Не будите спящих драконов

Содержание предыдущих глав: 2007 год: Северус (ныне – глава Департамента Магического Правопорядка) вдруг узнаёт, что Тобиас Снейп не является его биологическим отцом. В ходе расследований он обнаруживает, что Абрахас Малфой когда-то подарил его матери очень дорогое ожерелье, и решает, что это было знаком их связи. Мысль о том, что Люциус – его сводный брат, не даёт ему покоя, но он не хочет разрушать их отношения, поэтому предпочитает хранить молчание. Люциус (ныне – модный дизайнер интерьеров и бывший узник Азкабана) едет в Хогвартс, общается с Хагридом, который был школьным другом Эйлин, и в результате делает вывод, что их связывали не только дружеские отношения. Однако он никому не сообщает о своей догадке, боясь неоднозначной реакции. Нарцисса (ныне – работник архива Министерства и любящая жена Артура Уизли) обнаруживает, что Эйлин и любвеобильный папаша Артура Септимус проводили довольно много времени вместе… 1958 год: Эйлин всего 19, но она уже замужем за Тоби, шпионит за Абрахасом по заказу Дамблдора, тесно общается с Моуди и Септимусом и ищет смысл в своей запутанной жизни. *** 1958 год – Какой милый маленький маг! – сказал Том Риддл, опираясь на перильца детской кроватки и глядя на маленького мальчика, прекрасного и невинного во сне. – Да, – согласился Абрахас. – Я рад, что у меня – сын. – Действительно. У него – прекрасное будущее, с такой-то внешностью, умом и, конечно, безупречной родословной. – Но у него нет матери, – вздохнул Абрахас. Он овдовел три дня назад и уже выучил, кому и что следует говорить в ответ на бесконечные соболезнования, потоком изливавшиеся на него через камины Мэнора. Риддл прибыл в полночь, когда последние стервятники наконец-то покинули дом и разлетелись по своим гнёздам, и Абрахас наконец-то смог расстегнуть тяжёлую мантию и поднять бокал-другой в память о безвременно ушедшей супруге в компании единственного старого друга. Несмотря на большой срок их дружбы, ни один из них не позволял себе полностью расслабиться в присутствии другого – слизеринский здравый смысл требовал держать ухо востро даже со своими, и тем не менее, Абрахас был рад визиту Тома. – Пока, – тихо сказал Том. – Что ты имеешь в виду? – Абрахас задумался и утратил нить беседы. – Пока у твоего сына нет матери, – объяснил Том. – А, ну конечно. Но сейчас не время говорить о следующей женитьбе, – поправил его Абрахас. – Прости, – отозвался Том, и в тоне его вовсе не звучало раскаяние, – но такой маг, как ты, не может оставаться без жены и ещё нескольких чистокровных детишек. Старое должно быть похоронено во имя нового; будь благоразумен! – Я, может быть, и начну поиски, но через полагающийся промежуток времени, если тебя это удовлетворит, – Абрахас вывел друга из детской. – Пойдём выпьем ещё по бокалу или отвести тебя в гостевую спальню? – Боюсь, я не смогу остаться до утра, – по красивому лицу Риддла пробежала тень раздражения. – Вообще-то предполагается, что я нахожусь за границей, а у тебя тут народу – как на вокзале Кингс Кросс, так что я не хочу рисковать. Надеюсь, ты продолжишь поддерживать нашу сеть до моего возвращения, пока я не смогу сам этим заняться? Кстати, а что сделали с этой ужасной Мабберли? – Мы довели до её сведения, что если она продолжит выступать публично за разрешение допуска маггловских родственников грязнокровок на Диагон-Аллею, у неё будут серьёзные проблемы, – сообщил Абрахас. – Мы перепробовали все способы. Подкуп, затем предложения и, как я понял из слов молодого Руквуда, угрозы также не возымели действия. – Она опасна. Такая харизматичная персона может привлечь к себе слишком много внимания. Разве эти идиоты не видят, что её предложения навсего официально нарушат чистоту магического мира?! – Тома аж передёрнуло от подобных перспектив. – Она непрошибаема. Конечно, Дамблдор – хороший друг и временно поддержал кампанию… – Ох! Этот мерзкий старикашка постоянно преследует меня! – Том вышел из себя, как это происходило при каждом упоминании имени Альбуса, и его длинные пальцы угрожающе захлестнули поручень лестницы. Абрахас отвернулся, чтобы скрыть лёгкое раздражение несдержанностью друга, и встретился взглядом с портретом Матильды де Малфой, которая высокомерно оглядывала Тома с ног до головы, приподняв одну бровь. Абрахас проигнорировал настроение старой дамы и осторожно коснулся самой щекотливой темы: – То есть, ты до сих пор считаешь, что он следит за тобой? Риддл нахмурился: – То есть, ты считаешь меня идиотом? Леди Матильда, пожалуй, была готова согласиться с этим утверждением, что, слава Мерлину, осталось незамеченным гостем. Малфой повернулся и облокотился на перила локтями, глядя на огромный пустой вестибюль под ними. – Нет. Этот человек действительно способен на всё. Если ты предпочтешь работать под прикрытием, пока он не будет так любезен умереть от старости, я, пожалуй, пойму. – Я не могу в открытую прийти в политику, пока не буду готов, – вздохнул Том, слегка успокаиваясь. – Мы ещё очень молоды, а в эту игру играют одни старики. Я не хочу раньше времени привлекать к себе внимание, чтобы ископаемые из Визенгамота насмехались над моими «юношескими проступками». Когда мой двоюродный дедушка скончается, я унаследую его титул и стану более грозной силой, особенно, когда Дамблдор упадёт со своего насеста. До тех пор мы должны держать ростки нашей революции под контролем, потихоньку готовить почву и следить, чтобы тема чистоты крови всегда оставалась злободневной. Этого титулованного дедушку, жившего на Континенте, Том начал поминать в последние месяцы, хотя в Хогвартсе никогда не говорил ни о каких родственниках. Если его прижать, он сознавался, что был сыном очень могущественных родителей, убитых в ходе сверхсекретной миссии по поручению Министерства где-то на задворках Империи, детали которой не разрешалось обсуждать по дипломатическим причинам. Абрахаса заинтересовал будущий титул Тома. Сегодня, когда два мира столь радикально разделились между собой, маги очень редко упоминали светские маггловские титулы, хотя исторически, например, в дни Леди Матильды, некоторые монархи тесно сотрудничали с магическими семьями и вознаграждали за услуги, присваивая им титулы герцогов и дворянские звания. Он собирался подвести беседу к тому, почему, собственно, во имя Мерлиновой бороды, они обсуждали второй брак Абрахаса, когда Том ещё ни разу не был женат, и что он думал на эту тему, когда его отвлекло какое– то движение сзади. – Почему ты не в кроватке, Люциус? – Абрахас осуждающе сложил руки на груди и посмотрел на сына. Люциус во все глаза уставился на Риддла и молча сосал палец. – Люциус, это… – Абрахас начал представлять Тома, который прибыл уже после того, как ребёнка уложили спать, но Том положил ладонь на его запястье и покачал головой. – Не стоит. Он слишком мал, чтобы соблюдать осторожность, ты не находишь? – тихо проговорил он. – Я большой! – задиристо заявил мальчик, в раздражении ударяя себя кулачками по бёдрам. – Так сказала миссис Снейп! В наступившей тишине послышался ещё один вздох неодобрения со стороны портрета Матильды, пока Риддл обдумывал, откуда ему знакомо это имя, а Абрахас выдумывал быстрое извинение. Не заметивший всех этих терзаний Люциус продолжил: – Она говорит, что я большой и хороший мальчик! И она показала мне головастиков. Миссис Снейп – хорошая! – А кто такая эта миссис Снейп, а, Люциус? – Том бросил косой испытующий взгляд на своего друга. *** Сидя в одиночестве в библиотеке на следующий день, Абрахас никак не мог понять, как он допустил, чтобы почти чужой ему человек, да ещё и предатель крови, слонялся вот так запросто в его доме. Он дал Тому очень смутный намёк, что намеревался связать себя узами брака с Эйлин когда-нибудь в будущем, хотя присутствие маленького Люциуса в его жизни означало, что он легко сможет взять свои слова назад и сделать вид, что подобная мысль никогда не приходила в его голову. Его удручала собственная увлечённость Эйлин Снейп, которая раньше, будучи прыщавой малолеткой, достойной разве что его покровительства в качестве дочери благородного дома, звалась Принс. И дело было не только в слепом обожании со стороны Люциуса, благодаря которому девушка получала приглашение в Мэнор не реже двух раз в неделю. Для человека, неприверженного развитию бесперспективных отношений, было странным находить столь привлекательным присутствие это скромно одетой женщины, почти изгнанницы из магического мира. Наспех выдуманное оправдание о возможности будущей сексуальной связи, которое он выдал Риддлу, чтобы удовлетворить его несвоевременное любопытство, было очевидным прикрытием. Эйлин не была такой уж красавицей и не привлекала его сексуально. Другой же рефлекторный ответ Абрахаса на расспросы его друга в ту ночь был очевидной ложью – Абрахас никогда больше не намеревался вступить в брак. Он знал с почти пророческой ясностью, что любовь к Лукреции останется с ним до конца жизни. Их союз породил массу вопросов и разочарований в чистокровных магических кругах, если учесть, что она ещё при рождении была приговорена к ранней смерти проклятием Гриндевальда, и все знали, что долгой счастливой жизни у влюблённых не будет. Но он любил её; любил тогда – будет любить и после. Тому и другим критикам вскоре предстоит убедиться, что Лорд Абрахас выполнит все другие обязательства перед своим классом и своим родом, но никогда не будет даже пытаться найти замену Лукреции, будь то официально или тайно. Элин сможет остаться его конфиденткой и инструментом чисто женского влияния на Люциуса, но не более того. Абрахас листал магический атлас, пока не нашёл то, что искал. Он как раз переписывал координаты аппарации для Руквуда, когда домовый эльф сообщил о прибытии Министра, и Абрахас поспешил из библиотеки в холл. – Почитай мне про дракона! – требовал Люциус, тянувший Эйлин за руку в ту комнату, где только что сидел его отец. – Мы же сегодня уже про него читали, дорогой мой! – Эйлин удивлялась про себя, скольким ещё шпионам в истории приходилось в рамках своей деятельности читать одну и ту же детскую книжку про дракона девять раз за день. – Хочу ещё! – протестовал Люциус, по-хозяйски маршируя к низким ярко раскрашенным полкам, на которых стояли детские книжки. – Со всеми звуками! – Ну, хорошо, – вздохнула Эйлин. – Но только если после этого мы будем читать какую-нибудь другую книжку. Она склонилась над столом с картой, пока мальчик скидывал все книги с полки и разбрасывал их по полу, и недовольно хмурился, поскольку не находил ничего даже смутно похожего на замечательную книжку про дракона. Поиски заняли довольно долгое время, и внимание Эйлин привлёк огромный фолиант, лежавший на столе, за которым она сидела. Магический атлас был открыт на странице про Дартмур, где, кажется, не было никаких поселений, кроме изолированной от мира фермы под названием «Домик Мабберли». Рядом, на клочке пергамента, почерком Абрахаса были скопированы координаты для аппарации. Эйлин быстро запомнила написанные цифры. Навряд ли это место окажется чем-то полезным для Альбуса, но её задание подразумевало рассказывать ему обо всём, что станет ей известно, а он уж решит, что с этой информацией делать. – Нашёл! – радостно завопил Люциус, белые волосы и большие глаза которого делали его похожим на довольного жизнью херувимчика. – Отлично! – снисходительная улыбка Эйлин быстро угасла, когда Люциус передал ей продолжение истории про дракона… 2007 год Люциус избавился от одежды и велел Пегги любыми средствами удалить этот затхлый запах, потом направился в душ и принялся неистово тереть кожу и многократно мыть волосы, в которые запах въедался особенно крепко. Только что обнаружив, что Нарцисса всегда знала о его гулянках, он не собирался давать Северусу лишние поводы для размышлений о том, где он провёл вечер – не то чтобы он собирался изменять Северусу в будущем или имел от него какие-то грязные секреты сегодня. Тем не менее, запах греха был вовсе не тем подарком, который он хотел бы принести в их общую спальню. Благодатная горячая вода смывала малейшие упоминания о клубе «Орёл» и всём, что там происходило. Люциусу хотелось бы подольше нежиться под горячими струями, а ещё лучше – применить какое-нибудь очищающее зелье для глубокой очистки кожи, но она знал, что уже очень поздно. Чем скорее он сможет тихонько проскользнуть в постель, не разбудив при этом спящего любовника, тем лучше. Он выключил воду и открыл дверь душевой. – Ты в порядке? Мокрый и обнажённый Люциус уставился на Северуса, который до сих пор не переоделся и теперь подпирал противоположную стену, сложив руки на груди. Несмотря на остатки алкоголя в крови и клубы пара из душевой, Люциус хорошо видел следы усталости в залегших на лбу Северуса морщинах. Видимо, он ещё не ложился. – А ты? – попытался сменить тему Люциус. – У вас там что-то важное стряслось? – Ничего такого. Всё как всегда, – пожал плечами Северус. – Но где ты был и почему после этого торчишь в душе аж двадцать пять минут посреди ночи? – Я был с Драко, – Люциус решил не прибегать к откровенной лжи. Он грустно отметил про себя, что буквально несколько минут назад клялся никогда не врать Северусу, но уже почти на автомате начал это делать… Он попытался уговорить себя, что делал это на благо Северусу, чтобы тот не волновался по поводу неблагоразумных поступков, которые Люциус, на самом деле, и не собирался совершать в том гнусном месте. – Мы разговаривали. Не особенно долго, но нужно же с чего-то начинать. А потом мы говорили с Нарциссой. Мускулы на лице Снейпа непроизвольно дёрнулись при упоминании этого имени, но заботы о благополучии Драко пересили иррациональное беспокойство. – Но сейчас так поздно, – спокойно проговорил Северус. – Ну, когда мы доели, было уже довольно поздно, – резонно заметил Люциус. – А почему ты так долго мылся? – Смывал старые воспоминания, – ещё более лживая правда слетела с губ Люциуса. Он наконец вышел из душевой и потянулся за полотенцем, воспользовавшись паузой во внутрисемейном допросе. – Их водой с мылом не смоешь… – сочувственно заметил Северус, и Люциусу захотелось влепить пощёчину самому себе от того, какая усталость послышалась в голосе Северуса. Словно какая-то злая сила заставила его причинить боль человеку, которого он любил, но хотя бы его расстройство было вызвано событиями из прошлого, которые больше не угрожали будущему. – Я волновался за тебя, – это тихое заявление добавило чувству вины, затопившему Люциуса. – Со мной всё в порядке, – улыбнулся он. – Прости, дорогой! Я не уследил за временем. Больше такого не повторится. Приняв извинения, Северус наконец расцепил руки и стал готовиться ко сну. Простые ритуалы, вроде чистки зубов и раздевания, немного сняли дневное напряжение, а Люциус, в свою очередь, наслаждался простой домашней обстановкой, но когда они легли и погасили свет, вежливые расспросы начались снова. – Тебе не понравился тот ресторан? – Да что ты! – Люциус придвинулся к Северусу и прижался к нему. – Почему ты так решил? – Ты был… – политик искал правильные слова, думая, что, может быть, вообще зря поднял эту тему. – Ну, ты был какой-то взбудораженный весь вечер. Это потому, что раньше ты ходил туда с женой? Прости, я об этом не знал. Их сегодняшний вечер вместил в себя столько семейных событий, чувства вины, лжи и, в довершение всего, вывихнутую челюсть, что Люциус почти забыл о своём разочаровании по поводу напрасного ожидания предложения руки и сердца. Да и сейчас, наверное, было не лучшее время, чтобы упоминать об этом. – Вечер был прекрасный, – почти непритворно зевнул он, рассчитывая тем самым закруглить разговор хотя бы до завтра. – Еда – замечательная, да и вообще сюрприз вышел на славу! Спасибо тебе за заботу, – он разглядел в полутьме щёку Северуса и поцеловал его. *** Весь следующий день Люциус провёл в суете: он съездил к одному из своих любимых поставщиков тканей в Гэлуэй, и вместе они просмотрели образцы всех имевшихся у неё тканей в пурпурной гамме в поисках варианта, способного превратить кухню миссис МакГонагалл во что-то менее ужасающее, чем выходило сейчас. Однако, даже два часа болтовни с приятной собеседницей о самых неприятных клиентах не отвлекли его от мыслей о Северусе. Обнаружив, что Хагрид – настоящий отец Северуса, Люциус решил, что его партнёр считает точно также. Они больше не обсуждали эту тему, так что у Люциуса не было возможности узнать, куда привели поиски Северуса: к полувеликану, как его самого, или в том же направлении, что и Нарциссу. Мог ли Северус быть частью семьи Уизли? Люциус знал, что Септимус до самой смерти оставался очень охоч до женщин, хоть и провёл последние годы жизни в инвалидном кресле. Могла ли Эйлин Снейп пасть жертвой чар рыжеволосого охотника за юбками, как это случилось годы спустя с Нарциссой? Не горя желанием в одиночку ворошить прошлое, Люциус решил, что им стоит наконец поговорить. Тем же вечером Люциус сидел за столом, уставившись невидящим взглядом в эскизы оформления коттеджа миссис МакГонагалл, разложенные по всем горизонтальным поверхностям, и накручивал на палец конец своего белокурого хвоста. Взгляд его задумчиво скользил по идеально отрисованным видам гостиной, акварельным наброскам спален, клетчатые шторы которых слегка покачивались на воображаемом ветру, и милой прихожей, на эскиз которой были приколоты образцы тканей, и даже не задержался на изображении огромной уродливой подставки для зонтиков, к которой старая кошёлка питала неожиданно тёплые чувства. До сих пор Люциусу никогда не надоедала его работа: получать деньги за замену чего-то ужасного и безвкусного на изысканные образцы его собственного дизайна было ещё одним неожиданным благословением его замечательной новой жизни – но тяжёлые думы совершенно лишали его вдохновения. Трудно было думать о рисунке лепнины на потолке, который должен был содержать намёк на поверженного дракона, когда беспокойство о судьбе Драко и Северуса затмевало в его голове все другие мысли. Негромкий стук в дверь вернул Люциуса к реальности. Подняв голову, он увидел Северуса, который смотрел на него без всякого выражения. – Ты давно тут стоишь? – спросил Люциус, заводя руку за голову, чтобы снять ленту и распустить по плечам волосы. – Могу пойти и заняться чем-нибудь, если ты занят, – улыбнулся Северус, тронутый подсознательным желанием Люциуса покрасоваться перед ним. Прежде чем этот мужчина стал столь важной частью его жизни, ещё никто и никогда не старался показаться ему красивым. – Нет! – воскликнул Люциус, поднимаясь с кресла. – Я не занят. А эти часы не врут? Что ты здесь делаешь, если сейчас всего десять минут седьмого? – Мне выпал шанс уйти домой пораньше – и я им воспользовался, – Северус словно оправдывался. – Неплохо бы мне подсократить свой рабочий день. Мне так понравилось быть с тобой в эти выходные, и меня совершенно достали некоторые коллеги, которые два часа тратят на обед и раз в год уезжают на три дня на похороны бабушки. Надо бы взвалить на них побольше ответственности. Люциус постарался сдержать улыбку, которая так и рвалась на лицо. Совсем победить её не получилось, однако вместо того, чтобы прыгать от радости в связи с тем, что Северус наконец-то начал ценить его больше своей работы, Люцуис просто спросил: – У него что, три бабушки? – Ты не представляешь, сколько раз в год они посещают дента-медиков, – Снейп округлил глаза в притворном изумлении. – Уизли как-то подсчитал, что если наложить запрет на употребление сладостей в здании Министерства, мы сэкономим 500 маго-часов в год – за вычетом, конечно, того времени, которое уйдёт на подавление протестов. Люциус подумал, как, наверное, расстроятся Нарцисса и её коллеги, если запретить им лакомиться бисквитами и конфетами в течение дня. Мда, похоже, подобные меры не прибавят популярности начальнику магической полиции… Упоминание об Артуре Уизли снова вернуло мысли Люциуса к Септимусу. Конечно, жалко было тратить столь драгоценные часы вдвоем на обсуждение разных неприятных тем, но откладывать эти разговоры в долгий ящик тоже смысла не было. Мужчины прошли в гостиную, где Пегги отворила большие окна, выходящие на балкон, отчего комната наполнилась тёплым летним духом. – Я вчера говорил с Нарциссой, – решился наконец Люциус. – Да, ты сказал мне, – Северус сбросил ботинки и растянулся в кресле. – По вопросу отцовства. Северус замер на мгновение, словно поражённый ступефаем, потом отвёл взгляд в сторону. – Прости, что снова возвращаюсь к этой теме, – Люциус слегка наклонился вперёд, пытаясь разглядеть выражение лица партнёра за свесившимися на лицо длинными прядями волос. Поскольку Северус не сдвинулся с места и не ответил, Люциусу пришлось продолжить: – Я просто подумал, тебе стоит знать, что пока мы пытались разгадать эту загадку твоего происхождения, мы с ней пришли к разным выводам. – Разным? – повторил Снейп после довольно долгой паузы. Он по-прежнему сидел не двигаясь. – Да. Я, в результате своих изысканий, решил, что добился правды и ты, похоже, тоже её знаешь, так что не стал говорить тебе о том, что обнаружила Нарцисса. Но прошлой ночью она назвала имя совершенно другого человека, чем тот, о ком я думал. И снова не представилось ни малейшего шанса определить по лицу Северуса, какой эффект произвело на него услышанное, однако его грудь поднималась и опадала сейчас чуть чаще, чем обычно. – Расскажи, – наконец велел он. Напряжённое молчание прервала Пегги, явившаяся с чайным подносом и начавшая выставлять на журнальный столик чашки, чайник и молочник. Она принялась разливать чай, но потом заметила царившее в комнате настроение и замерла. – Спасибо, Пегги, – поблагодарил эльфийку Люциус. Стоя у низенького столика, она уставилась прямо в лицо Северусу и смотрела она с упрямой решимостью, как всегда, если дело касалось её хозяина. – Надеюсь, вы не больны, Мастер? – спросила она. – Простите мою назойливость, но вы очень бледный. – Спасибо, Пегги, – с нажимом повторил Люциус, слегка подталкивая её к двери. Не в силах дальше позволить Северусу прятаться от него, Люциус подошёл к его креслу и опустился прямо на пол, так что их лица почти соприкасались. Северус сердито нахмурился от столь наглого вторжения в его личное пространство, но лишь повторил свою просьбу: – Расскажи мне. – Портрет Вальбурги Блэк отказывается говорить, так что Нарцисса посетила Кричера и порасспросила, что он помнит о твоей матери, – Люциус старался, чтобы голос звучал легкомысленно несмотря на серьёзность вопроса. – Кричер рассказал, что Вальбурга и весь её круг были в ярости, поскольку Эйлин часто видели в компании Септимуса Уизли. Глаза Северуса расширились. – Этого распутника?! – Эльф заявил, что они были довольно неразлучной парой в то время, хм, которое нас интересует, хотя…. – спокойный голос Люциуса дрогнул, когда Северус в полном замешательстве откинул голову на спинку кресла. – Хотя она была замужем за другим? – продолжил за него Северус. Люциус кивнул, и Северус со стоном провёл рукой по лицу. – Уизли? Мерлин всемогущий! Он снова замер, переваривая услышанное, а Люциус вдруг почувствовал себя на удивление беспомощным, так что он встал, налил чаю, положил сахар и подал чашку Северусу. – Ты до сих пор не заметил, что я не кладу сахар? – съязвил Северус, выныривая из своих размышлений. – Это чтобы справиться с потрясением, – Люциус уже позабыл, где и когда подхватил эту житейскую мудрость, но сейчас она пришлась как нельзя кстати. – Да уж тут одним сахаром не отделаешься! Подумать только – я могу быть частью этой шайки, – проворчал Северус, и в глазах его заплясали весёлые огоньки. – Налей-ка мне лучше огневиски! Люциус ухмыльнулся, призвал к себе бутылку и налил виски в два стакана. Снейп опрокинул свой залпом и захихикал. – Северус Уизли, – он попробовал на вкус это имя, а потом сгрёб бутылку таким жестом, как будто от неё зависела вся его дальнейшая жизнь. – О, Мерлин! – Люциус подставил свой бокал и захихикал вместе с Северусом, радуясь, что градус серьёзности их беседы слегка снизился. – Ну, всё лучше, чем Северус Хагрид, – улыбнулся он, делая очередной глоток. Северус засмеялся в ответ, но потом его радость сменилась удивлением: – О чём ты? – Знаешь, – начал Люциус, но остановился, поняв, что только что совершил очередную ошибку. Волшебник напротив уставился на него с неприкрытым изумлением. Похоже, не только они с Нарциссой пришли к разным выводам в ходе расследования. Северус, похоже, тоже имел в виду кого-то другого. – А Хагрид-то к этому всему какое отношение имеет? – потребовал он разъяснений. Люциус осторожно поставил стакан и проглотил комок в горле. По всему выходило, что самая трудная часть их беседы была ещё впереди. Он постарался восстановить в памяти все детали разговора с лесником из Хогвартса: осознание Эйлин о том, как она разошлась во взглядах со своими однокашниками, возникшую в результате этого пропасть между ними и постепенное возникновение дружбы между богатой чистокровной студенткой и изгнанным из общества полувеликаном. Однако ещё более сильным доказательством казался взгляд старика, полный неприкрытой любви к той, о которой он рассказывал. – Ты же знаешь, этот простофиля… эм, человек неспособен скрывать свои эмоции, – вздохнул Люциус. – Он весь светился, когда говорил о твоей матери. Северус уставился в свой стакан как в хрустальный шар, пальцы его правой руки побелели. – И он сказал, что… сказал ли он, что они… на самом деле…? – несложно было догадаться, что он имеет в виду секс между Эйлин и Хагридом, о чём даже не мог сказать вслух. – Нет, – признал Люциус. – Так что я мог и ошибиться. Пожалуйста, не паникуй, любовь моя. Дети не заводятся от простого обожания. Пусть эти новые сведения и шокировали Северуса, они также послужили и изрядным облегчением. Он пытался отбросить мысль о том, что Абрахас Малфой мог быть его отцом, с тех самых пор, как обнаружил ту злополучную подвеску, полученную в подарок его матерью, однако вероятность того, что он быть братом Люциуса, всё ещё сохранялась. Возможно, это не имело никакого значения – ведь американский профессор заверила его, что Зелье Усыновления уничтожило все следы генов настоящего отца и заменило их генами Тобиаса Снейпа, так что в результате он на 50% был потомком Принцев, а на другие 50 – Снейпов, как он и считал ранее. Полукровка, как и все люди на земле, сочетающие в себе половину генов одного родителя и половину – другого. В нём в любом случае не осталось ничего от Малфоев, но почему-то чувство беспокойства не покидало его, словно бы он и Люциус продолжали совершать некий грех, даже просто находясь в одной комнате. Ему равно не доставляло удовольствия оказаться родственником роскошного блондина и огромного звероподобного монстра, или представлять, как последний мог бы заниматься любовью с его изящной, хоть и неприветливой матерью. – То есть, ты всё это время думал на Хагрида? – Северус повернулся к Люциусу. – Ну да. А ты – нет? Сердце Северуса забилось, предчувствуя освобождение. Он-то считал, что Малфой тоже обнаружил доказательства возможной связи между его матерью и Абрахасом. Его обнадёживающие комментарии во время их первого разговора на эту тему – совершенно бессмысленного, как оказалось теперь, – почти не развеяли опасения Северуса. Люциусу, похоже, было всё равно, что его любовник может оказаться его сводным братом. Так может быть, не стоило тогда так волноваться и самому Северусу? Теперь же выходило, что Люциус и знать не знал об их возможном кровном родстве. Из чего следовало, что если он об этом узнает, последствия могут быть самые разнообразные. Видимо, до сих пор новости были не настолько сногсшибательные, чтобы он захотел прекратить их отношения. Вдруг его руку обожгло острой болью – и Люциус поспешил к нему, вынимая из его руки остатки бокала, поранившие его до крови. – Пегги! – выкрикнул Люциус, пока Северус сидел, беспомощно уставившись на свою руку. – Мы должны пойти и спросить Хагрида, – решительно заявил он, пока двое вокруг него суетились, произнося заклинания восстановления и призывая антисептическое зелье. – Не думаю, что в таком состоянии можно… – начал Люциус тоном заботливой мамаши. – Пора с этим разобраться, – произнёс Северус тоном начальника Отдела Магического Правопорядка. При звуках начальственного голоса его любовника ощутимо пронзила дрожь желания. – Надо уже что-то выяснить. Сходи за моей мантией, – он самодовольно ухмыльнулся, заметив, как расширились зрачки Люциуса, когда он получил приказ, сказанный таким голосом , прежде чем он поставил на стол пузырёк с зельем и поспешил повиноваться. Если Хагрид подтвердит, что крутил шашни с Эйлин, то они смогут как-то смириться с этой горькой правдой и жить дальше. Если же нет, ну что ж, Септимуса Уизли больше нет и его портретов, кажется, не осталось, так что они смогут свалить всю вину на него и тоже спокойно жить дальше. Так что об Абрахасе можно будет просто не упоминать, и Люциус навсегда останется с Северусом. Как всё, оказывается, просто! Так почему же сердце до сих пор пытается выскочить из груди? ***