Охотник - жертва

В таверне играла живая музыка, то и дело мимо мелькали девушки в шелках, ведущие за собой подвыпивших клиентов. Воздух был горячим, спертым, наполненным запахом алкоголя и жареного мяса. Минхо рассмеялся по правое плечо от Томаса, когда одна из представительниц древней профессии что-то прошептала ему на ухо. Он улыбнулся ей, поднял с колен и шлепнул по заднице, обещая, что скоро присоединится. К их столу подошел чернобородый. Так его называли все в казармах, хотя в короткой аккуратной бороде не было ничего примечательного. Томасу странно было видеть командира, не облаченного в привычные белоснежные доспехи и бирюзовый плащ. На Роберте Сальви, начальнике городской стражи, был лишь расшитый бархатный камзол и под стать ему нарядные брюки. На поясе только небольшой кинжал, с рукоятью, усыпанной драгоценными камнями. Томас презирал такое оружие. Зачем делать из орудия убийства побрякушку? Он всегда считал, что рукоять меча должна иметь единственную функцию – чтобы держать за нее меч. Но таковы были большие шишки в столице – вешают на себя золото и камни. И никто не задается вопросом, что за этим богатством скрывается. Чернобородый рассмеялся и поставил на стол еще несколько кружек эля да кувшин с вином для Томаса. Брюнет никогда не понимал, почему мужчины так любят эль. Ему никогда не нравился этот отвратный вкус. Даже цвет вызывал раздражение. Вино – другое дело. Им Томас мог даже наслаждаться, если оно было сладкое и с хорошей выдержкой. Потому сегодня он отказался от хмельного напитка и неторопливо потягивал виноградный нектар. Он только вернулся в замок, когда Минхо разыскал его и предложил пойти в таверну, не упомянув, однако, что идут они вместе с начальником стражи. Томас подумал, что ему не помешало бы выпить, хотя очень надеялся, что алкоголь не развяжет ему язык, на котором вертелось много того, чего никто не должен знать. Скрывать такие вещи было невыносимо. Ощущаешь постоянный страх разоблачения. Не можешь больше врать в лицо лучшему другу. Но другого выхода просто нет. Каким бы тяжелым не было его положение, Томас понимал, что Ньюта не предаст. Его могут пытать, жечь раскаленным железом, ломать пальцы, но то, что было между ними, там и останется. Роберт Сальви все-таки оказался неплохим мужиком. Все время травил казарменные байки и беспрестанно громоподобно хохотал. У них с Минхо были хорошие отношения. Даже дружеские. Роберт уж очень привязался к Минхо. Все время говорил ему, что тот займет пост командира стражи после него. -Так, где ты был сегодня вечером? – спросил Минхо, когда Роберт отвлекся на игру в кости с каким-то торгашом. -Я тебе уже рассказывал. – Ответил Томас сухо. -Нет, брат, ты опустил глаза и что-то невнятно промямлил. Старину Минхо такой ответ не устраивает. Признавайся, девчонку себе нашел? -Нет… То есть… Да, здесь, неподалеку. В деревне. – Это был лучший способ скрыть правду, не потеряв при этом уважение друга. -Черт, ну наконец-то! – Минхо подсел ближе. В его глазах мелькнул живой огонек интереса. – А теперь давай подробнее. Как вы с ней забавлялись? Минхо слегка толкнул Томаса локтем в бок, но тот продолжал молчать, рассматривая свое отражение в чаше с вином. Тут же рядом громко, на всю таверну, выругался Сальви. Видимо, сегодня удача была не на его стороне. Он выложил перед торгашом все деньги и дорогой кинжал. Тот лишь злорадно потер руки, ухмыльнулся, достал и закурил трубку, распространяя клубы едкого дыма. Томасу уже порядком надоел весь этот шум, надоела музыка и запах, надоели мельтешащие перед лицом голые девки. Хотелось убраться отсюда, хоть он еще совсем и не опьянел. Минхо отвлекся сначала на происходящее за игральным столом, а затем к нему снова подошли две раздетые леди и, лаская и щебеча, потянули наверх. Он только и успел хитро подмигнуть Томасу. Тот вздохнул, уронил голову на руки, когда подскочил Роберт. -Я пойду отолью. Чертов торгаш! Обобрал до нитки! И, сыпля ругательствами, он громко хлопнул входной дверью. Честное слово, ведет себя будто какой-то деревенский пахарь. Пост предполагает ответственность за свое поведение, а Сальви на эти заморочки было глубоко наплевать. Томас теперь даже обрадовался, что остался один. Без вопросов Минхо, который явно что-то да подозревает, без шумного командира, который общается с ними на равных, будто так и должно быть. Зажмурившись, он допил остатки вина из чаши, но больше наливать не стал. Хватит. Нужно дождаться Минхо и попробовать уговорить его возвращаться в замок. Либо же не ждать вовсе, а слинять, как только Роберт отвернется. Томас осмотрел зал. В толпе пьяниц промелькнула чья-то белокурая голова, гвардеец напрягся. Перед глазами тут же встал образ Ньюта. Будто картинка из старых книг. Со временем она так же, как и картинка, начнет стираться и выцветать. Все больше и больше. Забирая мелкие детали, пока не останется лишь расплывчатое представление об охотнике. Томасу стало тошно от мысли, что когда-нибудь он забудет этот голос и глаза. Забудет прикосновение тонких бледных, будто призрачных, пальцев. Когда-нибудь из головы выветрится все ненужное. Но до того времени, ему придется жить. И терпеть эту боль. Он проследил за светлой макушкой, затаив дыхание. Но то оказался всего лишь сын трактирщика. Кроме цвета волос в нем не было ничего схожего с Ньютом. Кожа вся в веснушках и пятнах, нос горбатый и кривой, явно не раз сломанный. На пальцах рук вздуваются мозоли и волдыри. А глаза темно-серые, будто небо перед грозой. Неужели Томасу теперь придется каждый раз вздрагивать, стоит в поле зрения появиться любой детали, напоминающей блондина. Перед гвардейцем вдруг встал отвратительный факт, что он попытается заменить Ньюта. Найти кого-то похожего. Это было бы невозможно, объедь он хоть все Объединенные королевства. Но любая мелочь, напоминающая ночного охотника, уже казалась родной и дарила тепло. В отличие от разочарования, когда понимаешь: того паренька никем не заменить.

***

Командир королевской стражи вышел на прохладный ночной воздух. Повсюду висел густой туман и свежий запах влажности. Роберт сделал несколько шагов в сторону от таверны, развязал шнуровку на штанах и с облегчением вздохнул. В голове уже заметно помутилось от алкоголя. В ногах не было сил, и хотелось присесть. Наверное, он останется здесь на ночь. Вернется в замок утром. Вот же. Вся его жизнь. Таверна да работа. Семьи у Сальви нет и никогда не было. Работа как-никак. Не то чтобы он так любил свою должность и был переполнен верности короне и своему королевству. Нет. Ему просто нравилась власть. Как и любому в этой чертовой столице. Даже слабый чувствует силу, когда его приказы беспрекословно выполняются. В белом омуте тумана промелькнуло что-то черное. Роберт заметил это краем глаза и прищурился, всматриваясь. Но ничего не было. Наверное, алкоголь так с ним играет. Скоро совсем лишит рассудка. Командир снова зашнуровался лениво, поднял глаза в небо и выдохнул, расслабившись. Облаков не было, звезды хорошо видны. Миллионы созвездий, которым старейшины учат своих учеников. Все, как на ладони. Холодный воздух щекотал легкие, а выходил изо рта невесомым паром. Холодная сталь на горле. Страх. Почти животный, нечеловеческий ужас. Начальник королевской стражи, герой рыцарских турниров готов был закричать. Холодный жестокий голос, низкий, больше похожий на звериный рык. -Наконец я подобрался к тебе. Отдавший приказ… Ты должен был быть первым. Роберт хотел было дернуться, высвободиться, но тело совсем перестало слушаться. Конечности будто налились свинцом. Нападавший медлил. -Хочешь что-нибудь сказать? От этого тембра на затылке зашевелились волосы. Господи, неужели это человек? -Боже, помоги… - прошептал Сальви, чувствуя полною беспомощность и близость смерти, которая обжигала спину своим холодным дыханием. Резкое, почти неуловимое движение лезвия. Отразившийся от стали лунный свет. Фонтан крови и безжизненное тело на сухой вытоптанной земле. -Где теперь твой Бог? – Ньют сел рядом с трупом, заглядывая в стеклянные глаза, вытирая кровь с рук о бархатный камзол.

***

Минхо спустился в зал таверны. Глаза у него были злые, а губы недовольно искривились. Он сплюнул на пол и подошел к другу. -Что такое? – спросил Томас, завидев эту недовольную физиономию. -В задницу! У этих шлюх между ног просто рассадник чумы. Аж воротит. Томас рассмеялся. -Ну и куда опять запропастился старый болван? Если уединился с одной из прекрасных леди, то стоит предупредить о том, что его ждет. – Минхо оглядел зал. -Вышел и куда-то пропал. – Сказал Томас, не чувствуя беды. Дверь распахнулась. Повисла тишина. Пьяницы попятились назад, вжались в углы, побросав свои чаши. Томас посмотрел в ту сторону. Ньют откинул капюшон. Его искаженное яростью лицо надолго врежется в память. «Боже… Что он опять задумал?» Он невозмутимо прошел в зал. Посмотрел на народ, который не смел приближаться и мотнул им головой в сторону двери. Намек был понят моментально. Люди, будто крысы, прижимаясь к стенам, начали выбираться из таверны. Минхо быстро оглядел вошедшего и двинулся вперед. Он был здесь единственным, кто смог это сделать. В свете масляных ламп блеснул обнаженный меч. -Ты… - вымолвил гвардеец. Все-таки узнал. По рассказам очевидцев он имел довольно ясное представление о преступнике. Ньют усмехнулся и вытащил бастардный меч из ножен за спиной. -Тебя-то я и искал. -Считай, уже нашел. – Прохрипел Минхо и атаковал. Томас вскочил из-за стола. Казалось, Ньют до сих пор его не заметил. Разнять их – первая мысль, промелькнувшая в голове брюнета. Но сделать это можно было только единственным способом. Убить одного из них. Что, собственно, представлялось абсолютно невозможным. Выбор. Выбор, выбор… Томас стоял как столб, с мукой наблюдая за развернувшейся битвой. Все уже покинули помещение. Остались лишь они втроем. Похоже, Ньют все-таки умел обращаться с мечом. И не хуже любого гвардейца. Даже Минхо, закаленному в боях, было тяжело с ним справиться. Но Минхо действовал силой, а Ньют – ловкостью. Именно поэтому, когда гвардеец занес меч для удара сверху, по его животу полоснуло оружие охотника. Он прорвал тонкую кожаную броню, но, кажется, лишь слегка задел тело. Ньют выбил меч из рук Минхо и толкнул его. Тот упал, ударившись головой о тяжелый дубовый стол. Охотник отбросил меч в сторону, и тот пронзительно лязгнул, достал кинжал. Это тот момент. Томас кинулся вперед и преградил Ньюту дорогу. Тот поднял на него расширившиеся глаза. -Ты не должен быть здесь. -Какого черта… Это ты не должен быть здесь! Что, черт тебя дери, ты творишь?! Ньют только смотрел на него без единой эмоции. -Уходи, Томми. Тебя я убивать не планировал. Томас только крепче встал на ноги. Минхо, похоже, потерял сознание, чему оставалось только радоваться. Не стоит ему слышать. -А придется, если хочешь убить его. Что-то промелькнуло на этом бледном лице. Некое подобие испуга, когда твой идеальный план рушится. Томас сделал два шага к Ньюту, оказавшись совсем близко. Он рискует, но отступать нельзя. Гвардеец схватил руку Ньюта, сжимавшую кинжал, и приблизил его к своему горлу. -Давай. Не медли. Выбора у тебя нет. Ньют нахмурился, в глазах отразилась горечь, сожаление. Томас сглотнул, отчего кинжал только сильнее врезался в кожу. Выступили крохотные капли крови. Блондин выдохнул, его руки крупно задрожали. Он мотнул головой, выронил кинжал и осел на пол. Томас знал. Был уверен, что Ньют не сможет. Он видел, какой пыткой для блондина было причинять ему боль. Брюнет опустился рядом. Положил руки на дрожащие плечи. Ньют плакал. Впервые за столько лет. -Посмотри на меня… Ньют. Посмотри на меня. – Охотник поднял мокрые печальные глаза. – Все кончено. Ты отомстил. Хватит. Остановись. Я знаю, что ты не убийца. И не надо говорить, что я не знаю тебя. Я знаю, что нет человека несчастнее тебя, я знаю, что ты всеми силами глушишь это чувство. Томас и сам чувствовал комок слез в горле. -Я рядом, слышишь. Тебе больше не нужно страдать. Я позабочусь о тебе, даже если ты сам оттолкнешь протянутую мной руку. Не нужно больше боли, слышишь? Хватит проливать кровь. Ньют оторвал взгляд, прикованный к глазам Томаса, и часто закивал. Он вдохнул и выдохнул. -Ты прав. Томас облегченно расслабился. Он не видел, как рука Ньюта нашарила на полу кинжал и сжала его. Ньют отвел кинжал вперед, немного в стороне. Повернув острием к себе. Он посмотрел на него. С такой болью и отчаянием, что хотелось завыть. -Прости… - прошептал охотник. Томас краем глаза заметил кинжал. «Нет» - успел сказать он на выдохе, бросаясь вперед, порывисто обнимая Ньюта, прижимая к себе. В долю секунды. Кинжал, который должен был пронзить сердце охотника, вонзился Томасу в спину. Прямо в позвоночник. Прямо в спинной мозг. Без шансов на выживание. Томас сдавленно вздохнул, закрыл глаза и обмяк, его руки, сжимавшие Ньюта, опустились. Ньют открыл зажмуренные было глаза, взглянул на торчащий из плоти кинжал и рыдания сдавили ему горло. Он отстранил тело гвардейца, взяв его лицо в ладони. -Нет. Нет… Черт возьми, Томми! Снова прижимая к себе это тело, Ньют еще больше, чем прежде, захотел умереть. Он жалел об одном. Что не смог так обнять Томаса, когда тот еще мог бы обнять его в ответ. Позже, когда блондин тащил на себе своего Томми, падая и снова поднимаясь, он даже не смел думать о том, что гвардеец уже давно и бесповоротно мертв. И его теперь не вернуть.