Охотник - жертва

Весь остаток дня проходил под тягостным ощущением утраты. Ньют помнил, как бегло пытался объясниться перед Томасом, при каких чудесных обстоятельствах он все-таки выжил, мямлил что-то про обмен жизнями, но был уверен, что Томас, в жизни ни разу не столкнувшийся с подобным, так ничего и не понял и до сих пор гадал, как ему удалось остаться в живых. Ньют помнил, что в конце он накричал на Томаса. Просто потому что боялся. Боялся реакции брюнета. Ему лучше было не знать всего. Охотник просто не нашел другого выхода, как прокричать что-то до жути обидное, хлопнуть дверью и уйти на могильник. Он надеялся похоронить шаманку до того, как кто-нибудь из местных нагрянет сюда. Если они не увидят ее тело, Ньют сможет объяснить. Все-таки шаманка была стара. Умерла и все тут. В деревне его знают и без труда поверят. Но если увидят на ее спине рану… Точное подобие раны Томаса… Тут же поползут слухи об жестоком насилии над старушкой. Когда дело было сделано, Ньют сел на колени и руками разгладил гору земли на могиле, придав ей более или менее аккуратный вид. Затем еще долго сидел в одиночестве. Слез не было. Было непонимание. Почему она расплатилась собой? Ньют хотел не этого. Он хотел только увидеть, что Томас в порядке. Снова услышать его голос, а затем спокойно умереть. Умереть, простив себя. Может тогда его страдания бы закончились. Но теперь все стало еще хуже. Куда ему теперь себя прощать? Чувство вины снова нахлынуло. Захлестнуло с головой, не давая дышать. Ньют поежился. Вот значит как. Пока он копал могилу, то чувствовал – что-то не так. Руки и ноги начинали болеть и подрагивать от напряжения. А теперь даже легкий теплый ветер заставляет его озябнуть. Значит не только жизнь старухи… Сила постепенно уходила, он чувствовал это. Чувствовал себя более беспомощным, чем когда-либо. Он настолько задумался о том, что все-таки с ним происходит, что даже не услышал шагов позади себя. Хотя Томас и не думал подкрадываться, получилось все равно неожиданно. И когда он положил руку на плечо блондина, тот вздрогнул. Ветер усилился, и Ньюта взяла крупная дрожь. Томас, завернутый в одеяло, присел рядом. -Ты замерз… - Он приблизился и приобнял охотника за плечи, укрывая его от ветра. – Пойдем в дом. Ньют послушно поднялся и направился к хижине, тем не менее, теперь держась на расстоянии от Томаса. Не хватало еще, чтобы кто-нибудь их увидел. Но когда они вернулись, то их ждал не самый приятный сюрприз. Ньют выхватил из-за спины лук, поставил стрелу на тетиву и прицелился в голову королевского гвардейца. Томас опешил, но все же спохватился и выступил вперед, предостерегая Ньюта от возможной глупости. Но брюнет поторопился. Ему совершенно нечего было сказать, и нечем было оправдаться. -Я знал, что ты жив… - вымолвил Минхо. Выглядел он не очень. Под глазами залегли темные круги, а остальное лицо было бледнее его обычного загорелого тона кожи. -Что тебе нужно?! – бросил ему Ньют. Томас резко обернулся на него, вперившись взглядом, будто приказывая помолчать. -Я не к тебе пришел. Так что можешь опустить оружие. – Ответил Минхо. Томас поразился его спокойствию. Ньют вступил с ним в открытую драку, был виновен в убийстве одного из его друзей, но Минхо вел себя так, будто ничего этого не было. -Так зачем ты все-таки пришел? – спросил Томас тихо, чтобы, не дай Бог, не разрушить это спокойствие. -За объяснениями. Томас кивнул. -Ньют, можешь оставить нас? Блондин еще несколько секунд держал Минхо на мушке, затем с трудом опустил лук, зашел в дом и громко хлопнул за собой дверью. Что Томас станет ему рассказывать? Почему-то охотник был уверен, что после этого объяснения, Минхо скорее ворвется сюда, обнажив свой огромный двуручный меч, и тогда Ньюту придется либо еще раз переступить через данное себе обещание и пустить ему стрелу в глаз, либо не сносить головы. Однако минуты бежали, а было все так же тихо. Ньют попытался прислушаться. Обычно он слышал даже шорох в радиусе лиги, стоило лишь сосредоточиться. Однако сейчас такое было ему неподвластно. По его телу снова пробежала дрожь, он схватил волчью шкуру, завернулся в нее и сел возле очага. Блондин выдохнул. Зажмурился и потер руки. Затем положил в камин сухих дров, снова потер руки. Попытался сосредоточиться и попробовать снова. Затем еще и еще, пока не почувствовал хоть какое-то тепло в ладонях от того, что так долго тер их друг о друга. Пару раз ему показалось, что между поленьев проскользнули какие-то слабые искры, но, скорее всего, это все ему показалось. Когда в дом зашел Томас, аккуратно закрыв за собой дверь, Ньют все еще пытался. -Ты что делаешь? – спросил брюнет, наблюдая за сосредоточенным лицом Ньюта и его беспрестанно двигающимися руками. Охотник бросил на вошедшего растерянный взгляд, громко вздохнул и опустил руки. -Неважно… Теперь уже неважно. Томас присел рядом, подтянув колени к подбородку. Ньют осмотрел его. Выглядит вполне здоровым. Просто слегка запутан. -Так… Шаманка, получается, поменялась со мной местами? -Да. Получается так. -Но почему? Ньют выдохнул. -Не знаю. Правда, Томми, понятия не имею. Это должен был быть я. -О чем ты? – Уставился на него Томас. Ньют промолчал. – Ты должен был отдать свою жизнь? Охотник отвел взгляд и кивнул. Томас недовольно фыркнул, схватил Ньюта за плечо и грубо развернул к себе. -Я не для этого закрыл тебя собой! На это Ньют промолчать не смог. -А я, черт возьми, и не просил тебя об этом! -А я не просил возвращать меня к жизни! -И что, скажешь, мне оставалось делать?! Жить, зная, что твоя смерть на моей совести?! -Ты столько раз хотел убить меня, так в чем проблема-то?! Ньют долго сверлил взглядом темные глаза напротив, затем остыл, снова отвернулся и ответил уже тихо: -Забудь, что я сказал. И извини, если ты вдруг предпочитал оставаться мертвым. Томас поднялся и теперь ходил кругами по комнате, будто загнанный в клетку зверь. Ньют тоже встал с холодного пола и стоял, облокотившись в дверном проеме. Повисла долгая, режущая слух, тишина. Уже полдень. Еще несколько часов и пора отправляться. Ньют знал, что должен. Но оставлять Томми одного в таком вот состоянии… Еще и обиженного. Он просто не мог. -Пожалуйста, прекрати мельтешить… - прошептал он, и Томас остановился напротив, скрестив руки на груди. – Прости. Но я не мог… Просто не мог отпустить тебя. В глазах встали слезы. Ньют зажмурился, не давая им уйти, и закрыл лицо ладонью. Он ощутил теплые руки на своих плечах. Томас притянул его к себе и зарылся носом в светлые волосы.

***

Смеркалось. Они лежали вдвоем на постели, лицами друг к другу, но закрытыми глазами. Томас вздохнул и потянулся на подушках. Ньют распахнул веки. -У тебя раньше это было? С парнем. - Томас посмотрел на него, а затем снова отвел глаза и покачал головой. – С девушкой? -Один раз почти получилось. Это была самая красивая и дорогая шлюха в столице. Но… Я выбежал от нее, роняя штаны по пути. Ньют хрипло рассмеялся. -А у тебя было? -Не с девушками. – Ответил блондин. – С одним парнем. Он сын местного кузнеца. Когда его отец поймал нас, то остаток ночи гнался за мной, с вилами наперевес. Теперь смеялся уже Томас. -Поэтому ты не с тем парнем теперь? – спросил он осторожно, боясь спугнуть Ньюта и прервать нить откровенного диалога. Ньют ненадолго задумался и уставился в одну точку. -Нет. Не поэтому. – Он вздохнул, понимая, что Томас ждет хоть какого-то объяснения. – Скорее, я пугал его. Люди побаиваются таких как я. И он не был исключением. Я не виню его. Такое и вправду может устрашать. Ну, знаешь, мои… -Способности. – Перебил его Томас. Ньют резко повернул к нему голову. -Ты знаешь? -Я… Замечал некоторые странности… -И не испугался? – Томас улыбнулся и покачал головой. Ньют кусал губы и молчал, но затем довольно резко сказал. – Я для всех изгой. Просто урод. Меня и за человека-то не все принимают. Может, они и правы. Томас приподнялся на локте, протянул руку и коснулся пальцами бледной щеки охотника. -Неправы. Люди слепы, их пугает все, что хоть чем-то отличается от норм обыденной жизни. Кому как не тебе этого не знать? Ньют замолчал. Видимо, он так и не согласился. И уж точно не поверил в эти слова. Теперь уже мало что могло его переубедить. После того, что он сделал… -Что ты сказал Минхо? – вспомнил он вдруг и понял, что это хороший способ увести разговор от неприятной темы. – Почему он так просто ушел и оставил меня в живых? -Я и сам удивился. Но… Оказалось, что он понимает меня лучше, чем я думал. Я просто сказал ему… Правду. -Правду? О чем именно? Томас замялся. Он убрал руку и снова лег. -О том, что чувствую к тебе. Ньют прикрыл глаза и выдохнул. Он понимал, что должен был что-то ответить, но просто не мог заставить себя. Томас долго терпел эту тишину, Ньют чувствовал его напряжение, для этого не нужны были никакие способности. Брюнет даже боялся дотронуться до него. Наконец, гвардеец не выдержал. -Извини. – Он заворочался и отвернулся к стене, спиной к Ньюту. Ньют дотронулся до его спины холодными пальцами и Томас вздрогнул. Блондин провел ими по позвоночнику. -Иди сюда… Ньют боялся, что Томас откажется даже повернуться. Но он послушно сделал это. Блондин притянул его к себе и уткнулся носом в изгиб шеи. -От всех королевских гвардейцев пахнет выпечкой и яблоками? – прошептал он с усмешкой. -А от всех деревенщин пахнет хвоей и молодой листвой? – усмехнулся в ответ Томас. Ньют тепло улыбнулся и закрыл глаза. Так он и заснул.

***

Ночью, ближе к рассвету, когда небо только-только начинало светлеть и приобретать светло-синий цвет, тень Ньюта мелькнула в свете масляных ламп. Он осторожно покинул дом и вышел из деревни бесшумной поступью. Да, возможно, способностей больше и нет, но навыки умелого охотника он не растерял. За спиной у него был лук и колчан со стрелами, а на плече кожаная походная сумка. Свое лицо он снова скрыл под капюшоном плаща. Лес в такое время как раз просыпался. Отовсюду неслось успокаивающее пение птиц, однако Ньют все равно дрожал. То ли от напряжения, то ли от холода, который теперь преследовал его постоянно. Он остановился и прислушался, будучи уверенным, что слышал хруст веток неподалеку от себя. Кусты слева от него зашевелились, и оттуда вышел старый друг. Ньют улыбнулся. Кугуар не дал бы ему уйти, не попрощавшись. Королевский кот встал прямо напротив и поднял огромные глаза на охотника. Ньют же привычно попытался заговорить с ним мысленно, но почувствовал: что-то не так. Кугуар долго смотрел на него. Его глаза расширились еще больше. Они были полны ужаса. Он как-то странно съежился, будто бы даже стал меньше в размерах, взгляд его потускнел, когда он понял. Между ними теперь стояла мертвая тишина. Ньют был готов ударить себя по лбу, что не понял этого раньше. Они с кугуаром были вместе так давно, их дружба была крепче любого человеческого понимания. Настолько крепка, что он уже перестал списывать это на свои способности. Они разговаривали так просто, что это казалось нормальным, будто так может каждый. В глазах стали слезы. Они были единственными друзьями друг друга. И Ньют видел, как плохо теперь приятелю. Охотник был единственным, с кем можно было поговорить. Животные были не на уровне кугуара. Ровно, как и люди. Он тоже был своеобразным изгоем. И теперь он потерял эту нить, хоть как-то связывающую его с человеком. -Прости, друг. Я больше не слышу тебя… Кугуар вздрогнул всем телом и издал странный звук. Что-то между скулежом щенка и шипением кошки. Еще пару секунд он смотрел на охотника своими огромными желтыми глазами, затем развернулся и, будто стрела, умчался прочь. Прямо как при их первой встрече. Теперь он просто животное. Ньют практически ощутил на себе эту боль, но двинулся дальше. Ничего другого он и не ожидал. Если уходить, то сжигая все мосты. И один из них только что сгорел позади. Он шел еще несколько минут, прежде чем заметил, что позади все время раздаются шорохи. Тогда охотник остановился и, не поворачивая головы, произнес: -Давно за мной следишь? Томас вышел к нему, растерянный и смущенный, будто его поймали за чем-то непристойным. Он был одет лишь в брюки, сапоги наездника и расстегнутую на груди легкую рубашку, будто бы ему пришлось собираться в спешке. Ньют представил, как сильно брюнет испугался, проснувшись и не увидев его рядом с собой. -Ты уходишь. – Это прозвучало больше как утверждение, чем как вопрос. Поэтому Ньют просто слегка кивнул в ответ, повернувшись. – Надолго? Охотник посмотрел в эти глубокие карие глаза с жалостью. В них был страх и почти что отчаяние. -Навсегда, Томми. Томас резко отрицательно помотал головой и быстро подошел ближе. -Не нужно… -Это единственный выход. Мне стоит провести остаток жизни в изгнании. Те годы, которые теперь у меня остались. Я все еще опасен. Я не могу подвергать людей риску, просто находясь рядом. И уж тем более не могу подвергать риску тебя. Тебе будет только лучше, и однажды ты поймешь это. А сейчас просто поверь мне. Томас сделал еще пару шагов, оказавшись совсем близко. Боже, что же он творит? У него есть все шансы заставить Ньюта передумать. Но, понимая это, блондин еще больше набирался решительности в своем намерении. -Ты больше не опасен. Ты изменился. Остановился. Больше нет нужды бояться. -Я не остановился. – Прошептал Ньют. – Ты остановил меня. Сделал это ценой своей жизни. Ты умер, Томми. Умер, понимаешь? Ты заплатил своей жизнью за мои ошибки. -Если моя жизнь – это плата за твое счастье… Тогда я готов умереть еще раз. -Но я не готов к этому. Я просто этого не заслуживаю. Томас коснулся пальцами руки охотника, переведя на нее взгляд. -Ты не можешь уйти вот так. Ты не мог вернуть меня к жизни, чтобы потом оставить навсегда. -Твоя жизнь будет лучше и безопаснее. Больше не будет боли, которую я тебе причинял. Томас вспыхнул. -Ты причиняешь мне ее сейчас! Я не хочу жизни без тебя, как ты еще не понял?! Почему, думаешь, я не дал тебе умереть, почему я предпочел отдать свою жизнь?! Ты не думал об этом?! Ньют вздохнул. -Старался не думать. Он поднял взгляд на лицо брюнета. Его губы дрожали, по щекам пробежали мокрые соленые дорожки. Сейчас он совсем не боялся показывать своих чувств, какими бы они не были. Томас взял руку охотника и чуть сжал ее. -Я… -Не надо. – Прервал его Ньют. – Не говори этого. Томас зажмурился. -Потому что тебе нечего мне на это ответить? -Нет… Потому что ты свяжешь мне руки этими словами, потому что ты еще сам не знаешь этого, потому что это окажется лишь еще одной ложью, потому что это ранит меня, как бы я не хотел этого отрицать. Повисло долгое молчание. Казалось, умолкли даже птицы. Томас продолжал сжимать руку Ньюта, он дрожал. А Ньют в очередной раз не знал, правильно ли поступает. Как вообще забота о ком-то, избавление от опасности может быть неверным шагом? У него будет время подумать об этом. Возможно, годы. Но сейчас он уже все решил. -Послушай, Томми… Я должен уйти, как бы несправедливо это не было. Уже совсем скоро я перестану хоть что-то значить для тебя. Постарайся забыть и простить за все, что я принес в твою жизнь. Если это возможно… Он выдернул свою руку, развернулся и отошел на несколько метров. Как же это тяжело… Просто невозможная боль, пронзающая самое сердце. Ньют остановился, повернулся и столь же быстро подошел обратно. Как он и ожидал, Томас не тронулся с места. Охотник медленно поднял подбородок гвардейца и быстро, почти неуловимо, коснулся его соленых губ. И, видимо, этот поцелуй – все, что он оставляет на память о себе. Затем так же быстро, будто мелькнувшая на мгновение молния, развернулся и направился в чащу, когда дрожащий голос заставил его остановиться. -Ньют… - Томас провел рукой по волосам. – В моем окне каждую ночь будут гореть две свечи. Я буду ждать. Годы, если понадобится. -Слишком смелое обещание, Томми… - Улыбнулся Ньют. – Прощай. Он растворился в темноте, в тени деревьев. Будто и сам был лишь тенью, пустынным миражом или призрачным проблеском прибрежного маяка. Будто его никогда и не было.