Наследие Древних

Отказ от ответственности: Любые персонажи, имена и сопутствующий им материал, используемый в данной работе, мне не принадлежат. Это фанфик. Всё в нём принадлежит владельцам. Комментарии и конструктивная критика приветствуются.

Наследие Древних Глава 20

________________________________________ Это был ад. Все вокруг было окрашено в черно-красные тона, сломанные и искривленные фигуры корчились и кричали. Надежды не было. И причины существовать тоже. Все было бессмысленно. Тьма разольется и уничтожит мир, оставляя после себя лишь выжженную землю и проклятый воздух. Изнасилование… Убийство… Пытки… Геноцид… Братоубийство… Матереубийство… Поджоги… Самоубийство… Не останется ничего живого. Обглоданные кости вечно будут лежать под лучами угасающего солнца. Но вселенной будет все равно. Ее движение не остановится. Что там судьба какой-то ничтожной планеты или ее звезды, ничем не отличающейся от других? Она – ничто в сравнении с необъятной вселенной. Кастрация… Садизм… Наркомания… Кумовство… Обман… Предательство… Каннибализм… Воровство… Никого это не волнует. Вселенной плевать. Как и миру. Тогда зачем вообще об этом беспокоиться? Зачем заботиться о других? Зачем заботиться о продолжении существования? Пять видов наказания. И если не существует никаких ценностей, то зачем продолжать жить? Зачем бороться с неизбежным? Смерть и разрушение… Могут ли они быть благословением? Разве это важно? Может и так… Вероятно, только это и имеет значение. А раз так, то пусть все идет своим чередом. Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Просто плыви по течению и ни о чем не беспокойся. В забвении безмолвие. Оно несет спасение и спокойствие… свободу от забот… свободу от желаний… свободу от мук существования. Прими это… Жить больше незачем. Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Просто умри. Позволь себе умереть. Ты больше не нужна. Мир скоро погибнет. Все, о чем ты заботилась, перестанет существовать. Будет лишь краткий миг боли… А затем не станет ничего. Наступит покой. Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… Смерть… – И что, это должно свести меня с ума? – со скукой в голосе спросила женщина. Воцарилась тишина. Этого не может быть. Нечто было там, где ничего не могло существовать. Невозможно. Это было реальностью, хотя такого не должно было случиться. Но это нечто существовало. Невероятно... Что-то исказилось там, где ничего не должно было меняться. Это было… неожиданно. Настолько неожиданно, что Все Зло Этого Мира, Все Грехи Человечества оказались заглушены. – Что ты такое? – спросила тьма. – Глупый вопрос, – ответила женщина со смесью удовольствия и презрения. – Я Героическая Душа, а если ты имеешь ввиду понятие или название, которое олицетворяет мою личность, то я – ведьма предательства. – Как? – Возможно, я и отвечу, – сказала Медея. – Но пока мне самой это неясно. Впрочем, быть может, ты дашь мне ответ… – Спрашивай… – Кто ты? – Ангра-Манью. – Персидский Бог Тьмы? – удивленно переспросила Кастер. – Это невозможно. Божество не может быть призвано системой Грааля, если только не будет сильно ограничено и не приблизится к точке саморазрушения. – Это то, как человечество меня помнит, – ответил Ангра-Манью. – Так это или нет, я есть истинный Ангра-Манью, созданный верой персов. И с точки зрения мира и Трона, я – Все Зло Этого Мира. – Интересно, – задумчиво протянула Медея. – Но, полагаю, мой вопрос о том, как тебе удалось появиться, несмотря на все предохранители, встроенные в Грааль, подождет. Если твоя основная концепция действительно такова, то с уверенностью можно предположить, что настоящая «я» сейчас погружена в мировое зло. Не очень обнадеживает, хотя и подтверждает мою гипотезу. – Объяснись. – Нет нужды торопиться, – убедительно проговорила колдунья, и искаженные фигуры вокруг исчезли, оставив Героическую Душу в кромешной тьме. – Ну ладно, – она закатила глаза. – Я расскажу, если так интересно. Причина, по которой ты не можешь поглотить меня или свести с ума, проста: как некоторые самодовольные дураки могли бы сказать, моя Душа уже запятнана тьмой. Нельзя испортить то, что уже испорчено. – И у тебя нет сожалений? – спросил её Ангра-Манью, и Медея приподняла бровь от того, что окружающая действительность вновь сменилась. Теперь она стояла на каменном утесе, освещенном солнцем и луной, двумя небесными телами, которые не могут одновременно находиться в небе. Далеко впереди виднелась человекоподобная тень. – Нет, – ответила Медея. – Я буду оплакивать детей, которых умертвила из необходимости. Буду оплакивать отца и брата, которых вынуждена была убить из-за насланной Богами иллюзии. Но я никогда не буду об этом жалеть. Это чувство будет ограничивать и ослаблять меня. – Ясно, – произнес Ангра-Манью. – Я должен изгнать тебя из этого места, если не могу поглотить или извратить. Что же ты будешь делать после? – Продолжу жить новой жизнью, – ухмыльнулась ведьма. – Судя по всему, я победитель в этом конкурсе? В таком случае, я желаю получить реинкарнацию. – Нет необходимости тратить на это желание, ведь даже настоящий Грааль не сможет исполнить это, – посоветовал Ангра-Манью. – Однако Героической Душе, коснувшейся самой сущности Святого Грааля, она будет дана. Но для Небесных Фантазмов и использования магии понадобится внешний источник Праны. – Довольно хлопотно, – согласилась Медея. – Но это достойный вызов моим способностям. К тому же, ты, кажется, почему-то оказался заключен в ядре Грааля... Я поняла. Ты был призван в прошлой Войне, но почему-то вместо возвращения на Трон попал в Грааль. – И как ты воспользуешься этой информацией? – Никак, – пожала плечами Медея, и, несмотря на отсутствие у него лица, стало ясно, что Ангра-Манью удивлен. – Я уже получила, что хочу, и не собираюсь рисковать, ввязываясь в махинации Грааля. К тому же, к моменту наступления следующей Войны я отправлюсь в путешествие, чтобы точно избежать участия. Пока что все сводится к следующему: я не буду сражаться с тобой, но и помогать тоже не буду. – Это приемлемый компромисс, – согласился Ангра-Манью. – Тогда тебе более нет необходимости оставаться в моем присутствии, раз уж ты, судя по сказанному, не станешь выступать против меня. Но что насчет твоей дочери? – Сакура свободный человек, – сказала Медея. – Я не могу говорить за неё. Вероятно, она не станет мешать твоему высвобождению. Но учитывая твою сущность… Сакура наверняка не примет то, чего ты пытаешься достичь, и выступит против, а я обязана буду ей помочь. Она моя дочь, и я полностью одобряю её амбиции. – Мы трое не такие уж и разные, – возразил Ангра-Манью. – Не стоит ли нам объединить усилия и вместе благословить человечество и мир? – Боюсь, должна буду отказаться. И так же ответила бы Сакура, – с улыбкой проговорила Медея, и пространство вокруг начало разрушаться. – Согласна, мы похожи, но при этом и очень отличаемся. Твое благословение уничтожит людей и превратит мир в руины. А что до меня и моей дочери… Мы просто хотим жить. – Эгоистка. – Ещё бы. – Твоя дочь очень амбициозна. И обе вы эгоистки. Я же властен над обоими понятиями, – заявил Ангра-Манью, но Медея в отрицании покачала головой. – Вовсе нет, – не согласилась она. – Ты просто черпаешь силу из результата, но напрямую не владеешь ими. В том и разница. – И правда, – сказал Ангра-Манью. – …А теперь исчезни. Медея очнулась и с трудом глотнула воздуха, поднявшись на четвереньки. Черная жижа Грааля стекала с ее обнаженного тела и впитывалась в землю. (п\п: царский лайк за арт) Ему не хватило силы, чтобы изменить или поглотить её, и потому то, что осталось от таинства Грааля, дало ей реинкарнацию в этом мире. Пошел дождь, ускорив очищение ее от грязи и погружение той в землю. Медея села на груде обломков и глубоко вздохнула. Осмотрев окружающие руины, она вытянула руку и начала собирать Прану из воздуха. С уничтожением Грааля ее высвободилось очень много, и чародейка улыбнулась, поняв, что большое количество Праны по-прежнему остается в городе. Пополнение запасов на приемлемый уровень не должно занять много времени. Спустя несколько минут Медея поднялась на ноги и, призвав свою одежду и посох, устало побрела к выходу из руин. Хоть она и сумела избежать поглощения Граалем и потерю достоинства от обнаружения обнаженной, но это забрало все ее силы. Кастер не знала почему, но ей очень хотелось вернуться в поместье Мато и долго отдохнуть, прежде чем заняться делами. Хотя бы это она заработала в качестве утешительного приза за то, что Грааль оказался сплошным разочарованием. Медея улыбнулась, с трудом шагая вперед. Грааль был пустышкой, но ей удалось переродиться в этом мире. И у нее был ребенок, которому она могла бы передать свои секреты. Что было особенно приятно – это была девочка. Как ни крути, все обернулось лучше, чем она, призванная впервые, ожидала сначала. Внезапно шум неподалеку привлек ее внимание и, собрав немного Праны, она последовала предчувствию и решила узнать, в чем дело. ________________________________________ Эмия Кирицугу, пошатываясь, плелся под дождем вперед, туда, где заметил раненного мальчика. Опустившись на колени, он осмотрел ребенка и облеченно улыбнулся, поняв, что тот дышит… пока. Однако этого было недостаточно для выживания. И в этой ситуации Кирицугу не мог сделать ничего… кроме одного. «Ангра-Манью проклинает тебя». Кирицугу вспомнил слова, произнесенные злом, содержащимся в Граале, но не обратил на них внимания, принимая решение. Авалон способен разрушить проклятие, но к тому времени мальчишка уже может умереть. Погибнуть в результате пожара, который он, Кирицугу, обрушил на этот город. И хотя он совершил это ради того, чтобы спасти больше людей, он больше не мог продолжать поступать так и дальше. Что проку говорить такое, когда внутри живет зло. Убийца Магов вздохнул и со слабой вспышкой света и уколом боли извлек ножны из своего тела. Игнорируя распространение проклятия Ангра-Манью, он поместил Авалон в тело ребенка и улыбнулся, когда рыжеволосый мальчишка ненадолго открыл глаза и безучастно на него посмотрел. Он был жив. Он был жив! Даже если это лишь один человек, он справился! Он наконец спас жизнь, вместо того, чтобы забрать оную! И был невероятно рад этому. Внезапно раздавшийся сзади звук шагов заставил Кирицугу с опаской оглянуться через плечо. Его глаза расширились от шока при виде Котомине Кирея, который был жив и здоров. – Как… – пробормотал Эмия. Священник неприятно улыбнулся. – Похоже, что Грааль даровал мне новую жизнь, – ответил он. – Я рад за тебя, Кирицугу. Похоже, хотя бы кого-то тебе удалось спасти. Наверное, приятно иногда изменить свой род деятельности, убийство людей… Молодец. – Избавь меня от своего сарказма, – выплюнул Кирицугу, и Кирей громко расхохотался. – Уверяю тебя, я вполне искренен, – ответил священник. – Меня много кем можно назвать, но точно не лжецом, Кирицугу. Я искренне рад, что тебе удалось осуществить свою мечту, стать «героем», хотя бы в такой малой степени, и не важно, что эта мечта пуста. – Я никогда не хотел быть героем, – прошептал Кирицугу надорвавшимся голосом, прижимая к себе бессознательного мальчика. – Только не так… Котомине собрался было что-то сказать, но его прервал звук чьих-то шагов. Двое – Кирицугу с опаской, а Кирей с любопытством – наблюдали, как тень приближается. Раздавался тихий звук шагов, хруст щебня, трескающегося под ногами, и звон металла, ударяющегося о камни. Спустя несколько минут оказалось, что это промокшая под дождем и измученная на вид Медея, шедшая лишь при помощи своего посоха. – Кирей… – проговорила она, узнав его. – Эмия… Так вы оба выжили. – Не только мы, – с намеком сказал Котомине, и Медея посмотрела на Кирицугу. – Мальчик? – спросила Кастер, и Кирицугу ужесточил хватку. – Он выживет. Медея промолчала, а затем улыбнулась. – Прекрасно, – сказала она и посмотрела на Кирея, на лице которого промелькнула досада. – В качестве уважения к другому выжившему после встречи с Богом Тьмы я сохраню тебе жизнь. – Постой! – выкрикнул Кирицугу вслед начавшей уходить паре. – К-как… Медея оглянулась на него через плечо с непонятным выражением лица. – То, что уже испорчено тьмой, не может быть запятнано ещё больше, – ответила она просто и вместе с Киреем продолжила путь. – Мудро ли оставлять его в живых? – спросил Котомине. – Он много знает. – Ничего, что угрожало бы лично мне, к слову, – загадочно сказала она, и Кирей удивленно приподнял брови. – И что ты теперь будешь делать? – поинтересовался священник спустя несколько минут. – Пойду домой, – ответила она. – Не знаю почему, но я смертельно устала. Может это оттого, что я еще не привыкла к человеческому телу, а может отчего-то другого. Я выясню это, но только после того, как вернусь в поместье Мато, приму горячий душ, съем чего-нибудь теплого и наконец несколько часов посплю. – Уже почти утро, – прокомментировал Котомине, и Медея лишь фыркнула. – Мне все равно, – парировала она, и Кирей рассмеялся. – Кстати, Токиоми все еще жив, и он знает о нашей связи. Также могут доставить хлопот твой отец и Святая Церковь. – Справедливое замечание, – сказал Кирей, начав обдумывать проблему. Лучшим ее разрешением было бы убийство отца, но это… – Делай что хочешь, но ни в коем случае не убивай Токиоми, – сказала Медея. – Это указ моей дочери как члена Королевского дома Колхиды. Он должен прожить всю оставшуюся жизнь, осознавая свою несостоятельность как отца. Ты наш союзник и, надеюсь, исполнишь этот приказ. Кирей усмехнулся. – Будь спокойна, у меня нет намерений убивать его, – сказал священник. – Уверен, его магия исчезла, и заклинание изменения разума, которое он применил к своей семье, рассеялось. Он станет изгоем среди родственников жены, если они догадаются, а вот Рин… Медея замерла, но спустя пару мгновений зашагала дальше. – Это к лучшему, – сказала она наконец. – Если Рин после убийства матери замкнется в себе, то это заставит Сакуру обратить внимание на перспективы. Месть всегда приятна, но только не тогда, когда ограничивает выбор будущего. Впрочем, если Рин откажется от своего отца, то может оказаться ценным союзником. – Понятно, – согласно кивнул Кирей. – В таком случае, оставь проблему с Церковью и отцом на меня… ________________________________________ – Госпожа Сола, – пожаловался Вэйвер, пытаясь поспевать за женщиной, буквально тащившей его за собой от Церкви к такси, и волоча при этом общий багаж. – Нам обязательно уезжать именно сейчас? – Головой подумай, мальчик, – огрызнулась Сола. – Учитывая фиаско прошлой ночью, нам стоит поскорее убраться отсюда, прежде чем прибудет кто-то из Силовиков или Экзекуторов. – Но нам все равно придется встретиться с Силовиками по возвращении в Лондон. – Это так, – согласилась она, наблюдая за погрузкой багажа. – Но тогда мы будем иметь дело с Ассоциацией, а не с Церковью, и если свяжемся напрямую с Лордами, то избежим кучи бюрократических проблем. – Понятно, – пробормотал Вэйвер, и Маг ухмыльнулась, видя его волнение. – Боишься конфронтации с Арчибальдами? – Не представляете, насколько, – ответил он, и Сола весело хмыкнула, садясь вместе с Вэйвером в такси. – Просто держись меня, и все будет хорошо, – проговорила она. – Кейнет, может, и был слеп к твоему потенциалу, но я не такая ограниченная как он. Ты будешь отличным учеником. – Что? Сола закатила глаза. – Головой подумай, мальчик, – снова сказала она, и Вэйвер едва не закипел от негодования. – Став моим учеником, ты попадешь под защиту моей семьи. А мне же, воспитывая ученика, не придется беспокоится о браке по расчету. Удачное стечение обстоятельств, не думаешь? – Возможно, – начал Вэйвер, и его новый господин, или скорее госпожа (впрочем, последнее прозвучало как-то неправильно), просияла, достала пачку бумаг и протянула ему. – Отлично, – ответила она. – Тогда для начала обобщи, проанализируй и синтезируй эти записи. Я получила их, помогая Кастер с анализом таинства Кейнета и их сочетанием, – Сола замолчала, а затем улыбнулась. – Когда ты закончишь обучение, то станешь либо начальником отдела, либо получишь свой цвет. Постарайся, подмастерье Вельвет. ________________________________________ Несколько часов спустя Котомине Рисей зашел на кухню в Церкви Котомине и начал заваривать себе чай. Ситуация была невероятно сложная, и не только из-за неудачи с Граалем. Кирей по-прежнему числился пропавшим без вести. Токиоми находился в коме под наблюдением в больнице, и легко было предугадать, что после того, как он придет в себя, лишившийся магии, начнется настоящая война за опеку над Рин. Этому дураку не стоило даже пытаться изменить их воспоминания. Рисей вздохнул, снял чайник с плиты и налил горячей воды в чашку. Поставив чайник обратно, он положил в чашку пакетик и, пока напиток настаивался, задумался. Полгорода просто обратилось пепелищем… Надвигалась война за опеку, в которую он должен будет вмешаться в пользу Токиоми. А еще и Силовики с Экзекуторами потребуют ответов. «Сола и Вэйвер вообще сбежали… Везунчики…» Пожилой священник глотнул чая и внезапно почувствовал странный вкус. Он удивленно взглянул на чашку, а затем уронил ее на стол, ощутив внезапный приступ тошноты. – Какого… – начал он и при попытке встать рухнул на пол. Во всем теле чувствовалось покалывание от распространяющегося онемения, а жгучая боль наполнила живот. – Яд? – Аконит, – объяснил Кирей своим глубоким голосом, выйдя из тени. – Сегодня утром купил его в Китайском квартале. Не люблю китайцев, но они могут быть весьма полезны, если дать им взятку. Рисей изо всех пытался подняться, но ему не удавалось. – Почему… – выдохнул он. – Прости меня, отец, – со смесью искренности и отвращения проговорил Кирей. – Но я не могу позволить тебе жить. Это повредит моим профессиональным отношениям с Кастер, единственной выжившей и действующим победителем в Войне Святого Грааля. К тому же, я не намерен давать Токиоми преимущество через твои связи с Церковью. – Кирей! – Будут и другие Войны за Святой Грааль, – продолжил мужчина. – Я получу ответы, которые ищу. Сомневаюсь, будет ли Мато Сакура и ее семья участвовать в следующей Войне, но Тосака точно будет. И в этом случае нужно устроить все на честной основе, а не так, как было в этой и предыдущей Войнах. – КИРЕЙ! – закричал Рисей, но затем его скрутил спазм, изо рта выступила пена и вырвался предсмертный хрип. Кирей опустился на колени рядом с телом отца и помолился за покой его души. Несмотря на сомнения в вере Церкви, Кирей признавал, что молитва на удивление хорошо успокаивала. Как только хрипы затихли, он протянул руку и закрыл глаза отца. Поднявшись после окончания молитвы, Кирей понял, что полиция вскоре начнет расследование. Священник улыбнулся. Нет ничего, что нельзя было бы поправить толикой магии. ________________________________________ Кирицугу, сидя в больничном коридоре, поднял голову и увидел свою верную помощницу. – И что теперь? – спросила Хисау Майя. – Всё кончено, – сказал Кирицугу. – Больше Убийце Магов нет смысла существовать. К тому же, больше нет смысла продолжать это. – Так ты собираешься остепениться? – спросила Майя, и Кирицугу кивнул. – Майя… – начал он. – Я понимаю, если ты захочешь продолжить жить так, как раньше. Я не могу заставлять тебя остаться… – Не глупи, – прервала его женщина. – Ты же собираешься вырастить того мальчика, которого спас из огня, не так ли? Кирицугу моргнул, и Майя протянула ему бумаги. – Врач попросил меня отдать это тебе и, учитывая твои чувства к мальчику – Широ, как ты его назвал, я взяла на себя смелость раздобыть документы на усыновление. Нужна лишь твоя подпись. – Ты ведь использовала магию? – спросил Эмия. – Да, – ответила она, и Кирицугу вздохнул. – Могу я спросить, почему ты посчитала глупым предположение, что ты захочешь оставить меня и продолжить жить как раньше? – спросил он. – Я в долгу перед тобой, – ответила Майя, и мужчина вздохнул. Это было так на нее похоже. – И кроме того, негоже ребенку расти без женщины в семье. «Постойте, что?» Кирицугу в удивлении уставился на нее, и женщина пристально посмотрела на него в ответ. Наконец он отвел взгляд и улыбнулся. – Кстати, если собираешься стать образцом для подражания, то сначала тебе стоит научиться улыбаться, – съязвил он, подписывая бумаги на усыновление. – Я умею это делать. – Хорошо… – неверяще протянул он, а затем поднялся и направился к медсестрам. После того, как все документы были заполнены, одна из них проводила их к Широ. Мальчик с забинтованными ранами сидел на стуле и смотрел на полуденный город. Затем он повернулся, чтобы посмотреть на вошедших Кирицугу и Майю, и при виде мужчины его лицо просветлело. – Старик! – радостно воскликнул ребенок, и Майя с трудом удержалась от того, чтобы не фыркнуть на оскорбление. – Ну привет, Широ… – поздоровался Кирицугу, подойдя к мальчику и опустившись на уровень его глаз. – Ах да, я же вроде не представился? Меня зовут Эмия Кирицугу, а это мой… партнер, Хисау Майя. Я только что поговорил с врачами и... Мы с Майей решили усыновить тебя, но все зависит только от твоего согласия. Итак, хотел бы ты жить с парой незнакомых людей? Широ моргнул и ненадолго задумался. Это было неплохо, потому что он не мог вспомнить ни себя… ни родителей… только пламя… Мальчик встряхнул головой, избавляясь от неприятных воспоминаний, и кивнул, улыбнувшись Кирицугу. – Я согласен, – сказал он. – Мне теперь стоит называть тебя папой? Кирицугу улыбнулся в ответ и взъерошил его волосы. – Если тебе захочется, – сказал он и, взяв Широ за руку, направился к выходу. Заметив, что вокруг никого не было – все-таки медицинский персонал очень занят, он принял решение. – К слову, Широ, а ты веришь в магию?