Хамелеон

      Уже и не вспомнить, сколько лет прошло, прежде чем Уэйн научился видеть что-то в его лице. Не «читать» выразительность мимики, а заглядывать вглубь и менять своё поведение так, чтобы хорошенько дёрнуть за струны души и сыграть нужный репертуарчик. Прямо сейчас на душе у Харриса скребло некое предчувствие, которое не раз спасало ему жизнь. Оно, подобно эпидемии, распространялось вокруг — и вот Уэйн уже сам опасался того, чего пока не понимал. В надежде понять, он оглядывался, стараясь уловить что-то новое в привычных деталях.       Их группа шла стандартным для этой местности построением — походным, но в готовности развернуться к бою. Впереди, точно по инструкции, головной дозор; двое с бесшумками и один чуть позади с минами, чтобы в случае нападения прижать противника огнём и дать время основной части отряда рассыпаться по укрытиям. Справа и слева фланговые дозорные пары, сзади — концевой дозор, старающийся замести следы. Профессионального следопыта не обманут, но важнее сделать след незаметным сверху — с воздуха. Всё обычно, как километром ранее, и пятью ранее, и вчера… Харрис в самой середине группы — его внимательный взгляд, механически скользящий по джунглям, тоже мог показаться обычным, но что-то определённо было не так.       Харрис остановился, пригляделся к останкам какого-то животного, замер и стоял так долго, что его настроение могли различить и другие члены группы. Затем быстро — мягким стелющимся шагом по траве — метнулся к останкам. Присел, потрогал, даже поворошил, поднимая одну кость, потом другую. Он всматривался в кости так внимательно, что Уэйн не выдержал и озвучил то, что наверняка крутилось в головах у многих:       — Хочешь предложить нам на ужин? Догрызать кости и гниль после ягуара…       — Это не ягуар, — перебил его Харрис, продолжая рассматривать кости. — Это сделали не хищники.       — Не хищники… — глупо повторил Уэйн, не отводя взгляда от разорванной, обезображенной туши… оленя?       Разорванной. Пожалуй, он начал понимать, что было «не так».       В это время Харрис резко поднял руку вверх и отпальцевал командный сигнал. Группа мгновенно замерла на месте, кто где стоял. Как в детской игре. Бойцы напряжённо обшаривали взглядами джунгли, привычно делили секторы огня — молча, языком жестов, стоя там, где каждого застал приказ.       — Не хищники, — подтвердил Харрис. — Звери могли бы так разорвать, но оставили бы на костях следы.       — Следов нет? — Уэйн задал очередной глупый вопрос, ответ на который уже предугадал. Он замер как вкопанный, не двигая даже руками.       — Крупных хищников — нет. Тушу ела мелочь, насекомые и птицы. Но убили животное не хищники. Следы рубленые, зубы хищников такие не оставляют. Животное погибло из-за быстро летящих металлических осколков. Мы на минном поле, — наконец произнёс Харрис. — На старом, но, боюсь, ещё не до конца «протухшем». Всем присесть на корточки, потом лечь.       Проследив за выполнением команды, Харрис тоже лёг на землю. Всё вокруг замерло и стихло. В наступившей тишине Уэйн подмечал каждую мелочь: чувствовал капли пота на висках, слышал, как ветер шелестит формой Харриса и даже его дыхание слышал. Наверное, окажись они ближе, и он смог бы услышать прыгающее в груди Харриса сердце.       Они легли затем, чтобы выжить. Хоть кому-то. Понятно, что лишние телодвижения рискованны, но неизвестно, кто организатор этой вечеринки — в джунглях каких только тварей не водится. Если поле охраняет наркоторговцев или секту, вскоре их группа попадёт под огонь. Это словно паучья сеть — они попались и должны быть готовы к худшему, постараться снизить возможные потери. И даже если поле — не продуманная кем-то засада, то когда подорвёт одного, лёжа у остальных есть неплохие шансы сильно не покалечиться.       Везде воняло этой дохлой тушей, казалось, даже земля пропиталась гнилью. Уэйн оглянулся назад. Харрис — самый охраняемый среди них человек… Уэйн ухмыльнулся: человек среди недочеловеков? Короче, Харрис, подождав какое-то время, единственный поднялся и плавным шагом-прыжком вернулся на тропу. Попытался высмотреть снайперов, пока остальные тоже нацеливали оружие на самые подходящие места.       Но, кажется, снайперов не было, поэтому Харрис и поднялся. Только основной проблемы это не решало.       Миноискателей они не брали — лишний вес. Спецоборудование под узкую задачу берут только по необходимости, на особые операции, предусматривающие его вероятное применение. В обычном рейде миноискатель понадобится раз из тысячи, а вот патроны, еда, вода или тепловизор — вместо его веса — нужны при каждом выходе. К тому же простые мобильные миноискатели реагируют на металл — любой металл… На каждую стреляную гильзу или консервную банку, которых в этих джунглях можно найти в тысячу раз больше, чем минных полей.       По-хорошему, впереди должен идти штатный сапёр группы, но сапёра они тоже не так давно потеряли. Сапёрные кошки… ¹       — Тралить² деревянным катком некогда. — Харрис словно подхватил его мысли.       Уэйн не отводил от него взгляда. По данным старой методички, однажды попавшей ему в руки, кому-то полагалось отойти, срубить дерево толщиной дюймов пятнадцать, длиной не больше полутора-двух ярдов. Оттащить смастерённый из подручных средств каток по цепочке, развернуть, тралить, ждать… Долго. А если делать всё и безопасно, и правильно — то ещё и шумно.       — У меня есть трал-блок, — подал кто-то голос, и Уэйн повернул голову.       — Потеряем часы, — снова отозвался Харрис. — Мы не можем себе такого позволить. Никак. Поэтому я двинусь вперёд, кто-то пойдёт на небольшом расстоянии за мной, чтобы оттащить, если меня ранит. За нами двинутся все остальные — точно след в след. В случае моей гибели ты, — он небрежно указал на своего заместителя, — возьмёшь командование на себя и выведешь группу.       — Но… — попытался возразить тот.       — Без «но».       — Командир не должен разминировать сам!       — Это исключение. У меня сапёрного опыта больше, чем у любого из вас; получается, самый подготовленный сапёр здесь — я. Разминирования не будет, отметим это место на карте, и всё. Нужно просто выйти с поля, выйти быстро.       Информацию о Харрисе Уэйн собирал по крупицам. Отделял зёрна от плевел и сейчас смог бы напечатать толстенькую папку-досье. За плечами у Беретика годовой курс сапёрной подготовки Инженерной школы армии США в Форт Леонард Вуд. Остальные в группе — главным образом пехотинцы эксперты, несколько ребят с чёрно-жёлтыми нашивками. Чёрные береты… ³ Их, конечно, учили разминировать, но постольку-поскольку. Минировать они умеют лучше. Гораздо.       — Полагаю, народ тут в основном небогатый. — Харрис срезал с ближнего дерева прут. — Потому вибрационки — это для них дорого. Лучевые или ИК-датчики — и дорого, и стухли бы… Аккумулятор не живёт годами. И это не натяжные: здесь много следов животных, если бы звери постоянно задевали контактные нити, трупов было бы больше.       Все молчали, дожидаясь вердикта. Быстро обработав прут армейским боевым ножом, Харрис превратил его в импровизированный сапёрный щуп и только потом продолжил:       — Так что здешние мины должны быть старыми, контактно-нажимными. Наркоторговцев в расчёт не берём. Вероятнее всего, тут у нас сидели сектанты, племенные вожди, революционные партизаны или борцы с партизанами из консервативных сил местных плантаторов. Они не только слабо отличаются друг от друга, но и не особо богаты на уровне местных ячеек. Если их учили, скажем, кубинцы, то мины они могли изготавливать прямо на месте минирования, из взрывателя, пары брусков тола, проволоки и деревянного ящичка-корпуса. Миноискатель такие мины не найдёт. Нашла бы собака, ну или можно пройтись катковым тралом… Но у нас нет ни собак, ни времени.       Харрис в очередной раз медленно, внимательно огляделся. Так же внимательно Уэйн следил за траекторией его взгляда, пытаясь понять, что́ он видит. Если уложить в голове всё сказанное, то вокруг группы в шахматном порядке — нарушенном останками несчастного животного — среди кустов, зарослей, в траве и под деревьями виднелись «неправильности». Тут холмик, вон там и ещё там — на равном от него расстоянии. Где-то ямки осевшего грунта, где-то пятно жухлой травы. Теперь, когда Уэйн знал, что искать, он вместе с Харрисом видел мелкие следы, детали и приметы, неявные, но очевидные обученному глазу.       Группа влезла в самую середину неведомо когда, кем и для чего установленного минного поля. И если их до сих пор не обстреляли, можно надеяться хотя бы на то, что поле уже давно никем не контролируется. Да и ямки сравнительно небольшие — это противопехотки, не фугасы… Утешение, конечно, слабоватое.       — Ты… — Харрис обшарил взглядом лежащих и выбрал одного. — За мной. Двигаться на расстоянии тридцать — пятьдесят шагов от меня. Ступать точно в мои следы. Чётко и аккуратно. Меня не отвлекать. Говорю замереть — замираешь. Это ясно?       Внутри полыхнуло так, будто кто-то налил в рану напалм, казалось, даже кровь закипела в жилах. И всё же Уэйн остался неподвижен. У того, кто в первых рядах пойдёт за Харрисом — самые высокие шансы не оступиться, а значит, не подорваться на мине. И кто же пойдёт за ним среди первых? Кому отдали предпочтение? Конечно же, любимой зверушке! При первой опасности спасаем питомца?       Харрис повернулся к своему заместителю и постарался объяснить:       — Если подорвусь, он примет на себя оставшийся удар. А выживет — сможет оттащить меня назад.       По стандартному построению — зам и так шёл на расстоянии от командира. Чтобы не погибли одновременно. То, что сказал Харрис, — правда. Но не вся правда. Он не хочет делать из Мартина Кларка живой щит для остальной группы — он хочет гарантированно вытянуть того за собой. Кларк тоже это знал, поэтому сквозь его напряжение пробивалась слабая, почти неразличимая, но такая привычная ухмылка.       Харрис осторожно ступил вперёд — тихо, мягко, даже чутко… Он сделал несколько лишних шагов и дошёл до Кларка. Остановился, взирая на него сверху вниз.       — Медленно вставай. Точно след в след, помнишь? — Подождал, пока Кларк выпрямится в полный рост. — Ошибёшься и, возможно, не умрёшь, но тебя всего изломает и иссечёт осколками. Понимаешь?       Кларк кивнул. Он был необычайно молчалив, и что-то подсказывало — будет очень послушен. Марионетка на службе у кукловода — «делайте со мной всё, что пожелаете, но как только опасность минует, я снова стану самим собой».       — Все встаём. — Харрис посмотрел на свои ботинки, кажется, пытаясь понять, насколько чёткие те оставляют следы.       Проверяя траву и землю, Харрис осторожно обошёл трёх передних бойцов ядра группы — Кларк медленно прошёл за ним. Шансы подорваться вместе с Харрисом у Кларка так же высоки, однако… Дело не только в полуторагодовой сапёрной подготовке; если бы не интуиция Харриса, они все давно бы сдохли — сдохли двадцать, тридцать, сорок раз… И каждый это сознавал. Поэтому, когда Харрис принял решение, нарушив все инструкции, они доверились не инженерной школе, не курсу сапёрной подготовки, а ему как командиру, который спасал всех не раз, не два и снова спасёт. Вытянет без потерь. Ну… или с наименьшими потерями. Важнее, что если не сможет он — не сможет никто.       Так почему Кларк? Упорно таща за собой питомца, Харрис предаёт всех остальных. Почему Кларк? Почему не кто-то другой? Кто угодно… лишь бы не это. Мартин Кларк — неправильный выбор. Не Кларк сохранил Харрису жизнь…       Спас от замечательного в своей типичности случая фрэггинга⁴. Два весёлых брата-дегенерата едва не засунули ручную гранату прямо Харрису в штаны — с них бы сталось. Слишком тупые, чтобы придумать хоть что-то похожее на план, они, наверное, прокололись бы сразу, но ещё перед тем, как преступить к действиям, братья совершили самую главную ошибку своих никчёмных жизней — попросили Уэйна присоединиться. «Он же и тебе противен?» — с надеждой спросили они. «Конечно!» — радостно подтвердил Уэйн, узнал все подробности, а на следующий день, во время той самой операции, которую Харрис не должен был пережить, утопил их обоих в болоте.       Харрис не умрёт. Его нельзя отсюда убирать. И менять на кого-то другого тоже нельзя.       Нет незаменимых людей, но Харрис должен остаться, потому что Уэйну нужен… некий стабилизатор. Если всё живое тянется к свету, то возможно ли, что и он ещё не до конца мёртв? Вдруг, как когда-то раньше, в своей мёртвой мелодии он услышит оттенки живого звука? Как слышал при Дориане и слышал даже после того, как Дориан исчез…       Но стоило Дориану превратился в тусклое воспоминание — всё заглохло. Заржавело, застыло. Если созерцание попыток Дориана не захлебнуться в их болоте и даже выбраться наружу пробуждало желание ему помочь, то по шкале иррациональности — насколько удивительно это желание для обычного мокрушника? Когда Уэйн получал ранения и валялся с горячкой, именно воспоминания о тех временах заставляли задуматься — вдруг я гожусь для чего-то ещё?       Но Дориан мёртв. Он сам убил Дориана. Эту непреложную истину должен знать любой: мокрушник однажды — мокрушник навсегда.       Прости, Джонни, меньшим фриком мне уже не стать.       Возвратившись в реальность, Уэйн увидел, что Харрис обошёл головные дозоры и настала пора цепочке двигаться за ним — за ними! Уэйн наполнил лёгкие тремя глубокими вдохами и сделал шаг в неизвестность. Ничего не произошло. Харрис по-прежнему шёл где-то далеко впереди, обходил подозрительные холмики, ямки или пятна мелкой сухой травы. По-видимому, ступал по наиболее глубоким следам животных, по корням, по камням. Осторожно отводил щупом высокую траву и ветки…       Второй шаг, третий. Прежде чем сделать четвёртый, Уэйн ещё раз глубоко вздохнул. Харрис наверняка уже почти не думал о тех, кто сзади, его взгляд, как второй щуп, продолжал касаться каждого клочка земли. Иногда он замирал — замирали и все остальные. Уэйн в очередной раз втянул носом воздух. Из-за того, что мышцы в теле напряглись и будто одеревенели, а по спине блуждал холодок — он может оступиться. От усталости и нервов могут оступиться и те, кто идёт позади и впереди него. Каждый из них своими глазами видел, что бывает, когда под ногами рвётся земля. Поэтому они боялись. В головы лезло множество вариантов того, что с ними может случиться. Наверное, кто-то из них молился… а другие не знали как.       Харрис встал на колени, близко к чему-то приглядываясь. Коснулся травы, земли — нежно погладил. Поднялся и сделал следующий шаг.       Через тридцать, а может, и сорок минут — счёт времени давно был потерян — они вышли к ручью. Харрис перешёл по упавшему бревну на другой берег — на осыпь сплошного камня… Только потом он так же громко выдохнул и присел рядом с деревом — дожидаться остальных. Всё, для него самое трудное позади: у ручья негде было спрятать мину, пришлось бы долбить камень. Через некоторое время показался уставший, замученный, но такой довольный Кларк. Это Харрис тоже вывел. Опять. Без единой царапины.       Вскоре к ним присоединились ещё несколько человек. Боясь услышать эхо взрыва, Уэйн наступил в смазанный отпечаток следов, потом шагнул в следующий. Начав вести отсчёт и досчитав до пятидесяти, он тоже вышел к ручью. Привалился спиной к дереву, жадно глотая воду из маленькой бутылки. Не успел он перевести дух, как снова уставился на Харриса: кажется, тот тоже считал — выходивших на осыпь людей. Они выдыхали, кто-то садился рядом, доставая воду, кто-то привычно делил окружающее пространство на секторы контроля.       Кларк всё это время не отходил от Харриса, тихо о чём-то с ним переговариваясь. Сделав очередной глоток, Уэйн убрал бутылку и продолжил наблюдать. Это зависть? К тому, чего у него не было? Страстная, слепая и искусно скрывающаяся… Чёрта с два разберёшь. Почему это всё время спасают? Почему жизнь даёт ему так много и так просто?       Наверное, в большей степени Уэйн зациклен не на Дориане, не на Харрисе, не на ком-либо другом… Роберт Уэйн зациклен только на Роберте Уэйне. Когда-то давно он завидовал тем, у кого была мать… Когда-то давно из-за Дориана его чувство равновесия оказалось нарушенным…       Уэйн печально усмехнулся. И если его гнёт тоска, значит, истинно человеческие чувства не миф и он может так же?       Проведя ладонями по лицу, Уэйн стёр исказившую его гримасу, а следом опять усмехнулся — на этот раз в голос. Харрис повернул голову, мазнул по нему скользящим взглядом — таким, будто он чему-то помешал, — но тут же отвернулся.       К берегу уже вышло основное ядро группы, спустя время — боковые дозоры. Когда живыми и здоровыми вышли все остальные, Харрис встал им навстречу. Приветственно хлопнул зама по плечу — это выглядело правильным, естественным и не вызывало отторжения. Только Кларк… Только это смотрелось рядом с Харрисом лишним и всё время спасалось. Не бегством, так приближением.       И кто из них марионетка, а кто кукловод? Кто раньше дёрнет за нити и придаст движение другому?       «Я знаю, что ты знаешь, что я знаю» — уж не так ли сложились обстоятельства? Харрис понял, что с Морган говорил не Джон Дориан? А пускай и не понял… Он думает, что они приедут вдвоём? Дориан, конечно, тупой, но вряд ли Харрис понадеялся на его тупость и рассчитывает, что тот просто выполнит указания Морган.       Припарковавшись в отдалении от дома, Кларк сидел в машине и постукивал пальцем по рукояти пистолета. Девятьсот одиннадцатый «Кольт» — мощная штука, чем-то слабее Дориан вряд ли повредил бы замок трейлера так быстро. На соседнем сиденье лежал заранее подготовленный бинокль, но Кларк не решался ни посмотреть в него, ни даже выйти наружу…       Его пугают последствия? Или встреча с Харрисом? Нет… В тот момент, когда Дориан открыл дверь трейлера, Харрис лишился рычагов давления.       Спрятав пистолет под одеждой, Кларк вышел и громко хлопнул дверью.       Морган попросила приехать к ней домой. Вряд ли Харрис держал её там всё время, вероятно, он заранее привёз её обратно. Быть может, из-за Хойт? Чтобы вызвать у Хойт как можно меньше подозрений, он заставил Морган позвать её к себе. Наверняка Хойт предпочла бы встретиться с незнакомкой в людном месте. В свою очередь Харрис хотел бы заманить её туда, где людей не будет совсем, но подумав, остановился на золотой середине: дом помощницы шерифа не ощущается чем-то угрожающим. На такое можно и повестись.       Только зачем ему Дориан прямо там?       Чтобы он её спасал? В этом нет никакого смысла. Чтобы Дориан привёз его, Кларка? Но Дориан не захотел бы ехать вместе — пришлось бы долго настаивать и давить на него. Чтобы убить их по отдельности? Сначала Хойт, потом Дориана, а в завершении свалить всё на Дориана, как и было задумано? Следуя такой логике — Хойт уже мертва. Во что не верится при всём желании.       Перебирая варианты, Кларк шёл по чистому асфальту и смотрел по сторонам. Интересно, как давно он в одиночку ходил там, где пахло выпечкой и свежевыстиранным бельём?       Почти все дома улицы были украшены американскими флагами, на подоконниках стояли глиняные горшки с цветами, где-то висели гирлянды. Прямо по проезжей части за извозившимся в грязи щенком бегали дети — щенок почти врезался ему в ногу, поэтому Кларк остановился, пропуская мимо галдящую и смеющуюся толпу. Какая идиллия. Они играют в салки со щенком, а он идёт по контролируемому боевому полю. Харрис выиграл достаточно времени и наверняка оборудовал пространство под себя, словно бильярдный стол, где каждый человек просто шар, а сам Харрис — кий, толкающий шары в нужные лунки.       Дом Морган был в конце улицы. Рядом находились три других дома, один из которых, как выяснилось, пустовал. Во втором жила молодая пара. Третий дом стоял очень неудобно и, можно сказать, обособленно — наблюдать за жилищем Морган оттуда было бы непросто, наверное, даже невозможно.       На это и расчёт?       Харрис знает, что и он, и Дориан предпочли бы наблюдать со стороны… Что-то лучше пустого дома и придумать сложно. Харрис надеется заманить кого-то именно туда?       Дориан, может, и попался бы.       Или подвох в чём-то ещё? Можно проникнуть в любой дом, какой окажется удобнее, но просчитаться в другом?       Кларк вытер о рубашку мокрые, неприятные на ощупь ладони. Он нервничал, будто подсудимый в ожидании приговора. Отчасти это напоминало Майами, но тогда в суд его вызывали как полицейского, дающего показания, а нервничали и боялись те, чьё дело он довёл до суда.       Остановившись, он дотронулся до рукояти пистолета. И это принесло успокоение.       Что, если послать кого-то к Морган? Например, ребёнка. Дать мальчишке двадцатку, добытую в бардачке Дориана, и под каким-нибудь предлогом попросить позвонить в дверь. Разведать обстановку. Любопытно, что сделает Харрис. Не откроет? Избавится от свидетеля? Заставит Морган выпроводить его?       Ещё раз глянув на пустующий дом, Кларк медленно приблизился к дому молодой пары. Камер он нигде не заметил, поэтому просто перемахнул через забор и попал на задний двор. Тот был совсем небольшой, никаких хозяйственных построек, просто ухоженный газон и цветы возле единственного дерева. Кларк присел за ним, видя, как женщина копошится на кухне. Его мысли так же копошились в голове, но сквозь желание немедленно начать действовать на поверхность пробилась лишь одна: «Здесь что-то не так».       Вдруг это то, чего хочет Харрис? Чтобы он выбрал именно этот дом — с людьми. Излюбленный метод Харриса — давать противникам иллюзию выбора и загонять их в ловушку самым «правильным» и «разумным».       Им с Дорианом удалось выбраться из леса в Вайоминге — пускай и по отдельности — потому что они пошли к уступу, спускаться с которого было верным самоубийством. Они решили рискнуть и тем самым сломали систему. Рассматривая их как нечто «разумное» и «правильное», этого Харрис не учёл. Как не учёл и чокнутого Уэйна. Вот где его слабое место…       Если решение — искусственно созданная иллюзия, то нужно убираться из этого дома как можно скорее. Пробравшись обратно к забору, Кларк перепрыгнул, качнулся и уткнулся носом в колени. От резких движений у него кружилась голова, а сердце колотилось где-то в горле. Он разогнулся, прислушиваясь к каждому шороху и осматриваясь вокруг.       Для того, чтобы составить план действий, нужно — нет, необходимо — наблюдать… Но ни в первый, ни во второй дом он не полезет.       С чердака третьего дома будет плохо видно, с другой стороны — стоя на улице, он и вовсе не увидит ничего. Немного разведав местность, Кларк понял, что в третьем доме живёт пара совсем дряхлых стариков… Дед и ходил-то с трудом. Пробраться к ним будет несложно, главное, чтобы это не оказалось тратой времени впустую.       Возможно, к Морган и правда нужно кого-то послать… Только пока минусы такого способа перекрывают плюсы: он потратит время на поиски, сходу может и не найти предсказуемо управляемого человека, который выполнит, что от него требуется, и не подведёт. Гарантий нет, а любым его промахом Харрис поспешит воспользоваться. К тому же — что делать потом, если «информатор» будет только вредить, а не помогать?       Пока придётся долго сидеть в засаде и следить, что произойдёт. Харрис рано или поздно выйдет? К дому приедет Хойт? Или она уже внутри? Харрис должен как-то проявить себя; можно раздражать его, вызывая к дому курьеров доставки — откроет ли кто-то дверь? — но и для этого нужно лезть на чей-то чердак.       В доме стариков громко работал телевизор, сквозь возгласы актёров или телеведущих пробивался натужно хрипящий холодильник. Но пахло тоже чем-то вкусным, хотя, может, он так проголодался, что любые запахи еды кажутся ему аппетитными.       Кларк пробрался наверх, остановился возле потёртой временем двери и вдруг, как коп, которым он давно не является, положил ладонь на рукоять пистолета. Если бы Дориана не арестовали, сейчас он всё ещё работал бы в полиции? Они всё ещё работали бы там?       Это лишь призрачный мираж. С некоторых пор его эфемерная мечта — слишком недооценённая в прошлом и такая недосягаемая сейчас. Он и хотел бы за ней погнаться, да слишком поздно.       Дверь он открыл совершенно беззвучно. Осторожно переступил порог, сжимая рукоять ещё крепче. Старик и старуха внизу… Они настолько невнимательны и беспечны, что ничего не заметили бы, даже разразись в их доме настоящая война. Харрис мог этим воспользоваться? Мысль больно вклинилась в голову и послала нервной системе новый сигнал — Кларк замер у самого входа, не решаясь ступить вперёд. Словно вокруг минное поле, через которое раньше его мог провести только Харрис. Теперь Харрис и сам был бы не прочь его подорвать.       И, кажется, паранойей страдают они оба.       Что, если его заставили выбрать третий дом? Самый неудобный и непригодный, но даже этот выбор был предсказуем? Харрис всё просчитал и заставил его прийти сюда…       Кларк почти повернул назад… То есть он и правда повернулся и уже сжал дверную ручку, собираясь выйти, но вовремя остановился. Да что с ним? Он всё время сдаёт назад и останавливает себя в самый последний момент. Он везде ищет подвох. Ищет предлог, чтобы развернуться…       Кларк отпустил ручку и повернулся обратно. Подоконник единственного в комнате окна был высокий и очень пыльный. Он закатал рукава и на мгновение замер, осознав, что пытается не запачкать рубашку Дориана. Будто не верит самому себе, и эта дурацкая рубашка в клетку — всё, что у него осталось.       Комната вдруг помрачнела, в ней стало ещё неуютнее.       Заставив себя сделать шаг, он машинально прицелился и вновь остановился. В чём проблема? Нужно просто подойти, достать бинокль и наблюдать. Он может обшарить тут любой дюйм и убедиться, что опасности нет, но как, если каждый шаг даётся с трудом?       Кларк внимательно, насколько мог, осмотрелся вокруг. Не двигаясь с места, взял с полки старую книгу и кинул перед собой — к окну. Она глухо стукнулась об пол, зашелестели страницы, и в воздух поднялась пыль.       Ничего не случилось. Путь свободен? Путь, который можно преодолеть в два-три больших шага… Но он свободен?       Если не победить страх — страх победит тебя. Кларк прошёл к подоконнику и опустился на колено, пытаясь понять — всё ли так плохо или он сможет что-то увидеть? Обзора нет. Деревья слишком высокие, придётся высунуться из окна не меньше, чем наполовину. Это худшее место. Возможно, Мартин Кларк, который не успел познакомиться с Харрисом поближе, вернулся бы обратно и проник в другой дом — в тот, с идеальным углом обзора, — но нынешний Кларк даже здесь принуждал себя идти вперёд.       Раздался хлопок, вслед ещё один — они наложились друг на друга, и не успел Кларк поднять голову, как его повалило чем-то тяжёлым и липким. Сетка возникла из ниоткуда, включив в нём рефлекторные реакции человека, вынужденного бороться за выживание. Он ничего не трогал! Замаскированный где-то сетемёт просто сработал, ударив в кровь адреналином, — включившаяся реакция «бежать!» привела мышцы в тонус, но при любых попытках снять с себя липкую дрянь, Кларк лишь сильнее запутывался в ней.       Хуже всего, когда твоя паранойя оказывается отменно работающей интуицией.       Сеть упала из верхнего угла комнаты, из самого неприметного места — для того, чтобы хорошо осмотреть потолок, понадобилась бы стремянка. Харрис собрал взрывной заряд — только вместо разрывного действия на цель набрасывалась сеть с грузиками. Харрис его предугадал… Дал выбор из трёх вариантов и засосал в свою воронку. Ища безопасности, Кларк сам полез в ловушку. Пусть времени было достаточно, но на оборудование сразу трёх домов Харрису не хватило бы ни его, ни ресурсов.       Продолжая возиться и биться в сети, как пойманная рыба, Кларк ловил себя на мысли — где-то здесь есть видеонаблюдение? Раз сам он ничего не трогал и не задевал, значит, сеть сработала по команде, и Харрис либо находится в этой же комнате, либо наблюдал за всем с расстояния и дал команду только тогда, когда сам вошёл в дом. Подавляя нарастающую панику, Кларк слышал стук в ушах и чувствовал, как пульсирует в шее и запястьях. Сквозь стук он не сразу распознал приближающиеся шаги… Этот урод даже не старался вести себя тише.       Открыв дверь, Харрис остановился у порога и убрал телефон, на котором смотрел картинку с камеры. Потом он подошёл, и только тогда Кларк замер — бросил своё бесполезное занятие, поднял голову и вперил в Харриса взгляд. Тот уже присел на корточки, нарочито безразлично и устало положив предплечье на колено.       — Где второй?       Харрис смотрел на него прямо как тогда, на заблокированной дороге к Ки-Уэст. И спрашивал о том же. Тогда его интересовал мёртвый Уэйн, теперь — очень даже живой Дориан…       — Я бросил его. — Кларк скривил уголок рта. — В одном из мотелей.       — Почему?       — Чтобы под ногами не путался.       Когда Харрис коснулся подбородка и повернул к себе его голову, всплеск жгучего страха обжёг внутренности. Сквозь сеть Кларк вцепился в его запястье, однако ничего не сказал — страх порождал ненависть, от которой нельзя просто отмахнуться и забыть. Он так упорно гнался за Харрисом, потому что боялся его? За желанием догнать крылось другое желание. Но страх порождал зависимость, жестокость, стремление защититься и всё исправить… всё проконтролировать. Устранив сформировавшуюся привычку бояться, он просто хотел убедиться — Рой Харрис больше для него не опасен. И, наконец, успокоиться.       Кларк царапал ногтями его кожу, оставляя на руках Харриса красные полосы. Тот привычно рассматривал его. Как странную зверушку в зоопарке. Зверушку, которая может ему врать, но пока он не знает, как докопаться до правды.       — Почему? — опять повторил Харрис.       Его ладонь переместилась на шею и затылок, кольнув новым чувством дежавю — когда-то Кларк уже испытывал похожие ощущения. Не такие яркие, но его снова взяли за шкирку, как нашкодившего кота.       — Потому что он был мне не нужен. — Кларк попытался извернуться, поэтому его голос прозвучал глухо и смазанно.       Но, предвидев и это, Харрис опрокинул его вниз, быстро поднялся и грязной подошвой ботинка впечатал лицом в пол.       — Кончай действовать мне на нервы. — Вжал подошву в его щёку, отчего правая часть лица остро заныла. — Где второй?       Прикусив язык, Кларк почувствовал вкус крови и поморщился.       — Его зовут Джон Дориан, и когда он найдёт тебя…       Давление подошвы резко усилилось, и больше Кларк ничего не сказал — лишь сглотнул кровь из прокушенного языка.       — Он найдёт меня?       Харрис тоже не договорил, внимательно таращась на дверь, за которой послышался тихий скрип. Кажется, кто-то из стариков поднимался по лестнице. Набрав в грудь воздуха, Кларк собрался привлечь их внимание, но Харрис успел зажать ему рот. К тому же — что потом? Что сделают эти старики? Вооружатся и дадут «взломщику» отпор? Харрис просто и без затей перебьёт их. Единственное, что они могут — набрать девять один один, но и этого Харрис не допустит.       Кларк резко замотал головой, слыша своё невнятное мычание, однако Харрис вжал ладонь плотнее в его губы, и вскоре даже этот звук сошёл на нет. Пот с ладони смешался с кровавым привкусом во рту — Кларк ударил локтем назад, пытаясь сделать хоть что-то, и тут же получил болезненный нажим на рёбра.       — Тише. — Харрис старался удержать его одной рукой. — Эти люди ни при чём и не должны умереть из-за тебя.       Из-за него? Как мило. Очередная попытка скинуть на него ответственность, чтобы совесть лишний раз не мучила? Харрис сам подпустил его к себе в ЧВК, сам похитил его и держал взаперти… Раз за разом Харрис делал свой выбор. Харрис и больше никто.       Кларк задержал дыхание на вдохе. Но разве не сам он вернулся к нему?

***

      Пожалуй, он просил слишком многого, но совершенно незнакомый человек согласился подбросить его до дороги. Там Джон поймал очередную попутку и довольно быстро добрался до Алпайна. Он не помнил телефонный номер Морган наизусть, поэтому решил заехать в офис шерифа и спросить прямо там. Кларк наверняка посмеялся бы, «не умеешь врать — не берись», однако придётся рискнуть и сказать что-то вроде «потерял телефон, остался без связи, приходится восстанавливать контакты». Зная об их отношениях с Морган, шерифы не пошлют его куда подальше, а это уже кое-что.       После того, как получит номер, он позвонит Морган и попросит впустить его в дом. Возможно, она не поверит, но только так он раздобудет машину и оружие. Неясно, что делать дальше — после того, как он буквально её ограбит, однако это не главное. Нужно быть с Морган на связи и знать, где находится хотя бы она, кроме того, всё станет только хуже, если он неаккуратно вломится в её дом без предупреждения и привлечёт внимание соседей.       Джон остановился на крыльце, разглядывая офис шерифа и думая — как сделать так, чтобы они не задали лишних вопросов? Чтобы не было этого — «всё ли в порядке?» — и ему не пришлось натужно придумывать ответ. Чтобы не выглядеть медленно и, надо сказать, неохотно оживающим мертвецом, возвращающимся в мир, полный… Джон глубоко вдохнул и выдохнул. Можно представить, что ему десять и он пришёл сюда на экскурсию; с тем далёким прошлым его связывала тонкая нервущаяся ниточка — Мартин Кларк. Но воспоминания о Кларке лишь усиливали беспокойство и теснили голову уже десятки… сотни раз заданным вопросом — где ты сейчас? Этот вопрос стучал в висках и был фоном для всего, о чём бы он ни думал.       Он редко заходил в офис шерифа, но дежурный всё равно встретил его узнающим взглядом. Положив локоть на стойку у бронестекла, Джон дождался закономерного вопроса — «что-то случилось?» — и озвучил заранее подготовленный и даже заученный текст. Выложив всё, что собирался, он заметил, с каким вниманием слушает его дежурный. Не перебивает.       — Телефон точно не украли? — спросил дежурный, когда Джон замолчал.       — Даже если так, время на поиски тратить не буду. Просто куплю новый.       Дежурный достал свой телефон и несколько секунд водил пальцем по экрану.       — Может, хоть ты скажешь, где она? — вновь спросил он, не отвлекаясь от своего занятия.       Джон, следивший за движениями его рук, быстро поднял голову.       — Кто?       — Морган, кто же ещё. Вы не поругались?       Несколько секунд они тупо смотрели друг на друга, потом дежурный снова заговорил:       — Шериф всегда относился к ней… очень терпеливо, но из-за её отсутствия некоторым приходится работать сверхурочно, и я бы не сказал, что они сильно этим довольны. Деньжат, конечно, побольше…       Дежурный продолжил говорить, однако Джон едва не попросил его заткнуться. Но вовремя взял себя в руки; показалось, что он застыл у уступа, который накрыла ледяная вода, — его снесло вниз с ужасающей быстротой.       Он словно наяву увидел, как шериф округа Брустер сидит сейчас за своим столом. Шериф никуда не уезжал… И если бы Джон обращал внимание хотя бы на что-то вокруг, то заметил бы это. Но ему было всё равно… Морган перестала путаться под ногами, а он и обрадовался. Его заботил только Кларк, он отметал и игнорировал остальное, потому что сперва нужно было докопаться до правды, а уж потом разгребать завалы, появившиеся из-за его безразличия.       Джон задал всего один вопрос:       — Шериф покидал округ?       Непонимающее выражение лица стало ему ответом. Дежурный поиграл желваками, явно не зная, что отвечать.       — Нет. Когда?       Новая волна ледяного осознания уже показала стремительно приближающийся гребень.       — С какого числа Морган не выходит на смены?       Дежурный, бросивший попытки его понять, поднял голову и посмотрел удивлённо и как-то… снисходительно? Джон поспешил сделать вид — «да, виноват, не помню».       — Где-то с неделю.       Морган могла врать лично ему, но она должна была ходить на работу. Это не просто ложь, чтобы избежать встречи; она солгала всему офису шерифа и уже неделю не выходила с ними на связь. Со всеми, возможно, кроме шерифа, но и тут нельзя знать наверняка.       Морган бы так не поступила. Нет никаких разумных причин для того, чтобы ей так поступать.       Через несколько минут Джон вышел из офиса. В горле отчего-то першило, тело налилось свинцом… Он подвёл не только Кларка или Морган. Сделав себе поблажку, он подвёл себя самого. То, от чего он отмахивался с мыслями «твой мозг обманывает тебя», оказалось правдой, а он просто отказывался её слушать. Даже сейчас он пытается найти всему иное объяснение — простое, понятное, безопасное.       Он не знает, где Морган. И пока не знает, ещё может тешить себя мыслями, что она в безопасности. Конечно, он может вернуться в офис и завалить вопросами шерифа, но, вероятнее всего, тот не станет отвечать, а если и ответит — его ответы совершенно не устроят. Джон может вернуться и объявить: «Ваш сотрудник в опасности», — но не сделает ли этим ещё хуже? Если бы он знал, где сейчас Харрис, то мог бы приехать туда вместе со службой шерифа, но он понятия не имеет, где его искать, поэтому только настроит против себя всех копов округа. Сперва они арестуют его, а уж потом начнут разбираться, что к чему.       Нельзя допустить того, чтобы ему мешали.       Для начала нужно найти телефон и попробовать набрать её номер. Даже если ничего не получится — теперь он зайдёт в дом Морган и без ключа. Там машина и оружие.       Ограбление получится со взломом.