Реванш

— Итак, Паша… Я не спасла тебя вовремя. Возможно, раньше мне и не дали бы спасти тебя. Или сильно мешали бы… Но я должна была попробовать. Но я ведь даже не настаивала. Я слишком быстро сдалась. Поверила. Что спасти невозможно. А потом поверила, что тебя кремировали. А это тоже было неправдой. Вот и всё. — А как ты теперь догадалась, что это неправда? — Я не сама. …Один человек недавно сообщил мне, что меня обманули, сказав о невозможности возвращения тебя к жизни. А потом… добавил, что хочет сообщить мне об ещё одном обмане… Но не успел сказать, о каком… — Почему? — Ему стало плохо. — Он жив? — Возможно. — И ты сама догадалась, что обман касался невозможности моего возвращения? — Я предположила. Потому что мне очень хотелось, чтобы именно это оказалось обманом. Проверка предположения подтвердила, что оно верное. Дальше дело техники. — Ты в сто лет думала обо мне? — А что? — Ну… столько лет прошло. Целая жизнь. А ты обо мне вспомнила. — Паша… ты не понимаешь, о чём говоришь. У меня и не было нормальной жизни. И не могло быть без тебя. — Почему? — Потому что без тебя не стало и меня. Настолько не стало, что я наделала непоправимых ошибок. Не поняла, для чего меня используют. Но дело не только в этом. Паша… проблема в том, что меня много раз спасали … тем самым эликсиром. Вместо того чтобы вернуть к жизни тебя. Я, правда, не знала об этом. — Тебя спасали? Что с тобой случилось? — Да это сейчас неважно. — Алиса, это очень важно. Ты пострадала? Скажи мне. — Ты слышал, что я сказал? Меня спасали ТВОИМ эликсиром. — Ну и хорошо, что спасали. Ради этого можно было и сделать эликсир. — Что ты говоришь? Паша, опомнись. Ради этого - нет. — А я не жалею. Если бы я знал, что эликсир будет спасать тебя… Я бы сам согласился его сделать. — А мне оно надо было? — Не знаю. Зато мне надо. — Хотя … я понимаю тебя… *** Алиса вспомнила о своей недавней готовности приготовить порцию эликсира… — Паша, а знаешь, что мне сказали? Что в случае твоего возвращения мы с тобой прожили бы долгую счастливую жизнь. И эликсиры не понадобились бы. — Ну да. Мы сами были бы друг для друга такими эликсирами. — Что ты сказал? — Что мы сами по себе были бы эликсирами. А что? — Да так… Какая-то мысль мелькнула… Что-то очень важное… А я не уловила… — Потом уловишь. — Ну может быть… — Алиса, ты была счастлива? — Не знаю, Паша. У меня были моменты радости. … Были. Но вообще-то мне кажется, что вся моя жизнь была огромной ошибкой. Вместо пользы я принесла много вреда. В моём понимании. Даже мои дети и внуки (а они у меня есть) не стремятся со мной встречаться. И они правы. Потому что я и их предала. — Ты слишком строга к себе. — Нет. Я совершенно объективна. Это правда. Я не должна была поддаваться доводам типа «каждый здоровый человек обязан оставить потомство, оставить свои гены в популяции». Я должна была догадаться, что потомству это не надо. Что ему надо прежде всего, чтобы его произвели влюблённые родители. А не просто носители нормальных генов. Даже если они симпатизируют друг другу. Это и для генофонда было бы правильнее и лучше. Так что мне ничего не удалось в жизни. И не могло удаться. Потому что со мной не было тебя. А без тебя я оказалась полным нулём. Точнее, отрицательной величиной. Учитывая причинённый мной вред. И моя жизнь была пустой. Так что твоё возвращение — это первая моя удача за долгое время. Теперь моя задача — помочь тебе устроиться в жизни. Надеюсь, что моего опыта окажется достаточно для этого. Тогда хоть какая-то польза от него будет. — Устроиться? — Да. Мне нужно многому тебя научить. Ты же много не знаешь о теперешнем времени. — Достаточно того, что люди не изменились. — Да, это важно. И всё же. Паша, ты не должен выглядеть так, словно проспал сто лет. Чтобы не навлекать на себя подозрений. Я … понятия не имею, как отреагируют, если узнают, что ты теперь живёшь. Просто не знаю. Я не хочу тобой рисковать. Особенно после того как тебя чудом удалось вернуть. — А разве я могу кому-то мешать? — Паша, я не знаю. По идее я теперь никому не интересна. Меня давно не используют для выполнения разных миссий. А значит и ты никому не мешаешь. — А раньше кому мешал? И как это связано с твоими миссиями?