Пеппи Длинныйчулок навсегда или тайна озера.

Субботний вечер. Мэр городка Стефенсен решил устроить у себя дома небольшое торжество по случаю успеха проведенных дел и преобразований. Здесь собрались все его верные друзья и соратники, включая торговца Лассе Янсона, богатого банкира и владельца банка "Викинг" Краусса, известного своей скупостью, фрекен Розенблюм, пастора местной церкви, начальника полиции, главного врача психиатрической клиники, которая находилась за десять миль от городка, а также известного в городке врача-терапевта Оскара Свенсена, который лечил отца Томми и Анники. Хозяин в новом с иголочки синем фраке, радушно улыбался и хвастался своей коллекцией холодного оружия, стеклянных изделий, фарфора. С гордостью продемонстрировал добытый им где-то самурайский меч. - А что если дерзкие дети во главе с этой проклятой Пеппи все-таки вернутся? - мягко и вкрадчиво поинтересовалась фрекен Розенблюм за пиршеством, уничтожая четвертое пирожное. - Да и Эфроим Длинныйчулок, этот любитель экзотических народов, тоже может прибыть в родные края. Что мы с ними будем делать? - Хороший вопрос, - улыбнулся Стефенсен. - Только вряд ли дерзкие дети вернутся... А если и вернутся, то... Пеппи и ее папаша предоставляют опасность для нашего общества. А куда обычно помещают таких индивидуальностей? - В тюрьму, - проворчал банкир Краусс, отхлебнув вина. - Нет, мой дорогой друг, вы ошибаетесь, - возразил мэр. - В тюрьме сидят нормальные люди. А куда помещают личностей, которые сносят всем крышу и рушат законы пресловутой логики? - В нашу тихую обитель, - усмехнулся главный врач психиатрической клиники. - Я понял к чему вы клоните, господин Стефенсен. - Да уж, - вздохнула фрекен Розенблюм. - Когда-то эта дерзкая девчонка отвечала на мои вопросы. И я сразу поняла, что у нее не все в порядке с головой. Уже тогда мне хотелось закричать: "Доктора! Бедной девочке нужен психиатр!" - Почему же вы этого не сделали? - укоризненно покачал головой главный врач психиатрической клиники. - Вам ли не знать, фрекен Розенблюм, что подобное ни в коем случае нельзя запускать. - Каюсь, да. Очевидно это произошло потому, что Пеппи Длинныйчулок не является моей родственницей. - И тем не менее вы ничего не предприняли. Ровно как и все остальные... А еще некоторые удивляются, откуда у нас столько душевнобольных! Но ничего, ничего... Лучше уж поздно чем никогда. - Да позволено мне будет высказать свое мнение, - вмешался пастор, вытерев губы салфеткой. - Эта семейка Длинныйчулок всегда была с приветом. Начиная с ихнего деда со стороны папаши Пеппи, который сжег на костре Библию и тем самым навсегда погубил свою бессмертную душу. С тех пор никто из их семьи почти никогда не посещал церковь, за исключением свадеб или похорон. Они даже никогда не молились дома со времен ихнего деда! Анника, подружка Пеппи, призналась мне однажды, что эта блудница, прости Господи, считает себя агностиком. Со стороны покойной матери Пеппи все было лучше, до тех пор пока несчастная девушка не вышла замуж за моряка Эфроима Длинныйчулок. Муженек сбил жену-покойницу с пути истинного, и она также перестала посещать храм божий. Я пытался убедить несчастную опомнится, но толку было мало. Так и умерла бедная женщина, не покаявшись... Естественно, что муж воспитал дочку по своему образу и подобию. Самое поразительное, что многие из нынешней молодежи восхищаются этой Пеппи и считают ее образцом для подражания. А ведь эта блудница - самая настоящая божья кара, вот! - Верно мыслите, святой отец, - кивнул Стефенсен. - Причем не просто кара божья, а происки дьявола, однозначно. Пожалуйста, развейте эту мысль в будущей проповеди! - Почему бы и нет? А что? Отличная идея, господин мэр! О, я умею быть убедительным! От Пеппи Длинныйчулок отвернутся все! И никто не станет возражать, чтобы ее с папашей поместили в сумасшедший дом. Пастор радостно потер руки и налег на ветчину с колбасой. - Но как же нам их поймать? - спросил начальник полиции. - Ведь как ни крути, а Пеппи - самая сильная девушка в мире. Да и отец ее тоже силен... - Совершенно верно, - мрачно подтвердил Лассе Янсон. - Эфроим здоров, как бык, и дочка ничуть не слабее его. О, как же я ненавижу эту семейку! - Я дам вам очень хорошее снотворное, господин начальник полиции, оно усыпит даже слона, - заявил главный врач психиатрической клиники. - Вколите его Пеппи и Эфроиму Длинныйчулок. Они станут беззащитными и беспомощными. - Спасибо вам, - оживился начальник полиции. - Вы нас просто выручите. Почему мы раньше до этого не додумались? - Полиции нужно просто чаще сотрудничать с психиатрами. - Да, так и есть. - Значит, решено, - хлопнул ладонью по столу Стефенсен. - Пеппи с отцом мы поместим в сумасшедший дом, а ее верных дружков с которыми она отправилась на озеро, доставить ко мне живыми! Я сам решу, что с ними делать. Разумеется, в том случае, если они объявятся. Незадолго до завершения торжества мэр отозвал врача Оскара Свенсена в сторонку: - Как здоровье дорогого господина Сеттергрена? - Угрозы для жизни нет. Думаю, скоро он встанет на ноги, - заявил терапевт. - Гм... А нельзя ли устроить так, чтобы господин Сеттергрен ушел в мир иной? - Я давал клятву продлевать жизнь, а не убивать, - нахмурился врач. - Только ради общего блага, - прошептал Стефенсен и протянул терапевту толстую пачку денег. - Ради блага, мира и спокойствия в нашем обществе. - Вам, конечно, виднее, господин мэр, - врач, закусив губу, взял деньги. - И помните, уважаемый: если вы меня обманете, ваши жена и дети поплатятся за это! - с угрозой произнес мэр. - Да, я все понял. Прощайте! В укромном месте, в кустах, неподалеку от дома Стефенсена, притаились известные воры Громила Карл и Блом. Всего, конечно, что говорилось в доме, они не услышали. Но воры поняли, что Пеппи хотят причинить вред. - Надо ее предупредить, - заметил Громила Карл. - Вспомни, приятель, как эта девчонка отнеслась к нам по-человечески, хотя и прекрасна поняла, кто мы с тобой такие... - Да, нам просто необходимо это сделать, - поддержал Блом. - Но как? Я слышал, люди говорят, что Пеппи с друзьями отправилась на то таинственное озеро. Давай и мы с тобой махнем туда... Тут воров заметила охрана мэра. - Вы что здесь делаете? - грозно спросил старший охранник. - Дайте хоть кусочек хлеба с маслом, ради Христа! - взмолились Громила Карл и Блом. - А ну проваливайте, попрошайки, иначе худо будет! - пригрозили охранники. Ворам дважды повторять не надо было: они убежали в мгновение ока. Но когда Громила Карл и Блом добрались наконец до озера, там уже никого не было. На берегу лишь одиноко стояли палатки. Воры довольно долго звали Пеппи, но толку не было никакого. - Что же, - вздохнул Блом. - Мы сделали все, что могли... Придется ждать, пока эта Пеппи с друзьями объявится сама... А пока суть да дело, предлагаю ограбить банкира Краусса. - Но это слишком рискованно... - Вспомни, когда мы в последний раз хорошо ели! - А-а... Ну ладно, давай попробуем... Воскресенье. В этот день в церкви собралось много народу. Пришли даже родители Томми и Анники. Отцу друзей Пеппи стало гораздо лучше, вот они и пришли в храм божий помолится за детей и всех остальных. Пастор довольно усмехнулся про себя и начал свою проповедь. Сначала все было как обычно, пока пастор не переключился на Пеппи и ее отца: - Сатана не дремлет. Он без конца хочет переманить всех на свою сторону, заставить людей отвернутся от Господа Бога и его заповедей. Сатана не один, у него много слуг. В числе их находится Пеппи Длиныйчулок и ее отец Эфроим. Мало того, что они сами сбились с пути истинного, так еще и других за собой тянут. Они не гуманны и полностью лишены принципов и морали. Словом, ненасытные хищники, которые хотят свергнуть Господа Бога и утвердить на троне Сатану. Покайтесь, люди добрые, пока не поздно! - Спаси нас, Господи, каемся! - закричали наиболее внушаемые люди. - Арнольд Стефенсен, наш добрый и славный мэр, является божьим помазанником, которого мы должны уважать и почитать наравне со всеми королями. Помолимся, чтобы Бог даровал ему силы и здоровье для его нелегкой службы на благо всего нашего городка, - невозмутимо продолжал пастор. - Что же это такое, дорогая? - прошептал отец Томми и Анники на ухо жене. - Это же самый настоящий фарс! Давай уйдем отсюда. - Милый, не надо! Господь милосерден. Он не допустит, чтобы царила несправедливость. Давай досидим до конца. Пожалуйста! - Ладно. - Будем молиться, чтобы Господь Бог лишил сил Пеппи и ее отца, - вещал пастор. - Чтобы они осознали свои грехи и раскаялись. Только тогда они могут рассчитывать на милосердие божье. В противном случае их, а также тех, кто пошел за ними, ожидает справедливое божественное воздаяние. Отец Томми и Анники не выдержал: - Позвольте с вами не согласиться, святой отец. Мы с женой давно знаем Пеппи, поэтому можем с уверенностью сказать, что она никогда не причиняла зла Томми с Анникой, а также другим детям. Да, поведение этой девчушки является нестандартным, ну и что с того? У Пеппи доброе сердце и это главное. С отцом Пеппи мы не были близкими друзьями, но могу заявить, что это достойный человек! Поэтому если вы со своим Богом так убеждены в том, что Пеппи и ее отец стали на путь зла, то, боюсь, нам с вами не по пути. Мама Томми и Анники вздохнула, а затем заявила: - Я полностью согласна со своим мужем. Пеппи и ее отец, безусловно, не ангелы, и не всегда могут вести себя прилично в обществе, но это не повод, чтобы придавать их церковному суду, мотивируя это тем, что Пеппи с отцом продали душу дьяволу. Это негуманная и беззастенчивая ложь! И потом на дворе уже давно не Средневековье. - Да как вы смеете, фру Сеттергрен?! - возмутилась фрекен Розенблюм. - Пастор не может лгать и заблуждаться! Тем более относительно этой Пеппи с ее папашей, которым самое место в клинике для душевнобольных. - Опомнитесь, дети мои! - воскликнул пастор. - Покайтесь, и Бог простит вас! Как же вы будете жить без религии? Во имя чего? - Бог находится прежде всего в наших сердцах, - ответила фру Сеттергрен. - Боюсь, вы забыли эту истину, святой отец. Прощайте! Сеттергрены покинули церковь. Одни провожали их взглядами одобрения и восхищения, другие - с безразличием, третьи - с осуждением. - Вот последствия пагубного влияния Пеппи и ее отца, - заметил пастор. - Молитесь, чтобы Бог сжалился над ними и простил их! Под вечер отцу Томми и Анники стало плохо. Фру Сеттергрен немедленно вызвала врача. Не знала она тогда, что замыслил Стефенсен. Оскар Свенсен сделал больному укол и ушел, сказав несколько ободряющих слов. Ночью отца Томми и Анники не стало. Перед смертью он посмотрел вокруг ясными глазами и сказал жене: - Все будет хорошо, дорогая. Я благословляю тебя и наших детей с Пеппи, несмотря на то, что они находятся далеко! Хоронили господина Сеттергрена на последние семейные сбережения. Лишь немногие люди в данной ситуации оказали поддержку Сеттергренам. Томми, Анника, Пеппи и остальные очень жалели, что не смогли проводить в последний путь покойного.