God's Millennium

      Иия, а точнее ее южная часть, богата на виды. Иногда жители леса и пустыни говорят, что тут всегда весна, пахнет рожью и медом. Небо ясного бирюзового цвета, а облака похожи на мех белых веркролей. Реки и ручьи переливаются всеми возможными цветами, они звонко журчат, бегут так быстро, что не замечают жизнь и смерть, само время и его исход. Рыба в них всегда вкусна, а ее чешуя, словно тысячи драгоценных камней. Трава настолько высока, что бывает выше людей, и при порыве ветра она превращается в лиловое море, которым наполнен мир до самого горизонта. Все дороги тут выложены светлым камнем и ни один путник не потеряет эту ленту. А когда на Синие владения опускается ночь, весь мир зажигает звезды. На небосклоне их все меньше и земля, трава, реки это чувствуют. Они пробуждают свои светила. В полях распускается звездный ночник и вокруг него начинает виться мошкара, которая рада такому хоть и маленькому солнцу. Дорога, впитавшая дневной свет, отдает его во тьме, некоторые говорят, что это Духи отгоняют напасти от путников. Ночной воздух всегда свеж, а легкий ветерок ласкал безмятежные поля.       Было утро, роса еще не сошла с листьев, а солнце только разогревало землю. Деймос и ее спутники собирались сняться с места. Осень подходила к своему зениту. Ночь выдалась беззвездная и холодная, поэтому девушке пришлось доставать шерстяное одеяло и пальто. Спрятанный в траве и тени одинокого дерева, лагерь с дороги был незаметен. Путники завтракали вяленым мясом, запивали ключевой водой, беседа у них не строилась, и только шум листвы читал им свои монологи.       Агарес до сих пор был в прострации, прошла неделя, а он все еще не верил, что Линаэла бросила их. Демон прекрасно знал – она не погибла, Анджело соврал, ангелы бессмертны, только сам Светлый и сотворенное им оружие может их уничтожить, огонь для них не страшен, лишь в некоторых случаях их может убить демон, но не более. Агарес часто шептал в ночном мраке, колдовал, искал ангела, но связь Линаэлы, висевшая на шее у Анджело, создавала помехи, показывая невозможные места. Деймос видела отчаяние демона и старалась лишний раз его не беспокоить, она понимала это чувство, когда теряешь что-то дорогое. Но была и еще одна причина - девушка боялась агрессии со стороны хранителя, она уже поняла, что Агарес страшен в гневе. Деймос также старалась не подходить к Анджело, он казался слишком странным, безумным, непредсказуемым. Он мог в один момент радостно смеяться, а мог остановиться в остолбенении и с суровым лицом смотреть на Деймос. Однажды ночью она проснулась и заметила, как он бормочет: «Никто не знает. Но я заметил. Я вижу свет…» Анджело тогда резко замолчал, но так и не уснул. Такие ночные монологи постоянно слушал Агарес, он даже пытался понять, но лишь больше убеждался, что ангела лучше остерегаться. Эммануэль в этой компании был буквально связывающим звеном, хотя его состояние не было лучше. Он часто отчитывал Анджело за его излишнюю резкость и жестикуляцию. Священник старался обжиться в новом теле, научиться летать, но получилось это крайне плохо. Ночью он иногда охотился, казалось, в нем проснулись животные инстинкты, и теперь Эммануэль не вернется в нормальное состояние.       Сейчас Анджело переплетал свою косу, которая за ночь успела сильно спутаться, а также поймать всяких веток и перьев. С первого взгляда можно было подумать, что он всю ночь бродил где-то, но сегодня он крепко спал, прислонившись к дереву, от него не было слышно даже легкого бормотания.       - Мои волосы живут своей жизнью, - засмеялся ангел, заметив любопытный взгляд Деймос. Она не понимала, как можно было наловить так много мусора. – Я бы их оттяпал с радостью, да отрастают чрезвычайно быстро и вьются страшно. Становлюсь похожим на… - Анджело в замешательстве прервался, пытаясь подобрать подходящий пример из местной флоры и фауны. – Агарес, а тут есть бараны или хотя бы одуванчики?       - Единственный баран на этой планете – ты. – Прогнусавил Агарес.       - Очень смешно, - с ядовитым сарказмом ответил Анджело. Ангелу было сложно сдерживать раздражение, ему надоели страдания демона, она считал, что проблемы Эммануэля куда страшнее, чем пропавшая Линаэла. Анджело сел рядом с Деймос и продолжил. – Короче, на Земле было такое растение. Одуванчик. После цветения покрывалось буквально пухом.       - Ой, у нас растет что-то подобное, по крайней мере, я видела в учебнике такое. Тарухшакун*! Он растет на севере Вечного Леса, там, где идет граница с Алой Зоной. – Впервые Деймос заговорила с Анджело весело и без страха. Она улыбнулась ангелу и протянула кусочек мяса. Мужчина принял еду и аккуратно откусил.       - Спасибо. Ты не обессудь, веду я себя так, потому что жизнь таким сделала. Просидел я в каземате слишком долго. Со мной было нельзя общаться, еду я получал раз в неделю, а небо даже через решетки не видел. – Ангел закинул еду в рот и, вытерев руки об штаны, продолжил борьбу с волосами. Он вытащил из основания косы длинную шпильку украшенную крестиком. Голубой драгоценный глазок блеснул на солнце. Анджело грустно посмотрел на украшение. – Мне ее Отец подарил. Заколка, мелочь, но она всегда мне напоминает о том, что я другой. А у тебя есть такая вещь, Деймос?       Она не нашла, что ответить, у нее была такая вещь, но ей было все еще сложно об этом говорить. Девушка лишь кивнула и отвернулась к сумке. Она долго что-то искала в ней, а после вытащила большую щетку и голубую ленту.       Дремавший все это время Эммануэль поднял ухо и приоткрыл глаз. Он встал и потянулся, но кошачьей грации в этом не было, скорее неуклюжесть сонного человека. Кот мягко подобрался к Агаресу, который складывал одеяло и недовольно бормотал об отсутствии времени. Эммануэль запрыгнул ему на плечо, где обычно и сидел, и, радуясь свету и теплу, стал намурлыкивать песню. Демон не обращал внимания, но и бормотать перестал.       - Я, конечно, понимаю, ты расстроен, но посмотри, как красиво светит Омега**. Пора прекратить хандрить и принять как должное эту ужасную ситуацию. Пойми, Деймос ты нужен сейчас гораздо больше, чем когда-либо. Ей страшно, ей одиноко, перед ней ужасный выбор, - Агарес лишь тихо слушал его, убирая в сумку котелок и огниво. Ему не нужны были эти объяснения, он все это понимал, но все это было сильнее его. Эммануэль продолжил. – Агарес, скажи мне, это уже случалось? Это не первый человек, которого ты теряешь?       - Не первый, ты прав. – Отозвался Агарес. Он вытер рукавом глаза и посмотрел в небо, ожидая, что оно ответить на болезненный вопрос, а ему не придется вспоминать те события. Но бирюза молчала. Агарес аккуратно поправил золотое колечко на пальце, вздохнув, он решил ответить. – Это было очень давно, на Земле. Моя семья никогда не относилась ко мне всерьез, они считали меня нулем. Часто после отцовских побоев мне снилась страшная старуха, а может она была реальна, не знаю. Она рассказывала мне сказки о дальних странах, хороших временах, храбрых людях. Я мечтал все это увидеть, и даже перестал эту женщину бояться. Однажды она мне рассказала, что я познаю великое горе, моя семья будет разрушена. Я не принял эти слова в серьез. А через двадцать лет моя жена умерла при родах. Тогда среди людей в белом, среди кафеля и стекла, я вспомнил те слова. Последние годы моей жизни. Шла война. Я умер тогда. – Демон всхлипнул, и посмотрел на Эммауэля, сидящего на плече. Ему было сложно вспоминать эти события, слишком больно как будто это было не тысячелетия назад, а вчера. – После смерти я прожил около века в Аду. Это была обычная жизнь, ничего интересного. А потом апокалипсис. Нужно было уничтожить один набожный городок, но, ты знаешь, люди сильные, они не сдаются никогда. Мы пробрались туда. В этом поселке я познакомился с девушкой, она была как две капли воды похожа на мою покойную жену. То же лицо, те же движения, даже говорила с такими же интонациями. А потом ее сожгли на костре. Из-за меня. – Агарес закрыл лицо руками, его голос дрожал. Сейчас перед его глазами стояла та страшная картина: обугленные кости, сгоревший костюм, начавшее плавится золотое колечко, на почерневшем пальчике. Демон боялся признаться себе, что порой он все еще слышит этот плач полный боли. Плач, заглушаемый треском огня.       Агарес вздрогнул, ему на плечо мягко опустилась рука. Деймос и Анджело все слышали, для них хоть и малые детали жизни демона были шокирующими. Девушка посмотрела Агаресу в глаза и улыбнулась, словно говоря: «Не волнуйся, я буду с тобой». Ангел же лишь смотрел на свои босые ноги. Ему было стыдно, что он злился на демона за его хандру, за недоверие, но сейчас юноше было понятно, что все куда страшнее, чем кажется. Ему хотелось извиниться за такие ужасные мысли, но все что он мог – стоять и смотреть на свои ноги.       Путники вышли на дорогу, когда солнце было достаточно высоко. Нет, тут не вечная весна, тут всегда осень. Посевные поля были уже убраны, на их месте виднелась ржавая земля. Редкие деревья спокойно стояли в ожидании освобождения от листвы. Светило совсем не грело, был абсолютный штиль. На небе не было ни облачка, и по нему проплывали редкие стаи перелетных птиц, спешивших на летние квартиры. В лугах пробудились насекомые и мелкие грызуны, и только их шуршание перебивало шаги путников. Мимо путешественников несколько раз проезжали повозки с самыми разными товарами: от муки до меда, от мелких безделушек и до дорогих украшений. Все ехали к Белому Городу, но в повозках не было ни одного представителя вольных народов, которые и изготавливали большую часть этих вещей. Только люди и в очень редких случаях эльфы. Все они не обращали внимания на путников, а если и замечали их, то смотрели с неподдельной ненавистью и злобой. Будь их больше, они бы напали, но торговцы на Иие любят путешествовать в одиночку.       Анджело весело шутил, показывал фокусы, а Деймос смеялась и мысленно радовалась потеплевшим отношениям. Эммануэль, сидевший у нее в сумке, смотрел вокруг, словно никогда ранее не видел этого мира. Это было понятно, он никогда не путешествовал пешком, всегда используя Бродячую Церковь, а она, как известно, была разработана для быстрых перемещений по континенту. Агарес же лишь изредка смеялся над удачными шутками, отвечал он только на прямо заданные ему вопросы. Он все еще был опечален, но было видно, что лед с его души плавно сходит.       Когда путешественники подобрались к концу очередного луга, они услышали позади стук копыт и скрип колес. Это была покрытая повозка на дрогах, она была украшена природными узорами, бубенцами и бусинами самых разных форм и размеров. Управлял ей низкий толстячок-тролль. Он остановился прямо перед путниками и весело, без тени сомнения и страха спросил:       - Подбросить, юная ведьмочка? – Тролль подмигнул, улыбаясь во все свои кривые зубы, которые были так похожи на старые пни.       - А куда, собственно, путь держите? – спросил второй мужчина, выглянув из повозки. Он по-кошачьи улыбнулся Деймос и, выпрыгнув из телеги, поклонился ей. У него было очень смуглые от загара лицо и руки, а его ноги были словно в высоких сапогах, сшитых из темной шерсти, но при ближайшем рассмотрении можно было понять, что на них ничего нет. Мужчина кокетливо махнул хвостом, ожидая ответа.       - Мы сейчас идем на север, до Порта Тролла. – Деймос была крайне смущена вниманием со стороны вольного народа. Она впервые в жизни видела хульдрекалла, в книгах мужчины их народа всегда были неприятными на вид, похожими на страшных монстров с длинными когтями и зубами. Проще говоря, совсем не такими как этот мужчина.       - О, да чего вы там не видали-то? Это ж та еще смердящая канава, - грустно отозвался тролль. Его багровое лицо украшенное веснушками и мелкими шрамами выражало презрительное недоверие. Смотря на него, Агарес понял, что инициатором остановки был не он. – Разве вы, человеки, так не думаете?       - Господин Роваэстрэ, что ж вы ее так? Она ж такой же изгнанник мира людей, как и мы. – Мужчина-хульдра наклонил голову на бок и обратился уже к Агаресу и Анджело. – А вы языки, что ль, проглотили? Небось, хранители ее! Чего вам за гранью не сидится, людской род же ж странный… - Хульдрекалл активно жестикулировал, а широкие рукава его ярко-красной рубахи делали действия резкими.       - Да не бузи ты! Вы только для этого остановились или все-таки возьмете попутчиками? – Криво улыбнувшись, спросил Анджело. Всего на секунду Деймос подумалось, что он бы отлично влился в эту компанию. У него проскальзывал часто такой же говорок, он часто указывал пальцем, когда рассуждал, и по его речи было не понятно - шутит он или говорит серьезно.       - Оэртель, да ты посмотри! Ангел-то наглющий какой! Никогда не видывал таких! – Роваэстрэ ударил себя по бедру и, щелкнув языком, прищурившись, спросил заговорщицким шепотом.       – Возьмем, так и быть, но скажи-ка мне, девочка, за кого ты? За цесаревича али императрицу?       - Я… Ну, я, - Деймос замешкалась, она попятилась назад и спиной вжалась в Агареса. Она подняла испуганный взгляд на демона, словно спрашивая «Что делать?» Он положил ей на плечи руки. Его лицо снова приобрело страшное выражение, как будто череп обтянутый бледной кожей, он был готов в случае неправильного ответа броситься на торговцев. Деймос заметила, что они тоже: тролль положил руку на тесак, прикрепленный на поясе, а у Оэртеля стали видны длинные клыки, он выпустил когти и насмешливо их разглядывал. Девушка поняла, что заявление о нейтралитете будет понято, как нежелание отвечать и лояльность императрице, развяжет конфликт. Но в голову лезла и другая мысль. Сколько нужно заплатить вольному народу, чтобы они откинули свои убеждения и стали работать на Империю? Деймос заставила верить себя, что все деньги мира их не переубедят, и, взяв всю волю в кулак, произнесла. – Я за истинного правителя, но пока имею сомнения, боюсь, что его политика радикальна…       Оэртель молниеносно оказался около Деймос, Агарес даже не успел ничего сделать, как хульдрекалл, схватив девушку за талию, приподнял. Их глаза теперь были на одном уровне. Деймос даже не думала, что в природе есть настолько желтый цвет, словно свет свечи во мраке. Мужчина серьезно смотрел на девушку, ища в выражении лица, малейшей дрожи, запахе и вдохе, хотя бы малейший намек на неискренность. Он смотрел так будто душа человека для него – раскрытая книга, не более. Агарес уже замахнулся, чтобы дать хульдрекаллу в его наглый нос, но заметил сигналы Эммануэля. Он яро протестовал, показывая различные знаки. Оэртель вздохнул и, закрыв глаза, опустил Деймос на землю. Она не лгала, но в ее словах было столько полуправды и скрытых фраз. Девушка пока не знала, кто для нее «истинный правитель», ей было не понятно, чьи методы в итоге окажутся жестче. Королевы, которая готова убить своего сына, или принца, который способен разрушить нынешний строй, не оставив и камня на камне. Достижение целей, прорубая путь огнем и мечом. В стиле ли это опального принца, или он все-таки более мягок и отходчив? Хотелось бы это знать сейчас, а не потом. Может, принца и вправду стоит убить?       - Ха, а ты, маленькая колдунья, хитра, ничего не скажешь, - звонко произнес Оэртель. Он прекрасно понял хитрость, и пытался заметить, в чью сторону склоняется Деймос. Ему это было не важно, но девушке, сидящей в повозке – нет. Это была таинственная женщина, она не вышла и лишь слушала. Ей было важно знать, кому верны волшебники сейчас. С тех пор, как она в последний раз была в Белом Городе, могло многое измениться. Женщина сидела так тихо и скромно, что никто так ее и не заметил. Оэртель был пажом этой дамы и выполнял ее приказы и прихоти, их всегда было немного, потому что она старалась делать все сама. Сейчас же она подала незримый знак, ответ волшебницы ее вполне устраивает. Оэртель незаметно кивнул и продолжил. – Так и быть! Возьмем вас. Только чтобы тише воды были! Никаких магических выпендрежей, у леди в повозке страшный недуг – непереносимость внешней магии***. Надеюсь, вы будете осторожны, господа.       Оэртель легко запрыгнул внутрь повозки и рукой поманил путников. Первым залез Агарес, ему было несколько тесно, он несколько раз ударился о перекладину наверху и сбил пару висящих на ней приправ. Заметив женщину, сидящую на подушках, демон низко поклонился и резко отвернулся, чтобы помочь Деймос. Колдунья огляделась, в повозке было столько всякого хлама: черепа животных, музыкальные инструменты, резные игрушки, большое количество ящиков и сундуков с продовольствием, которым можно было накормить небольшой город. Брезент, которым была накрыта повозка, не пропускал свет, поэтому было очень темно. Казалось, что тут не существует понятия день. Деймос, как и Агарес, поклонилась женщине, а после описала двумя пальцами в воздухе круг. Женщина кивнула и ответила тем же жестом.       - Это языческий знак благословения и благодарности, - тихо пояснил Агаресу Эммануэль. – Не думал, что Деймос его знает.       В это время дама мановением руки предложила гостям сесть на большие подушки, расшитые тролльскими узорами и украшенные кисточками. Во мраке было практически не заметно, что она улыбается. Анджело, который с трудом влез в повозку, застряв крыльями, также поклонился женщине при этом извинившись за неудобства. В конце концов, все были в транспорте и двинулись в путь. За все время стоянки женщина лишь тихо наблюдала, и теперь она хрипло заговорила:       - Приветствую вас, юная волшебница, и вас, благородные хранители, а также тебя, создание с ангельской душой, - она говорила практически шепотом, но ее было отлично слышно. В ее хриплом голосе было что-то мягкой и даже родное. – Мое имя Гротель. А как же зовут вас, путники? – Тролльская женщина была очень красива для своего народа и судя по украшениям достаточно богата. У нее на запястьях блестели браслеты-кольца с искусной гравировкой, на чрезвычайно длинных ушных мочках висели серьги, украшенные драгоценностями, а на шее висел медальон с зеленым камнем. У нее было округлое лицо, короткий, широкий и вздернутый к верху нос, клыки были короткие и не так явно выглядывали изо рта. Кожа ее была лавандового цвета, на лице виднелись темные ромбовидные знаки. Длинные волосы цвета вороного крыла были заплетены в две тугие косы, закрепленные кольцами. Единственное, что портило ее был безобразный шрам, паутиной расползавшийся от повязки на левом глазу к носу и подбородку.       - Меня зовут Деймос, а это Агарес, Эммануэль и Анджело. – отозвалась волшебница, указывая раскрытой ладонью на спутников. – Мы хотим добраться до Порта Тролла.       - По императорскому указу, не так ли? – Улыбнувшись словно мать, знающая все проказы своих детей, сказала Гротель. – Не волнуйтесь, я просто заметила билль с ее печатью. Кем бы вы ни были, хоть убийцами крон-принца, - эта фраза резанула душу Деймос словно нож, девушка вжалась в подушку и опустила взгляд, словно пытаясь стать незаметной для тролльской женщины. – Я не буду предпринимать никаких мер. Если вас убьют до того, как вы достигнете цели, невзгоды польются на наши народы. Снова будут обвинения, санкции, гонения. Нашему ролу**** ничего не останется, как повиноваться приказам и найти «козла-отпущения», которого казнят. Нашему народу за многие годы это очень и очень надоело, поднимется восстание, наше правительство падет. – Гротель смотрела на Деймос, желая видеть новую реакцию, но девушка все еще сидела неподвижно, смотря на свои руки. Все сказанное в корни отличалось от того, чему учили волшебников. Им рассказывают страшные истории о кражах детей, каннибализме, монстрах. Деймос обычно не слушала это все или прогуливала такие уроки, потому что видела предвзятое отношение. Ей было противно слышать речи униженного класса о том, что нужно унижать и ненавидеть другой. Для нее это было вздором, но также она понимала, что все это говорится, чтобы воспитать волшебников для убоя.       - Не стоит думать, что мы и наш рол такие из себя добрые и прекрасные, - донеслось с козел, в кибитку заглянул Оэртель. Он закусил губу, пробурчал что-то на своем, кошачьем, и продолжил. – Мои извинения, госпожа, я вмешиваюсь в беседу, но все же… М, разве мы не разбойничаем, убиваем, вандальничаем? Многие наказания нам прилетают за дело. Ведунья, не пойми не правильно, не бывает дыма без огня. Мы сами веками уводили детей, устраивали бунты, выплескивали свою ненависть на вас, людей. Мы были большинством. А теперь… Теперь нам шмякнули в тарелку нашей же параши. – Оэртеля тряхнуло. Кажется, Роваэстрэ толкнул его локтем в бок за такие резкие слова. Хульдрекалл ойкнул и шипя от обиды кинул. – Ну, а что? Вот только не говори сейчас, что это все брехня! Я сам помню, как мой папаша вырезал царский караван. Нам тогда ничего не было только благодаря…       - Советнику Фантэ! – Деймос подняла глаза, они расширились от удивления. Совсем недавно она читала в учебнике истории об этом происшествии, а сегодня уже общается с тем, кто непосредственно касался этого. Волшебнице очень нравилось читать и слушать про советников, особенно про Рамиро Фантэ. Для нее он был настоящим идеалом гуманизма и понимания. В ее глазах он был эталоном правды. Сейчас коснувшись лишь маленькой толики всей необъятной жизни кумира, девушка почувствовала, как вокруг нее в этот момент начинает твориться история. Только сейчас, а никогда ее послали в это путешествие, когда она вышла из города или когда спала на голой земле. Именно в эти секунды ее жизнь начинает обрастать историей. Что-то в ней стало бурлить и танцевать, Деймос усмехнулась, потому что ей показалось – это надежда на встречу с советником Фантэ, а он точно поможет.       - Именно! Только, Деймос, прошу вас не называть его этим именем, он его не сильно-то и любит. Лучше Ринодрауэль или коротко Рид. – Оэртель осторожно перелез внутрь повозки и аккуратно сел на подушку рядом с Гротель, хульдра положил руки себе на колени и продолжил. – В общем, я хочу сказать власть, иногда несправедлива, но тут мы сами виноваты. Даже боги часто поступают странно. Вот недавно! Буквально неделю назад в Черном Круге рухнули казематы и лаборатории. Под завалами погибло огромное количество ученых и заключенных. – Оэртель обвел взглядом ангела и демона и, демонстративно откашлявшись, добавил. – Я не думаю, что это природное, там нечему трястись, поэтому я думаю, что это сделал кто-то из Богов.       - А почему вы считаете, что это не природа и случай постарались? – с неподдельным любопытством спросил Эммануэль. Он вылетел из сумки и неуклюже спикировал на колени Деймос.       - Ну, так получилось, брат. Я учился на священника, там были отличные уроки географии.… Там цельная неподвижная тектоническая плита, и она такова на всем полуострове. Там даже вулканов нет - Оэртель грустно улыбнулся. Эммануэль тряхнул крыльями, словно для него какая-то картинка сложилась. – Да и бывал я в Черном Кругу. Не долго, но мне этого хватило. Там явно как-то замешаны Светлый и Темный, если не Локи или Геката. Я работал практически на экваторе, а там было холодно, но этот мороз был не таким как бывает зимой, нет. Мерзкий, могильный холод. Можно было бы списать на некромантов, но они обитают в другой части Круга. И что-то мне подсказывает, что тряхнуло именно в том районе. – Оэртель поежился, в нем будто что-то сжалось. Хульдрекалл поднял взгляд на Агареса. – Уверен, вы чувствовали похожий мороз. Словно в тебя вцепились призраки.       - Я не чувствовал, но моя сестра – да. Мы стараемся не приближаться к таким теням, они безумны, а если их много могут еще и отобедать нашим братом. Агарес настолько сильно сжал руки в кулак, что костяшки на пальцах побелели. Ему не сильно нравилось говорить о тенях, даже когда он их призывал, он не смотрел на них и жестами указывал, что делать. – Она рассказывала, что когда они дотрагиваются до тебя, начинается паника, потом ты холодеешь, а после абсолютная апатия. – Агарес поднял взгляд и как-то странно улыбнулся. – В Черном Круге, скорее всего, что-то иное. Темный бы не позволил им там расселиться, он слишком любит живых, любых живых, чтобы подвергать их такой опасности.       После этих слов никто так и не стал продолжать беседу. Эммануэль свернулся клубочком у Деймос на коленях и задремал. Анджело, который так и не проронил и слова, смотрел на свисающий ловец снов. Три переплетенных грубой шерстяной нитью кольца мерно раскачивались, а перья и деревянные бусины, которыми эта композиция была украшена, были похожи на плывущие облака и мигающие звезды. Ангел раньше плел похожие вещицы; когда они предназначались для друзей, он вставлял перо из своего крыла. Сейчас, как Анджело думал, ему не удастся сделать что-то подобное. Ангелу с каждым днем все труднее было сосредоточиться, он уже начал себя ругать, что так необдуманно покинул Рай и подставил брата. Но что-то подсказывало, что он поступил верно. Что-то стучало в голове, выбивая странную мысль – блеск Светоча слишком блекл, это неправильно и это надо исправлять. Все это время он пристально смотрел на Деймос и только, когда почувствовал обжигающий взгляд сбоку, испуганно моргнул и спрятал глаза. Агаресу очень не нравилось, когда Анджело так замирал, демону казалось, что ангел в любой момент устроит кровавую баню. Он был наслышан от Темного о единственном и настоящем сыне, которого держат в казематах, о том, кто не слышит приказов и кого не берет «оружие ада». Агарес никогда бы не подумал, что встретиться с ним в таких условиях. Герцогу казалось невозможным обезвредить Анджело в случае приступа. А они бывали. Самаэль не без страха рассказывал, что у его ангела есть странная особенность, которой нет у других – в некоторых случаях сын мог, не разбирая где свой, а где чужой, начать убивать. Агарес очень боялся, что такое может произойти рано или поздно.       Деймос с трудом старалась рассмотреть содержимое повозки. Она крутила головой и щурила глаза, это место ей напоминало внутренности шатров древних, о которых она когда-то читала. Те же самодельные украшения, горы тканей и бардовый полумрак. В повозке стоял сладкий запах приправ и едкий смрад домашних животных. Это был по-особенному милый и уютный мир, в котором хотелось остаться. Просто за то, что девочке подарили короткий миг ощущения себя частью большой истории, ей хотелось отдать этой темноте все, что у нее было. Но мирно дремлющий на коленях Эммануэль напоминал, что не сейчас, что мир, состоящий из шкур животных, шаманской магии и грубых нитей, должен подождать.       Гротель смотрела на волшебницу и видела в ней себя. Те же ощущения она когда-то испытывала, впервые увидев белые стены. Под их защитой хотелось остаться, этой белизной ей хотелось укрыться. Тролльская женщина дотронулась до повязки на глазу, и ей стало невыносимо грустно. Для нее мир был так обманчив, она как никто другой знала, что чужие основы могут быть жестоки к тем, кто их пытается постичь. Жизнь все расставит по местам, порой жестоко, но она даст понять, где твое место.       - Ты никогда не встречалась с вольным народом? – тихо промурлыкал Эммануэль, приоткрыв один глаз. Он резко махнул хвостом, разгоняя пыль, и укладывая его рядом с собой. Деймос испуганно опустила взгляд и, немного заикаясь, постаралась ответить:       - Нет, но я так много о них читала, даже знаю тролльское и подводное наречии. Так проще узнавать правду. Я имею в виду, когда знаешь язык оригинала тебя сложно обмануть лживым смыслом. – Деймос старалась как можно меньше делать жестов руками, она прекрасно понимала, что один неверный взмах пальцем и можно оскорбить вольный народ. Волшебнице очень не хотелось этого.       - Я просто все гадал, откуда ты знаешь тот жест, да и темные молитвы, которыми ты пользовалась в тот день, а тут все так просто. Наверное, и языческие молитвы знаешь? А эльфийское наречие? – Кот все так же тихо мурлыкал, словно это был вечерний разговор перед сном.       - Эльфийское наречие я так и не смогла выучить, слишком сложные грамматика и словообразование. Произношение их звуков мне казалось адом, как будто у них какое-то другое строение голосовых связок. А из молитв, та темная и одна языческая – единственные, которые я знаю из «нестандартных», так сказать. – Деймос улыбнулась Эммануэлю и коротким жестом заправила черную прядь за ухо.       - А скажи мне, Деймос, почему у тебя так неровно обстрижены волосы? - Вмешалась в беседу Гротель. Она так добро смотрела на Деймос, как давно никто не смотрел.       - Я была не слишком популярна в моем учебном заведении, госпожа Гротель. Проблема в том, что до недавнего времени, я совсем не могла колдовать… - Деймос тяжело вздохнула и перевела взгляд на свою сумку. Книга едва выглядывала оттуда, но ее корешок был отчетливо виден в полумраке. Не стоит ее открывать сейчас, неизвестно какого типа магия книги, Деймос очень не хотелось навредить доброй Гротель в ответ на гостеприимство.       Тролльская женщина с небольшим недоверием смотрела на волшебницу. Ей не верилось, что Высший Маг может быть изгоем по такой странной причине. Но может это начало пути кого-то великого? Может так боги решили повлиять на мир? Гротель положила свою руку на колено к Оэртелю и глазами показала на один из сундуков. Это был огромный деревянный ящик с выжженной на крышке огненной птицей. Из небольших зазоров между дощечками лился тусклый белый свет. На кованой застежке висел большой бронзовый замок. Оэртель стал искать в карманах ключ, а Гротель обратилась к Деймос:       - Значит ли это, что ты владеешь своей магией крайне плохо? – Ее единственный глаз не выражал абсолютно никаких эмоций, а губы были плотно сомкнуты.       - Она может сотворить пару заклинаний, которые помнит, конечно. Но в общем счете в случае всплеска ее сдерживать придется мне. К тому же, как мной было замечено, хотя она и относится к альбусам, но темные заклятия она выдает буквально инстинктивно. – В разговор вмешался Агарес. Демон был хорошо осведомлен о магии и ее носителях на Иие. А как же иначе? Все хранители проходят своего рода подготовку, чтобы потом не паниковать. Их учат различать магию по цвету, помогать ее развивать. Поэтому для герцога были памятными их бег через город и та магия с помощью, которой Деймос подняла воду. Нити заклинания, которые обвивают волшебника, когда он творит всегда цвета магии, которую закладывают в ворожбу. В тот раз они были настолько черного цвета, что поглощали свет блестящего истинного облика Деймос. – Сейчас я думаю, что ей не помешает навык обращения с кинжалом или коротким мечом. Магией она сама не хочет пользоваться.       Оэртель как раз достал из сундучка небольшой светящийся шарик. Внутри стеклянного шарика переливаясь и искрясь танцевала буря. Как молодая танцовщица она радостно скакала и звенела, воспевая мир и свет. Оэртель переложил сферу в руки Деймос. Волшебница почувствовала такое приятное тепло. Все беды ушли, все печали исчезли, все войны во вселенной закончились, и осталось только это тепло покоя. Девушка невольно смахнула слезу с глаз. Она заметила, что Анджело пододвинулся к ней ближе и заглядывает в шарик. Волшебница передала ангелу волшебную вещь, он аккуратно взял ее в обе руки и теперь смотрел прямо в нее. Свет от шара отражался в его голубых глазах, и казалось, что это солнце высоко в небе. Анджело увидел в шаре спокойствие старых дней, доброту древнего мира и высокие стены неба. Среди танца света он различал птиц и животных, в буре кружил дракон, хвастаясь своей блестящей чешуей. Ангел провел пальцем по гладкому стеклу и, оторвав пристальный взгляд, спросил:       - Что это? – Его голос звучал очень взволновано, словно он ни разу в жизни не видел ничего подобного.       - Луч Ярило. Их изготавливает принц Азор и раздает всем друзьям Культа Локи. Мы, как приверженцы Храма Гекаты и Идола Дзеваны, являемся таковыми. Наша задача сейчас распространить шары по всем местам поклонения нашим богам. Они служат защитой от тьмы и холода. – Гротель приняла протянутый Анджело шар и предложила Агаресу осмотреть его. Он охотно взял сферу и поднес к глазам. Для него шар показал большую ярмарку, посередине которой стояла карусель украшенная звездами и драгоценными камнями. Она крутилась все быстрее и быстрее, огненные лошади прыгали вверх-вниз, гром-птицы распаляли окружающий мир взмахами своих огромных крыльев. Там был теплый мир ребенка и Агарес смотрел на него, как на что-то незнакомое. Холодный взгляд, которому было что сказать.       - Я знаю бессмертного, который мог проворачивать подобное, только в хрусталь не закупоривал. Эта магия, действительно, очень сильная. И очень светлая. Интересно. – Агарес вернул шар Гротель и спросил. – Но зачем вы нам показали их?       - Моя госпожа, хочет подарить твоей подопечной этот шар, - сказал Оэртель, немного протягивая звуки. Он по-кошачьи улыбнулся Эммануэлю и быстро моргнул. Священник поднял от удивления уши и усы. Кот понял, что их попутчики все знали с самого начала, он корил себя, что сразу не заметил, как их поприветствовала Гротель. – Вам пригодится эта защита, когда вы будете перебираться через внешние реки. Мы не можем поехать с вами до самого Порта Тролла, и через несколько дней наши дороги разойдутся. Тени будут тянуться именно к вам отец Эммануэль и молитвы Светлому тут не помогут. Я предвещаю ваш вопрос, о том, откуда нам известно, кто вы. Не так давно в Риал Фиол приехала Пророчица Лакримоса, она многое рассказала принцу, и он незамедлительно разослал во все концы весточки и сундуки со сферами. Он хотел написать вам лично, но как выяснилось, ваша Бродячая Церковь к тому моменту уже была разрушена. Поэтому он написал письмо нашему ролу, чтобы в случае встречи с вами и вашими друзьями вам не мешали. Азор помнит вас и просил передать свою скорбь и радость. А также он писал, видимо, о вас, Деймос, - Оэртель взмахом руки оказал на волшебницу, от чего она немного попятилась назад. Все жесты хульдрекалла были какими-то резкими и быстрыми, отчего Деймос постоянно казалось, что он хочет ее ударить. Но ничего подобного даже не было в голове добродушного Оэртеля. – Принц Азор ждет вас и, возможно, вы с ним встретитесь даже раньше, чем вы этого ожидаете. Он передает вам привет и называет сестрой.       Деймос даже не знала, что ответить. Слышать такое было очень странно, ей казалось, что это все лишь ловушка, в которую она как очень глупый человек продолжает идти. Если Азор знает о ней, то, скорее всего, знает и о том, зачем она ищет его. Волшебница смотрела глазами полными удивления и страха на Гротель, надеясь, что это шутка. Но это была не она, вольный народ уже начал свою службу избранному ими императору. Теперь они лягут головой за человека, в чьих руках будущее и настоящее. Они пойдут за человеком, который привлек на свою сторону даже эльфов. Принц сделал свой шаг, и он гораздо больше, чем шажок его матери. Деймос поняла для себя, как обстоят дела и теперь твердо решила, что пока она не встретится лично с Азором – сторону она не выберет. Ей уже стало понятно, что война стучится в двери к миру и стоять в стороне не получится. *Арабское название одуванчика. **Местное название для Солнца. До этого и после слово «солнце» имеет значение - «небесное светило» и не является наименованием. *** Магия этого мира делится на три основных типа: • Внешняя – та, с помощью которой создаются иллюзии, творится боевая магия. Иными словами любой заметный выброс магии именно этот тип; • Внутренняя – та, которая находится внутри зачарованных вещей, в самих волшебниках, некоторых видах растений и животных, а также в производимых магией химических соединениях; • Скрытая – редкий вид, который способен переходить из внешней во внутреннюю (обратное также справедливо), очень сложно почувствовать. Обычно такой магией заклинают ловушки. **** Рол – тролльский король. Сейчас просто правитель земель принадлежащих троллям и остальным малочисленным народам