***
Резко распахнутые глаза, дрожь всего тела и прерывистое дыхание. Я проснулся. Кайя не солгала — её переход весьма прилично отразился и на мне. Несмотря на длительность сна, все ощущения говорили о том, что его не хватило. Проснулись так же и два других чувства — жажда и голод. Первая была удовлетворена полной флягой с водой, что была рядом с моим телом, но вот с голодом дело обстояло иначе. Попытка подняться встретила сопротивление тела — несмотря на плавность действия, меня слегка повело в сторону, и заломило в висках. Стон вырвался непроизвольно. Из-за последнего действия в это импровизированное убежище и заглянула голова Наофуми, который с подозрением посмотрел на меня. — Ты в порядке? — спросил он каким-то… странным, несвойственным ему тоном. — Вполне, — ответил ему мой осипший, весьма слабо слышный голос. Левая часть лица непроизвольно дёрнулась. — Жрать хочу. Видимо, последние слова были сказаны так, что Наофуми их прочувствовал. Он исчез из моего поля зрения на несколько секунд, после чего мне был передан аналог сухпайка — некоторое количество сухарей да сушёного мяса с водой. И полотенце. — Протри лицо потом, — прокомментировал он это действие, после чего вновь скрылся из моего обзора. Так-то было ясно, что он рядом, ведь куда ему бежать с повозки, но само уточнение… оно заставило меня отложить провизию и достать ближайшую вещь с зеркальной поверхностью. — Кх-х… — удивление, досада и доля неверия. Лицо было протёрто несколькими резкими движениями. С принятием пищи я так же решил не затягивать. Сухари съедались в два, редко три укуса. Куски от мяса отрывались резкими движениями, а вкус… вкус практически не ощущался — я думал совершенно об ином. Мысль была одна: «Какого дьявола?» Она продолжала биться в голове, пока я, несмотря на горькое ощущение, будто упуская нечто крайне важное, не откинул её на край сознания. Вытерев руки и стряхнув крошки, я выбрался из своего убежища. Встретило меня два взгляда — Наофуми и Мелти. Логично — сидеть на козлах лучше Рафталии, которую не столь светили, в отличие от любого из нашей троицы. — Сколько сейчас времени? — Часа четыре, — ответил Наофуми, сделав вид, что всё нормально. А удивиться тут было чему — герой-то знает о том, какой у меня сон. — Было что-то?.. — задал я общий вопрос. — Важного — ничего, — чуть поморщился герой. — Нам хотели посадить другого «кучера», но Фиро… — он поморщился ещё раз. Но Фиро, судя по всему, взбрыкнула. А ведь это было бы хорошим вариантом. Когда я перевёл взгляд на Мелти, та поспешно отвела глаза в сторону. Неужели я вызываю у неё такое опасение?.. Хотя, скорее всего, да. Ведь что она обо мне знает и что видела? Только то, что я могу сражаться и «задавать вопросы». На этом иллюзия диалога завяла. Наофуми взялся за свою книгу, а я за свою. Мелти какое-то время молчала, то ли думая о своём, то ли пытаясь найти тему для разговора… и, в конце концов, перебралась ближе к передней части и начала негромко переговариваться с Рафталией.***
Караван продвигался быстро. Было ясно — этот маршрут был отработан, едут они далеко и не в первый раз. Сопровождение так же было достойным — всадники на лошадях периодически сновали туда-сюда, ненадолго останавливаясь рядом с Велмором и докладываясь ему. Он им, судя по всему, давал короткие указания, либо просто подтверждал, что принял их слова к сведению. Для более эффективного взаимодействия Наофуми добавил их в качестве «сопровождающих» в своём меню статуса. Весь караван, за исключением нашей группы, был завязан на Велмора, но просматривать состояние иных включенных в него разумных это не мешало. Численность, как не странно, была не велика — всего чуть больше трёх десятков разумных, считая нашу группу. Изредка в кустах неподалёку от нас выглядывали псовые или подобные им морды, но Велмор пояснил, что они завязаны на нём. Большинство разумных находилось в фургонах, лишь изредка высовываясь наружу. Как уточнил Наофуми — мы являлись «торговцами сопутствующими товарами». Когда же он спросил, что за «сопутствующие», ему, пожав плечами, ответили «всеми». Вопросов более не возникало. Первый вечер был спокоен. Как и они тогда, мы съехали с маршрута и разбили лагерь чуть поодаль от дороги. Практически сразу разумные высыпались из телег и фургонов, развив весьма бурную деятельность. Постепенно со всех сторон к паре телег подходили собаки или кто-то с ними схожий, где их подкармливали. Мы были более неторопливы, но также присоединились к сему благому делу. На нас практически не обращали внимания — у каждого было своё дело, которое тот выполнял. Другое дело, что когда они закончили со своими занятиями, то частично внимание переключилось на нас. Но подходить с вопросами или предложениями никто не спешил. Кроме одного. — Неплохо устроились. На лице лидера «каравана» была ухмылка. Однако его выдавал взгляд — равнодушный, отсутствующий. Либо он просто не слишком стремился его скрыть. — Как получилось, — с некоторым подозрением, оторвавшись от котелка, ответил наш главный повар. В ответ на это Велмор хмыкнул. — Хотел одолжить кого-нибудь из твоих спутников для тренировки, — он чуть прищурился, после чего прошёлся взглядом по герою, мне и Рафталии. — Не помешает… размяться. — Мх-х, — Наофуми поморщился. Звуки в остальном лагере затихли, пошли лишь небольшие шепотки, «согласятся или нет». — Они сами решат, хотят или нет. — Я попробую, — практически сразу после слов героя я ответил и оттолкнулся от земли, поднимаясь на ноги и рефлекторно отряхиваясь. Караванщик сузил глаза еще больше, после чего он удовлетворённо кивнул, а по лагерю пошёл одобрительный, заинтересованный гул. — Ну что же, сыграем, спутник героя. Мы переместились на практически ровную поляну. Он поигрывал двумя топориками, следя за моими действиями. Я же встал в «рыцарскую позу», с упёртым в землю остриём. Я ощущал интерес. Не столько свой, сколь со стороны тех, кто наблюдал. В их числе была и Мелти. Ровное и спокойное дыхание. Я даже прикрыл глаза на несколько секунд, будто отстраняясь от всего. После долгого выдоха я поднял голову и открыл глаза, встречаясь взглядом с Велмором. И там было уже не безразличие. Там была жажда и интерес. — Готовы? — раздался рычащий голос. Велмор перехватил топоры, а я встал в стойку плуга. — Да. — Вперёд! — раздался тот же голос, и мы ринулись друг на друга. Я поймал оба топорища на клинок, заблокировав двойную атаку сверху, после чего отвёл клинок влево и сблизился, совершая разворот и делая толчок плечом, отталкивая Велмора и готовясь наносить рубящий удар. Однако он это и ожидал. Пусть я его и оттолкнул, но он не потерял равновесия и заблокировал мой удар правым топором, и отвёл клинок в сторону, идя на сближение. Правая рука рефлекторно отпустила рукоять, оставив на оную лишь левую руку, и ухватилась за топорище. На его лице мелькнула ухмылка, а голова чуть дёрнулась. Он надавил, вынуждая меня лишь ещё сильнее упереться… после чего резко дёрнулся в сторону, нарушая моё равновесие, и совершил слишком сильный пинок в грудь, который заставил меня отшатнуться. Но вместо продолжения атаки он отскочил ещё дальше назад, приняв позу, схожую с низким стартом. Губы Велмора шевельнулись, будто он что-то сказал, а в его глазах сверкнул огонь. Послышался ропот и гул от наблюдателей… И он понёсся вперёд. Быстро, чуть виляя из стороны в сторону, но при этом склоняясь вправо. Я перехватил клинок и ринулся на него, готовясь нанести рубящий удар слева направо. И я его нанёс. Клинок без сопротивления вошёл в центр тела Велмора и разрубил его напополам, но на лице последнего была лишь весёлая усмешка, после чего он развеялся, будто дым. И на меня вновь бежал он, с занесёнными для удара топорами, в ответ на что я сделал шаг вперёд и атаку справа вверх налево, которая оказала тот же эффект, вызвав на его лице ещё более широкую улыбку. Третий караванщик был рассечён уже ударом сверху вниз, но я буквально нутром ощутил опасность за спиной и совершил атаку с разворота, наотмашь… И разрубил ещё одного Велмора, что практически падал на меня сверху. После чего я ощутил двойной толчок в спину. — А ты неплох, — раздался голос за моей спиной. Я выдохнул, признавая, что он меня переиграл. Наблюдатели же издавали одобрительный гул. Слышались хлопки. Я развернулся. — Но про удар сверху ты знал, да? — качнулся он, задавая вопрос. Оба топорика были в его левой руке, а в правой была фляга, которую он пригубил сразу после вопроса. — Догадался, — отозвался я, поморщившись. — Всё равно не помогло. — Было ещё три атаки, так что ты неплохо продержался, — Велмор отсалютовал флягой и снова влил в себя часть её содержимого. — Иллюзии? — Верно, — ухмыльнулся он и закрыл ёмкость, после чего повернулся и отправился к наблюдавшим. — И долгая практика. Когда же мы приблизились к зрителям, те разразились смешанными, но поддерживающими возгласами. Кто хлопнет по плечу, кто с важным видом кивнёт… — Следующим должен был быть бросок топора, — пророкотал голос получеловека-медведя. — А потом он атаковал слева и справа. — А дальше? — с интересом поднял я голову, переведя взгляд на получеловека. Тот фыркнул. — Не знаю. Я ещё ни разу не угадал, с какой стороны он был. Даже по запаху не ясно, — с чем-то похожим на обиду отозвался не-человек. Велмор на это лишь фыркнул. — Когда-нибудь угадаешь, Бурый, — сохранил он ухмылку. И это меня настораживало. Его мимика абсолютно соответствовала ситуации, но его взгляд… он отличался от того, что был в этой короткой стычке. Он вновь стал… иным. Краем глаза я заметил Рафталию, что задумчиво смотрела иллюзионисту вслед. Второй и третий дни нашей поездки практически не отличались от первого. Разве что Рафталия попыталась выведать у Велмора, что он использовал для подобной атаки. Они даже провели несколько схожих стычек — в первый раз караванщик провёл точно такой же порядок атак, что и со мной… но на второй раз он их перемешал и порядок был совершенно иной, несмотря на сходство самих действий. Те псовые, что нас сопровождали, точно так же подходили на стоянках. Ко мне приближаться, однако, не осмеливались. Во второй вечер я, параллельно расшифровке книг, изучал свой статус. Застопорившийся уровень развития раздражал, был будто красной тряпкой. Фактически у меня оставался лишь один способ усиления, помимо личного опыта. Оба символа, что были перед глазами, заставляли задуматься. У меня до сих пор не было знания, что это. «Клинок» же хитро ушёл от ответа — она сейчас спит, отдыхая от своего переезда, но так и не дала ответ. Рефлекторно я нажал на иконку Ренегата — его я ещё мог усилить. Очередная пассивная способность, уходившая влево-вверх, имела простое, но не слишком конкретное описание.[Дробитель: «Плоть слаба, но столь же слаб металл. Тебе ли не знать? Ведь чем сильнее ты, тем слабее они.]
Описание простое, но каких-либо пояснений оно не давало. Альтернативой могло послужить усиление силы или скорости с ловкостью, но… я сделал выбор.[Знание обретено.]
В конце концов, можно придерживаться некоей последовательности в развитии «знаний».***
На четвёртый день, ближе к полудню, случилась заминка. Мы уже приближались к границе, и встреча с одним из патрулей-разъездов была лишь вопросом времени. Однако вместо подготовки к бою наш «поводырь» положил руку на плечо Наофуми, качнув при этом головой, меня хлопнул по плечу и как-то вскользь коснулся Рафталии. — Граница прикормлена, беглец. Да и открывалка для ворот… — он коротко стрельнул глазами в сторону одного из фургонов, после чего по нам прошлась рябь. Форма ушей, да и головы Рафталии в целом, изменилась. Теперь она напоминала одну из полу-кошек, что я видел у работорговца. Снаряжение так же изменилось, став более «обычным». Переведя же взгляд на Наофуми, я сначала поперхнулся, а потом зашёлся смехо-кашлем. Раздражённый, с подёргивающимся глазом, длинными чёрными ушами и пушистым хвостом кролик. Чёрный. — Менять голоса труднее, — намекнул он нам помолчать, после чего направился в голову каравана, встречать гостей.***
— Давно не встречались… торговец, — рыцарь побрезговал шлемом, и его широкая улыбка встречала караванщика. Молодой и дерзкий. — Пара месяцев… офицер, — отзеркалил Велмор улыбку человека. Тот окинул его взглядом, внимательно осмотрев, после чего чуть кивнул. — Снова свой честнОй товар, да? — с нескрываемой иронией продолжил тот. — Честной и вытащенный: другой не вожу, — улыбка иллюзиониста стала даже шире. — Желаешь посмотреть, али как обычно? — Знал бы ты, как нас прокрутили… — лицо рыцаря скривилось, будто ему пришлось сжевать лимон целиком. — Мельком, но ты помнишь. Губы караванщика сомкнулись, сохранив улыбку, после чего он приложил правую руку к сердцу, а левую отвёл в сторону, чуть наклонив корпус. Всадник двинулся вперёд, а караванщик, дождавшись, когда тот проедет мимо, развернулся и двинулся за ним. Вся «проверка» заключалась в том, что он мельком заглядывал в каждый фургон, после чего проезжал дальше. Однако на нас он запнулся. — Интересное прибавление. В прошлый раз их не было, — он скосил взгляд на Велмора, а тот отмахнулся, поморщившись при этом. — Лучше не спрашивай почём их брал. Волчатнику срезали язык, болтал много, как сказали. Зато не воет и глотку не дерёт, лишь скалится, — в ответ на это я оскалился, лишь догадываясь как выглядит моя «морда». — А кроль редкой породы, видать, — потеряв интерес ко мне, он сначала скользнул взглядом по Рафталии, а после переключился на Наофуми. — Мх-х-х… — Велмора натурально передёрнуло. — Белукаса знаешь? Он за него круглую сумму содрал. Говорил, полезный, умный, но тугой. Во всём, — караванщик ухмыльнулся, а рыцарь хохотнул. — Ладно, веди дальше, пха, бар-рыга… — иллюзионист отсалютовал тому флягой, к которой приложился перед тем как продолжил движение. На расстоянии десятка шагов за ними следовало несколько других конных, как минимум изображавших его охрану. Спустя полчаса и передачу двух бочонков с неизвестным мне содержимым, нас пропустили далее. Без каких-либо проволочек и иных осмотров. «Как же мне это что-то напоминает…» — промелькнула мысль, которую я предпочёл оставить при себе. Мы двинулись вперёд, оставив мелромаркский отряд позади. Отдалившись на достаточное расстояние Велмор выдохнул и приложился к другой фляге, что крепилась на седле. Мы приняли свой изначальный вид. Уже со стороны было видно — такие нагрузки ему даются не слишком легко. Он подъехал к нам с уставшим выражением лица и снова приложился к фляге. Молчание затянулось на несколько минут. — Готовься к бою, герой. Просто так нас не пропустят. — Будто нас до этого пропустили бы, — фыркнул герой. — Месяц назад пропустили бы, — не обратив внимания на тон Наофуми, ответил караванщик. — Дорого, но пропустили бы. А сейчас за каждого из вас платят столько… — он качнул головой. Постучав по одному из кармашков, он поморщился, будто не обнаружил что-то нужное. — Готовься, герой. Вы утащили что-то слишком ценное, — он стрельнул взглядом в сторону задней части фургона, где была вторая принцесса. — Знаю, тц, — цокнул языком Наофуми. — Сколько ещё осталось до границы? — Слишком много, — выдохнул Велмор. — Меняем маршрут. На ближайшем перекрёстке мы совершили разворот на девяносто градусов. Он показал наше движение по карте — вместо практически прямой линии с петлянием ближе к концу, запланированному изначально, мы отправились севернее. Запряжённые филориалы прибавили ходу — движение ускорилось практически на треть. Так же повысился общий градус напряжения — слышимые ранее разговоры практически утихли, оставив вместо себя лишь короткие приказы. Ближе к вечеру мы натолкнулись на второй патруль. О нём мы были предупреждены заранее — спасибо псовым, что нас сопровождали. Велмор повторил дневные действия, накинув на нас свои иллюзии, начав практически с самого начала прикладываться к одной из фляг. И практически с самого начала что-то пошло не так. В рядах патрульных, что практически полностью закрыли дорогу, произошло несколько вспышек. Жёлтая. Голубая. Красная. И в небо улетела ракета, расцветшая всеми цветами. В отблеске оной мы увидели как сомкнулась стена щитов на дороге. В стороне развернулось полтора десятка всадников, а в небо взметнулось несколько десятков стрел. Пока что — в один момент. — Вперёд! За Мелромарк! — вдали раздался клич одного из рыцарей, уже взявшего разгон. За ним, выстроившись клином, последовали менее тяжелобронированные воины. — Щит Метеора! — крикнул Наофуми, прикрыв стоящих рядом тонкой плёнкой способности. Вперёд вышел полу-человек. Он медленно шёл вперёд, не сводя взгляда со мчащегося на него рыцаря. В него начали попадать стрелы, одна за одной, но он всё так же спокойно шагал, небрежно поигрывая бердышом, что был у него в руках. Раздался мелодичный свист, прозвучавший излишне отчётливо. Вперёд ринулись псы, выскочившие из-под прикрытия щита метеора. Пролетевшие мимо медведя, они разделились на две части. Всадники лишь пришпорили лошадей. Кому-то это помогло. Кому-то — нет. Роль этих псов была проста — самоубийцы, что должны были спешить противника. Один прыжок, который решал их жизнь. Большинству не повезло. Они выполнили свои задачи, вцепившись в шеи лошадей. Нескольких коней повело в сторону и те сталкивались с другими всадниками, организуя куча-малу, однако их лидер не обратил внимания на это. Он мчался только вперёд, отрываясь от тех, кто был позади него. Зверочеловек шёл, не сворачивая. Казалось, что ничто не способно поколебать его уверенность, неторопливость, но… Блик. Он оказался на полтора метра правее того места, где шёл, и рыцарь должен был промчаться мимо него. Не промчался. Полу-медведь перекинул бердыш на левую сторону и сделал замах, чем предрешил судьбу мчащегося всадника. Бердыш понёсся навстречу коннику, рассекая грудь и отсекая голову коня и продолжая идти дальше, встречаясь с телом человека. Броня того практически не спасла — удар пришёлся в область пояса, что была защищена не монолитной пластиной… Тело лошади перекувыркнулось через себя и выкинуло вперёд обрубок, оставшийся от мелромаркского рыцаря. После этого удара зверолюд будто застыл на несколько секунд. — Вперёд! Без пленных! — раздался приказ Велмора. — Время! Медведь скинул с себя оцепенение и рванулся вправо, перекинув бердыш на другую руку и помчавшись на следующего всадника. Полетел ответный залп стрел и даже несколько огненных шаров, что влетели в пехотный строй. Я увидел как сверху на него, явно брошенная из-за наших спин, приземлилась бомба, вызвавшая кратковременное замешательство, которого «защищавшимся» хватило. Караванщики перешли в нападение — они были готовы к бою даже больше, чем отряд Мелромарка и нам не пришлось даже вмешиваться. Самые «страшные» раны были у полумедведя — тот был весь в крови, а также из него торчало пять стрел, которые он стоически игнорировал. — Вперёд! До точки!.. — раздался голос главы каравана, но он был прерван. — Дальше вы не пройдёте. — Дерьмо… — выдохнул уже Наофуми.***
С другой стороны дороги вышло трое героев. За ними были их группы и даже больше — кто-то из них явно воспользовался советом Наофуми и привязал к себе достаточно крупный отряд солдат. Однако они не спешили атаковать. Даже видя произошедшее здесь, не спешили. — Мы призываем тебя к ответу, Наофуми, — раздался подозрительно спокойный голос Ицуки. — Что ты сделал с Мелти Мелромарк? — Будто вы не знаете официальную версию, — огрызнулся Наофуми, раздражённо поведя левой рукой, на которой был щит. В правой у него был зажат кристалл. — Ты убил её! — раздалось восклицание Мотоясу, что направил в нашу сторону копьё. «Спутники» же постепенно сбивались в кучи. Что караванщики, что новоприбывшие мелромаркские бойцы — они занимали позиции, тогда как их «лидеры» выступали вперёд, «ведя переговоры». За Наофуми нас было четверо. Рафталия, я, Фиро… и Велмор. — Технически, это сделал он, — Наофуми качнул головой в мою сторону, после чего бросил в сторону троицы кристалл. Мотоясу тут же отскочил в сторону, но Ицуки спокойно его поймал и активировал. В очередной раз появилось это изображение, где я перегрызал горло Мелти. Лица Рена и Ицуки стали мрачнее и лишь копьеносец воспылал, уже готовый ринуться в бой. — Мы видели другую сцену, — озвучил их реакцию Рен. — Что произошло на самом деле? — продолжил задавать вопросы Ицуки. Их взгляды скользнули по мне, на что я добро, во все зубы, улыбнулся. — Наверняка они убили её! — что-то удерживало Мотоясу от активных действий, но вставлять свои комментарии он не переставал. — После того как она нас догнала её попытались убить её же охранники, — отпечатал Наофуми, тогда как двое из трёх героев выглядели шокировано. — Мы её спасли. — И где она сейчас? — задал вопрос лучник, тогда как меченосец закусил губу и нахмурился. — Она была с нами. Она сама решила пойти с нами, — Наофуми приподнял правую руку, будто останавливая следующий вопрос героев и крикнул, чуть повернув голову — Мелти! Младшая принцесса будто ждала и тут же высунулась из нашего фургона, вызвав непонимающее бульканье со стороны Мотоясу и повышенную задумчивость двух оставшихся героев. — Наверняка он удерживает её силой! — раздался голос старшей принцессы, которая приблизилась и красовалась за левым плечом Мотоясу. — Нет! — раздался ответ со стороны фургона. — Наофуми спас меня! — Почему она не выходит? — спросил Рен. Лицо щитоносца раздражённо дёрнулось, будто тот был поражён глупостью такого вопроса. — Возможно потому, что стрелы не пробьют мой фургон? — с изрядной долей сарказма ответил тот, проведя рукой в сторону иных повозок и части караванщиков, которые были задеты ранними залпами. — Кх… — кашлянул мечник, отведя взгляд в сторону. — Так что мы будем рады, если вы просто нас пропустите, — с достаточной долей яда добавил я. Оная практически сразу спровоцировала копьеносца, но тот сдержался. — Королевским указом вам запрещён выезд из Мелромарка, — победно отчеканила старшая принцесса. На моём лице появился хищный оскал. — А ещё нам запрещено повышение, — это известие заставило Ицуки поперхнуться, а Рен взглянул на нас совершенно иным взглядом. — Прекрасные законы, не так ли? — Это так? — тон лучника изменился, и тот повернулся к Малти. Та ответила нечто невнятное, а лучник продолжил надавливать. — Ведь даже если, — Ицуки особенно выделил это слово, сделав на нём упор, — он является преступником, это ущемляет его как героя. — Такие, как они, наверняка даже!.. — выступил вперёд копьеносец. — …доросли до повышения ещё до последней волны, — прервал его Наофуми. — Заплатили по пятнадцать золотых за каждого. И только потом узнали, что… «герою щита и всем его сопровождавшим запрещено». Рен сделал шаг назад, что-то тихо пробормотав. Между героями повисло молчание. Скосив взгляд вбок, я увидел, что Велмора уже и след простыл. — Он наверняка своим щитом промыл всем мозги! — раздался обвиняющий, но не слишком уверенный клич от Малти. Его же подхватил и Мотоясу, вновь обратив «обвиняющее остриё» на Наофуми. — Верно! Потому и за ним все следуют! — Что?.. — от такого заявления опешили, кажется, все. И если с нашей стороны было чистое удивление, то со стороны оставшихся двух героев проявилась и толика опасения. — Такое оружие вообще есть?.. — всё тем же ошалевшим тоном спросил Наофуми. — И ты наверняка открыл его, ублюдок! — казалось, ещё немного и Мотоясу просто сорвётся в атаку. — Да где я его мог открыть?! В отличие от вас, я даже из страны выехать не мог! — практически сходу «прогорел» на него щитоносец. Двое героев плавно начали перетекать назад и в сторону, будто открывая дорогу, но оставляя нас под наблюдением. — Хватит ждать! — раздался голос красноволосой, после чего он усилился в несколько раз. — Как наследница престола, я приказываю, освободите мою сестру из лап демона щита! — Вперёд! — подтвердил её приказ Мотоясу. В нашу сторону ринулся новый мелромаркский отряд… без участия групп Меча и Лука, несмотря на явную неохоту последних.***
На этот раз солдаты были опаснее. Судя по всему, первый отряд был обычными армейцами, а эти… не самыми обычными. Их действия, да и снаряжение, были на ступеньку выше того, что показали солдаты прошлого отряда. Будто это была уже какая-то элита. В бой вступила уже и наша группа. Наофуми занял роль, как не странно, танка — он переместился на «передний край», фактически перетягивая на себя часть противников. На наносимый ими урон, если они каким-то образом по нему попадали, он практически не обращал внимания. Мотоясу целенаправленно двигался в сторону Мелти, обходя основную свалку, в которой смешались «караванщики» и солдаты. Принцесса же, стоило стычке начаться, сразу нырнула вглубь фургона, но где она знали все. Мне осталось только двинуться ему наперерез, привлекая внимание броском осколочной гранаты. Кроме неё у меня с собой осталось только несколько дымовых, но увы, иные я успел потратить. — Мы с тобой не кончили и в тот раз, копьеносец, — раздался мой голос, наполненный насмешкой и издёвкой. — Или что? Не рискнёшь выйти против того, кто может твердо держать оружие в руках? — в голосе слышалось уже ничем не прикрытое презрение. Я специально чуть задрал голову — из-за этого появляется налёт высокомерия, который такие, как он, просто не могут пропустить мимо себя. По его телу прошла отчётливая дрожь, а выражение его лица говорило само за себя. Первое действие было более, чем предсказуемо. — Копьё метеора! — и мы оба ринулись вперёд. Я был вынужден практически сразу сделать рывок в сторону, уклонившись от снаряда и лишь чудом сумев уйти от брошенного следом копья, которое практически сразу проявилось в его руке после промаха. И он оказался быстрее. — Хёрт пайсе! — раздался его голос, а траектория копья… изменилась. Название его навыка говорило само за себя. Рука копьеносца заняла жёсткую позицию, которая либо вбивается жёсткими тренировками, либо… оружие само направляет его атаку. Эти секунды растянулись на минуты. Он смотрит горящим от ярости, но уверенным взглядом. Чуть приподнятая губа, обнажившая его ровные, белоснежные зубы. И я повторил то, что сделал не так давно. На последних мгновениях я начал тормозить, подставляя правое плечо под удар и уводя цель его навыка в сторону. Он начал доворот механически, но теперь его копьё — лишь палка. — Гр-р-кха! — практически воедино слились наши голоса в момент столкновения локтя моей правой руки и его груди. Этот удар выбил из него дух. Будь у него латы или хотя бы металлические пластины на груди, он с трудом, но выдержал бы этот удар. Но он ими пренебрёг, а выдержать такую атаку… …и я переиграл сам себя. Вместо поддержания клинча моё тело рефлекторно откинуло Мотоясу в сторону. — …reat… — едва различимая часть слова. И мой рубящий удар уходит в пустоту. Его тело, совершив невозможный для него, в таком состоянии, кувырок, отскочило на несколько метров в сторону, после чего он вновь разорвал дистанцию. Я пытался его догнать, но даже так он был быстрее. Он не пытался блокировать или парировать атаки, он только уклонялся, лишь изредка пытаясь достать меня навыком, буквальное название которого значило «тысяча уколов». Учитывая предельную дистанцию, эти уколы лишь проходили вскользь по броне, практически не причиняя ущерба. Не знаю, сколько времени продолжались наши телодвижения. Рывок-атака-промах, уход-укол-отступление. Рывок-рывок-атака… — Хёрт пайсе!.. — раздался его выдох. И вновь это механическое движение. Он перешёл в полноценную контратаку, к которой я был не слишком готов. Копьё начало свое движение. Я уже понимал, что точно также отклонить тело не сумею… и по нервам будто плеснуло кипятком. Кристалл брони тускло засиял, а тело, подобно Мотоясу, сделало механическое движение вперёд, и левая рука вцепилась в древко легендарного оружия, вызвав удивлённый взгляд героя. И мне этой форы хватило — несмотря на давление и силу удара, левая рука увела его в сторону и продолжила «пропускать», не давая острию приблизиться к телу. Следующее действие сделал уже я сам. Правая рука извернулась и бронированный кулак с «утяжелителем» в виде меча врезался в то же место, что и до этого было приласкано локтем. И на этот раз удар был куда мощнее. Копьеносца согнуло от удара, а последовавший после этого апперкот левой рукой и вовсе опрокинул едва способного держаться на ногах героя. Тот перекатился на живот и начал пытаться подняться, но я не стал этого ждать. Меч вознёсся вверх и сорвался вниз, дабы оборвать жизнь одной из проблем.***
Два героя смотрели на происходящее со стороны, и ситуация заставляла их думать. Думать быстро и о многом. Мысли героя меча метались вокруг того, где Наофуми сумел найти подобное усиление. На первой волне он колоссально отставал, но потом… потом он начал расти в слишком быстром темпе. Особенно учитывая то, что ему никто не благоволил. Он и его группа добились всего сами… но где и как? Без пройденного повышения — и такая сила? Он так же заметил, что спутник Наофуми сменил оружие. Это всё ещё был меч, но уже куда более дорогой. Он невольно поморщился — хорошие, качественные, «настоящие» образцы такого он видел только у одного кузнеца. Остальные мог оценить и он сам — они не шли ни в какое сравнение. Но этот меч вызывал у него опаску. Ладони невольно сжались на рукояти его легендарного оружия, что было упёрто остриём в землю. Удивление у него так же вызывало то, как младшая принцесса искала защиту именно за спиной Наофуми, как и то, насколько неаккуратны были их прошлые противники. Когда Мотоясу перешёл в контратаку, Рен закусил губу. Он ощутил некое подобие печали — этот «Сайка» был крайне хорош… …и тот ответил на контратаку Мотоясу коротким ударом, от которого того выгнуло, а после и опрокинул его. Он оказался более умелым. Стоило мечу не-героя вознестись вверх, Рен опустил голову. Мотоясу проиграл. Мысли Ицуки витали вокруг другого. Действительно ли это — справедливость? Обвинённый в первый же день Наофуми был… удивлён. Последующие же его действия не говорили о том, что у него были какие-либо возможные склонности к тому, в чём он был обвинён. Даже более того — когда у него изъяли рабыню, которую, как считалось, он удерживал насильно… она отказалась покидать Наофуми. Тогда и появилось первое сомнение в том, действительно ли это — Справедливость. Вторая трещина появилась уже на следующий день — стоило ему выступить в защиту Наофуми, высказав сомнение в правдивости Малти, король тут же, практически без заминки, дал «задний ход». Продолжая же путешествовать по стране и совершая различные деяния, что наверняка должны были помочь людям, он слышал о «святом с божественной птицей». Подобные слухи не могли пройти мимо него, а сопоставить факты было не так сложно — особо выделяющийся филориал был лишь у Наофуми. Чего-либо порочащего Наофуми, за исключением части его методов, он не мог вспомнить. Вопросы вызывал лишь его спутник. Крайне смутно, но он слышал о его жестокости. Он не слишком ценил чужие жизни. Судя по тому, что он слышал — он был готов бросить поражённых растениями авантюристов, имел привычку давить и, судя по непроверенным слухам, был вовсе каннибалом. И сейчас он давил. Несмотря на то, как Мотоясу уходил от его атак, было ясно, что инициатива практически с самого начала ушла к Сайке. Шедший же бой был практически равен, в отличие от «дуэли». Он хотел вмешаться… но знал, что не сумеет их остановить. Мотоясу предпринял вторую попытку использования своего навыка, на что Ицуки цокнул языком. Он помнил такой навык у класса копейщиков — он имел крайне высокий урон, высочайший критический урон, но у него была фиксированная точность. Пятьдесят процентов — это так много и при этом ничтожно мало. И ему вновь не повезло — проценты оказались на стороне Сайки, чем он и воспользовался. Ицуки стиснул лук, понимая к чему всё идёт. Сайка опрокинул Мотоясу и вознёс меч. Лучник понял, что сейчас проходит та самая грань, которую нельзя упустить. Рука рефлекторно натянула тетиву. Возможно, Наофуми не лгал. Возможно, это и правда не игра. А даже если игра… штрафы за смерть — это всегда неприятно. — Piercing shot!***
Клинок начал стремительное движение вниз, но мне помешали. В лезвие меча влетел снаряд и было нетрудно догадаться откуда. Удар был настолько силён, что меня оттеснило от копьеносца и едва не опрокинуло, вызывая новую волну бешенства. ЭТО БЫЛА МОЯ ДОБЫЧА! Лицо перекосилось в гримасе ярости, и я сделал рывок вперёд, заведя левую руку за спину и ухватив связку уменьшенных, дымовых, гранат. Пинок правой ногой в челюсть Мотоясу оказался более чем успешен — его от этого перевернуло, после чего связка была брошена в сторону стрелка. Не знаю, эффектности ради или специально, но он сбил все три снаряда… которые тут же разлетелись на осколки и заволокли пространство между нами дымом. А следом за ними, прилетело ещё около полудесятка с нескольких направлений и явно из укрытия. — А-ах! — раздался приглушённый вскрик Малти. Рафталия использовала навык, которому её обучили. Она рухнула на старшую принцессу со спины, вогнав ей в позвонок свой «анти-призрачный» меч, из-за чего последняя рухнула как подкошенная. Енотка уже начала отступать в сторону Наофуми, который благополучно занял место и готовился «отчаливать», и оставалось лишь дождаться нас. Я бы мог попытаться добить лежавшего копьеносца или принцессу, кипевшая кровь так и нашёптывала, но волевым усилием я отогнал эту мысль. Если я это сделаю, два других героя могут встать следом за ними, причиняя куда большее количество проблем. В дыму начали проявляться фигуры, в которые влетело несколько арбалетных болтов, заставивших мелромаркских солдат скучковаться и выставить перед собой щиты. Мне оставалось прибавить ходу, дабы успеть влететь в наш практически развернувшийся транспорт. — Дорогу! — раздался голос Велмора и мимо нас пронёсся фургон, на который он кивал ранее. «Открывалка». Оказавшись в фургоне, я рефлекторно обернулся и увидел, как в мчавшийся фургон влетел горящий арбалетный болт, и на месте, в которое он попал, расцвёл огонёк… И грянул взрыв. — Вперёд! — раздался едва слышный, на фоне взрыва, голос отправившего брандер. Практически всё время направление указывал Велмор. Мы петляли по лесной куще, и я просто не представляю, как Фиро умудрялась протискиваться в оной, не оставляя при этом явных следов, а наш «проводник» в этом ориентировался. Периодически он останавливался, спускался и каким-то образом стирал колею, что шла за нами. Однако глотал он зелья маны одно за одним. На предупреждение о передозировке он лишь махнул рукой. Я достал один из припасённых ножей и яблоко, начав отрезать от него небольшие дольки. После каждой такой остановки он становился всё более и более «серым», что на лицо, что, как мне показалось, даже на вещи, что были на нём. — Герой… — начал он говорить с дрожью в голосе и руках. — У тебя… зелья духа, есть? — Несколько… — задумчиво, если не сказать «недоверчиво», протянул Наофуми, протягивая тому небольшую склянку. Проводник тут же выхватил у него её из рук и влил в себя, даже не проверяя содержимое. С каждым глотком его лицо приобретало всё более и более яркий цвет. — А-ах… — с явным удовлетворением и удовольствием протянул он. По нему прошла явная дрожь. — Теперь и жить можно. Направо. Он крайне бережно передал Наофуми ёмкость обратно, проигнорировав немой вопрос в его глазах.***
Страх. Мерзкое, отвратительное и отказывающееся уходить чувство. Она не хотела верить в то, что произошло несколько часов назад. У неё создавалось ощущение, что именно она стала главной целью сестры и тех солдат, что сопровождали героев. Попадавшие же во время стычки стрелы, и уж тем более знакомый огненный шар, укрепляли эту мысль. Помимо этого, вопросы вызывали и сопровождавшие Наофуми «караванщики» — то, какое они оказали сопротивление пограничным отрядам… Принцессу передёрнуло от того, как были убиты несколько рыцарей. Не простые солдаты, а именно те, кто должен был считаться элитой… Иного от зверолюдей, которых оказалась практически половина, она и не ожидала. Их сила, ярость и пыл, гораздо реже встречающиеся среди людей, а также полное отсутствие чувства самосохранения. Или это были черты именно этих разумных? Младшая принцесса затруднялась дать ответ. Но действия группы Наофуми отличались в корне. Рафталия, даже несмотря на всё произошедшее, старалась не убивать. Избежать этого она не могла, не в этой ситуации, но ей это давалось нелегко. Сайка же упивался смертями, что были вокруг. Это было видно даже невооружённым взглядом — он становился всё более и более разгорячённым, со всё большим гневом бросался на противника и был практически неотличим от зверолюдей. Взгляд вновь скользнул по спутнику героя. Но при этом вне боя он создавал совершенно иное впечатление. Каково было её удивление, когда она узнала, что он должен был стать лекарем! Ведь такое обучение накладывает определённый отпечаток, но не такой, какой он показывал! В памяти всплыл момент, когда Наофуми согласился «задать вопросы» тем предателям, что на неё покусились до этого. И здесь любой понял бы, как он задавал вопросы. — Приехали, герой. Стой! Фургон остановился, и принцесса повернула голову в сторону голоса.***
— Стой! — мы резко остановились. — И что здесь? — раздался голос героя, приправленный долей подозрений. — Нас тут ждут, — ответил ему Велмор и, судя по звуку, спустился на землю. — Ну, долго ещё? Раздался звук раздвигаемых веток, вынудивший меня потянуться за мечом и гранатами, после чего я спустился с задней части фургона и вышел из-за него. — Мы вновь видимся… бог Щита, — после чего зверолюд преклонил колено и опустил голову. Хрустнуло несколько веточек. Он весь был обмотан тряпками, которые играли роль маскхалата. Из-за его спины торчало несколько едва отличимых, в основном из-за своей «прямоты», рукояток. При ближайшем осмотре оказалось, что за поясом получеловека также было как минимум две рукоятки. — Бог?.. — раздался растерянный и одновременно с этим подозрительный голос героя. — Ты там очень популярен, герой, — раздался насмешливый голос Велмора. — Будь я на твоём месте, я бы опасался, что меня разберут на сувениры. — Этохо не буддет, — раздался куда более раздражённый и лающий голос. — Ха-ха-ха, кто спорит? — рассмеялся караванщик, после чего его смех оборвался. — Но нас встречали. И я свою часть закончил. — Ты получил свою плату, человек, — зашипел на него зверочеловек. — И на этой ноте я вас покину. Было приятно с тобой работать, герой. Ещё увидимся, — его голос начал отдаляться. — И помни, что ночь темна… — …и полна ужасов, — едва слышно добавил я. Велмор растворялся в гуще леса, подобно призраку. Когда же он исчез окончательно, зверолюд продолжил. — Наша страна ждёт Вас. — Вы могли не ждать, а как-либо помочь, — чуть раздражённо отозвался Наофуми, дёрнув плечом. В ответ на это он ещё ниже опустил голову. — Мы не могли… — дрогнувшим голосом ответил он. — Мы желали… хотели… но не могли ослушаться ВАШЕГО приказа! — Кха… — поперхнулся Наофуми. — Я же не отдавал… — Мы спешили как могли, но мы не успели… — в его голосе всё чаще стали проявляться лающие, едва ли не плачущие нотки. — Мы пришли лишь к вечеру второго дня, но вы отвергли! Отвергли, сказав, чтобы вас не трогали! — А… — и Наофуми завис. Он молчал десять, пятнадцать секунд, после чего сумел сказать только одно. — Серьёзно?.. — Ваше слово — закон! — зверолюд вскинул голову, вперившись в Наофуми взглядом. В нём читался фанатизм, готовность на всё и Вера. Наофуми тяжело выдохнул. Его можно было понять — в тот момент, когда к нему обратились, он явно был «слегка» не в своей тарелке и «тяжело» отреагировал бы на любое предложение помощи. — Но мы дождались! — продолжил не-человек. — Мы наконец дождались, когда наш Бог соблаговолил вернуться в края, где каждый преданно ожидал вашего прибытия. — И что, меня там НАСТОЛЬКО ждут?.. — с долей недоверия и проклюнувшейся опаски проговорил Наофуми. — Вы — это всё, чего жаждет ВАША страна… вы — всё, что нужно ВАШЕМУ народу… В глазах же зверолюда был такой огонь, в котором, как казалось, могло сгореть всё. Любые сомнения, любые аргументы, любые слова. — …И мы — преподнесём вам всё, что мы имеем. И в этот момент пришло понимание, что, возможно, раньше всё было не настолько плохо.***
Наофуми взял раскрутку получеловека в свои руки. Он начал забрасывать его вопросами, стараясь выжать из его ответов максимум. Возможность уйти, проскользнуть где-либо… В итоге это вылилось в один, финальный, вопрос. — Ты сумеешь вывести нас всех сразу? — Мы… мы не сможем… — уши зверолюда выдавали весь спектр его эмоций, несмотря на опущенную голову. Я мог его понять. Нас слишком много. Щит, Рафталия, я, Фиро, Мелти… нас слишком много, чтобы проскользнуть сколь-либо скрытно и всем. Пусть Фиро и упёрлась, но даже она поймёт, что придётся бросить повозку. Но даже без неё, проблем слишком много. Молчание затянулось. — Вы… можете оставить меня, — тихо проговорила младшая принцесса. Её слова привлекли внимание окружающих, из-за чего она на мгновение запнулась, но продолжила. — Если я правильно помню, недалеко отсюда был город, а правивший там человек был лоялен моему отцу. Наофуми покачал головой. — Нет. — Но почему? — Потому что это всё равно, что убить тебя, младшая принцесса, — перехватил я слово у набравшего в грудь воздуха щитоносца, тогда как Мелти от последних слов дёрнулась, будто её ударили. — Ни у кого нет гарантии, кому он более лоялен. И нет гарантии, что твой отец сам не приказал… — я прервался, чуть наклонив голову и глядя на вторую принцессу. — Он бы этого никогда не сделал! — воскликнула та, вызвав у меня шедший из груди смех, который, однако, был не слишком долгим. Он перерос в кашель. Сплюнув кровь в ближайший куст, я устало посмотрел на принцессу. — Там, откуда я родом, принцесса, — градус её раздражения рос, а моё лицо искривилось в ухмылке. — Не редок был случай, когда отец шёл на сына, брат на брата, а мать могла ждать, когда её дитя убьют, — ухмылка переросла в оскал, в котором были отчётливо видны обломанные клыки, вот только в моём взгляде наблюдалась лишь сосредоточенность, которую она заметила. — К тому же… возможно, он лоялен твоему отцу. Но сколь он лоялен другим вашим «фракциям»? Этот вопрос несколько сбил её с толку. Наофуми скрестил руки на груди, наблюдая за этой сценой. — Но ведь он, как отец, не мог… — начала было Рафталия, но я её прервал. — Он, в первую очередь, не отец, а король, — левая часть лица дёрнулась. — К тому же, она не единственная наследница. В воздухе повисло молчание. Мелти, фактически, была нашим «обоюдоострым щитом». Пока она жива и с нами — обвинение, что мы убийцы безосновательно. С другой стороны, она является факелом во тьме — пока она с нами, в этой стране, погоня за нами не прекратится. Её нельзя бросить, её нельзя держать при себе и нельзя кому-либо отдать… кроме самой королевы, разве что. Росомаха втянул носом воздух и будто задеревенел на несколько секунд, но стоило им пройти как раздался его рык и резкий бросок топора из-за спины. Топор пронёсся между мной и принцессой, улетая в сторону зарослей, из которых послышался звук столкновения с металлом. С запозданием я отскочил назад, вытянув меч из ножен и стараясь держать в поле зрения и зверолюда, и то, куда улетел его топор. Наофуми переключился на древний щит, как самый большой в своём арсенале и сдвинулся, дабы прикрыть Мелти, если это потребуется, а силуэт Рафталии просто исчез. — Мы знаем, что ты здесь! — хриплый рык, шедший от получеловека был наполнен столь концентрированной яростью, что по спине побежали мурашки. Я едва это заметил, но в росомаху после этого полетел нож, который он отбил идущим сверху вниз ударом нового топора, едва ли не вбив тот в землю. Из кустарника, показательно медленно, вышла фигура, которую я практически сразу признал. — Я есть рада что вы живы, госпожа.***
«Тень». Казалось бы — столь несвойственный юнит для вроде-европейской страны, на которую Мелромарк походил более всего. И вот, оно стоит прямо перед нами, ничуть не скрываясь. Из краткого представления выяснилось, что она якобы «на нашей стороне», а также является подчиненной королевы. — Герой Щита, в маске вы видите меня не впервые, я есть, — чинно произнесла Тень, подняв голову на Наофуми. Я предпочел пока не вмешиваться и просто понаблюдать за развитием событий. В целом можно было догадаться, зачем она - Тень - прибыла, но… выслушать можно, хотя и не хотелось слишком попасть под влияние. — Ты та самая… — вспомнив о девушке, Наофуми кивнул сам себе. — Лучше перейти сразу к делу, я есть. Герой Щита, проследуйте к ее Величеству, я есть, — девушка вновь привлекла к себе внимание, настойчиво высказав свою позицию. А вот и подвох. К королеве нам сейчас никак нельзя, да и где гарантии, что эта Тень действительно от королевы? Конечно, были случаи, когда мы пересекались с кем-то похожим, но… — К королеве? — он с сомнением посмотрел на стоящую перед ним. Не выражая эмоций, она вновь заговорила: — Корни проблемы глубоки, я есть. По возможности помогите нам. И фальшивое похищение… Его нагло разыграли те, кого пугают ваши достижения, Герой Щита, — вкрадчивым голосом Тень пыталась уговорить Наофуми, но этим лишь вызвала его недовольство, о чем свидетельствовали нахмуренные брови. — Опять ко мне пристал черт знает кто. Ну, и? Какой толк мне идти к королеве? — ему тоже не особо нравилась эта затея. Мелти обеспокоенно переглянулась с Тенью матери. Однако несмотря на ожидания второй принцессы, она не стала раскрывать все карты, ответив кратким: — Вы это поймете, как только встретитесь с ее Величеством. Такое построение предложения мне уже крайне не понравилось. И если Рафталия ещё задумалась, то Наофуми… — Это мне ни о чем не говорит. Тем более, с чего вы решили, что я так просто доверюсь шпиону королевы? При условии, что вы действительно пришли от нее. Где гарантии того, что это не очередная ловушка? — вот он и высказал свои подозрения. — Как вы могли заметить, вторая принцесса знает меня, я есть, — Тень попыталась вернуть себе долю доверия, однако, безрезультатно. — Слабый аргумент. Она так же знает и первую принцессу, что пыталась убить ее, — лицо героя раздражённо дёрнулось. — Я считаю, нет смысла продолжать разговор. Мы отказываемся ехать к королеве, — слова Наофуми звучали жестко. По нему было видно, что эти переговоры ему и вовсе не сдались, но и прогонять Тень, не выяснив всего, было нельзя. — В таком случае, Герой Щита, позвольте мне самой доставить вторую принцессу к ее Величеству, я есть, — она не хотела так легко сдаваться. Наофуми нахмурился еще больше. — Этого я допустить не могу. Мы поручились за Мелти, взяв ее под свою защиту, — ответ прозвучал немного резко. «Вот только это поручительство стоит нам слишком дорого», — несмотря на резкость мысли, мне удалось удержать лицо. Но этот спор все же возымел эффект. Тень склонила голову, прекращая попытки переубедить Наофуми, и отступила на шаг назад. — Я поняла вас, Герой Щита, — и исчезла, не оставив и следа. Покосившись на росомаху, я увидел едва ли прикрытое ликование. На принцессу — долю удивления и… разочарования? И Наофуми — сосредоточенность и… недовольство. — Это было слишком просто, — озвучил я свою мысль. — А слишком просто бывает только тогда, когда идёшь в какую-то ловушку, — дополнил её Наофуми. — Выдвигаемся. Мы и так потратили слишком много времени.***
Движение продолжалось. Мы приближались к горам, что были не слишком далеко от Мелромаркско-Шильтвельской границы. Как высказался наш спутник, ему там необходимо получить сообщение от своего связного, а уже после этого мы сумеем приступить к тому действу, что было предложено. Ближе к ночи мы остановились, а росомаха отметился перед героем, что он отходит. Герой на это заявление уточнил, мол, не могла бы эта встреча со «связным» быть при нём, на что был получен отрицательный ответ с жалобным выражением лица зверолюда — «подобные ему крайне не любят тех, кого видят впервые». Вернулся он спустя час, спокойный и умиротворённый, поглаживая сидевшее на его ладони существо. Большой, особенно, если брать в расчёт сложенные лапки, толстый и «шерстистый» паук. — Наша страна… — начал он, продолжая гладить вперившегося в нас своими глазами паука, — только и ждала этот момент. Верные вышли вперёд и им нужно лишь немного времени… Я смотрел на членистоногое, что сидело на ладони росомахи. У меня практически не было сомнений, что оно разумно, либо крайне близко к этому понятию. И оно смотрело на меня. Я это прекрасно понимал — сначала оно чуть поворачивало корпус, оглядываясь, осматривая не только область вокруг, но и нас, спутников Наофуми. Но сейчас оно неотрывно смотрело на меня. Я смотрел в ответ, стараясь не моргать. — Сайка? — спустя какое-то время, затрудняюсь даже сказать какое, Наофуми потряс меня за плечо. — А… задумался, — я тряхнул головой, отводя взгляд от паука и замечая, что теперь рядом находятся уже все. — Я пропустил что-то важное? — Мы говорили о том, как пройти через границу, — ответила Рафталия. — У Велмора была та повозка с порохом, — продолжил уже за неё Наофуми, поморщившись. — Ей мы могли бы пробить кусок стены или ворота, вспоминая, что говорили о защите границ. — Но теперь у нас есть около-ничего, — тяжело выдохнул я, переводя взгляд на руки зверолюда, которые были уже пусты. Подняв же глаза выше, я увидел нечитаемый взгляд, которым он на меня смотрел. — Не совсем, — медленно проговорил росомаха, переводя взгляд сначала на Мелти, а потом на Наофуми. — В городе, что вы однажды посещали, есть обелиск. Вокруг него и был построен город… — По преданию, в нём заточён один из драконов, что был побеждён старыми героями, — кратко пояснила Мелти. — Город и земли вокруг были пожалованы весьма древнему роду, который был верен моей семье. Кажется, их прозвищем было «Правое сердце», — принцесса закусила губу. — Из того, что мы знаем, — медленно, аккуратно подбирая слова, продолжил росомаха. — Род этого человека долгое время искал способ подчинить заточённое существо… — Ты хочешь сказать… — вторая принцесса острым, словно бритва, взглядом, неестественным для её возраста, упёрлась в росомаху. — …Мало того, что его можно призвать вновь, так ещё и подчинить? — Из того, что мы знаем, этот способ может подействовать. Детали нам неизвестны, но… — И подобные упоминания… — Мелти скрестила руки и закусила губу. В воздухе повисла тяжёлая, гнетущая тишина. Лицо Наофуми нервно дёрнулось, и он приказал: — Продолжай. — Мы знаем как проникнуть в город и можем провести туда и Вас. Правитель недавно вернулся и будет здесь ещё неделю… — И мы сможем задать ему нужные вопросы, — закончил я за зверолюда. Тот, с прищуром, вперился в меня взглядом, который я с трудом, но выдержал. Кажущийся пустым, но при этом давящий, отсутствующая мимика и безэмоциональность нагнетали. Он чуть наклонил голову, будто соглашаясь с моими словами. — И этот дракон откроет нам границу… — Наофуми потёр подбородок, будто оценивая эту мысль и шансы на то, как это пройдёт. — Но что с ним делать после этого? — Это уже нас не будет касаться, — левая часть моего лица дёрнулась, а Рафталия встрепенулась, полыхнув молчаливым недовольством. — Это будет проблема тех, кто останется на границе. — Но люди в городе… они могут пострадать от освобождения этого монстра, — высказалась Рафталия. Ей эта идея не нравилась, что было видно по выражению лица енотки. — Главная дорога пролегает напрямую к этому монументу, — невозмутимо парировал росомаха. — Самое большее, что будет уничтожено, это особняк и ворота с частью стен. Мелти практически не принимала участия в следовавшем далее диалоге. Младшая принцесса периодически смотрела в глубину леса, будто пытаясь увидеть ушедшую тень. Она слишком легко сдалась после того как началось подобие «торга». Будто не особо рассчитывая на победу. И это нервировало. Периодически я будто ощущал на себе пристальный взгляд, но… — Мы выдвигаемся, — вывел меня из задумчивости голос Наофуми. — Нас ждёт очень тяжёлая ночь.***
Пробраться в этот город оказалось тяжелее, чем я представлял. Повозку с Фиро и Мелти пришлось оставить в полукилометре от города, пока наша четвёрка пробиралась внутрь. Казалось бы, логичнее было бы оставить с принцессой меня, взяв с собой Фиро, но… та крайне посредственно действовала в рамках «скрытности», но какая-никакая грубая сила группе была нужна. Также Наофуми уточнил, что если Фиро будет крайне нужна, или у нас возникнут проблемы, он использует свой проклятый щит. Уж кто-кто, а Фиро это ощутит лучше, чем кто-либо из нас. Конечно, план проникновения был и без того шит белыми нитками, но другого варианта предложить не смог никто. Использовать дракона, которого запечатали в прошлом, как «таран» для границы? …а почему бы и нет, в конце концов? Пока он будет занят солдатами с границы, у нас будет прекрасная возможность сбежать. Главное, правда, чтобы он потерял нас из виду — всё же, вряд ли жители Шильтвельта оценят такой «подарок» от своего божества. Зверолюд шёл первым. У одной из башен он дал знак нам ждать, после чего едва видной тенью начал подниматься по стене. Спустя несколько минут он сбросил со стены верёвку, по которой мы перебрались через стену. В окнах некоторых домов горели огни, но росомаха вёл нас через проулки, где если и произойдёт встреча, то у нас будет несколько секунд форы. — Х-х-х… — нервно выдохнула Рафталия, когда мы увидели нашу основную цель. Трёхэтажный особняк с огромным обелиском во дворе. — Рафталия?.. — притормозил Наофуми, повернув голову в её сторону. — Я помню это место… — тихо произнесла енотка. — Я… была здесь до того, как вы меня купили, господин… — Можешь тогда дождаться нас здесь, — озвучил он свое предложение, но тануки тряхнула головой и двинулась следом. — Нет, я в порядке, господин. Не обращайте внимания. Я справлюсь. — Путь свободен, — коротко отметил росомаха. За время произошедшей заминки он убил сторожевых монстров, отдалённо похожих на псов. Их было всего трое, но во лбу одного из них торчал арбалетный болт. Раздался тихий щелчок взведённого оружия. Обход здания не занял много времени — он подвёл нас к чёрному ходу, который был вскрыт за полторы минуты. — Спальня и кабинет находятся на третьем этаже, — тихо отметил зверолюд, прикрывая за нами дверь, дабы сохранить иллюзию того, что всё так, как и должно быть. — Мы ищем заметки… или его? — раздался едва слышный вопрос Рафталии. — И то и другое, — получила она ответ, после чего мы отправились вперёд. В доме же было неожиданно безлюдно. Будто их всех отослали, словно это был… капкан. Капкан, в который мы сунули голову, за неимением достойной альтернативы.***
Дом всё так же был пуст. Лишь заботливо зажжённые свечи и фонари, которые будто вели нас в определённое место. Даже идиот бы понял — это ловушка. Неестественная пустота. Ловушка, которой теперь не избежать. Вспушенный хвост зверолюда говорил сам за себя. Я повёл левым плечом и едва не хрустнул шеей, но остановил себя. Мы шли на свет, подобно мотыльку, что летел прямиком в огонь. Величественная, массивная двустворчатая дверь. Слева и справа от неё было по лампе, которые обозначили конечную точку нашего маршрута. — Эта дверь ведёт в его кабинет, — раздражённо прошипел зверолюд. Топорик в его руке чуть дёргался, будто он уже готов был его метнуть в цель. — Я вхожу первым, — не допускающим возражения тоном сказал Наофуми. — Невежливо заставлять себя ждать. Герой подошёл к дверям и потянулся к ручке, но на несколько секунд замер, после чего отдёрнул руку и переключился на Древний щит, повисший на левой руке, коротко выдохнул… И ударом ноги распахнул обе створки разом. — Ты не спешил, Демон Щита, — раздался тяжёлый голос. Человек стоявший у окна был весьма тучен. Он не спешил поворачиваться к нам лицом, ведь на его стороне был десяток солдат, выстроенных полукругом, что направили на нас стоявшие на упорах арбалеты. — Просто кто-то отстроил излишне большую резиденцию, — огрызнулся герой, проходя вперёд, при этом чуть смещаясь влево. Я вошёл следом за ним, но не двигаясь в какую-либо сторону. Стоя на шаг позади, но в центре. Рафталия сместилась правее. — Эти земли были переданы моему прадеду. Он построил то, что было соразмерно его заслугам Короне и Богу. Говоривший развернулся к нам лицом. Он был уже не молод, а его лицо обрамляли щегольские усики. Короткие, чуть завитые, тёмные волосы и неприятный блеск в глазах. — Мы верой и правдой служили этой стране, и сейчас мы послужим ей ещё раз, — на этих словах его лицо приняло возвышенное выражение, а голова невольно поднялась чуть вверх. — И это страна вам приказала истязать детей? — вызывающе выдвинулась вперёд енотка. Несмотря на то, что она двинулась совсем рядом, я не ощутил даже малейшего колебания воздуха. — Полулюдские отродья, — лицо аристократа невольно дёрнулось, будто он наступил в дерьмо. — Что ты, что они, не достойны сравнения с людьми, — он перевёл пристальный взгляд на Рафталию. Его левая рука машинально легла на одну из рукояток, что были у него на поясе. — Я тебя когда-то видел… — Три месяца и восемь дней назад я была продана. Здесь, — не услышать дрожь в её голосе было невозможно. Наофуми как-то по-новому взглянул на неё. — Ах, маленькая рабыня… — в его голосе прорезались мягкие, едва ли не ласковые нотки. — Я вспомнил. Будто это было только вчера, — на его лице появилась мечтательная улыбка. — Я помню твои крики. И крики твоих друзей. Забавно, что твой маленький друг верил, — он наклонил голову вбок. — Верил, что ты придёшь спасти его. Как иронична жизнь. — Что?.. Кил?.. — енотка сбилась и побледнела. — Оно продолжало шептать твоё имя. На редкость наивное создание, — улыбка мигом спала с его лица. — Я предложу один раз. Сдайтесь и останетесь жить. — Ни за что! — ни секунды не раздумывая воскликнула енотка и ринулась вперёд. — Убить их… чёрт! — едва он успел договорить, как ему пришлось резко взмахнуть левой рукой. Хлыст мелькнул, подобно молнии, и сбил летевший в него топор в сторону. — Эрст шилд! Секонд!.. Раздался звук спущенной тетивы и битьё болтов о металл. Своими щитами герой сумел поймать семь болтов из десяти. Один пролетел сквозь Рафталию, которая оказалась лишь иллюзией, а настоящая в тот же момент атаковала одного из стрелков справа со спины. Раздался вскрик со стороны — это уже росомаха атаковал тех, кто был слева. Я бросился на помощь Рафталии. На этот раз она убила своего противника без сомнений, но соотношение три к одной — это слишком. С коротким разгоном я снёс одного из противников массой, протащив до стены и нанеся мощный удар в лицо, что отправил того в долину грёз. Левую часть спины обожгло болью, крайне точечной, — это явно был удар хлыста, — после чего я ощутил крайне знакомое жжение. Слева вновь донёсся протяжный, прерывающийся крик и звон столкнувшегося металла. Раз за разом слышался свист хлыста, сконцентрированный на Наофуми. С моей последующей поддержкой мы с Рафталией добили оставшихся двоих противников и мой взгляд скользнул по последнему, который не пошёл в ближний бой и уже пристроил болт на направляющее… И в его оружие влетел топорик, глубоко войдя в центральную часть арбалета и разрубив тетиву. — Вечно всё приходится делать самому… — раздражённо произнёс аристократ, после чего в его правой руке мелькнул второй хлыст. Он вышел из-за широкого стола, дабы получить дополнительное место для размаха… И в этот момент начался ад. Этот человек не просто знал, он мастерски умел обращаться со своим оружием. Каждый из кнутов будто превратился в отдельное живое существо, что не подпускало противников к своему хозяину. Несмотря на свою тучность, тот демонстрировал поразительную подвижность. Каждый его шаг отдавал недостижимой, для обычного человека, ловкостью. Каждый удар шёл по, казалось, непредсказуемой траектории, но… Он делал равное количество атак. Да, удар мог идти с другой стороны, но… на каждую из сторон приходилось одно и то же число. Он держал тот же темп, ритм атак. — СПРАВА! — крикнул я. Удар, шедший в меня, пришёлся на левую руку. Мне повезло… и я сумел ухватиться за него, тут же сделав движение, которым обернул часть кнута вокруг руки. Показавшаяся в первый момент вспышка боли и жжения на левой руке практически сразу сошла на нет, оставив лишь лёгкое, едва ли не приятное тепло. На правой части лица начал проявляться оскал, показывающий обломанный клык. Другой кнут ухватил герой. Большего Рафталии и не требовалось. Она ринулась вперёд, пока её бывший хозяин был ошеломлён подобным захватом его оружия. Слишком долго, впрочем, оное не продержалось. — Гр-к-ха-а… — протянул он, когда клинок енотки пробил его дублет и левую часть груди, пронзая его сердце. Натиск Рафталии был столь силён, что она буквально протащила весьма тучное тело аристократа к концу комнаты и вытолкнула того в окно. «Одним кошмаром для неё меньше», — мелькнула мысль, после которой я дёрнул кнут на себя, подбирая трофей. Наофуми поступил схоже, после чего оба кнута были убраны в сумку. — Рафталия? — раздался голос Наофуми. Та вздрогнула и отшатнулась от окна, замотав головой. Из её груди вырвался тяжёлый выдох, в котором ощущалось то, что она держала в себе всё это время. — Я… я в порядке, господин. Просто… я не думала, что… — Это кончится так просто? — продолжил я за неё и получил в ответ кивок. Мне осталось лишь вздохнуть. — Жаль только, что теперь ему не задать несколько вопросов. — Простите… — понурилась Рафталия, а Наофуми махнул рукой. — Берём что можем и уходим. Тут было уже достаточно шума. — Господин, я… я хочу спуститься вниз. Там мой… Наофуми на секунду замешкался, но кивнул. — Сайка, иди с Рафталией. Встретимся на выходе. У нас слишком мало времени. Спуск вниз не запечатлелся в моей памяти. То, как мы убили двух стражников внизу — тоже. Рафталия бежала так быстро как могла, вынужденная притормаживать, дабы я мог за ней угнаться. Спёртый воздух, сырость и темнота. Эти три вещи разбавлял лишь застарелый запах крови. Рафталия, едва мы спустились, сразу повернула направо и бегом направилась к дальним камерам. — Кил!.. — раздался её голос, а я поспешил следом. — Это я, Рафталия!.. — Н-нет… — раздался едва слышный голос. Когда я подошёл к камере ребёнок в ней лишь ещё сильнее забился в угол. — Н-нет, вам просто сказали… — ребёнок продолжил что-то бормотать, но я уже не мог отличить слова. — Это он? — Да… — в голосе енотки сквозила неприкрытая боль. — Прошло столько времени… — она сглотнула подступившие слёзы, после чего решительно продолжила. — Ладно, Кил, я покажу тебе!.. — она выдохнула. — Вспомни, за два месяца до волны мы с тобой пошли в море, чтобы найти красивую ракушку… Чем больше она говорила, тем больше ребёнок оживал. Я даже сумел разглядеть лицо, на котором особенно выделялись мутные глаза, будто затянутые катарактой. Я невольно качнул головой — лучше бы мне ошибаться. — Сестрёнка! — когда он признал Рафталию, она облегчённо выдохнула. Он даже попытался встать, но лишь обессилено рухнул обратно. — Лежи, мы сейчас откроем дверь… — взгляд енотки начал бегать по коридору, но чего-то, что могло бы помочь открыть дверь не было. Я тяжело вздохнул и достал меч. — Ну, надейтесь… Я вспомнил одну из сцен, которой не слишком верил, но особых вариантов не было. Любой более-менее ценящий своё оружие человек свернул бы мне за это шею, а Кайя и подавно, но я использовал фламберг как рычаг. Рычаг чтобы поддеть дверь… и это получилось! Петли оказались короткими, после чего дверь просто вывалилась. — Поторопимся, — выдохнул я, а енотка уже бросилась к своему другу. Рафталия несла ребёнка на спине. Когда мы поднялись по лестнице нас уже ждали росомаха и Наофуми. — Вас долго не было, — пояснил это герой. Он скользнул взглядом по лицу Кила и чуть кивнул. — Уходим. Однако не успели мы пройти и десяток шагов как нас окликнул голос, который мы не ждали услышать. — Не так быстро… Демон Щита… Из-за обелиска, стоявшего во дворе, опираясь на него левой рукой, вышел сброшенный аристократ. — Как ты… — начал было Наофуми. — Если… если не хватило сил мне, дабы свершить то, что нужно нашей стране… кха… — он выхаркнул сгусток крови. — То сил хватит…ему!.. Ожерелье на шее аристократа сверкнуло и раздался звон разбитого стекла. Тот закашлялся ещё сильнее… И обелиск пошёл трещинами, из которых струился неестественно белый свет. — Как хранитель памяти, повелеваю! Убей! Убей Демона Щита!.. Едва тот успел договорить, как обелиск начал рассыпаться, а на него опустились нога. Огромная, чешуйчатая и четырёхпалая. — БЕГОМ! — раздался крик героя, который сразу понял, что это не наш бой. Уже не скрываясь мы побежали к главным воротам. Практически сразу Рафталия начала сдавать позиции — её друг оказался слишком тяжёл для неё. Поравнявшись с девушкой, я ухватился за её друга и закинул тельце себе на спину, практически не ощутив прибавку веса. Она благодарно кивнула, перейдя на более уверенный темп бега, а я вновь тряхнул головой прогоняя лёгкое свечение, что вновь отметило моё «благородное» дело ещё одним баллом Спасителя. Раздался колокольный набат, который утонул в рёве пробудившегося дракона. Никто не обернулся. Мы продолжали бег. Осталось совсем немного, прежде чем мы поняли свою ошибку. Решётка была поднята. Как и мост. Однако не успели мы сбавить ход как раздался звон разбитого металла, после чего мост начал своё падение, а в воздух взлетела подожжённая стрела. — Немного!.. — Наофуми произнёс это слово и лишь ускорился. Мост пал, а следом на него приземлился и росомаха. Мы уже практически преодолели его, как из леса показалась Фиро, что тянула за собой повозку, тогда как на козлах сидела и правила Мелти. Мы сближались, а на лице Мелти всё отчётливее прорисовывался ужас. — Разворачивай! — на излёте прокричал Наофуми, пытаясь подать этот же знак руками и его, к счастью, поняли. Фиро начала разворот. Первой в повозку заскочила Рафталия. Следом за ней — росомаха, который помог втянуть туда Наофуми… и последними были я с Килом. Герой и росомаха с ощутимым трудом втянули меня внутрь, и Фиро наконец взяла полную скорость. — К границе, Фиро! Так быстро как можешь! — всё ещё на эмоциях прокричал герой. — Есть! — не стала пререкаться птица и мы понеслись от города. Однако стоило взглянуть назад, как я потерял дар речи. Огромная, превышавшая высоту стен более, чем в два раза, позади находилась фигура тиранозавра. Тиранозавра, который не сводил с нас взгляд и без особого труда проломил кусок стены, преследуя нас.***
Мы мчались на полной скорости. Я не представляю, как бы мы спасались, не будь с нами этого фургона. Фиро банально не унесла бы всю нашу толпу на себе. Да, один раз она тащила нас всех… но тогда нас было только трое. Сил ей сейчас, может, хватило бы, но отсутствие балансировки сразу ставило на этом крест. Но даже так, мы бежали. Вновь бежали — на этот раз от подобия тиранозавра, который выбрал явно не самый быстрый темп. А если судить по тому, что я о них знаю… по одной из теорий, они — короли падальщиков, с невероятной выносливостью. Ведь зачем гнать во весь опор, когда можно просто дождаться пока добыча рухнет сама? И мы продолжали мчаться в сторону границы. На горизонте показались стены. Не просто форт, а будто Великая Китайская Стена, что простиралась от горизонта до горизонта. Молот и наковальня. Дракон и стена. Мы продолжали мчаться к ней, но было ясно, что проскакивать негде. Сворачивать так же было поздно — дракон набирал скорость и приближался. Лицо Наофуми выражало безнадёжность. Он, да и не только он, все мы понимали, чем это кончится. Лишь на лице росомахи было абсолютное спокойствие и… готовность. Время будто тикало, а тишина была гробовой. Лишь спасённый из плена паренёк лежал в углу, то ли без сознания, то ли перешедший в сон. — Почему ты так спокоен? — раздался, наконец, голос Наофуми. Всё внимание перетекло на зверолюда, что и бровью не повёл. — Потому что мы верим, что Бога Щита этим не остановить, — с уверенной гордостью ответил этот ушастый. — Но почему ты так уверен? — едва ли не возопил герой. Вера в него уже нервировала героя. — Потому что у нас был приказ. — А если я прикажу ответить? — Мы не сможем, — опустил голову зверолюд. — Почему?! — но на это наш сопровождающий лишь ещё сильнее опустил голову, чтобы не встречаться ни с кем взглядом. — Потому что нам приказали… — это создание попыталось сжаться, будто желая стать меньше. Он даже прижал уши к голове. — Так может дракону прикажешь, а? Ха-ха-кх… — мой нервный смех перешёл в кашель и хрип. Уже рефлекторно я прикрыл рот правой ладонью, выхаркивая кровавые ошмётки. — Ха-а… Выдох. Лёгкие отдавались болью, а взгляд был прикован к тёмно-красной жиже. Ладонь на несколько секунд вспыхнула, выжигая кровь и заразу, а я опустил голову, тихо выдохнув. Я уже почти закрыл глаза, как они зацепились за одну деталь. Ту самую, которая «роднила» нашу группу. — …а ведь и правда, Щит, прикажи ему, — совершенно другим, севшим и «блеклым» голосом проговорил я. Наклонённая вбок голова и спокойный, ровный взгляд. «Очищенная» ладонь прикоснулась к груди, где находился кристалл. — Ведь если кого он и послушает, так тебя. Ведь… — на лицо выползла сухая усмешка. — …кому приказывать, если не тебе? Наофуми было вскинулся, готовый к резкому ответу, но он увидел к чему я приложил ладонь. Его правая ладонь сжалась в кулак и слегка задрожала. — И ты считаешь, что он подчинится? — задал герой свой вопрос. Уши росомахи приподнялись, показывая, что он крайне внимательно вслушивается. — А ты считаешь, что нет? — вкрадчиво ответил я.***
Дракон продвигался вперёд. Когда-то он был молод, полон сил и желаний. Он мог претендовать на звание сильнейшего, если бы захотел. Но это не вызывало у него какого-либо интереса. Его интересовала охота и еда. На его пути встали человеческие «герои» и заточили его в бесконечно маленькой, унылой и отвратительной клетке. Одного. Он чувствовал запах — это был уже не один из тех героев, что был повинен в его заточении. Не он, но одновременно с этим он. И он бежал. Ни один хищник не способен устоять перед таким — тот, кто был охотником, становится бегущей добычей. Тряпка на задней части их фургона распахнулась, явив взгляду тиранодракона героя. Его броня темнела прямо на глазах, а филориал что тащил повозку, эта проклятая тварь, начинала пахнуть подобно дракону, заставляя его испытывать отвращение. — …рёд… — донёсся до его слуха отголосок языка, который он не слышал бесконечно долго. — …жь! Практически против воли, он прибавил скорости, желая услышать этот голос. И он прозвучал вновь, ввинчиваясь в его голову и не оставляя иных вариантов.***
Боль. Этот ввинчивающийся в сознание, не оставляющий возможности решать, вынуждающий подчиниться рёв. Наофуми использовал его, отдав своим сородичам приказ. Сопротивляться ему было подобно действию против себя самого. Даже Рафталию, что имела наименьший из кристаллов, скрутило в агонии. Она сжалась в комок и вздрагивала, дыхание было прерывистым и дрожащим… Каково же пришлось мне? Боль, выворачивающая меня наизнанку. Чужое, жёсткое слово «уничтожь». Хрип, вынуждающий горло надрываться. Рука, что невольно начала вминать металлическую стенку. Взгляд, от которого в жилах стыла кровь. Я проклинал всё живое и мёртвое за то, что дал Щиту такую идею. Грохот. Каждые несколько секунд земля содрогалась. Даже несмотря на то, что Фиро рвалась вперёд, быстрее и быстрее, грохот был всё ближе. Наофуми ввалился обратно в кузов фургона, будто обессилевший. Когда же герой увидел, что произошло с нами, он содрогнулся и раздался драконий рёв. — Кажется, он разозлился… — просипел я, поднимая на героя взгляд и изображая подобие бодрой ухмылки. Герой мой «энтузиазм» не разделил, лишь устало привалившись к стенке фургона. Грохот становился всё громче… после чего начал отдаляться. Мы от него начали отставать. Наофуми высунулся из передней части фургона. Фиро начала сбавлять ход, а я кое-как двинулся вперёд, дабы убедиться, что дракон действительно понёсся на крепость. Конечно, это ничего бы не изменило, но… я высунулся вперёд. И я обомлел.***
Приказ. Дракон даже не помнил, когда он слышал подобное этому в последний раз… да и слышал ли вообще. Ведь кто мог ему приказать? Тому, кто мог стать сильнейшим, если бы это его интересовало? …но он подчинился. Стоило ему принять эту мысль, этот приказ, как он ощутил удовлетворение. Будто кто-то его приласкал, как это было когда-то очень, очень давно… И он с разбега врезался головой в стену крепости, кою ему приказали уничтожить. Маленькие человечки пытались пробить его шкуру, но всё было тщетно. Что «щепки», пущенные их руками, что «ветви», которые они пускали из механизмов — это не наносило ему сколь-либо весомый урон. Когда же одна из «ветвей» врезалась рядом с глазом он сделал глубокий вдох…***
Одна доза. Вторая. Третья. Шестая. Те препараты, что я получил незадолго до выезда — я отсчитывал двойную дозу каждого. Я помнил, что их крайне не рекомендуется принимать в таком количестве, особенно в смеси из всех, но выбирать не приходилось. Уже было слышно, как дракон несётся обратно, в нашу сторону. Я скосил взгляд на таймер — оставалось уже немногим менее трёх минут до момента, когда я вновь сумею ощутить то самое чувство. В груди медленно нарастало тепло. Дыхание становилось более глубоким, размеренным и спокойным. Безмятежный взгляд был направлен вперёд — на мчавшегося к нам дракона. Страх будто исчез, не оставив после себя даже бледной тени. Между нами и нашей целью остался лишь этот дракон. Только он и я. — Сайка, — раздался голос Наофуми. Я повернулся к нему с лёгкой, безмятежной улыбкой, что заставило его сбиться с мысли. — Не вздумай умирать. — У тебя ещё очень многое впереди, Наофуми, — я чуть склонил голову вбок, продолжая улыбаться. Когда наши взгляды встретились Наофуми вздрогнул. — Не забудь меня подсадить, хорошо? Я произнёс это тихо, будто прося о небольшом одолжении, но было невозможно не понять то, что это на самом деле. Две минуты. — Пора… — выдохнул я и направился к Фиро. Наофуми шёл рядом… и помог забраться на ездовую птицу, наложив на меня одно из немногих имевшихся у него заклинаний. Филориал уже едва ли не приплясывала от нетерпения. — Ну, пойдём, Фиро. — Да-а! — отозвалась та и мы начали движение навстречу дракону. Тик. Так. Левая рука держится за птицу, тогда как в правой находится клинок. Губы будто сами прошептали «фёст фаэрблейд», зажигая клинок. Тик. Так. Цифры на таймере переливаются нейтральным, белесым цветом. Мы стремительно приближались к освобождённому узнику. Первый прыжок. Герой давал нам поддержку издалека — мы поднимались на уровень головы дракона. Второй прыжок. Дракон понял, что это неспроста и попробовал петлять, но для такой туши и на такой скорости это было практически невозможно. Третий прыжок. Мы практически на одном уровне, и Фиро несётся вперёд, к краю тюрьмы из щитов, чтобы совершить последний рывок, который станет нашей первой атакой. Тик. Я ощущаю толчок сзади, в левое плечо. Я чувствую боль и цифры на таймере окрашиваются в красный цвет. Фиро совершает четвёртый прыжок. Так. Тёплый уголёк в груди превращается в бушующий пожар. Безмятежность сменяется яростью и камень, что был в груди, засиял своим цветом. В голове была лишь одна мысль… — Хай… Квик! — Фиро совершила, уже будучи в воздухе, финальный рывок. Левая рука разжалась. Короткое падение и рёв дракона, что понял свою ошибку, с утонувшим, в нём, рыком.***
Он горел. Рафталия видела, как от фигуры Фиро отделилась часть. Ей не нравился план, что предложил Сайка, но предложить что-либо иное она не смогла. И сейчас она могла только смотреть. Память услужливо подкидывала ей те события, что были связаны с ним. От начала до конца. Как она его избегала. Тануки закусила губу. Она понимала — это «билет» в один конец. Такого риска, как сейчас, у них не было ещё ни разу — ни на волнах, ни во время побега. Даже бой с Грасс… Та не уничтожала куски крепости. Он падал. Фигура Сайки летела прямо на морду дракона. Тот издал рёв, из-за которого шерсть на её хвосте и ушах встала дыбом… И раздался хлопок, с которым левый глаз дракона лопнул.***
Огонь с меча резким рывком охватил человека. Тот приземлился на глаз дракона, что не выдержал резкого перепада температуры и лопнул. Более того — клинок человека прошёл сквозь глазницу и кость черепа тиранодракона практически без сопротивления, чего дракон никак не ожидал. Рёв ярости сменился рёвом боли — нечто подобное он ощущал лишь до того, как его заточили в мире-без-охоты. Атаки назойливой птицы практически не побеспокоили ящера и тот замотал головой, пытаясь сбросить с себя человека. Он при всём желании не мог до него дотянуться, пока тот был на его голове и иных вариантов не оставалось, пусть это и причиняло ему невероятную боль. Спустя десяток секунд, ценой изрезанной глазницы, дракон сумел «выкинуть» из себя горящего человека. Но тот, будто чувствуя, использовал своё пламя чтобы слегка скорректировать траекторию… и приземлиться на возникшую в воздухе платформу. Ждать какого-либо сигнала он не стал, практически сразу ринувшись вперёд, обратно к ящеру, добавляя себе скорости огнём. Он снова прыгнул вперёд, вонзая клинок в грудь ящеру. Клинок человека вновь пронзил громадное тело, будто не считая шкуру дракона чем-то достойным, дабы в ней задержаться. И он начал сдвигаться вниз, скользить под своим весом, прорезая плоть ящера. Дракон чувствовал боль. Он чувствовал, как его природная, мощная регенерация пытается зарастить те повреждения, что нанёс ему маленький человек. Он знал, что раны заращивать «больно». Он испытывал это и ранее. Но ещё ни разу до этого он не ощущал такое сопротивление своего же тела. Он чувствовал, как его потрошат и что он не может этому воспрепятствовать. Тело дракона пыталось скинуть человека, совершая резкие движения из стороны в сторону, но это не помогало. Он лишь больше рвал свою грудь. Совершив рывок с разворотом практически на девяносто градусов, дракон скинул с себя человека, которого завертело в потоках воздуха.***
Он пылал. Наофуми наблюдал за тем, что происходило с Сайкой и древним ящером. Фиро практически не отставала от его первого спутника, продолжая атаковать дракона. Но она и близко не могла приблизиться к тому, что творил тот, кто был человеком. «Человеком ли?» — невольно пронеслась мысль в голове героя. Он помнил, что творила Фиро. Она была сильнейшим аргументом — до этого момента. В прошлый раз, когда он сумел ранить Грасс… это была не случайность, но на неё можно было это списать. Он это и сделал, и видел, как он ошибся что тогда, что сейчас. Он полыхал. Его движения были иными. В них не ощущалась какая-либо техника, да и против такого монстра любая техника бессмысленна — противник слишком велик размером, но даже так, остаются заученные действия, которых придерживаются. Здесь была лишь животная ярость. Он ощущал жар на правой руке, на которой был Щит Гнева. Это отличалось от того, что было раньше. Наофуми сглотнул, наблюдая как Сайка практически потрошил грудь «титана». Как «титан» пытался сбросить его с себя, но не мог. По телу шла дрожь, которую разум пытался отогнать от себя. Не дать ей власть. Он облизнул подрагивающие губы. И он сбросил Сайку с себя. Тот завертелся в воздухе, перегруппировываясь, рассчитывая на помощь героя и тот ему её оказал — ноги его спутника коснулись призванного щита, после чего он помчался вниз. Маленький человек вернулся на землю и ринулся на истекавшего кровью титана. Титана, что несмотря на всё, был готов выдохнуть пламя на того, кто его ранил. — Эрст шилд! — разнёсся тонущий в рыке дракона крик героя.***
Герой ошибся. Он сгорал. Щит, что появился практически перед мордой дракона, не сумел остановить пламя что тот выдохнул. Маленькая фигура человека скрылась в пламени, что было выдохнуто драконом. Скрылось в пламени, что оплавляло каменные стены. Рука, что удерживала Щит Гнева, выла. Жар и боль, гнев и отчаяние, ненависть и… пустота. Дрожь было уже невозможно сдержать. Он будто ощутил удар в грудь, ноги подкосились, а в ушах стоял противный звон. — Нет… — раздался рядом голос Рафталии. Зрение начало расплываться, и он ощутил, будто по щеке что-то стекает. На краю сознания вновь зазвучал тот самый голос, тот, что предлагал силу… Неразборчивый шёпот, который он едва мог разобрать. Ему даже не нужно было понимать, что он предлагает. Он это слышал уже тогда. Голос всё приближался, а дракон взревел вновь, задрав голову. Будто гордясь своей победой над тем, кто был ему не ровней. Будто титаном был не он, а тот, кого он заставил сгорать. И рёв оборвался. Огонь, что выдохнул монстр, собирался в одну точку. Герой увидел фигуру, что вылетела из пламени, которое будто следовало за ним. Будто он был самим его воплощением. За мгновения он преодолел дистанцию до ступни дракона и нанёс удар. Удар, что прошёл сквозь лапу дракона, не ощутив сопротивления. «Титан» вновь пошатнулся, дрогнул, и все узрели то, что сотворил всего лишь маленький человек. Ступня дракона осталась на земле. Он балансировал на оставшейся лапе, но это ему уже не могло помочь. Человек развернулся и напал повторно, проводя второй удар по единственной опоре ящера. Дракон застыл, боясь пошевелиться, но человек вновь атаковал. Косой удар с разворота, отсёкший кусок плоти с лапы дракона и послуживший последней каплей. Титан пал. Человек выскочил из-под его туши. Он уже знал, что победил. Он неспешно вышел перед павшим противником, равняясь с головой мертвого дракона. Он выгорал.***
Единственный глаз дракона с ненавистью смотрел на того, кто стал его палачом. На того, кто сейчас был охотником. На того, кто пах совершенно иначе, как никто из бывших рядом. Никто, кроме тех героев что он помнил. Он пах маслом и дымом, гарью, чем-то гнилостным, но при этом с нотками чего-то сладкого, фруктового. Были в этом запахе и смолистые, пряные оттенки различных запахов. Он пах пеплом… Маленький человек весь был покрыт пламенем, тем, что не сумело его сжечь. Он медленно шёл вперёд, будто растягивая момент удовольствия, как охотник, что поймал добычу и наслаждался её страхом. Он не хотел признавать, но он боялся. Он боялся смерти, как и все живые существа. Он был готов на всё, чтобы её избежать, но столь же ясно он понимал, что такого шанса ему никто не даст. Маленький охотник приближался. Дракон закрыл глаз, сконцентрировавшись на звуке его шагов. Мягких, тихих, какие были лишь у тех, кто был быстр, но не силён. Он понимал свои ошибки, но не мог их исправить. Даже если бы он ушёл, дракон уже не встанет на лапы. Он понимал, что у него есть лишь один шанс. Одна попытка. Шанс на ничью. Человек прошёл линию, на которой шансы были у павшего. Собравший остаток сил, дракон оттолкнулся всем телом, попытавшись поймать пастью своего палача. Но он промахнулся. Человек, будто зная о его желании, совершил рывок в сторону и оказался ровно под шеей павшего титана. Ящер закрыл глаз. Ему было страшно умирать. Он теперь понимал, что ощущает добыча, загнанная в угол. Он проиграл второй, последний раз. Клинок человека рухнул вниз, разрубая позвоночник и почти отсекая голову древнего ящера.***
Великое существо ощутило повторный звон стекла. Если первый вызывал опасение и беспокойство, заставляя пытаться открыть глаза, дабы предпринять какие-то действия… Второй дал успокоение. Слабый, сонный вздох раздался из груди существа, и оно прикрыло глаза вновь. Ещё было время. Оно знало — если звон раздался вновь, то угрозы более нет. Этой угрозы более нет. Она могла отдохнуть вновь, восстанавливаясь после того, через что ей пришлось пройти совсем недавно. Этот мир был слишком слаб. Ему нужна была поддержка и ей одной было слишком тяжело. Но представители нового поколения оказались достойнее, нежели казались. Они справились с тем, что не трогали очень, очень давно. Они уходили. Она понимала — такой наследник мог появиться ещё не скоро… но ей придётся отпустить его. Другой стране также был нужен герой, хотя бы один. Без них цена закрытия была слишком высока. Раздался тихий, для столь великого существа, выдох. Глаза невольно закрылись. Ей нужно было отдохнуть.***
Маленький охотник распрямился. Он был удовлетворён — подобная добыча бывает нечасто. Вкус победы, что сопутствовал ему сейчас. Он будет доволен. Огонь мерно оседал, выжигая землю, по которой шёл человек. Он развернулся и медленно двинулся обратно, не убирая свой клинок. Он чувствовал новую цель. Он понимал, кто был виновником всего этого. Из-за кого это произошло. Он был благодарен — эта добыча стоила многого… но удерживать при себе — слишком дорого. Большая часть пламени осела, оставшись лишь на клинке. Сородичи также приближались к нему, подводя жертву всё ближе. Он не сводил взгляд с этого тусклого цвета, готовясь совершить один рывок, который избавит их от угрозы… И уже подобравшись для оного, сделав первый, быстрый шаг, он услышал то, что он не ожидал. — Прерванный гнев! Ноги будто подкосились и всё, что охотник — Сайка — успел сделать, это вонзить клинок в землю, использовав его как опору… И вырвать из себя жёлчь напополам с кровью.***
— Сайка! — стоило ногам мечника подкоситься как Рафталия и Наофуми тут же ринулись к нему. Когда они приблизились к нему, то поняли в насколько плохом он был состоянии. Под клинком «павшего» после своей же победы собрался весомый объём как желчи, так и крови, но он хотя бы перестал её из себя извергать. За этот краткий срок Сайка будто постарел на несколько десятков лет. Кожа на лице будто посерела и обвисла, а всё его тело сотрясала дрожь. Он никак не отреагировал на окрик, и даже когда его подхватили с обеих сторон, не сказал ничего, лишь пытался дышать, не отпустить рукоятку и не упасть. Глаза невольно закрывались. Сила, что покинула его резким оттоком, продолжала угасать. Он пытался держать глаза открытыми, но понимал, что надолго его не хватит. Тело просило отдых. Оно устало. Обессилело. Умирало.***
— Фёст хил! — герой пытался сделать хоть что-то, но это не имело особого смысла. Он продолжал использовать это заклинание просто, чтобы успокоить себя. Ведь если он его лечит, то он не умрёт. Нужно просто не дать ему заснуть. Наофуми пропустил момент как они с Рафталией дотащили Сайку до повозки и уложили его внутрь. Как он заставил тело спутника проглотить одну из пилюль, что должны были дать ему хоть какие-то питательные вещества, он не запомнил, что сказал спасённому другу Рафталии — это всё будто прошло мимо. Росомаха же, что сопровождал их, незаметно растворился, будто его и не было. Единственное что говорило о том, что он был с ними — один из его топориков, что лежал внутри. — Господин! — Рафталия вырвала героя из состояния транса, переключив внимание на себя. — Господин! — когда герой вздрогнул и повернулся к ней, то уловил обеспокоенность на её лице. Поняв, что привлекла его внимание, она продолжила: — Стену прошли полулюди! Они движутся к нам! — …Они опоздали, — раздался раздражённый голос росомахи. — Они пришли, когда всё закончилось. Нам нужно двигаться дальше. Ваш спутник истощён, но не ранен — мы можем выдвигаться… после вашего приказа. Герой молчал. Разумом он понимал — нужно двигаться дальше, вперёд. Вот она, цель, к которой они шли. Но ему было… страшно. Страшно, что его первый спутник может погибнуть от спешки. Страшно, что его первый спутник может погибнуть от промедления. Страшно от того, что всё меняется куда быстрее, чем он мог ожидать. Быстрее и… сильнее. С окаменевшим лицом он кивнул, на что получеловек немедленно отреагировал. Он склонился в глубоком, самом глубоком за всё время поклоне и удалился, не сказав ни слова. — Рафталия… — та тут же вскинулась, ловя каждое слово Наофуми. — Скажи Фиро. Мы едем дальше. Сейчас. — Есть! — енотка тут же сорвалась, краем уха услышав слова Наофуми. И уже глядя на то, как она сорвалась исполнять его указание, щитоносец вновь, несмотря на лёгкий синеватый отлив «Спасителя», вновь продолжил тоже, что и до этого. — Фёст… хил…***
Полулюди прошли сквозь границу. Их было не много и практически все были налегке. Большая часть прибыла конными. Рафталия увидела как тот росомаха, так и не назвавший своё имя, что-то говорил одному из всадников. Она не слышала, но могла понять по резкой и короткой жестикуляции. Тот качнулся в седле, после чего развернулся и отдал какой-то приказ. От отряда отделилось три всадника, что на полной скорости ринулись к повозке Наофуми, а через несколько секунд ещё пять человек с не меньшей скоростью двинулись к трупу дракона. Фиро уже занимала своё место, и они прибыли как раз к моменту, когда она должна была начать движение. — Где он? Пациент? — без лишнего предисловия рыкнул полу-волк. — Внутри? — Да, — только и успела ответить Рафталия, как тот практически моментально спешился и нырнул внутрь повозки. — Фиро, вперёд! Рафталия прислушивалась к тому, что творилось внутри, пока они продолжали движение. Она полностью слышала происходящее внутри… и это вызывало у неё облегчение. Она услышала целый ряд «ласковых» по отношению к Сайке — за то безрассудство, с которым он проглотил ударную дозировку слабо совместимых препаратов, о том, что после такой и умереть можно, и что ему повезло, что он вообще сумел от них избавиться… Но главное — он будет жить. Они сумели сбежать и все выжили. У них появился шанс начать новую жизнь.