Незадолго до отъезда Героя Щита.
—…На этом всё. В ближайшее время остаток товаров будет продан, заказы исполнены, и мы будем готовы сняться с места. — Прекрасно. Мне необходимо вернуться к семье, о да. К тому моменту, как ты вернёшься, будь готов сразу отправляться в сторону Шильтвельта. — Простите, но… Вы настолько уверены в нём? — Герой Щита, судя по той информации, что имеется, знает цену своим долгам. Похвальное качество, о да, но вполне ожидаемое для таких как он. У них есть лишь два исхода. — Как пожелаете. И… могу ли я просить? — Я слушаю. — Моя семья… они… — Ты сумеешь встретиться с ними в Зельтбуле. Их было сложнее найти, чем ты предполагал, да и цена была отнюдь не той, которая ожидалась, о да. — Вы же знаете, я… — Я знаю. Просто чтобы и ты знал, что не всё идёт так, как ожидалось. —…Вы уверены в том наёмнике? Я слышал, что он из тех, кто подсажен на алхимию. И репутация… — Он более надёжен, чем кажется. И куда старее. Думай не о нём, а о завершении дел. Тебе предстоит тяжёлая работа в будущем, о да. Человек с поклоном ушёл. Работорговец протёр тряпочкой лоб, после чего ушёл в свой кабинет. Беллоукас был практически убеждён в успехе этого предприятия. Вложения, которые были сделаны в Героя Щита, уже давно себя оправдали. Слухи о хороших рабах и уникальных боевых животных — уже этим он окупал проданную «по скидке» енотообразную, с лихвой, но ведь ещё были иные прибыли. Его «наёмника», — хотя таковым его спутника назвать можно было лишь с трудом, — некоторые тоже считали за раба. И даже были проверки… которые не выявили ничего, но не пресекли слухи. Получалось продавать даже людей, пусть и с оглядкой и далеко не всем. Работорговец начал перебирать свои бумаги. Часть из них будет взята с собой, а с частью придётся расстаться, ведь в пламя, следом за ними, он идти не хотел. На глаза попалась бумага о продаже того несчастного дракона — сколь же расточителен был Герой Копья… купленного зверя, выкинуть, где его просто забили бы на мясо… Слишком расточительно, слишком неразумно. Помимо этого, его реакция на рабов — ужасно, ведь как так? Всегда кто-то правит, кто-то владеет, а кто-то подчиняется. Ведь метка — это просто явный знак власти. Куда большей, чем кажется. Герои Меча и Лука были примерно на том же уровне. Из какого места их достали, что реакция на простой торг у них столь яркая и неприемлемая? Беллоукасу оставалось лишь грустно вздохнуть, ведь где герои — там, нередко, много известности и денег. Его цель была проста — он хотел суметь пробиться на тот рынок, где даже его семье, до этого момента, были не слишком рады. Но не просто пробиться — закрепиться там так, как не удавалось прежде. Мелромарк, как страна, показал свои пределы. Бизнес здесь шёл удачно, клиентов хватало… но бюрократия и объём необходимых взяток слегка удручали, как и налоги. От Шильтвельта же он ожидал куда более лояльных условий, особенно при содействии их «Бога Щита»… На лице работорговца была обозначена улыбка. Он кивнул своей мысли — если всё пройдёт так, как должно, то и он не останется в долгу. Ведь, имея хорошие, длительные отношения с символом, или даже правителем… ты имеешь власть куда большую, чем может дать рабская печать.******
Спустя день после побега Демона Щита.
Полный ярости голос. Обвинения. Сыгранная ярость. Показательное принятие. Отказ. Несогласие. Оттягивание времени. Она была в своей стихии, но это утомляло. Сколько раз ей уже приходилось выступать, защищая свою страну… сколько раз она платила за ту ошибку, которую позволила допустить. Её надежда на его благоразумие была разбита теми новостями, что она получила в определённый срок. Когда она их получила, всё, что она могла сделать, так это несколько раз щёлкнуть веером. Ведь… её ожидания были обмануты. И уже через две встречи этот вопрос был поднят вновь. И вновь был поднят вопрос о том, почему все собрались лишь у неё. Более всех страдал величайший из них, но они имели хоть какую-то защиту в виде своих знаний и иных. Фобрей. Величайшая, на данный момент, империя, что вобрала в себя как людей, так и полу-людей. Трое звёздных героев были на защите этой страны, и это единственное, что позволяло Мелромаркской Лисе парировать их выпады. Но представители Шильтвельта, Шильтфридена и Зельтбуля так не считали. Зельтбуль находился под защитой Героя Молота, что бесстрашно выступал щитом против каждой волны, что выпадала на долю страны торговцев, но даже поддержки торговых кланов не всегда хватало для того, чтобы избежать критических потерь. Герой Рукавиц, что оберегал Шильтфриден, сгинул во время одной из волн, и Рукавицы вернулись к месту своего старого пребывания, ожидая достойного носителя. Шильтвельт же был защищён своим Судьёй, Героем Топора. Про него говорили, что он был слеп, как и положено правосудию… и он вершил его. Земли Шильтвельта, их народ, не заслужили кару сию. Кара, что вынесена «Волне» — усекновение оной из мира сего. И лишь Мелромарк… мало того, что все четверо Легендарных Героев… так ещё и Герой Посоха. Её муж. Герой, что утратил своё оружие вследствие своей слепоты. Королева думала, что ей нужно высказать на этот раз. Представители Шильтвельта и Шильтфридена становились всё напористее с молчаливой поддержкой Зельтбуля… Но буквально за несколько часов до очередных переговоров, ей была принесена весть, что заставила её побледнеть. Её дочь убита Героем Щита. Она отказывалась в это верить, и если это не так… и тем более, если так… То значит, что шансы на мир либо отсутствуют, либо являются призрачными. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Впереди тяжёлая работа.******
Спустя девять дней после побега Демона Щита.
Наёмник потягивал розоватую жидкость. Работа, как таковая, была завершена лишь наполовину. Но — это было уговорено. Но — это престиж. Но — это уже не их дело. Но — всё-таки, это их задевает… Их отряд не понёс критичных потерь. Погибшие, по большей части, были из сопровождения, что выдал Беллоукас, да и зверьё от него же. Сильнее всего пострадала гордость Бурого — в него, даже несмотря на всё, попало слишком много стрел, и он проиграл очередную ставку. Мужику отчаянно не везло на пари, но он продолжал пытаться. Он был забавным. Велмор сделал ещё один маленький глоток зелья. Оно всегда было в дефиците, да и считалось роскошью, которую хлебают по утрам либо аристократы, либо дегенераты. Нередко в одном и том же лице. Но сейчас был полдень, а он по настоящему устал. Они медленно продвигались на север Мелромарка, дабы сесть на судно, которым уже доберутся до Зельтбуля, а там… новая работа, отдых… Он достал старую, потёртую монету. Каждый раз, когда его спрашивали, откуда она, он отвечал с усмешкой — «где взял, там уже нет». Велмор загадал и подбросил монетку. Медведеподобный в этот момент на него с интересом смотрел, ожидая результат. Даже внутри себя сделал ставку и… — Тц… — глава «каравана» цокнул языком, понимая, что проиграл сам себе. Медведь грустно вздохнул — и даже в этом он не выиграл. — Делаю работу за бесплатно, тьфу… впрочем, он не жлобился на оплату. Авось, подкинет, да и работёнку даст. Наёмник перехватил с повозки щит, после чего двинулся по каравану. Их работа ещё не была окончена, да и… Куда же Герой Щита без своей свиты? Ведь не бросит же он своих людей, и все это знают. Караван под предводительством Иватани Наофуми, Демона Щита, за коего была назначена награда, двинулся на север. Открыто. Нагло. И быстро. — Не дай боги стать таким… — смешок и издёвка на лице Щитоносца были такими, какими и должны быть. — Ведь ночь темна… и полна ужасов.******
За пять дней до…
— Бог… Герой Щита, — голос получеловека был наполнен явной неприязнью. Он смотрел на одного из собеседников, не слишком скрывая своё отношение. — Мало того, что нам не было дано возможности предстать пред ним, так сейчас в вашей стране начата охота за ним. — Это не так, — раздался спокойный женский голос. — Это является лишь наветом бунтовщиков… — Уже несколько месяцев, мы просили, — раздался сдвоенный голос получеловека и человека, прервавший королеву. — Достопочтенный Герой Рукавиц пал. Мы воззвали о помощи, к тем, кто призвал всех Священных Героев и владеющие Посохом. Но мы не были услышаны. — Таким образом, — следом за сдвоенным голосом раздался едва ли не льстиво-змеиный тон щеголевато одетого человека, — подобные действия очень плохо сказываются на любом бизнесе. Хранить все активы у себя — это, несомненно, достойно и желанно. Но не тогда, когда эти активы принадлежат не тебе и требуют возврат. — Не понимаю, о чём вы. Мы не удерживаем ни одного героя наси… — ЛЖИВАЯ ТВАРЬ! — удар получеловека оставил на каменном столе небольшую вмятину и от неё пошли трещины. — Я попрошу Вас держать себя в узде, не раскидываясь подобными словами, — раздался голос другого человека, одетого в костюм несколько иного кроя. — Ведь подобное обвинение… Но не успел он договорить, как на стол был брошен тубус. — Меня ещё никто не смел обвинять во лжи, фобреец. Эти твари забрали у Бога Щита всё и ещё немного. — Хм-м-м, — на лице представителя торговой нации начала проявляться странная улыбка. Тубус был вскрыт. По залу прошла волна магии, а свиток засиял двумя цветами — по всей своей площади и, другим, в области печати. Щёлкнул веер. Лицо мелромаркской лисы скрылось за ним, но как сжались её зубы можно было понять. — В наших землях прошло уже две волны — сдвоенный голос вновь прозвучал в зале. В нём была отмечена доля печали, но не более того, что являлось необходимым. — С первой нам пришлось бороться в одиночку, и лишь по инициативе Героя Топора, что вершил своё правосудие, мы отразили вторую волну. Монстры становятся умнее и у них появляются лидеры. — И мало того, что самые ценные активы лишь в одной стране… — продолжил с той же интонацией торговец. — Так и потенциал одного из героев был ограничен. — Что ты можешь ответить на это, королева Мелромарка, Мирелия Q Мелромарк?******
За день до перехода границы Богом Щита.
Старый Волк спешил. «Простое задание» обернулось практически катастрофой. Казалось бы, что может пойти не так в приказе «встретить Бога Щита и сопроводить его в столицу Шильтвельта»? Особенно, когда стало известно, что их Бог решил сам вернуться к своим последователям? Но на последней четверти пути оказалось, что на их Бога был возведён поклёп, который может стоить слишком дорого… Гонец из расы птичьих с посланием, заверенным печатью и подписью Гарнета Темпестаса… с приказом выступать к границе настолько быстро, насколько это возможно и быть готовыми ко всему. Отряд волчьих всадников будто сорвался с цепи. Граница приближалась, но каждый чувствовал, что они уже опаздывают. — Лишь бы успеть…******
Первый день, что ознаменовал Новый Шанс.
Волк не спал. Он неустанно сидел между двумя людьми, что должны были погибнуть. Нет, не людьми. Бог и Апостол его. Он хотел верить, что второй является им. Иначе жертва его брата была напрасной. Лекарь прислушивался к дыханию обоих людей. Куда более хриплое и рваное — у Апостола, но у Бога… Бог Щита дышал куда спокойнее, чем он мог ожидать. Будто его что-то поддерживало, но не изнутри, а снаружи. Интуиция подсказывала, что это именно Апостол даёт силы своему Богу, даже находясь практически за гранью жизни. Будто это была его цель — дать Богу Щита выжить, несмотря ни на что. Ценой жизни. Но эту цену заплатили и другие. Зерис не верил, что выжил хоть кто-то. Большинство считали попадание в третий Гальденский пост ссылкой — он как раз чаще всего был объектом первых атак. Не просто так он был прозван «вратами к червям». Но самую весомую цену, как считал лекарь, заплатил его брат. Да, он бы погиб без помощи… но… он мог выжить! Если бы у него было время, он бы спас и не только его! Кулаки полу-волка бессильно сжались, расцарапывая ладони до крови. Спутница героя была ответственна — она не отвлекалась от дороги, правя зверем их Бога. Ей не нужно было видеть то, что происходило внутри. Сквозь размытое зрение волк чертил руны, которые надеялся никогда не применить. Серебряный клык покоился на груди человека… Нет. Апостола их бога. Того, кто станет в одном ряду с их видом, с его родом. Тот, кто должен…******
Спустя пять дней с момента пересечения границы.
Несмотря на то, что главная опасность миновала, Рафталии было страшно. Они сумели прорваться, но какой ценой? Сколько людей из-за этого погибло? Енотовидная понимала, что это был один из немногих вариантов. А учитывая сколько их было — она сама, Наофуми, Фиро, Сайка, Мелти… ослабевший Кил… иных вариантов ей не получалось представить. Но что-то внутри её грызло. Чувство вины… пусть и слабеющее. Ведь в этом не было справедливости — она всё-таки была уверена, что Наофуми был невиновен в том, в чём его обвиняли. Не с тем поведением, что он показал… и, особенно, учитывая реакцию короля на сомнение остальных героев. В этом не было даже «чести» — ограничение, что было наложено на их группу, в плане повышения, лишь вредило, а не защищало кого-то от их действий. Ведь они не раз показали, что они на стороне этой страны, этого мира… Но нет. Последние действия, что она видела от тех, кто эту страну представлял — это предательство, которое нельзя искупить. Однако стоило ей об этом подумать, как она попыталась себя одёрнуть. Ведь должны быть причины? Ведь не мог король пожертвовать своей дочерью, ради повода для убийства её господина? Или… мог? Где-то внутри неё засел червячок, который говорил о том, что они сами не сильно лучше. Ведь они, по сути, бросили Мелти… и, возможно, она сейчас уже мертва… Хотя их ли это вина? Ведь возьми они её с собой в бой, она бы наверняка погибла. К тому же, она может быть жива… ведь Тень, что до этого вышла с ними на контакт, назвалась слугой королевы… Енотка тряхнула головой, пытаясь выбросить эти мысли. Но вместо этого пришли другие — более насущные. Что сейчас с Наофуми? Что с Сайкой? Насколько стабильно их состояние? В бою, несмотря на отчаянность сражавшихся, она в большинстве случаев уходила от атак. Та способность, что Дядя добавил в её броню, практически не пригодилась… Хотела бы она сказать, но нервно вздрогнула, вспоминая как ей в спину попал сильный удар молотом. Он просадил ману практически на половину от всего резерва и опрокинул её, но на спине енотки остался лишь крупный синяк, не говоря о том, что кости остались целы. Ей тогда помогли — «волчья стая» практически растерзала того рыцаря, когда он попытался добить её, а впоследствии она обеспечила им прохождение к нескольким лекарям противника… Но Сайка. Он снова обезумел и снова пошёл вперёд, не различая опасность «малую» и «великую». Она понимала тот рык, что издавал щит героя, но он для неё звучал, как голос вдалеке… в отличии от её спутника-человека, для которого это был практически приказ. Сайка сражался на своём пределе, но это было несравнимо с главой мелромаркской церкви. Он продолжал, даже не имея шансов на победу. Когда в него попало псевдо-героическое копьё, — она в этот момент содрогнулась, — даже тогда он продолжил идти, а потом и ползти. Не различая цену и шансы. Рафталия не знала, как это назвать. С одной стороны на ум приходило бешеное животное — то, что не отличает друзей и врагов, кидаясь на того, кто ближе. Но с другой стороны — он ни разу не навредил никому из них. Более того, он брал на себя едва ли не такой же риск, что и её господин. На горизонте, в небе, появилась точка. И она стремительно приближалась. — Фиро, продолжай везти нас, — внешне спокойно произнесла Рафталия, поворачиваясь назад. — Мне нужно кое-что спросить… Зерис в тот момент спал, но какого-то иного выбора не было. Енотка его растолкала, после чего тот также высунулся наружу, всматриваясь вдаль, куда показала спутница героя. На лице полу-волка расцвёл довольный оскал. Он знал, что это. И он увидел знамя. — Готовься. За нами прибыли… те, кто остались верны. И... скоро мы будем дома.