Бабочки: мечтаю взлететь с тобой

В другом душевно растворяясь, рискуешь потерять себя. Тэхён мысленно помечает очередной день черным цветом. Это те, в которых Куки через силу пытается показать ему, что все нормально, а Тэ точно знает – ни черта подобного. Он из кожи вон лезет, чтобы докопаться до сути проблемы, но Гук натянуто улыбается и со словами: «Я устал, прости. Давай потом поговорим», сбегает. У Кима руки опускаются, когда он снова и снова натыкается на стену из упрямства и гордости. Тэхён смиряется – ждет. Ждет, когда Гук объяснит ему, что с ним происходит. Размышления прерывает вибрация телефона, оповещая о входящем сообщении. Тэ нехотя тянется к карману за девайсом и, разблокировав экран, жмет на конвертик. В душе теплеет от приветливого тона сообщения давнего друга, который пишет, что проездом в городе и хотел бы его увидеть, если он сможет найти время в своем забитом расписании. У Кима есть несколько часов до вечерней записи, он отпрашивается у менеджера, предупредив лидера. Гук на уроке по вокалу, поэтому звонить ему бесполезно. Он отправляет сообщение, описывая ситуацию. Ответ приходит спустя бесконечно долгие пять минут: «Ты не обязан отчитываться передо мной за каждый свой шаг. Хорошо проведи время». Снова колкость во внешне вежливой фразе. Тэ закусывает губу и… «Хватит!» Он надевает маску, накручивает летний шарф и, накинув ветровку, выходит из общежития. Спустя пару часов, он возвращается и застает Гука и Чима, играющими в приставку в гостиной. Тэхён подсаживается к Чону, но тот даже на секунду не обернулся в его сторону. – Где ты был, Тэ? – спрашивает Чим, не отвлекаясь от процесса. – С другом детства встречался. В кафе посидели, – отвечает Тэ, не переставая смотреть на профиль своего парня, у которого желваки ходуном ходят и брови на переносице сходятся: – Как твое занятие Куки? – Все отлично! Спасибо, что спросил, – сдерживая раздражение, проговаривает Гук и, с победным: «ДА!», добивает друга в виртуальном бою; кинув джойстик, поднимается с колен и, не взглянув в сторону Тэ, выходит из гостиной. Ким не успевает окликнуть. Повисает тягостное молчание. Чимин смотрит на поникшего друга, который рассеянным взглядом в пол уперся и нервно крутит на пальце кольцо. Чим тихонько подползает ближе к Тэ и трогает коленку: – Тэтэ, у вас все хорошо? Тэхён глаза на него поднимает, а в них тоска напополам с отчаянием. – Я не знаю, Чимин-и. Не знаю, – с болью в голосе, произносит Тэ и Чимин, наконец, осознает, как же плохо его другу. Он теснее прижимается к Тэхёну и приобнимает. – Поговори с ним. Должна же быть причина. У всего и всегда есть причина. Тэхён ответно жмется к Чимину, который, вытянув ноги, позволяет ему устроиться головой на коленях и, запустив руку в волосы, нежно перебирает его пряди. – Он не подпускает. Не говорит мне ничего, – Тэхён постепенно немного расслабляется, благодаря манипуляциям друга. – Но, вы же вместе. Любите друг друга. Все разрешится, вот увидишь, – пытается приободрить Пак, совершенно не понимая, как помочь двум влюбленным – одинаково сумасшедшим, но сходящим с ума по-разному. – Да, вместе. Но, похоже, взаимные чувства, какими бы сильными они не были, не дают гарантию на «долго и счастливо» по определению. Все слишком сложно, а когда в паре такой упрямец, как мой Куки, все еще сложнее. Просто сил нет. Чимин отчетливо понимает, как трудно Тэ говорить это. Все, что касается Гука – табу. С того момента, как они вместе он никогда не обсуждал их отношения, и то, что он сейчас не закрылся, как обычно, о многом говорит. А Чимин вообще не представляет, как два настолько непохожих человека, могут так тянуться друг к другу. Поневоле поверишь, что противоположности притягиваются. Хотя с Гуком творится что-то совершенно выходящее за рамки и это порядком утомляет. В нём силы немерено и дерзости, и он уже конкретно достал своим «идиотизмом». Только что он может? Что все остальные могут? Ничего. Снова стараются держать хрупкий мир и создают условия невмешательства. – Все уладится. Я уверен. А если нет, то я ему нос расквашу. Хочешь? Тэхён улыбается в ответ и отрицательно машет: – Если так будет продолжаться, то я сам ему врежу, ослу упертому, – шутливо проговаривает Тэ и, поднявшись с пола, идет переодеваться. Через час им выезжать.