Бог должен быть безгрешен

- 5 -

Чонину с лёгкостью удавалось вгонять Криса в состояние шока. Он умел обескураживать парой фраз и выглядеть при этом невинным ангелом во плоти. Крис искренне пытался не искать двойное дно в словах и поступках Чонина, но юридическое образование и соответствующий склад ума здорово этому мешали. В конце февраля Чонин с безмятежным видом протянул ему ручную камеру и попросил заснять видео с его танцем. Вроде бы нормальная просьба. Крис, не чуя подвоха, поднялся на второй этаж и сунулся следом за Чонином в зеркальную комнату. Пока возился с камерой и настраивал, не сразу понял, чем именно занят в это время Чонин. Отлипнув от камеры, Крис вскинул голову и едва не свалился на пол с инфарктом, потому что у него перед глазами Чонин стягивал футболку, открывая грудь и плечи. Отбросив футболку, он ещё и за пояс джинсов взялся с явным намерением их снять. — Что ты делаешь? — возмущённо вопросил Крис, хватая ртом воздух и пытаясь остаться на месте. Камеру при этом он тоже старался изо всех сил не сломать. Смотреть на полуодетого Чонина он определённо не мог. Спокойно — не мог. Взгляд своевольно скользил по бронзовой коже, задерживаясь там, где хотелось прикоснуться губами, провести языком, поцеловать, оставить метку... Что бы Крис ни вдалбливал себе в голову, он не мог остаться равнодушным. Никак. Какими бы возвышенными ни были его чувства к Чонину, тело Чонина всё равно привлекало его со страшной силой. Хотя бы обнять... или тронуть самыми кончиками пальцев... или коснуться дыханием... Хоть что-нибудь. При мысли, что к телу прилагалась душа, Крису и вовсе становилось немыслимо дурно. Потому что Чонин сводил его с ума весь. Полностью. Со всеми его привычками, увлечениями и талантами. С его неудержимым смехом, ослепительными или смущёнными улыбками, с упрямо выдвинутым подбородком, озорными искорками в глазах, медведеватой стеснительностью и бурными всплесками эмоций, когда кулаком по колену или в плечо до сочных синяков. — Раздеваюсь, хён, сам не видишь? — Зачем? — Ещё немного — и Крис начал бы заикаться. — Я хочу посмотреть на видео, как работают мышцы, чтобы понять, где я делаю всё правильно, а где ошибаюсь. Если танцевать в одежде, то я же ничего не увижу. — Ты собираешься танцевать без одежды? — Кажется, сердечный приступ для Криса был неминуем. Он и в одежде-то не выдерживал откровенной сексуальности танцев Чонина, а уж если Чонин будет танцевать голым... Прощай, бренный мир, Крису Ву ты уже по барабану, полностью фиолетов и весь индифферентен. — Ну да, а что? — Чонин уставился на Криса с недоумением. — А ты сам подумай, — зарычал на него Крис. — Если кто-то увидит такое пор... видео, то что подумает, представляешь? — Нет, а что? — Чонин почти что сиял святой наивностью. — То, что ты без одежды, несовершеннолетний, а тот, кто снимает эту... этот танец, принудил тебя танцевать без одежды. И, может, не только танцевать. Совращение малолетних — это уголовное преступление вообще-то. Так не пойдёт, извини. Я не могу снимать тебя без одежды на видео. — И что же мне тогда делать? — с обиженным возмущением вопросил Чонин, требовательно глядя на него из-под длинной чёлки. — Ты меня спрашиваешь? — А тут есть кто-то ещё? Хён, мне, правда, нужно. Мы можем заснять видео, ты дашь мне посмотреть, а потом сразу удалим. Никто не увидит. Крис помотал головой, лишившись дара речи от такой перспективы. Потому что Чонин рисковал так никогда и не закончить танец. Потому что оператор окончательно двинулся бы крышей и натворил много чего. Крис с трудом сглотнул и севшим голосом пробормотал: — Есть вариант. — Какой? — Чонин всё ещё сжимал пальцами пояс джинсов, и это здорово мешало Крису заниматься умственной деятельностью. Потому что очень хотелось посмотреть на Чонина без джинсов. Даже если нельзя, всё равно... — Давай я установлю камеру под лучшим углом. Ты будешь тут один, хоть раздевайся совсем. Сам сможешь включать и выключать камеру, и танцевать часами, если надо. Чонин долго смотрел на него, закусив губу, потом кивнул. Установив камеру, Крис пулей вылетел из зеркальной комнаты. Ещё и дверь захлопнул для надёжности. Пометался по первому этажу, попытался посмотреть какой-то фильм, что-то съесть... Потом в ванной плескал в лицо холодной водой и старался прийти в себя. Немного оклемавшись, подумал как юрист, что Чонин не просто так устроил этот цирк. Но, с другой стороны, Крис не видел ни одного мотива для подобного поведения. Разве что на фоне всех тех мелочей, вроде предложения научить целоваться, Чонин решил проверить, всё ли с Крисом в порядке. В принципе, мелочей хватало, потому что Крис не мог безупречно скрывать тягу к Чонину, интерес, влечение и прочие вещи. Он мог вести себя безукоризненно. Да и вёл. Но те чувства, что он испытывал к Чонину, всё равно так или иначе, но просачивались. Пусть по капле, но просачивались. Потому что любви, огня и кашля не утаишь. А Чонин не по годам наблюдательный, рассудительный и сообразительный. С его уст порой слетали такие слова, какие пристало говорить людям с немалым жизненным опытом. Да и с деньгами он обращался намного разумнее Криса и удерживал от лишних трат. Как правило, дети и подростки часто просят родителей купить им что-нибудь отнюдь не практичное. Но Чонин никогда Криса о подобном не просил. Намного чаще он отказывался вообще от покупок. Приходил и говорил, что надо купить что-то, когда это действительно было необходимо. И они покупали необходимое строго по списку, укладываясь точно в ту сумму, на которую Чонин рассчитывал. Когда Крис закупался продуктами, он всегда притаскивал кучу пакетов сверх нужного и трамбовал покупки в холодильник под осуждающим взглядом Чонина. Когда же за продуктами по какой-либо причине приходилось отправлять Чонина, он всегда приносил только то, что было оговорено. И у него ещё оставались деньги. — Неужели тебе не хочется иногда купить что-нибудь ещё? — Хочется. Но я думаю о том, что через час об этом и не вспомню, потому — зачем? Эта логика для Криса оставалась непостижимой. И чересчур взрослой для парнишки пятнадцати лет от роду. Ладно, шестнадцати. Алло, центральная, шестнадцать! Никаких фантазий, никаких желаний, никаких чувств! И не трогать руками даже в мыслях, хотя с этим хуже... — Держись от него подальше, козёл, — строго предупредил собственное отражение в зеркале Крис и полез под душ. Холодный. Едва не завопил от обрушившейся на голову ледяной воды и торопливо повернул вентиль с горячей. Так-то лучше. Прикрыв глаза, Крис лениво перебирал в памяти всё, что натворил, и пытался понять, где и в чём он мог проколоться настолько, чтобы Чонин решил его испытать. Если. Потому что помешанность Чонина на танцах сбрасывать со счетов не стоило. Крис едва не застонал, когда подумал, что у него над головой Чонин сейчас танцует перед камерой. Обнажённый. Зря подумал, потому что воображение живо нарисовало гибкое тело с длинными мышцами под бронзовой кожей. Красиво настолько, что дух захватывало. И Крис спохватился только тогда, когда уже провёл ладонью по члену пару раз. Руку убрать не смог, как и избавиться от фантазий. Зажмурившись, принялся надрачивать быстрее, чтобы сбросить напряжение поскорее и забыть. Хоть на время. И застыл на месте, различив характерный звук, будто бы кто-то распахнул дверь в ванную. — Гм... Хён, я на минутку. Только умоюсь. Вверху нет воды. Крис медленно повернул голову и уставился на взмокшего от пота Чонина затравленным взглядом. К Чонину он стоял боком, а незадёрнутая шторка открывала чудный вид, должно быть. Хотя бы стоящий колом член она точно не скрывала. Как и ладонь на нём. И вообще всю позу Криса, которую можно было истолковать однозначно без каких-либо трудностей. И ничего ни черта не падало, потому что Чонин, его голос... Ну в самом деле, как ещё истолковать это, если голый парень торчит в душе со стояком наперевес и наяривает ладонью. Уж точно не как вышивание крестиком. Крис считал Чонина чистым и наивным, но не до такой степени. У Чонина же брови выразительно дрогнули, когда он оценил картинку в целом. — Прости, не думал, что ты средь дня решишь принять душ, хён. Обычно ты утром и вечером это делаешь. С невозмутимым лицом Чонин шагнул к раковине, проигнорировав немо открывающийся и закрывающийся рот Криса. Зашумела вода. Чонин увлечённо поплескал в лицо, обтёр шею, ухватил мыло и намылил ладони. Крис оторопело смотрел на него и невольно думал, что даже сейчас умывающийся Чонин выглядел убийственно горячим. — Надеюсь, я тебе настрой не порушил? — пробормотал Чонин, крепко зажмурившись и натерев мыльной пеной лицо. — Не стесняйся, если что. Крис до боли закусил губу и подумал, что мелкого засранца не мешало бы удавить ещё в колыбели. Как будто нарочно издевался тут. Но ведь не скажешь же: "Поумывайся ещё полчасика, пока я на тебя дрочить буду дальше". Потому что, алло, центральная, мелкому засранцу всего шестнадцать! И мелкий засранец с больной спиной. Хотя это неважно. Крису хватило бы и малости — прикоснуться, поцеловать, тронуть губами. Он бы кончил. Даже от этого. Ну а если тронуть губами бёдра и взять в рот член, чтобы удовольствие было обоюдным... Крис зашипел от неожиданности. Стоило лишь подумать о своих губах на члене Чонина, как его собственный член ощутимо дёрнулся, затвердел ещё больше и выплеснул семя Крису на живот. Причём именно в ту секунду, когда Чонину приспичило покончить с умыванием и отвернуться от раковины. Чонин смотрел на него с лёгким смущением и неприкрытым интересом одновременно. Потом шагнул к двери и поймал пальцами край полотенца, чтобы вытереться. — Прости, — с трудом выдохнул Крис, стараясь не смотреть в сторону Чонина. — Всё в порядке, хён. Извини, что помешал, — тихо отозвался Чонин и добавил за секунду до того, как бесшумно прикрыл за собой дверь: — У тебя красивые бёдра. Крис беспомощно ловил ртом воздух и пытался переварить услышанное. На миг даже решил, что примерещилось. Но нет, он чётко слышал эти слова, а его воображение точно было не способно на такой выпад, потому что Крису и в голову никогда не приходило, что у него, оказывается, красивые бёдра. Да с чего вдруг? Ему никогда такого не говорили. Но настоящий ад начался чуть позже. Утром спящий на ходу Крис по привычке сунулся в ванную, не обратил внимания на горящий свет и шумящую воду, склонился над раковиной, плеснул в лицо холодной водой и раскрыл глаза, уставившись в зеркало сначала на собственное отражение, а потом на отражение... Крис проснулся сразу же. Полностью. Под тёплыми струями сладко потягивался Чонин и довольно жмурился. — Доброе утро. Хён, ты разбираешься в водопроводных трубах? У меня в ванной до сих пор нет воды, — сонно промурчал Чонин, совершенно не замечая, что его "драгоценного хёна" капитально прихватило от вида стройного гибкого тела. Обнажённого, между прочим. Совсем. И невозможно... — Господи... — Крис чуть не откусил себе язык, едва не расшиб голову о дверь, почти навернулся, запнувшись о порожек, но всё-таки зацепился пальцами за край коврика и загремел на пол в коридоре. Громко так, отлично рассадив колени, исцарапав ладони и больно долбанувшись подбородком. Но хотя бы всё упало. И то хорошо. — Хён, ты там не убился? — встревоженно позвал из ванной Чонин. — Если бы, а ведь так хотелось убиться... — пробормотал Крис, уткнувшись в ковёр. — Господи, я согрешил. Покарай меня мгновенной смертью. Пожалуйста. — Хён, я не хотел тебя напугать. Правда. И ещё... я забыл полотенце. Можешь принести моё? Или я могу твоё взять? Не было печали... — Моё бери, — сдавленно отозвался Крис, пытаясь отлепить себя от коврика. При мысли, что у них осталась одна ванная на двоих, Крису немедленно захотелось уволиться к чёртовой матери, потому что он физически этого бы не выдержал. Либо набросился бы на Чонина рано или поздно, либо убился бы при попытках мгновенно исчезнуть из ванной. Хрен редьки не слаще. Отправив ходячий фетиш с ярлычком "несовершеннолетний — держаться подальше и не трогать" в школу, Крис принялся решать проблему с ванной на втором этаже. Сначала полазил сам: осмотрел, обнюхал, покрутил вентили. В ванной в самом деле не было воды. Стоило повернуть вентиль, в трубах фырчало и чихало, но ни капли из крана выжать не удавалось. Так и не сообразив, в чём тут дело, Крис обратился к специалистам. Специалист прибыл через полчаса, обследовал всё в ванной, засел там с инструментами, а потом справился с задачей, обнаружив в процессе в одной из труб сюрприз в виде презерватива. Поржал, отметив, что изделие отличного качества, получил причитающееся и отбыл с широкой улыбкой на лице и в прекрасном настроении. Крис заглянул к Чонину в комнату, пошарил по ящикам в столе, а после догадался сунуть нос под подушку, где и красовалась новенькая упаковка с соответствующим содержимым. Припомнив себя в возрасте Чонина, Крис припечатал ладонь к лицу. Ну что поделать, если мальчику любопытно? Доигрался, экспериментатор малолетний. Хотя, гадёныш такой, мог бы и сразу честно сказать, в чём там дело, с ванной-то. Чтобы Крис не выглядел таким идиотом в глазах специалиста, демонстративно помахивавшего презервативом. Вообще нормальные мальчишки, да и Крис в тринадцать, слегка повозившись с изделием из латекса, наполняли потом смешные штуки водой и сбрасывали с крыши на головы прохожим. Вот весело было. Но Чонин умудрился как-то с помощью всего одной единицы лишить себя воды в ванной. С другой стороны, дом двухэтажный, и под окнами прохожие не шляются, а до дороги бросать далековато — не долетит точно. Крис бы не добросил. Потому лишать себя воды и впрямь интереснее. А может, Чонин просто уронил презерватив, и тот прошмыгнул в сливное отверстие, а там уж застрял. Чёрта с два теперь угадаешь, а Чонин уж точно не признается ни за что на свете.