You always live twice

Первое, о чем он вспомнил, когда проснулся — опять без будильника — был тот ноутбук на столе в офисе Скайлер. С ненаписанным романом, с неисправленным миром. После душа Гас сразу ушел к себе в кабинет. Проверил почту — Майк еще ночью написал, что Рэй и Билл свою работу выполнили. То есть, приняли те самые двести сорок фунтов метамфетамина и отправили на расфасовку. Следом шло второе письмо, отправленное ранним утром и сообщавшее, что грузовики в Браунфильд, Фармингтон и Феникс выехали точно по графику. Гас ощутил удовлетворение: его система действительно работала как часы. Около восьми он решил заняться завтраком — как раз в это время приехала Бланка. На кухню она влетела с несколькими пакетами в руках. — Осьминоги совершенно свежие, — сообщила она с искренним восторгом. — И еще, мистер Фринг, посмотрите, мне удалось достать machas и almejas (1) ! — Замечательно, — улыбнулся Гас. Все шло по плану. Не считая того, что Гас то и дело вспоминал свою последнюю встречу со Скайлер и другую встречу — с доном Альфредо. И понимал, что вчерашний день своей тяжестью, своей безнадежностью перевешивал то, что случилось позавчера. Бланка уже уехала, когда Гас, допивая вторую чашку кофе, услышал звонок. — Я сейчас приеду, — сказал Майк. Очень скоро тот уже стоял на пороге дома, хмурый и усталый — еще бы, полночи не спал, а ведь еще не пришел в себя после ранения. Гас предложил пройти в гостиную — там, по крайней мере, стояли удобные кресла. — Что-то случилось? — Есть информация, — начал Майк, — которую я пока не знаю, как интерпретировать. — Я весь внимание. — Это про Уолтера. Вчера он сначала сидел дома, потом доехал до автомойки... — Да, — кивнул Гас. — Я его видел. — Ты его видел? — Майк встревожился. — Ты ездил на автомойку? — Я подумал, что услуги миссис Уайт могут пригодиться нам в будущем. Но это не так важно сейчас. Так что там с Уолтером? Майк помедлил. Теперь он, кажется, не понимал того, что только что услышал от Гаса. — Потом Уолтер мотался по городу, а часам к четырем поехал в дом престарелых. — Поехал в дом престарелых? — Гас развел руками. — Ну и что? — Я имею в виду, что он был в Каса Транкуила. И я думаю, ты понимаешь, к кому он ездил. Гас решил промолчать. На этот счет у него не было никаких догадок. — Но я совершенно не понимаю, зачем, — Майк покачал головой. — У тебя есть рабочие версии? — Если вспомнить всю эту историю с Туко Саламанкой и близнецами, я делаю вывод, что Уолтер знает Гектора, и в курсе, кто это такой. Причем Гектор безусловно ненавидит Уолтера, а Уолтер — его. И я не представляю, о чем они могли бы разговаривать. — Поставь жучок, — предложил Гас. — Это я сделаю в любом случае. Хотя Гектор общается с миром только с помощью своего звонка, и таблицы с буквами. Но может быть, так мы что-нибудь узнаем. — Хорошая идея. — Я должен кое-что спросить у тебя, — заметил Майк. — С того времени как ты вернулся из Мексики, ты не заезжал в Каса Транкуила? — Нет, — удивился Гас. — А зачем? Ему показалось, что Майк удивился еще больше. Но в который раз решил не задавать ненужных вопросов. — Как Пинкман? — спросил Гас. — Сказал, что поговорил с подружкой. И что она не против. — Тебе жаль, если он уедет из города? Майк сперва помедлил и на мгновение даже отвел глаза в сторону, а затем раскрыл карты. — Жаль. Но если Джесси не уберется отсюда, мне будет жаль еще больше. — В любом случае, он пока ничего не решил. — Да, — согласился Майк. Теперь он снова смотрел прямо, глаза в глаза. — У меня есть к тебе просьба, Гас. — Я слушаю. — Если Уолтер в самом деле планирует что-то против тебя — да, я рассчитываю скоро узнать про это, но он непредсказуем, — Майк осекся, сделал паузу и продолжил. — Если он впутает в это Джесси... Знаешь, я вчера говорил с Джесси серьезно. И объяснил ему, что Уолтер получил больше денег, чем мечтал раньше, и что если он не остановится сейчас, если он решит как-то подставить тебя, потому что боится за свой чертов рецепт — он дебил, и нам придется пойти на любые меры... Гас кивнул. — Как странно, — заметил Майк. — Я ведь не так давно говорил об этом с Уолтером. Объяснял ему, что полумеры — не решение. А теперь я тоже самое рассказывал Джесси. — И что он? — Он понял. Мне кажется, понял. Но я все равно скажу это тебе. Гас, если Уолтер впутает Джесси в какую-нибудь мерзкую историю, я с немалым удовольствием уберу Уолтера. Но не Джесси. Я не смогу этого сделать, понимаешь? Поэтому я прошу за его жизнь. — Хорошо, — сказал Гас. — Тогда постарайся устроить так, чтобы он исчез из Альбукерке как можно быстрее. И пусть выключит телефон хотя бы на неделю. — Я все сделаю, — пообещал Майк. И скоро уехал. Гас вернулся к себе в кабинет — весь оставшийся день он собирался работать дома. Вчера Гас отменил визит в Аламогордо — поверил Майку, поверил в совершенно незнакомого ему Эндрю и перечеркнул квадратик в ежедневнике того-неправильного-Фринга. Но после обеда все-таки уехал на куриную ферму. Поговорил с менеджером, а затем сделал тоже, что и в ресторане — прошелся по нескольким помещениям фермы, задавая сотрудникам вопросы и заглядывая в документацию. Очень хотелось понять, как здесь все устроено — и как связаны между собой расфасовка масла для жарки и распределение метамфетамина между четырнадцатью узловыми точками на Юго-Западе США. Домой Гас вернулся к семи. Набрал на телефоне номер Джорджа Меркерта, полюбопытствовал, как у того дела и точно ли тот с супругой — оказалось, ее звали Кэти! — явится в пятницу. — Мы обязательно придем, — подтвердил Меркерт. — Не беспокойся за Кэти. Ей уже намного лучше. Сейчас Гас немного волновался за предстоящий ужин — в конце концов, он ничего не знал ни о Джордже Меркерте, ни о его жене — и все же решил, что сможет отстраниться на несколько часов, провести все оставшееся время в тишине домашнего кабинета и разобраться с насущными делами. Первым делом он заглянул в вебкамеры — так, на всякий случай. И сходу определил, что во флагманском ресторане на кассе была Джой, Джилл принимала заказы, а Стивен командовал на кухне. На ферме Гас не заметил ничего необычного. Цех расфасовки пустовал — там работали в ночную смену, а камеру у входа в прачечную давно вырубили. Он выключил программу и, открыв другую папку, с прогнозами продаж, занялся расчетами. Самым перспективным направлением казался Феникс — вот где нужно было нанять побольше бегунков и строить второй склад ближе к городу. А еще — Калифорния. О Калифорнии тот-другой-неправильный-Гас-Фринг, похоже, и не задумывался — Гас просмотрел все таблицы с прогнозами и не нашел ничего подобного. И решил, что имея под рукой собственный цех, производящий двести фунтов «синего льда» в неделю, было бы странным не расширить рынок. Да и теперь, при условии, что мексиканцы будут поставлять по триста-четыреста фунтов метамфетамина — пусть и не высокочистого и куда более дешевого — Калифорния казалась логичным шагом. Гас открыл карту США. «Да, — подумал он. — Калифорния. И Монтана. И Орегон. И все Западное побережье, и... В следующую секунду он точно обжегся. Файл назывался «Чехия». Нашелся в одной из папок. С таблицами, расчетами и прогнозами. Гас перевел взгляд на окно. Внутренний дворик здесь был просторным. Широкую террасу огибала аккуратная тропинка, устланная разноцветным камнем, точно мозаикой. По границе участка росли высокие кусты остролиста, а за ними виднелись краснокоричневые кирпичные стены. На миг показалось, что на соседском участке промелькнула чья-то тень, и Гас, тотчас поднявшись из-за стола, подошел вплотную к окну. Но сколько бы Гас не всматривался в зеленое полотно остролиста, он так и не смог никого разглядеть, а потом вдруг увидел мужчину с решеткой для барбекю. Очень захотелось вдруг выйти наружу, оказаться в одуряющей июльской жаре и вдохнуть побольше воздуха с запахом шиповника и переспелых вишен. Закрыв все файлы с расчетами, Гас ушел на кухню. Включил кофеварку и дочитал до конца «Альбукерке Экспресс». Заглянул в холодильник, рассматривая все то, что утром притащила Бланка. Бланку он снова ждал к пяти и уже представлял как все это будет: надо будет ополоснуть и очистить мидии, приготовить маринад, очистить осьминогов и разделить их на куски, обмакнуть в кипяток, приготовить соус, приготовить салат, поставить духовку в режим гриль... «Я тебе столько раз показывал, — сказал бы на это Максимино. — Ты забыл, как чистить мидии? Ты не помнишь, как готовить маринад для севиче? Это же просто!» Вот почему этот мир был полностью неправильный: здесь не было Максимино. Максимино бы пришел на помощь. Не оставил бы в беде. Показал бы еще раз, как запекать осьминогов так, чтобы мясо осталось нежным и сочным. Посмотрел бы вместе с ним все его расчеты и прогнозы и помог бы решить, стоит ли строить точку в Калифорнии, в Монтане и Орегоне. И не стереть ли файл с названием «Чехия». И если нет, почему. И вообще дал бы ему совет, что теперь делать. Как не сойти с ума, например. Как тогда. Как раньше. В восемьдесят шестом, когда мир в одно мгновение треснул по швам и рассыпался на части — а разве такое не случается иначе, чем в одно мгновение, разве кто-то в здравом уме будет ждать, что ты никогда не сможешь простить собственную родину — когда оказалось, что жить больше не для чего. Вот тогда, два чилийских эмигранта придумали FrArcPharma. А могли придумать и что-нибудь другое. Например, Los Pollos Hermanos. Гас поймал себя на мысли, что возвращаться в кабинет не хочется. Прошел в гостиную. Решил, что Меркертов лучше, наверно, принять здесь — за низким столиком возле кресел и дивана. Затем шагнул к стеллажу с книгами — увидел одну с немецким названием — и сразу подумал, что в гостиной темно, и что надо включить свет. Протянул руку к выключателю и вдруг услышал шорох. И понял, что в доме он не один. И что это — не Майк. Не Тайрус. И даже не Ченчо. Гас задержал дыхание. Шаги были тихими и осторожными. За привычным шумом, когда листаешь газету или стучишь по клавишам ноутбука, можно не заметить. Вот он и не заметил. Сидел в кабинете, разглядывая дорожку из камней и соседский участок, и не догадался, что кто-то другой в это время внимательно разглядывал его самого. А потом выбрал время — и вошел в дом. К вискам прилила кровь, и хотелось немедленно броситься в кабинет, открыть нижний ящик стола и вытащить автоматическую Беретту 92. Гас понял, что не успеет. Скользнул взглядом по комнате. Коридор вел во внутренний дворик. Вторая дверь выходила на кухню. Зато окно на террасу было совсем рядом. ... быстро открыть окно — нырнуть во дворик — броситься к соседям — на улицу — Тайрус же ждет в машине... ведь ждет? Гас потянул за край портьеры и выглянул наружу. Увидел черное на зеленом — там, у остролиста — и сразу отшатнулся. ... не получится. Он нагнулся и снял домашние туфли. Оставшись в носках, бесшумно отошел в сторону. Полуденные солнечные лучи били прямиком в центр гостиной, но по бокам окна тяжелые портьеры все-таки скрадывали свет. Это ведь Ченчо просил его не задергивать шторы до конца. ... и где теперь этот Ченчо? Перед глазами пронеслись все мыслимое и немыслимое — кто знает, какой приказ на самом деле отдал дон Альфредо. Может, картелю выгодно разделаться с ним. И помощи ждать не только неоткуда, а просто глупо. Гас шагнул на единственный островок полутьмы, вжавшись между стеной и боковиной стеллажа. Отсюда он видел оба выхода из гостиной. Если те, кто пришел сюда, разделились, то один сразу пойдет в кабинет, а другой — на кухню и потом в гостиную. Или наоборот. Если же это один человек... Шаги приближались. Гас бросил быстрый взгляд на стеллаж и тут же пожалел, что не остался на кухне. Ни ножа, да и вообще ничего острого на полках не было. Был мячик. Синий. Простой антистрессовый мячик, который так любят менеджеры, постоянно жалующиеся на то, что продажи не идут, клиенты уходят к конкурентам, а вредный босс требует результатов. Раз-два, сжать-разжать. Успокаивает. Еще и с белым прямоугольник Madrigal Electromotoren. Неужели Лидия? «Конечно, — решил Гас. — Из добрых побуждений.» Он достал мячик с полки и сильно сжал его в руке. Раз-два... С кухни донеслось мерное шуршание — резиновые подошвы чиркали по паркету. А в следующую секунду в гостиную вошел молодой парень. Мексиканец. Мексиканец этот был высокий — то есть, на полголовы выше. И тяжелее — пусть не очень раскачанный, но широкоплечий. Револьвер он держал в правой руке, наизготовку, и сейчас целился во все, что видел перед собой — даже в напольную вазу и в кадку с пальмой. Гас снова пытался не дышать. И снова сжимал в руке мячик. Раз-два... Мексиканец быстро огляделся. Дошел до середины комнаты. Посмотрел в окно. Еще раз глянул на противоположную стену, увешанную картинами. На ничтожную долю секунды повернулся спиной. Гас бросился вперед, нырнул вниз, схватил мексиканца за обе лодыжки, изо всех сил рванул на себя — и одновременно резко вверх. — Блядь! Револьвер улетел в сторону, а Гас изо всей силы ударил мексиканца ногой в живот — успел подумать, что туфли он снял совершенно зря — выпустил лодыжки — прыгнул сверху и сел на поясницу, подсунул ногу тому под плечо и тогда снова нанес удар — по голове. Обхватил голову правой рукой — потянул на себя, а левой уперся в шею. — Сука! Су... Мексиканец захрипел. Рванулся, стараясь сбросить Гаса с себя — захрипел снова, застучал руками по полу, пытаясь дотянуться до револьвера, заелозил ногами. Вцепился в пальцы, опять забарахтался... Гас терял силы. И когда прошло полминуты — или полчаса? — понял, что задушить голыми руками — не сможет, и сломать кадык — тоже. А мячик с эмблемой Madrigal Electromotoren ему пришлось выпустить из рук, и теперь тот исчез совсем. Мексиканец дернулся — резко и еще резче — он-то как раз будто наращивал силы, терпел, боролся с болью и недостатком воздуха, натужно хрипел и ждал, когда враг ослабит хватку, и его можно будет сбросить с хребта и убить. Гас стиснул зубы — пальцы у него сейчас были точно деревянные, бесчувственные, а когда мексиканец рванулся еще раз, он едва не разжал руки.. Сбоку вспыхнуло синее пятно — совсем близко, совсем рядом. Синее с белым. Сжать-разжать, раз-два. Надо было рискнуть. Вытянуть левую руку, схватить мячик — только чтобы тот не выскользнул, не закатился за диван... — Блядь, — просипел мексиканец. — Урою, сука! Он орал и кричал — только Гас больше не слышал, не разбирал ни одного слова, как будто не понимал языка — в следующую секунду мексиканец завыл, захрипел — на короткий миг Гас почувствовал, как по пальцам точно чиркнули тупым ножом — боль, впрочем, тотчас ушла, отступила на край сознания и растворилась в другой боли, заставляющей мышцы рук ныть — вытолкнуть из глотки резиновый мячик мексиканец не мог — а Гас все также держал его голову двумя руками — и сил опять не хватало — давить на шею становилось все тяжелее — невыносимо тяжело — Гас понял, что больше сейчас руки разожмутся сами — сжать-разжать, раз-два... Мексиканец вдруг перестал дергаться. Издал утробный булькающий звук. А потом затих совсем. Гас поднялся, с трудом переводя дух. Нужно было немедленно бежать — бежать из дома — где-то там на улице стоит машина Тайруса — почему они не заметили? — или там тоже ждут? Тогда он снова услышал шаги — со стороны коридора. Бросился в кухню, схватил поварской нож с подставки, увидел другого мексиканца, и наставленный на себя револьвер, ударил — нет, не успел... Воздух пронзила молния, и мексиканец упал. За ним стоял Ченчо — с шокером в руке. И Тайрус. И два других парня, работавших на Ченчо — их имен Гас не знал. — Вы в порядке, босс? — спросил Тайрус. — На террасе еще один, — сказал Гас в ответ. — Уже упаковали, — заметил Ченчо и кивнул на безжизненное тело на полу. — Мигель, этого тоже забери. Гас взглянул на Ченчо — и не понимал радости в его глазах. Вернул нож на подставку и произнес то, о чем думал в этот момент: — Вы плохо делаете свою работу. — Я хорошо делаю свою работу, — заметил Ченчо. — И поэтому просил вас не задергивать занавески ни в одной комнате. Мой снайпер... — ... опоздал. Ченчо не стал спорить, но взгляд его теперь отдавал стальным блеском. — Когда я допрошу этих двоих, — продолжил он, — я буду знать, кто их послал. Их я тоже найду, допрошу и убью. А потом я убью всех остальных. — А мне будет что обсудить с доном Альфредо, — пообещал Гас. И пошел в свой кабинет — за телефоном. Очень хотелось позвонить не только дону Альфредо, но и Майку. Признать, что тот оказался прав — насчет будущей войны с картелем. И в чем бы там не клялся Ченчо, Гас понял: это действительно только начало. Закрыв за собой дверь кабинета, Гас достал из ящика Беретту 42. Покрутил пистолет в руках и подумал, что в последний раз держал в руках оружие двадцать пять лет назад. Тогда же, когда и в последний раз убивал человека. В дверь постучали. — Босс, — это был Тайрус. — Майк приедет через пятнадцать минут. Гас пожал плечами. — Я бы и так ему позвонил. — Он сказал, что должен посмотреть сам. — На того мексиканца? — На ту комнату, — объяснил Тайрус. — Если вдруг там что-то осталось... ну, Алехо и Фучо сейчас все приберут, конечно. Кстати, у Ченчо есть мебельный фургон — как раз для таких случаев, когда надо вынести из дома что-то большое. Но лучше пусть Майк тоже проверит. У вас же сегодня гости? По позвоночнику снова прошел холодок: про Меркерта он едва не забыл. Про Джорджа Меркерта, который был не просто важным чиновником и просиживал штаны в кабинете — про одного из лучших копов Альбукерке. Гас повернул голову — посмотрел на настенные часы. До прихода Бланки оставалось пятьдесят семь минут. — Майк успеет, — сказал Тайрус точно в унисон его мыслям. Гас поспешил обратно в гостиную. Не успел даже войти в дверь, когда дыхание на миг остановилось от ужасной вони — раньше он, получается, ничего не замечал, а теперь все ощущения нахлынули с перехлестом — и этот смрад, и кожу на левой руке будто жгло огнем, а на кухне как-то очень громко тикали часы. Мексиканцы — другие, которых все равно не хотелось считать своими — упаковывали труп в мешок. А вот Ченчо стоял, прислонившись к стеллажу с книгами, и разговаривал по телефону. Разговор он, правда, тотчас же закончил, отдал распоряжения насчет уборки своим людям и двинулся к выходу. Гас переглянулся с Ченчо — и увидел в глазах того не то интерес, не то восхищение. Завернутое в черный полиэтилен тело унесли из дома, а Тайрус бросился открывать окна. Алехо и Фучо скоро вернулись — с ведром и тряпками — и принялись за работу. Гас ушел в ванную: он только сейчас заметил, что сильно ободрал пальцы о зубы того мексиканца. Рубашку хотелось немедленно сменить, да и остальную одежду тоже, потому что казалось, будто все насквозь пропиталось потом — и еще чужим, липким и неприятным запахом человека, который был уже мертв. Когда Гас вышел из душа и вернулся в гостиную — до прихода Бланки оставалось сорок две минуты — там его уже ждал Майк. — Заклей пластырем, — посоветовал тот. Теперь в доме пахло всеми когда-либо изобретенными чистящими средствами. Алехо — или это был Фучо? — по настоянию Майка все еще оттирал что-то с паркета, стоя на карачках. Гас посмотрел в его сторону и тут же увидел ряд мелких красных пятнышек на светло-коричневом дереве, настолько невыносимо ярких, что в глазах даже пошла резь, а сам он удивился, как не обратил внимания раньше. Майк сейчас расхаживал по комнате кругами, время от времени останавливаясь и внимательно рассматривая то мебель, то стены. — Я приму Меркертов в столовой, — сказал Гас. — Хорошая идея, — одобрил Майк. — Хотя здесь, похоже, все чисто. Он втянул носом воздух. — Даже слишком. — Вот поэтому лучше в столовой. Ченчо больше не появлялся. А Фучо с Алехо скоро уехали, и теперь Гас в сотый раз разглядывал гостиную и пытался угадать, правда ли все так, как раньше. — Ребята будут неподалеку, — пообещал Майк, уже стоя в дверях. Гас пожал плечами. — Вряд ли сегодня стоит ждать кого-то еще. Я имею в виду... — Да, я понял, — кивнул Майк. — Я на всякий случай. И, знаешь, я согласен с Ченчо. Главное было взять этих мудаков живыми. Кстати, я разрешил ему отвезти их к нам на ферму. — На склад? — Вебкам номер восемнадцать. Будет интересно, посмотришь, — Майк глянул на часы. — Если успеешь, конечно. Он был прав: Бланка, радостная и солнечная, не опоздала ни на минуту. — Мистер Фринг, а что у вас стряслось? — спросила она с искреннием участием, увидев заклеенные пластырями пальцы. — Новое оборудование в ресторане, — ответил Гас и изобразил самую смущенную улыбку. — Я всегда говорю сотрудникам, что перед тем как включать какой-нибудь прибор, нужно обязательно прочесть инструкцию. Но сегодня я сам... Он развел руками. — Тогда я точно не зря пришла, — сказала Бланка и тоже улыбнулась. — Начнем с маринада? — С удовольствием. Больше ничего подозрительного Бланка не заметила. Правда, пару раз она все-таки принюхивалась и посматривала в сторону гостиной, когда застилала стол скатертью, и Гас всякий раз пытался чем-то отвлечь ее — разговорами о том, почему именно к этому виду севиче совершенно не подходит ризлинг, зато выбранный им гевюрцтраминер должен правильно оттенить тонкий вкус замаринованных в лаймовом соке machas и almejas. Бланка всякий раз кивала и соглашалась с ним. Наконец, она засобиралась домой. Гас поблагодарил ее — и в этот раз был совершенно искренен. Он отнес блюдо с севиче в столовую и, проверив телефон, отправился в кабинет. Удержаться было трудно. Он нашел в ящике стола наушники и включил вебкамеру номер восемнадцать. ... Кровь брызнула ему в глаза, и лишь через секунду-другую Гас понял, что это разбитое в мясо лицо — не перед ним, а за несколько миль за городом. В подвале склада, совсем недалеко от того домика из выкрашенных серым досок, где он сам пару дней назад разговаривал с доном Альфредо. Мексиканец — кажется, это был тот, который поджидал на кухне — был раздет догола и привязан к столу. Во рту у него был кляп. — Смотри, что я сейчас сделаю, — на экране появился Ченчо с небольшой электропилой в руках. — Сначала я откромсаю тебе пальцы. По одному. Потом, чтобы ты не потерял слишком много крови, я наложу жгут вот сюда. Ченчо ткнул пальцем в синяк на предплечье. — Тогда я отпилю тебе всю кисть. Потом еще кусочек, до локтя. А затем — если ты, конечно, не захочешь говорить — я займусь твоей второй рукой. А потом ногами. И самое интересно — я тебя не убью, понимаешь? Ты будешь умолять, чтобы я перерезал тебе горло, но я этого не сделаю. Мексиканец замычал, а Ченчо продолжил: — А яйца я тебе, так и быть, оставлю. Все равно тебе они больше не пригодятся — ты ведь даже подрочить себе больше не сможешь. Ченчо на секунду включил пилу и полюбовался эффектом — мексиканец задергался еще сильнее — и тогда выдернул кляп изо рта. — Эскалара, — закричал мексиканец. — Нас послал Эскалара! — Ты меня дебилом считаешь? — бросил Ченчо. — Тоньо сдох неделю назад. — Нет! Дон Роберто Эскалара! Старший сын дона Антонио! — И где он сейчас? — спросил Ченчо. — Я не знаю! В ответ Ченчо включил пилу. Гас испытал желание захлопнуть экран ноутбука и навсегда забыть о вебкамере под номером восемнадцать, и одновременно он понимал — не смотреть нельзя. Потому что на том же экране у него до сих пор была открыта карта Соединенных Штатов, с Калифорнией, Монтаной и Орегоном, с самыми перспективными коммерческими направлениями для развития бизнеса, успех которого был прямо пропорционален количеству чьих-то отпиленных пальцев, рук и ног. К счастью, мексиканец заорал: — В Тихуане! Он в Тихуане! А со мной связывался Эль Фео! Ченчо довольно хмыкнул, а потом Гас услышал, как в дверь звонят. Он снял наушники, выключил вебкамеру и пошел к выходу. — Добрый вечер, — произнес Гас. И широко улыбнулся людям, стоявшим на пороге. — Добрый вечер! Кэти Меркерт оказалась крашеной шатенкой, стройной и маленького роста. А ее муж — глава УБН Джордж Меркерт — выглядел так же, как и на снимке, висевшем в столовой этого-неправильного-Гаса-Фринга: высокий, статный, с седой шевелюрой. Гас пожал руку Кэти. Та сразу же захотела его обнять, и на секунду Гас успел скользнуть взглядом по улице. Увидел «фольксваген» Тайруса, а чуть дальше, ближе к перекрестку — серый «шевроле» Алекса. Алекса очень хвалил Майк. Все были на месте, все было в порядке. — Ммм, как здесь вкусно пахнет! — заметила Кэти. — Как всегда, — согласился с ней Меркерт. — И я очень рад, что вы пришли, — снова улыбнулся Гас, запирая дверь. — Как ты себя чувствуешь, Кэти? — Уже хорошо, — ответила та. — Мигрень — совершенно отвратная штука. Снова пришлось идти на обследование, делать томографию, представляешь? — О, Джордж рассказывал. Я очень, очень сочувствую. — Главное, что теперь мне намного лучше. — Тогда прошу к столу. — С удовольствием! — С большим удовольствием, — повторил Меркерт. — А это наш небольшой подарок. В руках у Джорджа Меркерта была бутылка аргентинского мальбека — похоже, тот решил, что хозяина несомненно порадует что-нибудь южноамериканское — и Гас сразу же подыграл своему гостю, рассыпался в благодарностях и признался, что действительно очень любит мальбек. Даже больше, чем «родной» карменер! — Что у тебя с рукой, Гас? — спросила Кэти. В ответ Гас пересказал ту же историю, которую пару часов назад испробовал на Бланке. С той же смущенной улыбкой. — О, — ахнула Кэти. — Это, наверно, очень больно. — А я-то думал, это у меня работа опасная, — пошутил Меркерт. Гас рассмеялся. На миг отвел глаза в сторону — к входу в гостиную, где предусмотрительно выключил свет. Запаха моющих средств он больше не чувствовал. Может, потому что привык, а может и правда все выветрилось — вон, гости тоже не морщили носы. Зато те красные пятнышки на паркете все еще стояли перед глазами. И синий антистрессовый мячик с белым прямоугольником Madrigal Electromotoren. Раз-два, сжать-разжать... — Я действительно очень рад этому приглашению, Гас. — продолжил Меркерт, устраиваясь за столом, и Гас немедленно улыбнулся гостям. — Несмотря на все эти наши дрязги и неприятности... Меркерт покачал головой и развел руками, и в его взгляде Гас тут же прочитал смущение и чувство вины — совершенно искреннее и разъедавшее изнутри. И сразу догадался, в чем было дело — по обрывкам того, что рассказывал Майк, Гас уже составил картину: незадолго до поездки в Мексику Шрейдер смог добиться того, чтобы этого-неправильного-Гаса-Фринга вызвали на беседу в УБН. Шрейдер, впрочем, остался ни с чем, а вот Меркерт все еще волновался, не обиделся ли его дорогой приятель. — Все в порядке, Джордж, — ответил Гас и снова улыбнулся. И тут же подумал — а выключил ли он ноутбук? Приложение с вебкамерой номер восемнадцать он точно закрыл, а вот сам ноутбук... — Гас, ты же знаешь, что я очень прямолинейный человек, — продолжил Меркерт. — Еще бы. И поэтому отвечу не менее прямолинейно — я испытываю глубокое уважение к вашей службе, и особенно к тому, что делает агент Шрейдер, — ответил Гас. — Не бывает таких вопросов, которые нельзя или неудобно задавать, когда речь идет о человеческих жизнях и отвратительных преступлениях. Поверь, если я о чем-то жалею, то только о том, что ничем смог помочь ходу расследования. Гейлу Боттикеру, как видишь, я тоже не помог. Покачав головой, Меркерт все еще медлил с ответом, и Гас использовал паузу, чтобы разлить по бокалам вино и положить гостям севиче. — Невероятно вкусно, — заметила Кэти. — Ты сказал, что это перуанский рецепт? — Именно. — И вино прекрасное. Гевюрцтраминер, надо же, из Франции. — Из Эльзаса. — Какая прелесть. И так славно подходит к мидиям. Кстати, нам надо будет когда-нибудь съездить в Перу. Да, Джордж? — Вы с Джорджем ни разу не были в Южной Америке? — спросил Гас и осекся. К счастью, Меркерт лишь рассмеялся. — Это уже пятый раз, когда ты спрашиваешь у нас про Южную Америку, — заметил он. — Мы обязательно как-нибудь съездим туда в отпуск. И непременно посоветуемся с тобой, что нам точно стоит посетить. Гас пожал плечами. — Тогда я должен уже сейчас сделать добровольное признание: сам я никогда не был в Перу. Зато обо всем, что касается Чили и Аргентины, я с удовольствием вас проконсультирую. Меркерт кивнул и сразу же добавил. — Но ты так и не возвращался туда. — Нет смысла, — ответил Гас. — Прошло слишком много времени. Моя жизнь — здесь. — И надо сказать, отличная жизнь, — заметила Кэти. — Не каждый способен добиться таких высот, стартуя с нуля. Для большинства людей американская мечта так и остается мечтой. — Мне часто везло, — улыбнулся Гас и поднял бокал. — Например, с друзьями. За вас! — Это так приятно слышать, Гас! Пригубив вина, Кэти подцепила вилкой кусочек рыбы и вдруг наморщила лоб. — Можно задать тебе один вопрос? Из любопытства. — Конечно, — ответил он. — Это Гейл Боттикер... Джордж рассказал мне, что ты был у него в гостях. — Кэти! — зашипел Меркерт. — Но Джордж, — Кэти ласково взяла того за руку. — Ты же сам сказал, что Гас не делает из этого никакой тайны. Что Гейлу были нужны деньги, и поэтому он предложил Гасу открыть какой-то совместный бизнес, ведь так? — Как вам сказать, — начал Гас. Посмотрел в сторону коридора и вспомнил про вебкамеру номер восемнадцать. И на миг показалось, будто в руках он вместо ножа и вилки держит ту электропилу, а мексиканец, которого он сегодня душил в гостиной, лежит здесь же, привязанный к столу. Гас заставил себя перевести взгляд на Кэти, и наваждение ушло. — Это правда, — подтвердил он наконец, — Я давно хотел инвестировать в химическую индустрию. — Вот это да! Ты никогда не говорил, — удивился Меркерт. Теперь и ему стало интересно. — Гейл, значит, все-таки хотел построить свою фирму? И ты отказался? — Увы, — Гас покачал головой. — Я бизнесмен, и не могу вкладывать деньги в компанию, если не вижу ясной перспективы. У Гейла не было даже четкого плана действий, да и со всей идеей, на мой взгляд, он опоздал лет на двадцать. Кэти раскрыла рот первой. — И что это была за идея? — Производство дженериков, — продолжил Гас. Историю пришлось сочинять на ходу — впрочем, подобных историй в своей нормальной, мюнхенской жизни он видел и слышал немало. — Самых обычных дженериков. Дело в том, что мы не можем соревноваться с Индией и Китаем. Если бы Гейл решил производить какие-нибудь нишевые продукты с высокой прибавочной стоимостью или, например, высокоэффективные противораковые препараты — это бы могло окупиться. Про такой бизнес я бы с удовольствием поговорил. — Похоже, деньги были ему нужны для чего-то другого, — предположил Меркерт. — Может быть. Знаешь, уже позже я подумал, что Гейлу были нужны не инвестиции даже, а совет. Помощь кого-то более опытного. Мне правда очень жаль. Наверно, стоило встретиться с ним еще раз. А потом я прочел в газете про его гибель и я даже поверить не мог... — И хорошо, что ты больше с ним не встретился, — заметила Кэти. — Не дай бог, он бы и тебя впутал в какую-нибудь ужасную историю. — Да, — кивнул Меркерт. — Не стоит обвинять себя, Гас. Если у Гейла Боттикера были финансовые затруднения из-за того, что он связался с наркодельцами, то ему следовало пойти в полицию, а не к тебе. Ты последний, кто мог бы ему помочь. Ты даже не представляешь, что это за люди, у них нет никаких принципов, они... Гас вздохнул. Ему показалось, что он снова сжимает в руке тот синий антистрессовый мячик. Или все-таки электропилу? — Прости, — сказала Кэти. — Я выбрала неприятную тему для беседы. Извини, Гас. На помощь пришел сам Меркерт. — Так ты действительно хочешь инвестировать в химическую компанию? — Да, — признался Гас. — Но меня все больше интересует именно фармаиндустрия, или даже разработка новых лекарств, а не чистое химическое производство. — Ого! — И я действительно слежу за своими стипендиатами, — заметил Гас. Утром он как раз успел прочесть о стипендии имени Максимино Арсиньеги и сразу представил, как развеселился бы настоящий, реальный и совершенно живой Максимино из Мюнхена, услышав об этом. Вот только Максимино больше рядом не было. Рядом были только копы и наркодельцы, и больше никого. — В Альбукерке есть несколько перспективных старт-апов, — продолжил Гас. — Один из них действительно основал мой стипендиат. Доктор Джоанн Брукс. Они разрабатывают совершенно новое лекарство против диабета. Опыты на крысах и клетках уже проведены, и результаты отличные. Сейчас Джоанн как раз ищет инвестора, чтобы начать первую фазу клинических испытаний. — Как интересно, — сказала Кэти, опираясь щекой на руку. — А что будет потом? И что такое первая фаза? — И главное, в чем твоя выгода, как инвестора? — спросил Меркерт. — О, — улыбнулся Гас. — Сейчас расскажу. Он принялся объяснять, как проходят клинические испытания, и сколько денег должен вложить инвестор, и как потом этот результат — или все акции предприятия вместе с патентами — можно продать какой-нибудь крупной фармакомпании, и сколько на этом можно заработать, а сколько — потерять, и почему нужно рисковать, вкладывая деньги в разработку новых лекарств, и упомянул, что европейские инвесторы куда более осторожны — и поэтому зарабатывают намного меньше американских... ... на минуту мир вокруг Гаса изменился — скомкался и разгладился — и теперь это был другой мир, настоящий, прекрасный и счастливый. И впервые за последнюю неделю Гас чувствовал себя самим собой, а не выдуманным наркобароном из ужасного романа Скайлер, и даже подумал, что и впрямь мог бы дружить с этой парой милых, доброжелательных людей. — Меня всегда поражало, какой у тебя широкий кругозор, — заметил Меркерт. Волшебство разом закончилось. Гас поблагодарил Меркерта за комплимент и отправился на кухню — вторым блюдом шли осьминоги на гриле. Которые, конечно же, вызвали восторг у гостей. А через пару часов Меркерты засобирались домой. Кэти взяла с Гаса обещание обязательно навестить их — и не позже, чем через пару недель. А Гас, прощаясь, снова посмотрел на «фольксваген» Тайруса и «шевроле» Алекса, того парня, которого так хвалил Майк. Потом он запер дверь. Меньше всего ему хотелось идти в гостиную. И в кабинет — смотреть в вебкамеру номер восемнадцать — тем более. Гас открыл бар, отыскал там бутылку чилийского писко и взял с ближайшей полки самый большой стакан. (1) machas и almejas - распространенные в Чили виды мидий