Игра стоит свеч

В коридоре, перед самым выходом на трибуны, мы столкнулись с Олегом Ивановичем в сопровождении его тщедушного помощника. — А я тебе говорю: это — грабеж! Ты с ума сошел, что ли, под такие проценты? — Калинин-старший кивнул нам, продолжая говорить по телефону и помахал рукой, призывая остановиться. — Нет, это ты меня послушай! Вы, господа, в какой стране живете? Я так дела вести не собираюсь. Так что подумай, сроку тебе до завтра. — Он что, всегда такой? — шепотом поинтересовалась я. — Ага, — усмехнулся Стас. — Это он еще по-божески... Бизнесмен тем временем закончил разговор и подошел к нам. — Смотрю, сын приобщает тебя к спортивным мероприятиям? — с одобрением заметил он. — Так точно, — отрапортовала я, думая о том, что этот матч — первый и последний в моей жизни. — Молодец, правильно делаешь. — Калинин-старший потрепал младшего по плечу и обратился к помощнику: — Шапка? Шапка где моя? Помощник засуетился и выудил из сумки что-то вязаное, что Олег Иванович незамедлительно натянул на голову. Я не сдержала смешок: это была красная шапка с какой-то надписью, но круче всего на солидном олигархе смотрелись большой помпон и миленькие кисточки. — Что? — возмутился Калинин. — Это талисман. Удачу приносит! Ой, прелесть какая. Я аж умилилась. Несмотря на то, что народу на улице и в холле было видимо-невидимо, трибуны все равно оказались полупустыми. Мы с Калиниными расположились в VIP-ложе, откуда открывался прекрасный вид на арену, и стали ждать начала игры. От нечего делать я начала разглядывать девчонок из группы поддержки, скакавших между трибунами в коротких, едва прикрывающих филейную часть платьицах. Правда, к нам они стояли спиной, но вот Стаса, занимавшегося тем же, что и я, этот факт, по-видимому, ничуть не смущал. Наконец команды выкатились на арену и расположились друг напротив друга. С трибун послышались крики, народ охватило радостное волнение, отчего-то мне совсем не передавшееся. Я просто мечтала, чтобы матч поскорее закончился. Может быть, в другое время я отнеслась бы к этому событию с большим интересом, но только не сегодня. Команды поприветствовали друга, и капитаны разыграли шайбу. Первый тайм («Период, Софа, период!» — наставлял меня сидевший рядом Олег Иванович) был совершенно непримечательным. На арене происходило какое-то броуновское движение, хоккеисты хаотично, как мне казалось, катались туда-сюда, «Медведи» все время теряли шайбу, будто друг друга не видели, и, как результат, — 1:0 в пользу «Стальных Львов». Я задремывала, изредка вздрагивая от криков Калининых, между которыми сидела. Олег Иванович вел себя особенно активно: все время что-то говорил, трескал попкорн, купленный его помощником, и активно жестикулировал, заставляя меня опасаться за свое здоровье. Вот сейчас как заедет пудовым кулачищем мне в лоб, и все — пиши пропало. Стас, наоборот, всем корпусом подался вперед, напряженно и почти молча наблюдая за матчем. Наконец раздался свисток, оповещающий о конце периода (о, надо же, запомнила!). Мы вышли в коридор, и Стас снова потянул меня в кафе купить водички. Бедненький, так переволновался, что во рту пересохло. Пришлось топать следом. — Ну как тебе? — возбужденно спросил по дороге Калинин. — Ну... — протянула я, обдумывая, как бы ему сказать, что с меня хватит и я сваливаю. — Я же говорил, что понравится! — с энтузиазмом заявил он, шагая чуть впереди и не видя моих кислых гримас. — Это не может не нравиться! А вот представь себе! И что они все нашли в этом хоккее? Вот футбол же лучше, я, когда была подростком, даже начинала его смотреть, в основном из-за лапочек Семака и Кержакова, а потом все равно как-то не пошло. Не люблю спорт. Не люб-лю. — Думаешь, они выиграют? — от нечего делать поинтересовалась я. — Надеюсь, — как-то не очень оптимистично ответил он. — У них сейчас новый тренер. Папа вызвал из столицы своего давнего знакомого, Макеева, слышала про него? — Не-а. — Ты что? — Калинин сделал такие глаза, будто я не знала какую-то прописную истину. — Он же... Следующие несколько минут парень воодушевленно посвящал меня в подробности жизни тренера Макеева и упорно не замечал того, как мне все это «интересно». Хотя молодого человека и вправду было жаль: такая карьера сорвалась. Мы купили бутылку воды и пошли обратно, рискуя опоздать к началу второго периода. — Слушай, — решила я задать вопрос, который давно уже вертелся на языке. — А вот этот Кисляк... Он вообще кто? Мне кажется, фамилия знакомая, а вспомнить, где слышала, не могу. — Наверное, твой отец упоминал, — улыбнулся Стас. — Андрей — сын городского прокурора. — Да ладно? — удивилась я. — Так вот ты какой, цветочек аленькой... — Чего? — не понял мой сопровождающий. — Да, говорю, от отца слышала... Теперь хоть понятно, откуда у этого перца такое самомнение и крутая тачка. Прокурорский сыночек, значит. Надо с ним дружить, но держать ухо востро. Я не могла сказать, что именно мне в нем не нравилось, но шестое чувство меня редко подводило. Такие парни, как Андрей и Стас, всегда были не в моем вкусе. Может, из-за того, что, упиваясь вседозволенностью, иногда могли выйти за рамки. Или потому что свысока смотрели на других. Впрочем, откуда мне знать, что это действительно так? С Кисляком я вообще только сегодня познакомилась, а о Стасе могу судить разве что детским поступкам, но это давно в прошлом. Наверное, чувствовала подсознательно, потому что сама была такой же. Это сходство мне не нравилось, но подобные черты были частью меня, и избавиться от них не представлялось возможным. Выходит, Стас был прав? Такие мысли витали в моей голове, пока шел второй период. По сравнению с первым, тут было на что посмотреть: в середине матча вратарь «Медведей» поймал шайбу, распластавшись на льду, соперники яростно бились, периодически размазывая друг друга о бортики, а в конце один из наших забил гол «Львам», отчего Олег Иванович на радостях едва не задушил меня в своих медвежьих объятиях. — Шайбу забросил Антон Антипов, номер семнадцать, — раздался бесстрастный голос комментатора. — Антипов — красавчик! — заметил Калинин-старший. — Хорошо, что Серега его в команду вернул. — А он что, уходил? — спросила я. — Да, — кивнул Стас. — Долгая история. Игра продолжалась. Шел третий период, табло показывало 1:1, и я сама не заметила, как во мне проснулся азарт. Я начала разбираться в том, кто такие защитники, а кто — нападающие, и чем они занимаются, стала замечать какую-то стратегию. Пыталась выискать Кисляка, но ребята двигались так быстро, что я не успевала проследить за кем-то взглядом. Кошмар, у них же скорость просто бешеная, а они еще и толкают друг друга, у них потом, наверное, куча ушибов. Какой жестокий все-таки спорт. Между тем вратарь «Медведей» снова не дал шайбе проскочить в ворота, принял удар на себя, согнувшись на льду, и тут игрок из команды соперника попытался подпихнуть шайбу. У ворот произошла стычка, и нападающий «Медведей» резко ударил соперника клюшкой по шлему. Это было так неожиданно, что я даже подпрыгнула в кресле. — Это же... — прошептала я, рассмотрев цифру «семнадцать» на форме игрока. — За грубость наказан Антон Антипов, команда «Медведи»... Я смотрела, как счастливчик, несколько минут назад забивший гол в ворота соперников, нервно покидает лед и садится на скамейку. — Не, ну как это? — возмутился Олег Иванович, размахивая руками. — Это не... Он был бессилен: нападающего удалили по-честному. — Опасный парень этот Антипов, — сказала я Стасу. — Да нет, нормальный, просто взрывной. — Вот я и говорю: взрывоопасный. После удаления номера семнадцать «Медведям» пришлось играть вчетвером против пятерки соперника, Стас на ушко объяснил мне правила. Конечно же, в меньшинстве им оказалось намного труднее, и вратарь пропустил несколько шайб. Олег Иванович занервничал, пробурчал что-то себе под нос, и сразу после матча, окончившегося со счетом 4:1 в пользу «Стальных Львов», покинул трибуны, оставив на кресле недоеденный попкорн. — М-да, — разочарованно протянул Стас. — А казалось, что все еще возможно. Они сравняли счет во втором периоде. Хоть я и не ожидала этого от себя, но мне тоже было жаль «Медведей». Наверное, чувство патриотизма сказалось, все-таки команда сражалась за честь нашего города. Мы молча ушли с трибун и спустились на первый этаж. Почуяв свободу, я устремилась было к выходу, но Калинин удержал меня за рукав: — Подожди, я хочу ребят подождать, поддержать. Я пожала плечами. Ну хочешь, так хочешь, я-то здесь при чем? Потом вспомнила, что приехала на машине Стаса, так что вариантов у меня было всего два: либо такси вызывать, либо его дожидаться. Хотя нет, еще можно было поехать на автобусе, но после сегодняшнего утра от любого упоминания об общественном транспорте у меня начинал дергаться глаз. Пришлось остаться. Пока мы ждали горе-хоккеистов, Калинин расспрашивал меня об учебе, а я припомнила, что он обещал сводить меня в ресторан, но, когда услышала «Давай хоть сейчас», тут же пожалела о своих словах. Нет уж, хватит с меня на сегодня впечатлений. Это был муторный, долгий, слишком долгий день. Оказалось — не хватит. — О, Антипов идет! Я оживилась. Мне было очень интересно посмотреть на парня, забившего гол, а потом из-за своей несдержанности подставившего всю команду. Обернулась, посмотрела. Черт. Встреченный мною утром паренек с некрасивыми, будто бы расплющенными губами неумолимо приближался. Нет, Судьба, ты что, вконец озверела? День сурка, блин, какой-то! Такие дурацкие совпадения только в кино бывают. Надо же, два свидетеля моего позора — и оба из «Медведей», да еще и друзья Стаса. Какая прелесть. Антипов, судя по удивленно выгнутой брови, тоже меня узнал. Ну, сейчас и этот все расскажет. Я обреченно выдохнула. — Антоха, ну ты красавец! — восхитился Калинин, хлопая нападающего по плечу. — Какая шайба была! — Была да сплыла, — буркнул тот, неохотно останавливаясь. — Не расстраивайся, всякое бывает, — неожиданно для себя самой пискнула я, и две пары глаз уставились на меня. — Это моя подруга, Софа, — представил Стас. — Антон Антипов, герой дня. При последних словах парень скривился, как от зубной боли, но все же протянул мне руку: — Приятно познакомиться. — И никакого намека на то, что мы уже виделись. Я была ему за это благодарна. Нет, правда. Приветливо улыбнулась, пожимая его лапищу. Антон на улыбку не отреагировал, но коротко кивнул, давая понять, что утренний эпизод останется между нами. И еще когда он перевел взгляд на Стаса, в его глазах промелькнуло что-то, что заставило меня напрячься, но я не поняла, что именно это было. — Слушай, Антип... — Калинин хотел что-то спросить, но хоккеист оборвал его: — Мне некогда. Вон, Щукины идут, с ними языком чеши, если тебе так хочется. — И был таков. Надо же, какой недотрога. Наверное, сильно расстроился из-за поражения. — А вот это, подруга, братья Щукины. — Стас неожиданно развернул меня в обратную сторону. Оказывается, я смотрела вслед удаляющемуся Антипову. — Вратарь и капитан. Я подняла глаза и... внезапно осознала, что хоккей — мой любимый вид спорта. Окончательно и бесповоротно. Потому что тот, кто стоял напротив, заставил мою крышу помахать мне ручкой и со скоростью света унестись в неизвестном направлении. Я даже не сразу поняла, что происходит. Стояла и пялилась, как дура, на ошеломительно потрясного парня с чистейшими голубыми глазами, настолько магнетическими, что я не понимала, как можно оторваться от созерцания такой красоты. Добавьте сюда еще открытое симпатичное лицо с доброй улыбкой и бровки домиком, от которых уровень няшности просто зашкаливает, и вы поймете, почему по моей спине побежали мурашки, а в голову полезли всякие непристойности. Кажется, Стас нас представил, потому что я уже знала, что красавчика зовут Егором, а вот имени его младшего брата не помнила. Они еще о чем-то говорили, но я не слышала, силой пытаясь заставить себя не смотреть на капитана. Но как тут себя заставишь, если он тоже смотрит, да еще так проникновенно, что мысли путаются. — Щука, вот ты где! — звонкий голос вывел меня из состояния оцепенения, и в поле зрения оказалась девчонка в черлидерской форме. Она кивнула Стасу, едва удостоив меня взглядом, и повисла на руке Егора. — Я тебя обыскалась. Пошли, у нас еще дела. Парень попрощался с нами и двинулся за ней вглубь холла, его младший брат пожал Калинину руку и тоже куда-то исчез. Наваждение прошло. Я слегка тряхнула головой, прогоняя ненужные образы, и посмотрела на Стаса. Он, кажется, ничего не заметил. — Ну что, тушканчик, поехали, отвезу тебя домой. — Мой кавалер галантно взял меня под руку, и мы направились к выходу. Вот так в моей жизни, помимо Калинина, появились Лебедь, Рак и Щука, хотя первый, скорее, смахивал на Гадкого Утенка. Оказывается, случайности все-таки не случайны, а если представить, что я и есть тот самый возок из всем с детства знакомой басни, остается только гадать, во что эти трое меня втянут.