Игра стоит свеч

Помимо вышеупомянутых личностей, в мой новый круг знакомств входил еще и товарищ Волков, и вот от него-то мне точно было не отвертеться. Пришло время сдавать импровизированный зачет по введению в анатомию, поэтому после положенных пар я ласточкой полетела в третью городскую больницу. Злополучная машина все еще была в сервисе, и мне пришлось топать на своих двоих, хорошо, что клиника находилась недалеко от университета. Вчерашний вечер прошел, вопреки моим ожиданиям, не в зубрежке конспектов, а в бесплодных мечтаниях о медвежьем капитане. Я валялась на кровати и тщетно пыталась выкинуть из головы настойчиво возвращавшийся туда образ. Ведь поклялась же: никакой романтической чепухи. Но юность брала свое, гормоны бурлили, и хотелось чего-то такого, большого и светлого, как в старых английских книжках. Под гнетом обрушившихся на меня эмоций я чувствовала себя неуютно, потому что раньше ничего подобного не испытывала. Даже под обаяние господина Крылатова, того самого преподавателя макроэкономики, я попала постепенно, после ряда удивительных свиданий. А тут на тебе, вляпалась с первого взгляда. Нет, Софи, вот это тебе совершенно не нужно. Не сейчас уж точно. И, желательно, никогда. Вот и сейчас, пока я шла в больницу, Щукин так и маячил перед внутренним взором. Постаравшись заблокировать непрошенные мысли и настроиться на позитивный результат сдачи долгов, я зашла в больницу и остановилась около регистратуры. — Добрый день, — обратилась я к молодой миловидной женщине, сидящей за стойкой. — Подскажите, пожалуйста, как мне найти Олега Сергеевича Волкова? Из слухов, витавших в академии, я уже знала, что профессор является одним из ведущих городских хирургов, из чего становилось понятным, почему он пригласил меня сюда. — Олега Сергеевича? — переспросила она. — Так он в морге. Работает. "Жаль, что не лежит", — злорадно подумала я и спросила, изобразив на лице самую милую улыбку из своего арсенала: — А вы не могли бы его позвать? Женщина заинтересованно на меня посмотрела. — Вы, случайно, не его студентка? Которая должна на отработку прийти? — Да, это я. — Он предупреждал меня о вашем приходе. — Медсестричка взглянула на меня как-то по-новому, с искренним сочувствием, и я почуяла какой-то подвох. — Просил, чтобы вы сами к нему зашли. — Куда — в морг? — поразилась я. — В морг, — подтвердила она. — Он в секционной. Сейчас идите направо, в конце коридора увидите дверь, она ведет во внутренний двор. Как выйдете, увидите напротив здание из желтого кирпича. Там спросите, куда дальше. — Спасибо, — пробормотала я. — Удачи! — пожелала она серьезным тоном, и я совершенно сникла, подумав о том, что приготовил для меня этот непредсказуемый профессор. Пойдя в указанном направлении, я и вправду обнаружила небольшое одноэтажное здание с широкой металлической дверью, украшенной латунной табличкой с надписью "Прием тел". Ну право, Олег Сергеевич, вы что, не могли подождать меня в ординаторской? Любите, чтобы студентки за вами побегали? Честно говоря, я надеялась, что, когда найду профессора, именно туда мы и отправимся — в ординаторскую. Или в его личный кабинет, если он у него есть. Или еще куда-нибудь. Очень надеялась. Поплутав по пустынным коридорам, я увидела дверь, помеченную как "Секционная", и, потянув ее за ручку, осторожно вошла. После темного коридора яркий свет электрических лампочек ослепил меня, и, только поморгав, я разглядела помещение, в котором оказалась. Довольно просторное, облицованное белой, кое-где отколотой плиткой, у одной из стен красовались две новенькие хромированные раковины, в углу — старый деревянный письменный стол, заваленный бумагами, около него — тумбочка с совдеповскими весами. Остальное пространство занимали длинные металлические столы для препарации. Довершал картину живописно раскинувшийся на одном из таких столов труп, над которым склонился Олег Сергеевич. — Здравствуйте! — громко сказала я, пытаясь обратить на себя внимание. — А, Пахомова, — лениво протянул Олег Сергеевич, даже не удостоив меня взглядом и продолжая изучать тело, до пояса прикрытое белой простыней. — Вы вовремя. Проходите, надевайте. — Он кивнул в сторону письменного стола, на котором лежал аккуратно сложенный медицинский комплект. — Простите, мне что, прямо здесь вам отвечать? — не поверила я. — Прямо здесь. — Он бесстрастно взглянул на меня из-под очков. — Вас что-то смущает? Давайте-ка подумаем. Сдавать зачет по лекции человеку, невзлюбившему меня с первого взгляда, в морге, в компании трупа? Естественно, смущает! Я знала, конечно, что подобная практика является обязательным пунктом образовательной программы, но не на второй же неделе учебы! Да я просто морально к этому не готова! О, профессор, да вы никак еще и препарировать его собираетесь?! Господи, ну за что мне такое наказание?! — Нет, — ровным голосом ответила я, надевая халат. — Совершенно ничего не смущает. — Тогда приступим. — Он подошел к столу, снял с тела простыню и взял в руки скальпель. — Для начала разберемся, что эта за наука такая — анатомия — и зачем нам так важно ее знать. Да подойдите сюда, Пахомова! Что вы там мнетесь? Завершив экипировку натянутыми на руки резиновыми перчатками, я послушно подошла, встав по другую сторону стола, и начала отвечать на заданный вопрос. Тем временем мой мучитель сделал аккуратный разрез от груди до живота покойника и стал его расширять, деловито осматривая внутренности. Я чувствовала, как к горлу подступает тошнота. Нет, я вообще-то не из слабонервных, но вот так, без подготовки, без предупреждения — это, извините, жестко. Тем более что труп даже не был вымочен в формалине, нет, совсем еще свежачок, с естественным таким душком, от которого просто воротило. А еще эти бледно-розовые трупные пятна никак не давали мне покоя. Интересно, от чего умер этот мужчина? Ведь еще не старый, лет пятьдесят максимум. Мог ли он догадываться при жизни, что когда-то послужит не только наглядным пособием, но и изощренным наказанием для одной нерадивой студентки? Конечно нет. Сволочь вы, Олег Сергеевич, редкостная сволочь. — Какие методы анатомического исследования вы знаете? — Профессор вынул сердце, внимательно его рассмотрел и отложил в лоток. — Вскрытие и препарирование, — начала перечислять я, — распилы частей органов, мацерация*... Так, кажется, у меня острая нехватка кислорода. Почему так трудно дышать? Ноги стали ватными, а желудок интенсивно сокращался. Еще чуть-чуть, и съеденная на обед гречка окажется на полу. Или на Олеге Сергеевиче, так даже лучше, будет знать, как издеваться над невинными студентами! В висках стучало, в ушах шумело, и меня всерьез беспокоила замаячившая на горизонте перспектива грохнуться в обморок. Да, больше всего пугало не тело, не тошнотворный запах, а вероятность опозориться перед этим надменным человеком, устроившим мне допрос. Следовало успокоиться, взять себя в руки. Я внимательно посмотрела на труп и попробовала представить на его месте своего бывшего, Крылатова, тем более что возраст у них был почти одинаковый. Подобный цинизм и злорадство сделали свое дело: сразу как-то полегчало. — Бальзамирование, — тем временем продолжала я, — инъекции... — Подойдите-ка сюда — прервал профессор, — поможете мне. Я обреченно взглянула в сторону двери. Может, ну его? Сейчас бы снять халат и выйти из этой пыточной, вдохнуть свежего воздуха и... распрощаться с мечтами о будущей профессии. Ну уж нет! Так, дышим, Софи, дышим. Все хорошо. Улыбаемся и машем. Я обошла стол и встала рядом с врачом. Что, товарищ, никак думали, сдамся и с дикими криками убегу прочь? Не дождетесь, не на ту напали! — Подержите вот здесь, — попросил он. — Да не так! Руку под него подсуньте! Я послушно залезла пальцами в нутро покойника, захватив несколько крупных скользких сосудов. Невероятно, но во мне вдруг проснулся интерес. Всегда мечтала, что когда-нибудь смогу проводить операции, так чем это не опыт? Профессор между тем что-то аккуратно разрезал, но что именно, из-под его руки мне видно не было. Я повествовала о создателе первой отечественной анатомической школы, когда Волков извлек из тела разделанную печень, и моему взору предстало удивительное зрелище: карцинома**. Настоящая, только что найденная карцинома! Это же просто потрясающе! Я впервые такое видела. — Что вы замерли? — недовольно пробурчал преподаватель. — Дальше. Я с трепетом наблюдала, как он отделяет опухоль от органа. Это оказалось нелегко: она прочно проросла в печень, и вырезать ее, ничего не повредив, было не просто. Вот бы он дал мне попробовать... Но он даже ничего не объяснял, работал молча, изредка задавая вопросы по теме лекции. Где-то через полчаса мы закончили. Волков вытряс из меня все, что мог, и, кажется, остался удовлетворен. — И последнее, — неожиданно сказал он, когда я уже снимала халат. — От чего умер этот человек? — От рака печени, — уверенно заявила я. — У него огромная гепато... гепатоцетулярная карцинома. — Да, я много читаю и люблю медицинские сериалы. — Гепатоцеллюлярная, — поправил меня Волков. — Неверно, он умер от отравления углекислым газом. Об этом главным образом свидетельствуют трупные пятна, на которые вы так косились. Опухоль убила бы его, но позднее. Впрочем, большего я от вас и не ожидал. — Что вы имеете в виду? — резко спросила я, задохнувшись от возмущения. Он устроил мне показательную препарацию на второй неделе учебы, мучая бесконечными вопросами, на которые я ответила как нельзя лучше, чего еще он от меня хотел? Я ему что, судмедэксперт или дипломированный патологоанатом? — Я имел в виду то, — медленно и спокойно проговорил он, — что студенту первого курса, только что начавшему обучение, практически невозможно назвать причину смерти человека, — тут он внимательно посмотрел на меня, и уголки его губ приподнялись в подобии улыбки. — Равно как и правильно определить вид опухоли, с чем вы, кстати, справились. Поздравляю, Пахомова. Я зачту вам эту лекцию. О, а вот это уже что-то новенькое! Великий и ужасный вершитель студенческих судеб с наклонностями извращенца снизошел до комплимента! Мне пришлось приложить все усилия, чтобы не расплыться в улыбке от осознания собственного превосходства. Да, Олег Сергеевич, смотрите и любуйтесь, перед вами — будущий талантливый нейрохирург, покоряющий умы, сердца и гемангиобластомы***! — Кстати, Пахомова, — остудил мой пыл Волков. — Реферат никто не отменял! Из здания больницы я выходила на негнущихся ногах. Свежий воздух мощным потоком ворвался в легкие, и голова закружилась. Адреналин, позволивший мне с достоинством выдержать испытание, куда-то испарился, и мне резко поплохело. Надо срочно принять сидячее положение, в противном случае я лягу прямо тут, у основания лестницы. Прокручивая в мозгу только что произошедшие события, я шаткой походкой свежевырытого зомби подползла к скамеечке и с упоением опустилась на нее. После всего пережитого не мешало бы чего-нибудь выпить, желательно высокоградусного. Я достала из сумочки телефон и набрала номер Стаса. — Софа? — раздался из трубки удивленный голос Калинина. — Не поверишь, только что собирался тебе звонить! — Да? — усомнилась я. — А зачем? — Да мы с ребятами в боулинг собираемся. Думал, может ты с нами? Боулинг — это хорошо, это я люблю. Играю, конечно, из рук вон плохо, но сам процесс сбивания кеглей приносит мне удовольствие. — А кто будет? — Если Кисляк в компании, то я не пойду. Вот не вызывает он у меня симпатии, ничего с этим не могу поделать. — Андрей, — что и требовалось доказать, — еще пара ребят, которых ты пока не знаешь. Может, Антоха подтянется. Еще Щукины должны прийти. Снимем две дорожки, посоревнуемся. Ну что? — Я в деле. — Услышав волшебное "Щукины", я тут же забыла о мелких раздражающих факторах. — Говори: куда, когда? — Да вот думаю, может, в ваш пойдем? — Нет-нет, только не туда, — замахала я руками, будто Стас меня видел. — Почему? — удивился Калинин. — Знаешь ли, не хочется, чтобы папочка туда зашел в разгар вечеринки. Такое вполне могло случиться. Боулинг-клуб "Пульс" располагался на третьем этаже ТРК, отгроханного моим отцом в то время, пока я училась в Москве. Комплекс координировал сеть супермаркетов, разбросанных по городу, и, помимо всего прочего, вмещал в себя кучу различных торговых точек, владельцами которых были, в основном, арендаторы отца. Клуб же, как и большой продуктовый магазин, занимавший почти половину первого этажа, принадлежал папе. Так что шанс наткнуться на родителя в самое неподходящее для этого время был вполне реален. — Ладно, тогда в тот, что на Комсомольской, знаешь? — Знаю. — В семь встретимся. За мной Кисляк заедет, а потом тебя заберем. — Нет, я сама приеду, — решительно заявила я. Еще не хватало, чтобы всякие кисляки мой адрес знали. — На такси. Стас посопротивлялся было, но, видя, что я настроена серьезно, отстал. На том и порешили. Отдохнув и убедившись, что чувствую себя гораздо лучше, чем пять минут назад, я поднялась со скамейки и побрела в сторону остановки. Кажется, меня ждал приятный вечер в компании Егора. А возможно, и его девушки, если я вчера не ошиблась с идентификацией черлидерши. Везет же мне на занятых парней! Была не была, пойду в клуб, а дальше разберемся по ситуации.