Охотник для мага

Это вино или сакэ? Однозначно что-то терпкое и экзотическое, как и сам Магнус Бейн, что смотрит, не отрываясь, навылет пронзая взглядами-стрелами. А еще улыбается так трепетно и тепло, будто Алек - тот, кого он ждал все столетия своей магической жизни. Капелька пота медленно течет по виску, и Алек чувствует, как краснеет, когда вспыхнувшие золотым глаза Магнуса концентрируются на ней. Кончик языка медленно скользит по губам, а Лайтвуд ощущает его на своей шее - влажный, немного шершавый. Так жарко. Черт. Однозначно, маг добавил в напиток немного этого нефритового огня, что время от времени стекает с его изящных пальцев, будто обычная вода. - Зачем ты позвал меня, Магнус? Жар жжет вены и вот-вот расплавит кожу. Жар проникает в голову и наполняет легкие вместе с воздухом, что и без того пропитан ароматом верховного мага Бруклина так, что любой другой воздух отныне будет казаться безвкусным и пресным. Никаким. Мускус, сандал, немножечко имбиря и свежескошенной травы. Восточная сказка с драконами, пряностями и наложницами в прозрачных одеждах. "Или наложниками", - думает Алек, а рука мага накрывает его пальцы, что крутят пустой хрустальный бокал, и его разрядом молнии прошибает навылет. Кажется, он даже слышит едва различимый электрический треск и видит голубоватую вспышку. - Ты знаешь это не хуже меня, - его глаза - темные, как небо в безлунную ночь, вспыхивают - будто где-то там, за зрачками, зажигается внутренний свет. - Я просто хотел еще раз увидеть тебя. - З-зачем? - сами по себе выговаривают губы, пока он любуется этим лицом, и мозг вдруг пронзает глупо-неуместная мысль: "Наверняка, Микеланджело рисовал его часами. Рисовал в роскошных интерьерах, шикарного и влекущего в роскошных тряпках, а, может быть, и вовсе без них. Рисовал на холсте, а после расписывал эту смуглую гладкую кожу, скользил по ней кистями, пальцами, губами... Он же такой красивый - Магнус Бейн" Алек, ты что, черт возьми, ревнуешь? "Но он красив. Красив и желанен до дрожи в коленях и покалывания в кончиках пальцев" Маг. Волшебник. Колдун. - А зачем ты пришел? - лукаво щурится маг, слизывая с губ капельки алкоголя. Он будто знает, как действует это на нефилима, и пользуется, провоцирует, заводит, дразнит. - Я... я не уверен... Давится словами, не в силах продолжить. Стыдясь произнести то, что давно понятно без слов. Магнус читает его, как открытую книгу заклинаний, как древние пергаментные свитки, как стихи про сладкие, томящие душу чувства. - Почти столетие я запрещал себе любить кого-то. Мужчину или женщину. А ты, Александр, пробудил во мне что-то... Магнус моргает и вдруг отводит глаза, будто на самом деле смутился. Будто из них двоих - это он застенчивый, робкий, неопытный. Неискушенный. А потом у Алека звонит телефон, и он уходит в другой конец комнаты, буквально ощущая, как взгляд колдуна скользит по спине. Будто сильные и такие ласковые руки массируют затекшие плечи, оглаживают, забирая напряжение и усталость. А мать в это время твердит на ухо про долг и репутацию семьи, про честь и достоинство. И бла-бла-бла-бла... сознание отключается уже после третьей или четвертой фразы, отказываясь воспринимать информацию. Потому что Конклав и незыблемые (высеченные в камне, можно сказать) правила, Институт, сумеречные охотники и вечная борьба. Алек устал. Алек хочет, чтобы впервые кто-то заботился только о нем. - ... возвращайся немедленно! - голос Мариз Лайтвуд жесткий и хлесткий, как гибкая стальная плеть, что хлещет вдоль позвоночника, сдирая кожу лоскутами. Он отключается и выдает магу невеселое: "Долг зовет", неловко пожимая плечами. А самого колотит так сильно, будто демон как-то пробрался в его тело и теперь дерет изнутри, пластает острыми когтями, впускает в вены смертельный для любого нефилима яд. - Александр, что происходит? Такая теплая ладонь на плече. Склонить голову, прижаться к ней щекою и забыть обо всем. Так просто. - Александр? - Они решили усилить влияние Лайтвудов за счет политического брака. И сам кривится от того, как безнадежно-глухо и тоскливо звучит его голос. Глаза Магнуса загораются желтым огнем, и на какое-то мгновение охотник видит вертикальные зрачки, как у кошки. От него разит магией и злостью, ноздри раздуваются. Еще мгновение, и вокруг них начнут рушиться стены, а обломки полетят по воздуху, закручиваясь смертельной каруселью. - Магнус. Магнус, эй, ты чего? Маг вздрагивает, будто бы приходя в себя от взволнованного (но все еще подавленного) голоса охотника. - Мариз решила женить тебя? Прости, Александр. У меня на тебя другие планы. Громко щелкает пальцами, от которых по комнате в стороны расходится бледно-голубое свечение, как волны по водной глади от брошенного камня. Ровно три с половиной секунды, а потом вдруг становится так тихо, что Алек слышит и громкое прерывистое дыхание Магнуса, и стук его сердца в груди, и жалобное мяуканье кота откуда-то из-под дивана. - Садись поудобнее, сладенький. Я налью еще выпить. - Бейн улыбается во весь рот, явно довольный собой. Будто и не было этой недолгой вспышки магической ярости, будто бешенство не обрушилось на голову, как волны цунами - на побережье, сметая все со своего пути. И отворачивается к столу, колдуя над новыми порциями диковинного коктейля. - Но мама и Институт. Магнус, мне жаль, я хотел бы остаться, но я должен... Должен идти, понимаешь? - Попробуй, - ухмыляется колдун, даже не поворачивая головы, продолжая смешивать что-то в бокалах. - Что ты сделал? - Всего лишь магическая завеса, мой юный друг. Никто не сможет войти. Никто не сможет выйти. Ты останешься здесь, возле меня, пока эта дурь не выйдет у Мариз из головы. Или пока она не найдет новый объект для своих политических игрищ. ... Кстати, ты любишь клубнику? Сегодня привезли новый сорт, ты должен попробовать... В висках стучит, а ноги гудят, как провода под напряжением. Алек опускается на диван, изо всех сил стараясь не рассмеяться. В заточении у мага? В плену? Как Златовласка в башне злой ведьмы? Черт, эта сказка становится все интереснее. - И что мы будем делать все это время? - губы сами собой растягиваются в улыбке, а глаза сияют так ярко, что Магнус думает: еще чуть-чуть, и он ослепнет. - О, поверь мне, ты не будешь скучать. Протягивает охотнику бокал с новым коктейлем. "Пропади все пропадом", - думает Алек, когда их пальцы соприкасаются, и по телу растекается какая-то необъяснимая рассудку нежность.