Охотник для мага

Маг не слышит шаги за спиной прежде, чем обернуться. Совсем не замечает двух нефилимов, пока они не оказываются прямо перед глазами. Лицом к лицу. И это... Ангел Всемогущий, просто сотвори чудо: помоги не рухнуть ему под ноги, не превратиться в магическое желе, тающее от одного только взгляда. Эти глаза... и губы... Ангел, губы, что прижимались к его губам всего четверть часа назад: мягкие, податливые, неумелые, но при этом удивительно жадные. — Ма-а-агнус, - тянет нараспев Лидия Бранвелл. Ей совсем не идет эта неловкая, нарочитая улыбка. Как будто маска из папье-маше на безвкусном карнавале. - Какой сюрприз, я не знала, что ты в Институте. Еще бы. Не очень приятно, должно быть, застукать будущего мужа в объятиях нежити. Губы на губах, и руки, блуждающие под одеждой, и низкие, задушенные стоны, срывающиеся с губ. "— Я люблю тебя, Александр. — Я тоже, Магнус. Я тоже" — Слишком многие сумеречные охотники нуждаются в помощи мага. Так уж вышло, что вам нужен Рагнор Фелл. По счастливой случайности он - мой давний друг. Девушка явно не считает все это "счастливой" случайностью. Но, Ангел, когда это Магнуса Бейна, Верховного мага Бруклина, заботило мнение каких-то там смертных? Лишь Александр, что стоит так близко (лишь руку протяни или щелкни пальцами, забирая его подальше отсюда - куда-нибудь на край мира), имеет значение. Александр, что смущается так мило и так неловко, опуская глаза. Лишь Александр, на шее которого так и колотится синяя венка (точно под руной защиты, украшенной крошечной меткой, оставленной губами мага). Лишь Александр, жар от тела которого волнами плывет по комнате, и хочется расстегнуть рубашку, чтобы хоть немного охладить пылающую кожу. Мой Александр. — Я думала, мы будем готовиться к церемонии, а у вас снова какая-то... операция? Надо отдать Лидии должное, она честно пытается взять себя в руки и делать вид, что не было ничего, что она не поняла перед самой свадьбой, что выходит замуж за гея. За мужчину, что плавится от одного только вида Магнуса Бейна, покрываясь мурашками, стоит тому просто войти в ту же комнату... Клэри, Джейс, Люк, Ходж - все они уплывают куда-то на задний план, не исчезают, нет, но становятся не важнее теней на стене или игры света на оконном стекле. А Алек смотрит. Смотрит, не отрываясь и не моргая, дыша через раз. Машинально ведет языком по губам, увлажняя пересохшую кожу, а Магнус судорожно втягивает воздух, потому что... Ох, этот мальчишка и не подозревает, как он распутен в своей невинности и неискушенности. Маг снял бы с него все эти невзрачные тряпки немедленно, если бы мог. А потом обвел пальцами и языком каждую узорчатую руну, раскатывая на языке удивительный вкус его кожи... Он делал бы это прямо сейчас, в это самое мгновение, если бы их так не вовремя не прервали. — Я могу чем-то помочь? Наверное, он хочет разрядить обстановку, но лучше бы ты молчал, Александр! Потому что этот хрипловатый, как ото сна, голос - его словно заколдовали, наделили необъяснимой силой и способностью зачаровывать. Это та самая дрожь во всем теле и сердце, что бьется быстрее, стоит сумеречному охотнику лишь взмахнуть своими густыми ресницами. Но ничто... ничто не сравнится с тем чувством, когда маг почувствовал, что он, нефилим, весь его - целиком и полностью. Александр. На какие-то жалкие мгновения Магнус осознал до конца, что смог бы иметь, если б не... — Алек! У нас есть дела поважнее. Я думаю, твои друзья справятся и без тебя. - Лидия пытается смягчить невольную резкость своих слов просящей улыбкой. - Пожалуйста, Алек. — Нам правда... нужно идти. Скоро увидимся. Нефилим уходит так быстро, словно толпа демонов, брызжущих ядом, гонится за ним по пятам. Вот только... Александр Лайтвуд еще ни разу не убегал ни от одного. И почему, во имя Ангела, почему он так часто оглядывается?