Охотник для мага

Александр Гидеон Лайтвуд никогда не был на Земле. Его предки приземлились на Ганимеде в первую волну переселения – больше трех сотен лет назад. Сначала на бесплодных пустошах появились защитные купола, потом, когда ребята-техники наладили какие-то реакторы, постепенно растапливающие скрытый в толще спутника лед, они смогли получить атмосферу, почву для ферм делали из перемолотых в пыль скал, сдобренных горсткой стерильного чернозема с самой Земли… выращенных уже здесь червей запускали осторожно… Это были тяжелые, неблагодарные годы. Из первой волны поселенцев выжила лишь пара десятков людей. Алек гордился, что его предки были одними из них. Самых первых, которых прозвали тут нефилимами. Триста шестьдесят два года прошло с тех пор, как первый звездолет спустил на мертвую поверхность Ганимеда первый шаттл с первыми поселенцами. Они построили города и фермы, развивали науки, правя их под совсем иные законы — чуждые человеку. Но человек, вопреки всему, выжил, осваивая, переделывая под себя новые и новые территории. Людям удалось даже вырастить сады и небольшой лес возле главного Космополиса. Алек гордился, что первую яблоню Ганимеда вырастил его прямой предок — Разиэль. Алек не был первопроходцем, не рвался в неизведанные земли, как сестра Изабель, не грезил далекой, уже забытой Землей, как самый младший из Лайтвудов — Макс. С далекой планетой, давшей им всем жизнь, но давно потерявшей на свою колонию право, у него были особые счеты. Претензии, что не стоило озвучивать перед Конклавом — Советом Старейшин, с давних времен следившим здесь за порядком, а еще собиравшим оброк — двадцать процентов от всего урожая переселенцы неизменно отправляли на голодающую Землю. В прежние времена, когда путешествие длилось месяцы и даже годы, это было бы бесполезно. С изобретением подпространственных тоннелей — не более пары-тройки дней, максимум — неделю. Все зависело от положения планет относительно Солнца. И голод теперь угрожал Ганимеду. Алек вздохнул, отвлекаясь от мыслей, а потом потянулся, вглядываясь в яркий диск Юпитера, раскинувшийся на половину неба. Европа мелькнула по оранжевой глади крошечным черным пятнышком и исчезла. Земля отсюда казалась точкой, попавшей на линзу телескопа. Дефект на стекле, случайная соринка. — Они думают, что мы утаиваем реальные объемы, прячем еду, ты представляешь себе, Михаил? Сегодняшним рейсом прибывает этот их не то инженер, не то экстрасенс… Я не запомнил. Провер-рка… Михаил понимающе фыркнул и ткнулся влажным носом в ладонь, выпрашивая кусок яблока или сахар. И то, и другое на Ганимеде до сих ценилось дороже золота и алмазов, но Александр нещадно разбаловал любимцев. Кассиэль рядом возмущенно фыркнул и вытянул шею, пытаясь оттолкнуть брата от хозяина и самому подставить морду под ласковую руку. Габриэль же высокомерно глянул издали и вновь наклонился за пучком модифицированного сена. — Опять разговариваешь с лошадьми? Алек… что подумает о тебе наш гость, мы не какие-то дикари. Мариз Лайтвуд собственной персоной вышла из-за угла, напряженно и как-то неприязненно улыбаясь следующему за ней незнакомцу. До чрезвычайности странному типу, надо сказать… Подведенные черным глаза, узоры на лице и ногтях, металлические украшения с камнями, сжимающие мочки ушей. И темный, внимательный взгляд, что, скользнув по владельцу фермы, выжидающе замер, заставляя того задыхаться в разряженном воздухе, пытаясь вспомнить членораздельную речь… Во имя Ангела, как такое возможно? Кто это? Что… — Позволь мне представить Магнуса Бейна, милый. Верховный магистр Бруклина. Та самая проверка, которой стращал нас Конклав. Магнус?.. Даже имя такое… волшебное. — Я бы попросил обойтись без церемоний, право, — скованно улыбнулся тот, протягивая свои унизанные кольцами (?!?) пальцы для рукопожатия. — Ну, вы знакомьтесь тут, разбирайтесь, я вас оставлю. Столько дел в Космополисе, столько бумаг… — тараторила Мариз, уже устремляясь к припаркованному поодаль вездеходу, пока ее сын и этот странный чужак замерли, кажется, одновременно почувствовав ту вспышку, что мелькнула меж их ладоней, когда те соприкоснулись в приветствии. Потрясающе волшебный… магический? Кажется, они даже не заметили ухода женщины, что обернулась уже от дороги, причмокнула неодобрительно. Кажется, они прямо сейчас… Что? Все еще рука в руке, и палец одного непроизвольно скользит по запястью другого. «Вот так взрываются планеты в космической пустоте — мощно, ослепляя и без единого звука. Выбрасывая в пространство триллионы энергии за мгновение», — какие-то глупые мысли мечутся в голове теми самыми зайцами, что столетия назад чуть не сожрали какую-то там Австралию, а вот на Ганимеде, увы, не прижились… Или их сюда никогда не привозили. — Александррр… — почти мурлыкнул незнакомый волшебник (почему бы Алеку не думать о нем именно так хотя бы здесь, в голове?). — Ты знаешь, Александр, насколько древнее твое имя? На Земле так нарекали царей, они завоевывали континенты, к их ногам падали страны… — Понятия не имею, что у вас там, на Земле, — буркнул нефилим, с какой-то горькой досадой вспоминая, КТО перед ним, и зачем он явился. Отдернул руку, явно намереваясь сказать что-нибудь грубое, но Магнус зачем-то ласково опустил вторую ладонь поверх их все еще сцепленных пальцев (молния в позвоночник… дыши, Алек, просто дыши). А потом шепнул, чуть склоняя голову, вглядываясь так пристально, засасывая куда-то вглубь этим невозможно-чарующим взглядом… — Не у нас, Александр. Я никогда не был на планете-прародительнице. Доступ жителям Нижнего мира туда запрещен. Мутации, знаешь ли, грязная кровь… Чураются нас, будто демонов… — Н-нижнего мира? Алек растерянно почесал бровь, почувствовав себя таким непроходимым идиотом… — Я родился в Поясе астероидов, на космической станции. Знаешь, даже защитные поля не уберегают от радиации и неизбежных мутаций. Люди приспособились, но… Магнус вздохнул и, вдруг наклонив голову, глянул исподлобья абсолютно кошачьими глазами. Показалось, или в вертикальных зрачках мелькнули смешинки перед тем, как те сменились на обычные – человеческие. — Ва-ау, — выдохнул нефилим, поспешно глотая крутящееся на языке: «Я же знал, что волшебный». — И ты… как? То есть, нет… Почему… Я имею ввиду… Черт… Запустил руку в уже порядком взъерошенную шевелюру, растерянно наводя на голове полнейший хаос. — Я имею ввиду, почему тогда ты заодно с ними, — и мотнул головой куда-то в сторону, явно подразумевая Землю и ее обитателей. — Зачем помогаешь? Собираешь все эти данные. Я понимаю, служба, и нужно как-то жить, но… — Но я не вернусь… — Что, прости? — Я как раз хотел спросить, не нужен ли одной из известнейших семей Ганимеда опытный инженер? — Магнус хитро улыбнулся и, кажется, подмигнул. — На ферме, я знаю, много работы… Не только посевы и оросительная система… Можно приспособить особые люминесцентные лампы для освещения в темные трое суток… Ну и… — Погоди-погоди-погоди… То есть, как ты не вернешься? Но инспекция… — Конечно, они пришлют кого-то еще. Но адаптация для полета сюда займет не одну неделю, у нас будет время подготовиться, знаешь? Я сразу решил, что это мой шанс. А после того, что увидел, понял, что не хочу ничего другого. — Тебе так понравилась ферма? — ляпнул Алек, отчего-то снова густо краснея. — Да, Александр. Ты можешь назвать это и так… — Магнус хохотнул и зачем-то снова взял его за руку. — Может быть, ты предложишь мне выпить, и мы обсудим детали?