Долго и счастливо

Дурацкий костюм! И почему это мне надо его надевать? Я могу пойти в обычных штанах и футболке, но нет же. Когда я это сказал Эйприл и Виктории, то ту же пожалел об этом. Эйприл начала кричать на меня, что я безответственный идиот и ушла в другую комнату. Я потом ее час успокаивал. А Виктория налетела на меня, что я шафер Остина, и что не могу появиться на свадьбе в джинсах. А еще она наорала на меня из-за Эйприл. Женщины! Даже Остин в вопросе с костюмом был солидарен со взбесившейся сестрой и психанутой невестой. В общем, я один против трех. А когда мы наряжали шатер, где будет происходить свадьба… это был просто ад. Я стал дурачиться с шариками и цветами. В итоге получил подзатыльник от Эйприл, нагоняй от Виктории и укоризненный взгляд от Остина. Они сошли с ума! Я тут один здравый человек на всю компанию. Два дня назад приехали родители Виктории и их надо было куда-то пристроить. Накануне у нас в квартире была генеральная уборка. Теперь квартира сверкает надоедающим блеском. И если эти три истерички не дай бог увидят после меня фантик и бутылку из-под пива, то мне лучше самому начать копать себе могилу. Но самое обидно то, что меня выгнали на диван, а родители Виктории теперь ночуют в моей комнате. Я предложил Эйприл пожить вместе с ней в общежитии, но она опять начала ворчать и уехала одна. В последнюю неделю она стала еще более раздражительной и нервной. А если начнешь спрашивать что с ней, то она просто взрывается! Когда же этот дурдом закончится? В комнату из ванны заходит Остин с мокрой головой и в одних свадебных штанах. — Ты еще не оделся? — воет он, глядя на меня. — Кайл, мне через полчаса надо уже забирать Викторию! Я закатываю глаза и смотрю на его шевелюру. — Сам-то не лучше, я хотя бы рубашку надел, а ты все еще с мокрой башкой ходишь! — начинаю злиться я. Меня это тоже уже достало. Все вечно орут на меня. Остин берет фен и включает его в розетку. Я начинаю хохотать над ним, а он только уничтожающе смотрит на меня. Застегнув белую рубашку, я беру темно-синий галстук. И как их тут завязывать? Я надеваю пиджак и засовываю галстук в карман. Не знаю я как с ним обращаться. Остин просит принести мне его рубашку и пиджак. Я снимаю их с вешалки и кидаю ему. — Эй! Я их вчера пол вечера гладил, — возмущается Остин, но тут же успокаивается. Времени почти не осталось. Оставив этого почти женатика, я выхожу из комнаты, беру ключи с телефоном и выхожу на улицу. Сегодня удивительно теплая погода. На небе не облачка. Моя машина стоит прямо около дома. Она чисто-начисто вымыта и украшена лентами и всякой такой фигней. Через десять минут выбегает Остин и садится на сиденье. — Едем, у нас семь минут осталось. Я ухмыляюсь и выезжаю на дорогу. — А родители твои где? — спрашиваю я. — Уже там, — отвечает Остин. — И твои тоже. И Виктории. В общем, все там. Мы подъезжаем к общежитию. Остин вылезает из машины и идет в сторону дверей. Я не знаю идти или нет. Гляжу на окно девушек и замечаю Эйприл. От сюда ее плохо видно, но я успеваю заметить, что ее волосы красиво прибраны в какую-то замысловатую прическу. Как же я по ней соскучился. И хоть мы и видимся каждый день, но времени пообщаться наедине у нас нет. Да и еще ее резко ухудшающееся настроение портит всю атмосферу нашей любви. Я понять не могу, что же с ней такое. И теперь я почти уверен, что дело не в свадьбе, экзаменах или еще какой-то там ерунде. Дела по серьезнее. Но почему она молчит и не говорит ничего мне? Я же ее парень. Я всегда ее поддержу и помогу во всем. А она молчит как рыба. Как раз в эту минуту из общежития выходит Остин, который ведет за собой красавицу Викторию. На ней пышное белое платье, средней длины фата и безупречный макияж. Она действительно красивая, и снаружи и внутри. Если бы она была поверхностная, Остин бы провел с ней только одну ночь, а не повел бы ее к алтарю. Не смотря на свою позицию «антибрак» я по-доброму завидую своему другу. Следом за ними выходит Эйприл. Увидев ее, у меня сердце уходит в пятки. На моей малышке красивое нежно-голубое платье чуть выше колен. На ногах высокие каблуки, но за эти месяцы она научилась на них неплохо ходить. Теперь я могу разглядеть ее прическу: красиво завитые волосы заделаны в хвост, а в пряди вплетены голубые цветочки. Может тоже позвать Эйприл замуж? Я вспоминаю ту фотографию, где она надела свадебное платье. В груди щемит от восторга, как только я представляю ее в этом наряде. Но она ни за что не согласиться выйти замуж в девятнадцать лет. Остин с Викторией садятся назад, а Эйприл ко мне вперед. — Привет, красавица, — говорю я своей девушке и тянусь, чтобы поцеловать ее. Эйприл улыбается и обнимает меня за шею. Я вдыхаю ее запах и блаженно закрываю глаза. — Привет, — произносит она и оглядывает меня. — Кайл, где галстук?! — Здесь, — отвечаю я, хлопая по нагрудному карману. — Я не умею его надевать. Эйприл достает галстук и начинает разглаживать его на коленях, говоря, что как бы я жил без нее. Никак. — Виктория, чудесно выглядишь, — делаю я комплимент подруге. — Спасибо, Кайл, — обворожительно улыбается невеста, но взгляда не отрывает от жениха. — Поехали. Когда мы подъезжаем к месту, где будут жениться голубки, там уже со строился коридор из гостей. Мы с Остином вылезаем первые из машины. Остин подает руку своей будущей жене и под громкие аплодисменты выводит ее из машины. Я открываю дверь со стороны Эйприл и тоже подаю ей руку. Она с моей помощью вылезает из машины, и мы за руку идем за женихом и невестой. Впереди виднеется белый шатер, а за ним вид на океан, где проложена красивая дорожка к алтарю. Мы с Эйприл останавливаемся около моих родителей. — Какие вы красивые, — восторгается моя мама и наставляет на нас камеру. — Дайте-ка я вас щелкну. Я обнимаю Эйприл за талию. Она кладет одну руку мне на сердце, а другой обнимает меня. Мы радостно улыбаемся в камеру. После сделанной фотографии Эйприл поворачивается ко мне с галстуком в руке. — Давай помогу, — говорит она и умело начинает его завязывать. Я гляжу на нее, и она это замечает. — Что? — Просто люблю тебя, — отвечаю я и целую ее в нос. — Эйприл, хочешь быть на месте Виктории? Ее руки дрожат, а зрачки расширяются. Но от ответа ее освобождает организатор свадьбы, который говорит, что гости должны пройти к алтарю. Я беру Эйприл за руку, и мы подходим к почти молодоженам. У Виктории начинается радостная истерика. Я, оставив Эйприл, прохожу к Остину, который уже стоит на месте. Невесту ему вручит ее папа. Я встаю по левую сторону от Остина и спрашиваю: — Ты как? Волнуешься? — Кайл, ты идиот. Как не волноваться на своей свадьбе? — спрашивает Остин и начинает смеяться. — Я люблю ее и решаю закрепить свою любовь перед Богом. Надеюсь, ты меня теперь понимаешь. Понимаю ли я его? Я вспоминаю нашу перепалку в начале года, когда Остин говорил, что когда я встречу свою любовь, то все пойму. Я смотрю на Эйприл, которая поправляет фату Виктории, и понимаю, что я больше никогда не влюблюсь ни в какую другую девушку. С каждым днем я снова и снова влюбляюсь в Эйприл. И даже с ее переменчивым характером, я все равно люблю ее. — Понимаю, — говорю я. Эйприл поворачивается к нам и идет сюда. Она встает по другую сторону от меня и украдкой мне улыбается. Я ей подмигиваю, и она хихикает. Папа Виктории берет ее за руку, и все голоса тут же смолкают. Священник начинает говорить свою речь. Мистер Пирс отдает свою дочь в руки Остина и хлопает его по плечу. Священник все говорит и говорит, а я неотрывно смотрю на свою малышку, которая, кажется, не упускает не единого слова. Интересно, что бы она ответила на мой вопрос, если бы нам не помешали? — Объявляю вас мужем и женой, — заканчивает священник, и все громко начинают кричать «ура» и хлопать в ладоши. Я присоединяюсь к всеобщей радости и отрываю свой взгляд от Эйприл и смотрю теперь на молодоженов. У Виктории в глазах слезы, но на лице видна широкая и счастливая улыбка. Остин смотрит на нее таким любящим взглядом, что, кажется, готов преподнести к ногам своей жены весь мир. Все идут их поздравлять, а я протискиваюсь через толпу и оказываюсь рядом с Эйприл, у которой тоже слезы на глазах. — А ты чего плачешь? — спрашиваю я, вытирая соленые капли с ее щек. — Рада за них, — шмыгает носом она. — Мой брат женат! Мой бабник и раздолбай брат поженился на самой лучшей девушке мира. — Ты самая лучшая девушка мира, — тут же говорю я, и Эйприл улыбается. — Пойдем поздравим их. Мы подходим к Остину и Виктории. — Ну что, теперь я буду называть тебя женатиком и подкаблучником, — хохочу я, крепко обнимая друга. — Кайл! — возмущается Эйприл, и я тут же поджимаю губы. Теперь Остин и Виктория хохочут надо мной. — Спасибо за поздравления, — говорит Виктория, получая поцелуй в щеку от подруги. — Теперь ждем вашей свадьбы. — Она лукаво улыбается мне и озабоченно смотрит на Эйприл. Я тоже смотрю на Эйприл и замечаю печаль в ее глазах. Но она быстро проходит и укоризненно смотрит на подругу. Все гости перемещаются в шатер. Я все не выпускаю из рук Эйприл. Веду ее к столику, поближе к женатикам. Мы садимся рядом с ними. За этот же стол усаживаются их родители. Эйприл смотрит на своих маму и папу. Я замечаю, что они неплохо друг с другом общаются. Может, этот плохой период в их жизни кончился? — Тебе что налить? — спрашиваю я у Эйприл. Она открывает рот, но ее перебивает все слышащая Виктория: — Ей сок налей. — Виктория, Эйприл уже взрослая девочка, ей можно и вина попить, — вмешивается Остин, ласково смотря на свою жену. — Нет нельзя, — говорит Виктория и смотрит на подругу. — Эйприл! Я смотрю на Эйприл. На ней лица нет. — Почему это ей нельзя выпить алкоголь? — спрашиваю я. — Потому что… — Замолчи, — подает голос Эйприл. — Не смей. — Пускай он знает, — требует Виктория. — Ты просто дурочка, Эйприл! Я тебе не разрешу этого сделать. И Кайл меня поддержит. Чего? О чем это они тут говорят? Что не должна делать Эйприл и почему ей нельзя пить? Родители удивленно смотрят на нас четверых. Но и мы с Остином ничего не понимаем. — Так, давайте праздновать, а не решать проблемы, — говорит Эйприл и говорит мне: — Налей мне вина. — Нельзя! — не успокаивается новоиспеченная жена Остина. — Эйприл, я тебя убью. — Вы можете нормально объяснить, что здесь происходит? — спрашивает Остин. — Виктория, говори. Или ты, Эйприл. Эйприл умоляюще смотрит на подругу, а та, кажется, не собирается молчать. Виктория поворачивается ко мне. — Пойдем поговорим. — Куда? У тебя свадьба! — произносит Эйприл, но Виктория ее не слушает. Она встает, и я поднимаюсь вместе с ней.