Эмма Свон. Трилогия

      Эмма вошла в гостиную своего факультета и с облегчением выдохнула, когда увидела своих друзей, сидящими на диване и громко спорящими о чем-то. — А я говорю, что она не придет, — размахивая крюком во все стороны, на повышенных тонах говорил Килиан. — А я говорю, что придет! — отвечала ему раскрасневшаяся Белль.       Эмма кашлянула, и ребята повернулись в ее сторону. Брюнетка радостно улыбнулась и подбежала к подруге, чтобы обнять ее. Пират поджал губы и лишь склонил голову в знак приветствия. — Кто не придет? — ехидно улыбаясь, спросила студентка у пирата. Эмма поняла, что они говорили про нее. — Да это мы так, не слушай его, — девушки подошли к пирату, который уже уселся в кресло. Белль села в соседнее, а Эмма плюхнулась на диван. Студентке что-то мешало сидеть, и она засунула руку между подушками. — Что это за уродство? — удивилась Эмма, достав из-под подушек маленькую соломенную куколку. — Какая страшная, — брезгливо фыркнул Килиан. — А мне кажется, что она очень милая, — заметила Белль. — Ладно, посажу ее подальше, — Эмма усадила куколку на другой стороне дивана. — Рассказывайте. — Что? — сухо спросил пират. — Где были все лето, почему я никак не могла связаться с вами? — Свон откинулась на спинку дивана и скрестила руки на груди. Она чувствовала, что Килиан настроен несколько враждебно. — Может, сначала ты… — начал пират, но Белль его перебила. — Мы были у моего отца, — девушка положила руку парню на колено, и тот смирно затих. — Реджина сказала, что нам лучше уехать. Вот мы и решили навестить папу. — Ясно, — спокойно ответила Эмма. — Почему не писали мне? — Морского ежа мне в … — Белль сжала коленку парня, давая понять, что ему не следует продолжать, но Килиан в этот раз не послушал свою девушку. — А чего молчать? Почему бы не спросить нашу подружку, где она была все лето? Как она вообще? Подружилась с папаней? Хорошо спит по ночам? Не снится ей Дамблдор? — Килиан, прекрати! — сурово прервала его Белль. — Да нет, — кивнула Эмма. — Все в порядке. Вы имеете право злиться на меня. Все лето я провела с отцом. И да, я подружилась с ним. Он оказался очень добрым, заботливым, ласковым… — Да перестань ты! — не выдержал парень. Он со злостью посмотрел на Свон. — А что не так? — удивилась блондинка. — Вам пришлось не по вкусу, что Темный Жрец оказался не таким злодеем, как вы все себе тут представляли? Хотели войну устроить? Ждали кровожадного монстра? Действительно. Как жаль, что все вышло иначе.       Свон встала и направилась в комнату. Она лишь мотнула головой и поджала губы. Не так себе девушка представляла встречу с друзьями после долго перерыва.       Студентка села на свою кровать и закрыла лицо руками. Как же ей убедить всех, что ее отец не убийца? Девушка почувствовала бессилие и повалилась на постель. Она не хотела больше бороться, убеждать всех вокруг, противостоять и получать очередные удары судьбы. У Эммы есть отец. Любящий и внимательный. Который хочет ей устроить праздник на день рождения. Свон решила, что не позволит никому разрушить ее счастливый момент.       В комнату вошла Белль. Брюнетка села рядом с подругой и положила руку ей на плечо. — Эмма, не принимай на свой счет, — тихонько начала Белль. — У него отец погиб во время шторма. Он все лето сам не свой. — Что? — Эмма приподнялась и уставилась на подругу. — Как? Когда? Почему вы мне ничего не сказали? — А что тут скажешь? — девушка грустно вздохнула. — Просто будь с ним помягче.       В Академии начались занятия. Ну как занятия. Парламент полностью перекроил каждый курс. Все экзамены были отменены. Вместо скучной и занудной теории, теперь студентам разрешалось колдовать, применять заклинания друг на друге, творить всякие шалости. Весь профессорский состав был за подобные реформы, им нравилось, что теперь можно не контролировать учеников. Все, кроме Гермионы Грейнджер и Реджины Миллс.       Директорство не оказалось таким, как представляла себе Реджина. Парламент диктовал свои правила, и ей приходилось им следовать. Ей сразу дали понять, что своевольничать, как Дамблдору, никто Реджине не позволит. Драко уверял, что Академия и Парламент совсем никак не связаны, что директор Миллс может действовать по своему усмотрению. Но это были лишь слова, слова, слова…       Реджина и Гермиона пытались оставить хоть каплю от той Академии, которая была при директоре Дамблдоре. Но студенты лихо подхватили атмосферу празднества. Кому хотелось учиться? Никому. Молодые люди хотели дурачиться, веселиться, колдовать.       Академия наполнилась веселым смехом, шутками и прибаутками, ученики бегали по коридорам и запускали друг в друга безобидные заклинания. Гастону особенно нравился новый распорядок. Он с диким восторгом шпынял первокурсников, дразнил, подначивал, швырял в них блевательные заклинания. И никто не приструнил его. Учителям было все равно. Они тоже развлекались.       Килиан был рад окунуться в атмосферу веселья и бездельничества. Единственным грустным студентом была Белль. — Почему они отменили все экзамены? — сокрушалась девушка после двух месяцев учебы. — Почему нам больше не преподают теорию? Какого черта вообще происходит? — Расслабься, малышка, — вальяжно развалившись на диване, мурлыкал пират. — Все ведь просто зашибись. — Да уж, — раздраженно фыркнула Белль. — И правда, — кивнула Эмма. — Перестань жаловаться. — Как вы можете так говорить? — не унималась Белль. Килиан и Эмма запросто сошлись, тем более теперь, когда все интриги утихли. В волшебном мире настала эра вечного праздника. А ребятам так надоело бороться, что они с удовольствием подхватили дух лихачества. — Белль, — крутя в руках сверкающий заряд, сказала Эмма, — ты просто зануда. — Нет, — обиделась девушка, — это просто вы разгильдяи. Вам бы лишь отдыхать, пить, да гулять. — Да перестань, — поморщился пират. — В Академии, наконец-то, стало интересно. Нас учат всяким колдовским штучкам, показывают увлекательные заклинания. Нам разрешили устраивать вечеринки. Что здесь плохого? — Ничего здесь хорошего! — отрезала Белль, захлопнула огромную книгу и ушла. — Куда она? — провожая взглядом подругу, спросила Эмма. — Опять в библиотеку, — закатил глаза пират.       Занятия и правда стали интереснее. Профессор Сильдрия Пак, ведущая сложнейший предмет по трансформации, весело вбежала в кабинет и с легкого размаха палочки превратила одного из студентов в сову. Вся аудитория одобрительно заулюлюкала. Килиан даже присвистнул. Белль покачала головой и скрестила руки на груди. — Все за мной! — скомандовала Сильдрия Пак и вприпрыжку выбежала из кабинета.       Когда студенты собрались вокруг профессора на улице, женщина крутанулась вокруг своей оси, и очередной студент превратился в сову. Раздались громкие аплодисменты, и профессор начала показывать ученикам основы трансформации.       Эмма и Килиан тренировались друг на друге, пока Белль стояла в стороне и неодобрительно смотрела на происходящее. Девушка явно была расстроена и разочарована, поэтому она решила отойти в сторону с книгой, чтобы никому не портить веселья.       Когда Эмма в очередной раз превращала Килиана в пса, ее взгляд столкнулся с директором Миллс, которая издалека наблюдала за занятием.       Эмма тихонько постучала в кабинет директора. Неожиданная встреча с Миллс взволновала девушку. Свон всего пару раз мельком видела директора на общих собраниях, и сегодня, наконец-то, собралась с духом, чтобы попробовать поговорить с ней еще раз. — Реджина? — тихо сказала Эмма, проходя в кабинет. — Эмма? — Миллс удивленно посмотрела на студентку и жестом пригласила ее сесть. — У нас совсем не было времени поговорить, — Свон села в кресло и закинула ногу на ногу. — Директорство — это вам не баловство на уроках, — язвительно заметила Миллс. Эмма лишь хмыкнула в ответ. — Это ведь не мы, профессора сами, — студентка пожала плечами. — Да уж, — скорчив гримасу отвращения, Реджина откинулась на спинку стула и прищурилась. — Что ты хотела, Эмма? — Я хотела поговорить с тобой, — осторожно начала Свон. — Разве ты не все сказала? — приподняв бровь, спросила Реджина. — Зачем ты так? Все ведь хорошо, — заискивающе продолжала студентка. — В Академии, наконец-то, весело, нас учат колдовать, а не просто изучать сухую теорию. — Ты говоришь, как ребенок, — фыркнула Миллс. — Ты хоть понимаешь, к чему может привести такая безрассудная магия? Когда неподготовленные желторотики кидают друг в друга заклинания. Что в этом хорошего? Скажи мне, пожалуйста. — Но ведь это ваше решение, — изумилась Свон. — Нет, — сухо отрезала Миллс. — Я не имею к этому беспределу никакого отношения. — Парламент? — удивленно изогнув бровь, предположила Эмма. — Парламент теперь тоже ничего не решает, — устало выдохнув, ответила Реджина. Она поправила прядь волос, заправив ее за ухо. Сильно сжав большим и указательным пальцами переносицу, женщина обреченно посмотрела на студентку. — Темный Жрец. — Что Темный Жрец? — с недоверием переспросила девушка. — Не строй из себя дурочку, Эмма, — Реджина цокнула и недовольно вздохнула. — Ты же прекрасно и сама понимаешь, что Темный Жрец полностью контролирует весь наш мир. И та вакханалия, которая сейчас творится в Академии — его рук дело. — Ты опять приплетаешь моего отца? — нахмурившись, спросила Эмма. — Я устала, мисс Свон, — Реджина встала, подошла к двери и открыла ее, показывая, что студентке пора выметаться. — Вы находитесь под слишком сильным влиянием вашего отца. Поэтому разговор считаю законченным. — Мисс Свон? Под влиянием? Да что ты несешь? — Эмма вскочила со стула и подлетела к Реджине так близко, что их носы почти соприкоснулись. — Мне не пять лет! — А такое чувство, что пять, — злобно процедила Миллс. — Ты невозможна! — крикнула Эмма в лицо Реджины и вылетела из кабинета.       Свон злилась. Сколько еще Реджина будет себя так вести? Неужели она не видит, что отец Эммы ничего дурного не замышляет? Что он старается навести порядок и сделать этот мир счастливее. Насколько студентам стало больше нравиться заниматься. Это ведь прекрасно!       Эмма искренне не понимала, в чем проблема. Тогда она решила сделать ход конем и достала свой список гостей на день рождения, который она составляла с того самого дня, как отец предложил устроить вечеринку. Студентка вывела неровным почерком «Реджина Миллс» и довольно улыбнулась.

***

      Даже Белль уже начала верить в добрые мотивы Темного Жреца. Она помогала Эмме нарядиться перед вечеринкой в честь ее дня рождения. Замок отца был украшен живыми цветами, атласными лентами, летающими в воздухе светящимися шарами. Царила веселая и праздничная атмосфера.       Снуп наколдовал себе кучу помощников, и теперь по всем коридорам то и дело сновали лакеи в бархатных ливреях. Кто-то разносил напитки, кто-то закуски. В этом году Свон решила устроить грандиозный праздник в свою честь. «Почему бы и нет», думала студентка. Всю свою жизнь она старалась экономить, не позволяла себе лишнего, отказывалась даже от мимолетного удовольствия. А теперь у нее есть отец, который готов на все ради своей любимой дочурки. Поэтому Эмма вписала всех в список гостей и ожидала получить массу приятных впечатлений от сегодняшнего вечера.       Белль выбрала для Эммы прекрасное кремовое платье в пол, с овальным вырезом и длинными рукавами. Шлейф украшен расшитыми из золотой нити цветами. Волосы Эмма собрала в низкий пучок, немного макияжа, и она сама не узнала свое отражение. Конечно, ей было непривычно и неудобно. Первое время. Крутясь перед зеркалом, девушке все больше нравился вид этой сказочной принцессы. — Ты настоящая волшебница, — игриво улыбнувшись, поблагодарила Свон подругу. — Да ну брось, — засмущалась Белль, прикрепляя к волосам блондинки золотую заколку. — Ты заслужила это, Эмма. — Думаешь? — Свон повернулась и взяла брюнетку за руки. Отчего-то Свон нервничала и не хотела выходить к гостям. — Может, я зря все это устроила? — Эмма, — Белль провела рукой по щеке подруги и ласково улыбнулась, — ты всю жизнь была одна. Так мечтала обрести семью, и вот у тебя появился заботливый отец. Он такой милый. Разрешил мне пожить с тобой перед праздником, помочь с подготовкой. Я и не думала, что Темный Жрец окажется таким… — Хорошим? — усмехнулась Эмма. — Да, — кивнула брюнетка. — Он и правда оказался хорошим. — А вы мне не верили, — поддела подругу Свон. — Как думаешь, Реджина придет? — Уверена, она не пропустит твой день рождения.       Больше всего именинница переживала из-за директора Миллс. Свон безумно хотелось увидеть Реджину, познакомить ее с отцом, показать, что все хорошо, и женщина ошибается. Эмма искренне хотела все наладить между ними. Она скучала, жаждала обнять эту строптивую женщину, поцеловать ее нежные губы, провести рукой по спине.       Эмма с отцом встречали гостей, и студентка знакомила своих приятелей с Темным Жрецом. Здесь были и студенты и преподаватели: пришла Руби, Сириус, тетушка Лукерия. Эмма пригласила всех. И все были под впечатлением от ее учтивого, галантного и приветливого отца. Но Темный Жрец всеми способами переводил внимание на свою великолепную дочь, которая и была виновницей торжества.       Последней приехала профессор Грейнджер. Она была в слишком открытом и прозрачном платье. Эмма лишь молча хлопала глазами, пока Гермиона рассыпалась в комплиментах Темному Жрецу. Девушка перевела взгляд на Белль, которая вместе с Килианом стояла неподалеку, и та только пожала плечами в ответ на удивленный взгляд Эммы.       Когда гости собрались, отец Эммы произнес громкую и очень торжественную речь под гром аплодисментов, а затем невидимые музыканты заиграли на своих невидимых инструментах. Праздник начался.       Эмма запыхалась от быстрых танцев и решила немного отдохнуть. Девушка вышла на улицу и глубоко вдохнула прохладный вечерний воздух. Ее расстроил тот факт, что Реджина не появилась. Свон злилась. — Ну почему она такая зараза?! — в сердцах вскрикнула Эмма. — Кто-то уже успел испортить настроение имениннице? — за спиной Свон послышался знакомый голос. Девушка обернулась и увидела Реджину. Более красивой ее и представить было невозможно. Темно-синее бархатное платье с разрезом от самого бедра до пола. Высокая прическа, темный макияж, алые губы и тот самый амулет ее матери, который в прошлом году так подло использовала Тенебрис. — Ты пришла? — Свон нежно улыбнулась и прислонилась бедром о заграждение балкона. — Неужели ты и правда думала, что я смогу пропустить твой вечер? — Реджина подошла ближе и поцеловала девушку в щеку, задержав свои губы в поцелуе несколько дольше, чем того требовал этикет. — Я рада, — Эмма расплылась в довольной улыбке, а ее щеки заполыхали румянцем. Стоящая рядом профессор Миллс нежно смотрела на студентку. — Пойдем, я познакомлю тебя с отцом. — Не нужно, — Реджина накрыла своей рукой руку Эммы и слегка сжала ее. — Ты опять за свое? — нахмурилась блондинка. — Глупышка, — Миллс склонила голову и провела рукой по щеке девушки. — Мы уже познакомились. — И? — боясь услышать ответ, Эмма стиснула зубы и поджала губы. — Он, — Реджина нарочито медленно произносила каждое слово, — мне понравился. — Ты серьезно? — недоверчиво спросила Свон. — Да, — кивнула Миллс. Эмма не понимала, почему Реджина так быстро и легко сменила гнев на милость, но от мыслей ее отвлек требовательный взгляд профессора. Реджина слишком долго сражалась со своим желанием, слишком долго отстранялась от Эммы, слишком долго не могла принять новый порядок, поэтому сегодня просто сдалась, увидев девушку в этом чудесном платье: такую красивую, нежную и очаровательную.       Они молча смотрели друг другу в глаза. Свон не решалась сделать первый шаг. Реджина улыбнулась краешком губ и притянула лицо Эммы для поцелуя. Страстного, долгого поцелуя. Который говорил о том, как Миллс скучала. Свон положила руки на бедра женщины и сильнее вжалась всем телом в нее. Поцелуй становился все горячее, и Эмма не могла больше терпеть. Она взяла женщину за руку и потащила в свою комнату прямо через зал, наполненный гостями. Сейчас ее волновало только одно — как бы не накинуться на Реджину прямо сейчас.       Прижав Миллс к двери, Эмма запустила руки под юбку платья. Глаза Реджины темнели, а дыхание становилось все более прерывистым. Женщина аккуратно вытащила заколку из волос Эммы, запустила в них руки и чуть растрепала. Белые прядки волнами рассыпались по плечам, и Реджина прикусила нижнюю губу.       Эмма жадно разглядывала нежные, страстные губы и не могла оторваться от них. Она поцеловала женщину, но на этот раз мягче и спокойнее. Ведь они уже в ее комнате, можно не торопиться.       Руки Эммы блуждали по бедрам Реджины, в то время как Миллс подхватила язычок от молнии на платье Свон и начала спускать его вниз. Профессор прервала поцелуй и медленно стянула каждый рукав, верхняя часть платья свисала на бедрах Эммы. Реджина подтолкнула Свон и направила ее к кровати. Студентка села на край постели, и Миллс сняла оставшуюся часть платья с девушки.       Эмма ждала и искренне надеялась, что ее любимый профессор придет, поэтому надела самое красивое и сексуальное нижнее белье, которое только можно представить. Реджина облизнулась при виде студентки в ажурном, полупрозрачном боди. Эмма, раскрасневшаяся от возбуждения, схватила Реджину за руки и повалила на себя.       Свон крепко прижала Миллс к себе и перекатилась, оказавшись сверху. Она приподнялась, расставив руки у головы брюнетки, и пристально посмотрела в уже совершенно черные глаза Реджины. Желание профессора накрыло их обеих, поэтому Свон с яростью голодного животного набросилась с поцелуями на женщину, но ей мешало это чертово бархатное платье.       Студентка провела рукой от углубления между ключицами до пупка, и под ее горячими пальцами платье начало таять и растворяться. Когда на Реджине осталось лишь кружевное черное белье, Эмма довольно улыбнулась и, прогнувшись в спине, коснулась грудью сначала живота, а потом и напрягшихся сосков, которые отлично чувствовались через легкую ткань. Реджина втянула воздух и сжала руками простынь.       Свон провела языком по шее, захватила губами мочку уха, а ее рука успела пробраться в трусики. Почувствовав желание и возбуждение Реджины, Эмма зарычала. Девушка поднялась, тяжело дыша, посмотрела на свою любимую женщину и тихо сползла вниз, попутно стягивая маленькие черные трусики.