****
В комнате витал аромат горячего жасминового чая, тихо работал телевизор, показывая никому не интересную немецкую ерунду, а Саске всё так же ни с кем не разговаривал. За прошедшие шестнадцать часов он даже толком не поспал и не взял в рот ни крошки хлеба, угасая словно на глазах. Хината только виновато косилась в его сторону, пытаясь набраться храбрости завести с ним диалог и, возможно, попытаться всё-таки поговорить о том, что случилось. Как-никак, Ино до сих пор находилась в опасности, и только в их силах было её спасти, а это возможно, только если они будут одной командой, одним целым. И Хината понимала, что такая команда, какая была сейчас, уж точно никак не сможет помочь нуждающейся в помощи блондинке. Итачи всё время копошился в бумагах по делу Орочимару, которые привез с собой, и со стороны могло показаться, что его никоим образом не волновала царившая в комнате отеля мрачная атмосфера, но Хината знала, что это было не так. Это прослеживалось в его движениях, рваных вдохах и постоянно стучащих по поверхности журнального столика пальцам. До назначенного беглым преступником времени оставалось всего два часа, и с каждой минутой Хината чувствовала себя всё хуже и хуже. Девушку терзала целая куча вопросов, задать которые ей было некому. Какой у них план действий? Заявиться троицей в намеченное время, обменяться ценными бумагами, забрать Ино и постараться не погибнуть во время перестрелки? А то, что там будет оружие, Хината ни в коем случае не сомневалась. Ну или того лучше, сообщить полиции, где находится Орочимару, и тогда вообще неизвестно, что случится. Хината никогда не была глупой, но когда на кону стояла чья-то жизнь, а возможно, и твоя, разум покидал её ненадолго. Внезапно её мысли прервал Саске, который всё с тем же хмурым и печальным лицом поднялся с мягкого кресла и направился в сторону небольшого балкона, выходившего на центральную улицу Гамбурга. На улице был приятный и прохладный вечер, и никто из проходивших внизу людей никогда не догадался бы, что вот-вот должна решиться судьба одного очень важного для семьи Учих человека. Хината долго не решалась пройти следом за Саске, гадая наконец-то удобный момент для их разговора, но в самую последнюю секунду трусила, только представив, с какой болью и презрением он на неё посмотрит, как только она к нему подойдет. Взглянув мельком на Итачи, она увидела, что он всё так же хмурился, и во лбу уже пролегла глубокая морщинка, которая придавала ему возраст, отчего Учиха выглядел чрезмерно серьезным. Его пальцы продолжали мерно постукивать по стеклянной поверхности столика, и он только сдувал постоянно спадавшую со лба прядь смоляных волос. «Господи, ну как можно быть такой трусихой? — ругала саму себя Хьюго. — Раз заварила эту кашу, то иди расхлебывай!» Досчитав про себя до десяти, Хината резко встала. Только потом она поняла, что зря это сделала, поскольку голова резко закружилась, и ей пришлось еще раз присесть, чтобы перевести дыхание. Итачи наконец обратил на неё свое внимание, повернувшись в сторону девушки и вопросительно приподняв бровь. Нелепо улыбнувшись ему и взглядом указав на балконную дверь, Хината опять медленно встала. Итачи слабо кивнул, поняв, что поговорить ей с братом всё-таки нужно, поэтому в ответ улыбнулся ей практически только глазами. Выйдя наконец на свежий воздух и вдохнув полную грудь прохладного вечернего воздуха, Хьюго сразу нашла глазами Саске, который стоял, облокотившись на перила и смотря вдаль на вечерние огни города. Неспешно пройдя вперед и несмело встав рядом с ним, Хината подняла глаза на красивое лицо парня, всматриваясь в его сосредоточенные на чем-то глаза. Казалось, он даже не заметил её прихода, поскольку ни один его мускул не дернулся при её приближении. Хината хотела было сказать, что ей очень жаль, но внезапно Саске сам повернулся в её сторону, отчего она даже немного дернулась. — Красивый вечер, — вдруг произнес он. — Так и не скажешь, что через каких-то пару часов всё решится. — Тебе стоит настроиться на лучшее, — попыталась выдавить из себя улыбку Хината, всеми силами стараясь поддержать парня в этом нелегком для их семьи испытании. — Мы сможем спасти Ино и посадить этого гада обратно за решетку. — Но такой исход меня больше не устраивает. — Саске обратно отвернулся от неё, продолжая смотреть на немигающие золотые огоньки. — Потому что я собираюсь уничтожить эту мразь. Сказал он это таким тоном, что невольно Хината поежилась, не зная, как среагировать. Всё-таки за внешним раздолбайством, какое обычно преобладало в его характере, скрывался достаточно серьезный и решительный молодой человек, который убьет каждого за свою семью. — Ты меня ненавидишь? — вдруг спросила она, на самом деле боясь услышать в ответ «да». Саске внезапно мягко рассмеялся. Совсем без злобы, как будто услышал самую нелепую глупость на свете. — И почему же я должен тебя ненавидеть? Хината не нашла ничего лучше, чем просто понуро опустить голову, как будто ей было стыдно за свой вопрос. — Я тебя люблю, Хината, а не ненавижу, — отчего-то горько вздохнул Учиха, а сердце девушки затрепетало. — А ненавижу я себя, поскольку упустил такую девушку, как ты. И дай Господь мне силы простить себя за это. Хьюго молчала, грустно улыбаясь, потому что она не знала, что такого сказать, отчего бы Саске стало легче. Она и сама понимала, что как бы ей ни было сейчас жаль его, как бы ей ни хотелось хоть немного облегчить его состояние, нутром она понимала, что любила она совсем другого брата. Несмело протянув руку, она дотронулась до его горячей ладони, сжав её в свой маленький кулачок. Саске не отстранился, лишь повернулся в сторону девушки, немного печально улыбаясь. — Я пойду немного прогуляюсь. А то тут, кажется, кое-кто хочет открутить мне мою руку, за которую ты держишься. Обернувшись, Хината увидела Итачи, который стоял в дверном проеме, сложив руки на груди, и, взглянув на него, девушка не увидела в его глазах ни намека на то, о чем только что сказал Саске. Скорее всего, он просто захотел оставить их наедине и как всегда придумал самую лучшую отмазку. Пройдя мимо старшего брата, Саске ненадолго задержался рядом с ним и, обернувшись в сторону Хинаты, едва слышно сказал, но так, чтобы Итачи всё-таки услышал: — Но, если ты её обидишь, я так просто не отступлюсь, и тогда уже ты будешь в пролете, братец. — И, хлопнув Итачи, по плечу, вернулся обратно в комнату. — Только не говори, что ты тоже хочешь поговорить, — усмехнулась Хината, которой не очень хотелось выяснять сейчас отношения. Как же ей хотелось думать, что ничего такого не произошло, что она просто секьюрити, Саске — её непутевый объект охраны, а Итачи — несносный и чрезмерно обаятельный босс. Но по закону подлости всё навалилось на неё буквально сразу. — Давай просто помолчим, — предложил Итачи, встав рядом с девушкой и засунув руки в карманы брюк. — С тобой мне приятно даже это. Хината зарделась, чувствуя, как по щекам разливался яркий румянец. Еще больше она засмущалась, когда Учиха-старший придвинулся к ней поближе, обнимая теплыми руками за плечи. Стало так хорошо, на одну маленькую секундочку забылись все проблемы, и она просто глубоко вздохнула, блаженно закрыла глаза и откинула голову на грудь Итачи. Она простояла так всего секунд десять, а хотелось бы вечность. — Твой чай совсем остыл, — напомнил Учиха, еще крепче прижимая к себе Хинату. — Если хочешь, я принесу тебе горячий. — Было бы неплохо, — согласилась девушка, неохотно ощущая пустоту и прохладу, появившуюся после того, как мужчина отпустил её. Она даже не успела больше ни о чем подумать, как уже вернулся Итачи, только почему-то без чая, зато чрезмерно взволнованный и какой-то обескураженный. — Хината, Саске ушел, — приглушенным голосом проговорил он. — Ну да он собирался проветриться, — совершенно будничным тоном произнесла она, не подозревая ни о чем плохом. — Нет, — осадил её Итачи, — он ушел один к Орочимару и взял те самые документы. И только сейчас Хината поняла, что всё самое страшное только начинается.****
Ино в который раз безуспешно дернулась, сидя связанной на стуле посреди огромного сырого и темного склада. Руки девушки уже затекли от такого положения и наверняка покрылись сплошными синяками. Очень хотелось пить и есть, а больше всего — очутиться в теплой кровати и забыть всё как страшный сон. Но она была уверена, что полученные ею физические и психологические травмы не позволят ей так просто выбросить всё из головы. Да лучше бы она тогда осталась с тем милым извращенцем, с которым проснулась не так давно в одной кровати! Как она помнила, его звали Киба... Но, как обычно, ввиду своей импульсивности и мании попадать во всякие неприятные ситуации она находилась сейчас здесь в непонятном месте. И неизвестно, как быстро её отсюда освободят. И освободят ли вообще. Оглядев мрачное помещение, девушка заметила строительные леса и кучу всякого барахла, пригодного для постройки помещений. Свет сюда едва попадал, отчего всё выглядело устрашающим, и Ино испытала еще больше страха, представив, как внезапно из этой темноты вынырнет очередное чудовище. Рядом послышался посторонний звук, и яркий свет ударил ей по глазам, отчего блондинка едва слышно промычала. Кляп во рту не позволил ей задать вопрос «кто здесь?», поэтому ей оставалось лишь только привыкать к яркому свету, чтобы самой понять, спаситель ли пришел или всё тот же мучитель. — Не переживай, красавица, твои страдания скоро закончатся, — прошелестел неприятный голос, и Ино узнала, кому он принадлежал. Она сразу поняла, что тот странный длинноволосый тип с неестественно длинным языком не собирался так просто оставить её в покое. Вот только было непонятно, в каком смысле её страдания закончатся. Девушка, очень надеялась, что не в том самом. — Осталось полчаса. Твой старший братец всегда отличался пунктуальностью, посмотрим сейчас, не изменил ли он своим принципам. — Противный голос этого змееголового эхом отдавался в висках Ино, отчего девушка даже зажмурилась, пытаясь выбросить его из головы. Как бы он ни пытался её запугать, девушка была уверена, что братья придут за ней, они что-нибудь придумают, и она останется жива, а этот подонок отправится туда, где ему самое место, — в Ад. — Как думаешь, долго он будет колебаться перед тем, как всё-таки склонить передо мной голову? «Ты серьезно? — подумала про себя Ино. — Думаешь, у меня огромное желание с тобой разговаривать, сраный говнюк?» Только промычав в ответ, Ино со всей силы топнула ногой, надеясь, что хоть кто-нибудь снаружи услышит эти странные позывные. — Поменьше экспрессии, милое дитя, — облизнулся неестественно длинным языком Орочимару, отчего блондинку даже передернуло, — оставь силы на финал нашей истории. Здесь всё равно никого нет, склад давно заброшен. — Шелестящий безумный смех заполнил огромное помещение, делая его еще более мрачным, и Ино оставалось только молиться на то, чтобы её нашли побыстрее. — Орочимару-сама, — с другой стороны от девушки послышался еще один голос, и из тени вышел довольно высокий рыжий мужчина с пирсингом по всему лицу. — Кажется, у нас незваные гости. — Он усмехнулся, выталкивая впереди себя того, кого блондинка очень хотела бы увидеть, но только не в этой ситуации. Сжимая крепко челюсти так, что желваки на скулах ходили, и подняв руки вверх перед собой, впереди мужчины шел Саске, в затылок которому был направлен заряженный пистолет. Глаза Ино округлились, и страх сковал тело девушки. В голове крутилась огромная куча вопросов, сбивая её с той самой опорной точки, которая и позволяла ей не сойти с ума и не впасть в последнюю стадию своей паники. А где Итачи? И вообще, почему Саске один? — Шастал тут в окрестностях, пока его не засекла одна из наших камер. Глупец думал, что его не видно, — истерично засмеялся рыжеволосый, обнажив белые зубы. — Саске-сан, приятно наконец вас увидеть воочию, а то всё только из рассказов вашего горячо любимого брата, — излился сладкими речами Орочимару, уже привычно облизнувшись. — Ты больше никого не заметил, Пейн? — обратился он уже к рыжему мужчине. Тот только отрицательно покачал головой. — Ну надо же, — проскрипел Орочимару, вновь обращая свое внимание к Саске, — вы решили собственноручно победить великого злодея и забрать все лавры себе? Так, Саске-сан? — Он громко расхохотался, не заботясь о том, что их мог кто-то услышать. Да кому они здесь нужны? — Заткнись, ублюдок, — злостно выплюнул Саске, за что поплатился ощутимым ударом по затылку рукоятью пистолета сзади стоявшим Пейном. В его глазах потемнело, но он удержался на ногах, лишь немного пошатываясь. — Как грубо, — зацокал языком Орочимару. — Я устроил такой теплый прием, а ты, наглый мальчишка, смеешь показывать мне своё неуважение. — Мне глубоко плевать, на что ты там рассчитывал, — прорычал Саске, искоса глядя на Ино. — Освободи мою сестру, и я отдам тебе то, что ты так давно ждешь. — А как же чай? — гадко улыбнулся змееголовый. — Я привык со всеми почестями встречать своих гостей. — Он медленно подошел к не двигавшемуся Саске, немигающим взглядом осматривая того с ног до головы. — Обещаю, что не буду в обиде, — с вызовом бросил Учиха, не отводя глаза. — Разве так я тебя воспитывал, маленький глупый брат? — Саске не стоило даже оборачиваться. Он знал, кому принадлежал этот несносный тон. Ну почему он пришел так рано??? Парень ещё толком не успел ничего сделать. Саске сам хотел разобраться с этим вопросом! Всё-таки обернувшись назад, младший брат заметил стоявшую немного позади Итачи решительно настроенную Хинату, но тем не менее было видно, что девушка была чрезмерно напугана, судя по её широко округлившимся серым глазам. — Не стоит отказываться от такого великодушия, — скривился Учиха-старший, подходя всё ближе. — Что, Орочимару, из всех твоих шавок подле тебя остался только этот рыжий ублюдок? Теряешь сноровку. — Он с презрением покосился в сторону Пейна, который ни на шаг не отходил от Саске, держа его затылок на мушке. — Как всегда вовремя, — похлопал в ладоши Орочимару, который ни на минуту не потерял своего самообладания. — Вечеринка в самом разгаре. А я так и думал, что ты будешь умным мальчиком и не приведешь с собой хвоста. — Давай решим всё по-быстрому, — без всяких отступлений предложил Итачи. — Ты развязываешь мою сестру и отпускаешь её. Я же в свою очередь отдаю то, из-за чего ты всё это и затеял. — Непоколебимости в его голосе можно было только позавидовать. По спине Хинаты даже прошелся небольшой холодок от холодного тона Итачи. — Начинай, — прищурился Орочимару, тоже решив больше не строить из себя благородного хозяина. — Только без резких движений, Итачи-сан, вы же меня знаете. — И очень хорошо, поэтому позволю первому сделать свой шаг в нашей сделке. Всё это время Хината стояла и не двигалась, считая каждую секунду про себя. Девушка была готова прикрыть собой любого из семейства Учих, если то от неё понадобится. Сейчас же она тенью стояла за спиной Итачи и чувствовала исходившую от него уверенность. Сама же она ощущала животный страх перед этим преступником, но вот Итачи, напротив, показывал себя хозяином положения, словно у него всё было под контролем. — Ну что ж, придется мне быть джентльменом, — как обычно, в своем репертуаре улыбнулся Орочимару и кивком головы указал Пейну в сторону Ино. Тот не стал медлить, уверенным шагом бросившись к связанной блондинке. Поняв, что её свобода близка, Ино стала брыкаться, пытаясь ускорить этот процесс, и уже через пару минут оковы с её тела спали, и девушка смогла вскочить на ноги, растирая затёкшие запястья, уже успевшие посинеть и покрыться царапинами, но тут же чуть не упала из-за того, что слишком долго находилась в связанном положении, однако поспешивший к ней Саске не дал ей упасть. — Ваша очередь, — напомнил Орочимару о том, что он ещё не получил свою часть сделки. Буквально на секунду отпустив Ино, Саске достал заправленные за джинсы свернутую папку с документами и кинул в сторону змееподобного мужчины. Тот не побрезговал поднять их с промокшего пола, мерзко ухмыляясь. — С тобой всё в порядке? — взволнованно спросил Саске, бережно обнимая сестру. — Всё хорошо... Я так рада тебя видеть! — в порыве обняла она его, трясясь всем телом от пережитого ужаса. — Ты скоро будешь дома, я тебе это обещаю, — ласково погладил он её по спине. — Какие нежности, — скривился, глядя на эту картину Пейн. — Хоть пристрелите меня. В следующую секунду никто не понял, что произошло, но вышеупомянутый Пейн действительно оказался пристреленным, лежа на сыром холодном полу с немного дымящейся дыркой во лбу. Звенящую тишину вдруг прорезал дикий визг Ино, которая от страха зажмурилась, прячась на груди у Саске. Парень также выглядел не лучше, с побледневшим лицом смотря на свежий труп, который еще недавно был бодрым, здоровым и живым, ухмыляющимся Пейном. — Как скажешь, мой дорогой друг, — пропел Орочимару, опуская руку с пистолетом. — Меня дважды просить не надо. Хината стояла в полнейшем шоке. Это действительно произошло сейчас на виду у всех? Убийство человека? Да еще самым безжалостным способом? Перед глазами стоял тот самый момент, когда Орочимару выхватил из внутреннего кармана своего пиджака пистолет и, не моргнув и глазом, выстрелил прямо в голову своему, казалось бы, соратнику. Да он просто псих! Девушка не поняла, как её охватила паника. Она не могла сдвинуться с места, как будто ноги её приросли к этому полу, а в тишине был слышен только плач Ино с перемежающимися звуками ударявшихся об пол капель воды. Какая же она секьюрити, если люди, за которых она отвечала жизнью, в смертельной опасности, а она сама ничего не могла с этим сделать? — Неужели ты так и не понял, глупый-глупый Итачи-сан, что так просто вы отсюда не уйдёте? — обманчиво ласково прошелестел Орочимару, облизывая дымящееся дуло пистолета, из которого только что вылетела пуля смерти. — Я предполагал, — сдавленно проговорил Итачи, намертво загораживая своей широкой спиной Хинату, потерявшуюся последнюю толику своего самообладания. — Но понадеялся на счастливый случай, что ты сдохнешь раньше. — Такой же самонадеянный, как и твой папаша, — молвил он. — Заткнись, гнида! — заорал Саске, двинувшись в его сторону, но его крепко сдержала вцепившаяся в него Ино. — Не смей даже думать о нашем отце, мразь, — прорычал он, всё же остановившись. — Ну да, ну да, не будем о мертвых, — облизнулся Орочимару, которому, по всей видимости, было совсем плевать на покойного Фугаку Учиха. — Так что, кого из вас мне пристрелить первым? — Он обвел каждого присутствующего в помещении немигающим взглядом. — Может, тебя? — Пистолетом он указал на Саске. — Слишком много выделываешься, ты уже достал. Или тебя, красавица? Чего ты там прячешься? — хохотнул мужчина, показывая рукой в сторону Хинаты, которая аж дернулась, как только поняла, к кому он обратился. — Ну точно первый не Итачи-сан, он должен немного пострадать. — И вновь он прошелся слизким длинным языком по своим губам. — Какой сложный выбор... — Давай уже покончим с этим, старый хрыч, — вышел вперед Итачи. Хината было вскрикнула и дернулась к нему, схватившись за его рукав, но он мягко отпустил её руку, взглядом приказав стоять на месте. — Ты же из-за меня начал этот цирк. Отпусти мою семью, и разберемся один на один. — Но так же неинтересно, — усмехнулся Орочимару. — Я так долго ждал своего возмездия, чтобы просто убить тебя и всё? Я люблю красивое представление, шоу, ты же знаешь. — Не делай вид, что ты не испытаешь удовольствия, как только пустишь в меня свою пулю, — резко бросил Итачи, делая еще шаг вперед, где стояли Саске и Ино, которые смотрели то на одного, то на другого, не зная, что им сейчас делать. — Я очень долго мечтал об этом, — хохотнул длинноволосый, — что больше не буду заставлять себя ждать. Вскинув руку с оружием, Орочимару резко направил дуло пистолета в сторону Саске, ни секунды не медля над своим решением. Раздался оглушающе громкий выстрел, и Хината ощутила, как ее сердце остановилось и она громко вскрикнула. Представшая перед девушкой картина окончательно лишила девушку рассудка; её ноги подкосились, и она грузным мешком опустилась на пол, а в глазах застыли слезы. Впереди себя она увидела, как бездыханно опустилось тело Итачи, прикрывшего от пули своего брата. Отрицая то, что сейчас произошло, она, одержимая попыткой отомстить, на коленках подползла к трупу Пейна, рядом с которым лежал выроненный им пистолет, и, не медля ни секунды, направила его в сторону убийцы того, кого она еще так в жизни никогда не любила. Прицелившись в хохотавшего безумным смехом и не замечавшего этого действия Орочимару, она, ни капли не сожалея, молясь только о том, чтобы не промазать, спустила курок, попав тому прямо в сердце. Он упал замертво, оборвав свой смех протяжным хрипом и издав последний вздох. Не помня себя от горя, Хината, шатаясь, поднялась и на негнущихся ногах кинулась в сторону Итачи, в груди которого зияла черная дыра.