Бесстыдники

Утро, все равно мрачно, прохладно и такое чувство, что это вечер, вставать совсем не хочется, совсем… Да ещё после того как взял и просто переспал со смазливым мальчиком, вот так просто. А все из-за того, что Йен не брал трубку, что его сумасшедшая мамаша забрала его из больницы с собой и Бог знает что с ним делает. Он должен был пройти очередное обследование, все-таки биполярное расстройство - это не шутки и из-за этого очень сильно переживал Микки и уж никак не хотел его отправлять в эту дурку, но все вышло совсем плохо. Семи сделала его в тюрьму, а чокнутая мама Йена его забрала от туда. — Черт, — тихо произносит Микки, когда слышит чертово жужжание телефона. Он тянется рукой, взгляд падает на заставку звонка. — Ох ты ж, блин, — что-то внутри обрывается, и он подрывается, поднимая трубку. — Алло, — но ответа не последовало и Микки быстро набирает номер заново. Идут гудки и наконец Галлагер отвечает. — Привет, Микк, — тихо звучит в телефоне и Микки облегчённо выдыхает, он жив. — Ты где, епт твою мать, был? — Мик слегка тянет улыбку, слыша наконец Йена. Минута разговора и Микки уже ,сломя голову, мчится к дому Галлагеров, чтобы увидеть своего чокнутого рыжего. — Ты где ,блять, был? — немного искры в глазах Милковича ,и его взгляд падает на прядь выбившуюся зачесанных назад волос ,свисавшую на лоб. Йен заметно похудел, стал бледным, будто сама смерть пришла за Микки. — С мамой, — спокойно отвечает Йен, поворачивая голову на Милковича. Как же давно он его не видел. Сердце щемило. — Ты как? — Микки пытался сделать спокойный голос, серьёзный, но дрожь все равно чувствовалась в речи, да и глаза все выдавали. — Я ненавижу лекарства. Ты заставишь меня их принимать? — прослушав заданный вопрос, он спокойно встал и стал задавать свои. — Если ты их не принимаешь, ты ебу дал, — прямо отвечает парень. Нечего скрывать, пора смотреть правде в глаза. Хотя это и тяжело. — Все равно будешь со мной? Даже если я не стану их пить? Ты любил меня, теперь ты меня даже не знаешь, — молчание… — Блин, я и сам чаще всего не знаю… Ты ничего мне не должен. — Я люблю тебя, - звучит это искренне, правда. От самого Микки Милковича таких слов не часто добьешься, но это необходимо. Необходимо ему и Йену. — Да что это значит? — сдерживая чувства и эмоции, произносит Йен. Серьезно. С дрожью в голосе. — Что мы заботимся друг о друге, — ничего лучше не смог придумать Мик. — Я не хочу, чтобы ты сидел, переживал, присматривал и ждал следующего шизо-приступа, — он не хотел выглядеть беспомощным, чтобы над ним сидела его нянька-парень, который пичкал бы его всякими таблетками, от которых у него даже не стоит. — Всегда, в плохие времена и хорошие, в болезни и здравии бля, — Микки уже не знал как говорить Йену. Он был бы с ним всегда, не смотря ни на что. — Ты выйдешь за меня? Пойдём, распишемся. В смокингах, как старые манерные пидары, — пронзительный взгляд. — Иди ты нахуй, — резко, но не со зла, совсем нет. Он и так еле признался всем, что гей, а тут ещё и Йен со своей ванильной поеботой. — Нет, уже бывал там, спасибо, — чуть обиженный тон и Йен отворачиваться. — Да что с тобой не так? — Милкович совсем уже не понимает ,к чему ведёт рыжий. — Слишком много… Слишком много чего не так. В этом и беда, да? Много чего не так ,и тебе это не изменить никак, тебе не исправить меня, потому что я не сломан, меня не надо исправлять! Я — это я! — Йен уже не выдерживает и просто все высказывает ему. Надоело. Надоело, что все пытаются "исправить" его. Да, лечится, но это ломает Йена больше. — Вот и все, ты меня бросаешь? — слезы не в силах больше ждать, Микки сжимает зубы. Совсем не хочется слышать это грёбанное "да". — Да. — Ты чё, бля, серьёзно? — глаза щипит от боли, от слез, которые кое-как сдерживает Микки. — Блять… — Микки, Микки… — произносит Семми, шагая уверенным шагом. — Ебаный в рот, — Микки в полном шоке смотрит на неё и не верит своим глазам, она же живая, как? Черт… Снова произносит его имя ,и Микки замечает, что в её руке ствол. Уже забыв о разговоре, Милкович кидается вперёд ,со всех ног от сумасшедшей Семми, хотя да, он думал, что её убил и спрятал в ящике. Она не появлялась целую неделю, а тут на тебе,сука, сюрприз такой для Милковича. Слава тому, что прицел у неё сбит был, и ей трудно было попасть, но вот фараоны быстро поймали их. И пришёл конец их беготне. А тем временем Фиона была очень рада видеть своего брата живым, который вернулся домой. Она была рада, что все в порядке, не считая его болезни и расставания с парнем, но это осталось в секрете. *** — Йен, таблетки, — бодро говорит Фиона открывая холодильник. — Да, мам, — чуть усмехается Йен. — Я тебе не мама, я просто забочусь. Сейчас хочется отвлечься и не вспоминать все моменты с Микки, как им было хорошо. Первый поцелуй... Заоблачные воспоминания трогают сердце и надо просто подумать.