Начала

Осторожно, романтическая НЦа))) Грег Лестрейд так надеялся на этот отпуск! Море, солнце, песок и вкуснейшая паста с молодыми осьминогами — вот был его предел мечтаний за последние лет восемь. Ну, еще желательно неплохой минет в промежутках между пляжем и поеданием пасты, но это уж как карта ляжет. Но когда в закатном мареве алого итальянского солнца пред ним возникло видение — самое страшное, что только могло привидеться — самого Британского правительства, затянутого в неизменный костюм (и это в такое-то пекло!), он понял — отпуску пиздец! Что тут делает братец Шерлока, Лестрейд даже знать не хотел. Он просто нацепил на лицо темные очки и сделал вид, что не заметил это воплощение ада на гостеприимной итальянской земле. А тот окинул инспектора чуть брезгливым взглядом (Грег косил одним глазом в его сторону), очевидно, сравнил его с выброшенной на берег медузой, приподнял бровь, красноречиво смотря прямо на плавки с кричащим слоганом «всегда иду налево», и что-то сказал своей помощнице. Как там её? Антея? Андреа? Как можно на такой жаре быть чуть ли не по самый нос упакованным в одежду, Лестрейд понять так и не смог. Потягиваясь на солнце, он краем глаза рассматривал Холмса, у которого были открыты лишь предплечья и икры, весьма обильно покрытые рыжеватыми волосками. И кто бы мог подумать, что этот аристократический сноб похож на обычного мужика? Грег про себя мерзко хихикал, стараясь незаметно посматривать на отдыхающего неподалеку Холмса. Правда, Грег позволил себе признаться в том, что этот чертов питон имеет весьма длинные ноги — ну как манекенщица, в самом-то деле, — и небольшую, сбитую такую задницу. И если бы это не был сам Майкрофт-черт-бы-его-драл-три-раза-Холмс, инспектор возможно бы даже пошел дальше и санкционировал некоторые подвижки в его сторону. Но, как известно, мечтать не вредно, потому Лестрейд пофантазировал час-другой, да и переключил свой взор на помощницу. Девушка была аппетитной: грудь, бедра, попка — все было при ней и взгляд был чуть более томным, чем в Лондоне, жесты — говорящие, заманивающие и улыбки самые что ни на есть обворожительные. И обращалось это все именно на инспектора. Но проблема была в Холмсе. Этот чертов цербер ни на шаг не отпускал от себя Антею. Или Андрею? Да какая, впрочем, разница. Прошло уже три долгих дня морского отдыха, а минет так и не вошел в промежуточный релакс между морем и пастой. И Грег решился. Он быстро накарябал записку на клочке бумаги, взял в руки два ледяных шейка и направился к правительственному «шатру». — Мистер Холмс, Антея… — поприветствовал Грег возлежавшую в шезлонге девушку и Майкрофта. — Чем обязаны, инспектор? Вы вспомнили о правилах приличия? — легко усаживаясь на лежаке и снимая очки, полюбопытствовал Майкрофт. — Мешать не хотел, — буркнул Грег, рассматривая облегающую белую футболку и невольно залипая на торчащих точках, что коричнево просвечивались сквозь ткань. — Это шейк? Вы очень любезны, инспектор. Холмс легко поднялся на ноги, сделал шаг к Грегу и забрал у него из рук один из бокалов. Демонстративно вытащил трубочку с розовым зонтиком, отбросил её в сторону и залпом опрокинул в себя ледяной напиток. И тут Лестрейда накрыло. Эти тонкие губы будто бы специально елозили по кромке бокала, язык проходился по стенкам изнутри, собирая ароматную манговую мякоть, а капля ярко-желтого сока медленно скатывалась по подбородку и до горла, впитываясь в белоснежный ворот футболки Майкрофта. Грег понял, что ему пора ретироваться, иначе его узкие алые плавки очень красноречиво продемонстрируют все его страстишки. Холмс уже вернулся на свой лежак, надел очки, скрестил руки на груди и, кажется, заснул. — Антея… Девушка, покачивая бедрами, поправила бикини, повела плечами, отбросила назад волосы и улыбнулась. — Угощайтесь. И Грег сунул вместе с бокалом шейка свою накарябанную писульку. И с разбега влетел в прохладные морские воды, остужая весьма странную реакцию на само Британское правительство. Спустя обед, сон, ужин и тщательный душ с наведением красоты в интимной зоне, Лестрейд натянул шорты прямо на голое тело, майку, что отлично обтягивала его торс и демонстрировала бронзу загара, сунул ноги в сланцы и двинулся навстречу сексу. Антея прислала смс как раз тогда, когда Грег поглощал любимые креветки, запеченные в кляре, и запивал их ледяным нефильтрованным. Девушка была лаконична и конкретна — как и всегда. Апартаменты, где остановился Холмс и, соответственно, его помощница, были совсем рядом с отелем Грега, и он, спустя семь минут, был на месте. Два совершенно одинаковых домика заставили инспектора нахмуриться. И какой же ему нужен? Еще раз перечитав послание, Лестрейд усмехнулся и направился в тот, что стоял ближе к пляжу. Окна были закрыты, очевидно для того, чтобы внутри сохранялся прохладный влажный микроклимат. Все, за исключением одного. Грег очень осторожно, под звонкий стрекот цикад, начал поднимать раму и почти перестал дышать. Изнутри пахнуло прохладой и фруктами. Инспектор легко подтянулся на руках и скользнул внутрь. Все это будоражило, заводило и просто невероятно возбуждало. В доме царила какая-то кромешная темнота. Постояв немного на месте и дав глазам привыкнуть к тьме, Лестрейд на пробу сделал небольшой шаг. Половица скрипнула, и он замер на месте. Ничего не произошло. Инспектор медленно двинулся вперед, прижимаясь к стене, и победно улыбнулся, увидев полоску света, пробивающегося из-под одной из дверей. Он надавил на ручку и просочился внутрь, часто моргая и пытаясь рассмотреть скрытое тонкой тканью тело. Грег быстро скинул с себя одежду и, стараясь унять дрожь в теле, скользнул в кровать. Ладонь пробралась под тонкую материю и огладила мягкую кожу спины. И тут сильнейшая боль разлилась по всему лицу, потому что чья-то очень крепкая и какая-то совсем не женская голова впечаталась своим затылком прямо в грегову переносицу. Он упал на подушку и схватился за нос. «Антея» уже нависала над ним, зафиксировав руки и спеленав простынёй ноги, и сонно щурилась. При виде друг друга глаза все больше и больше расширялись у обоих. Дар речи у инспектора, видимо, пропал окончательно, потому что он совсем некрасиво раскрыл рот и прикусил язык, до сих пор не веря в такой вот чертовый сюрреализм ситуации. — Что вы, мать вашу, делаете в моей спальне, инспектор? — отмер Холмс, но навалился сильнее, препятствуя попыткам Лестрейда сбросить оцепенение. — Очевидно, лежу под вами, мистер Холмс… — Очень остроумно! Кто вас нанял и почему… — Майкрофт резко втянул живот, что до сей поры откровенно прижимался к дергающемуся естеству инспектора, который был совершенно бесстыдно возбужден. — …вы голый, — как-то обреченно выдохнул политик и приподнялся еще повыше, чтобы не касаться члена вовсе. Грег проследил за направлением взгляда Холмса и застонал — он же пришел трахаться, и конечно же его тело настроилось на чертов секс. И телу, на самом деле все равно, кто рассматривает его член с явно неподдельным интересом. — Вы что членов не видели? Прекратите смотреть! — вновь делая попытки вырваться, рыкнул Грег, ощущая, что от такой вот «нижней» позиции заводится еще больше. Очень некстати вспомнились губы, что жадно выпивали коктейль из гладкого бокала, острый проворный язык, что слизывал фруктовую мякоть, и захотелось побиться головой о стену, чтобы перестать представлять как этот рот был бы натянут на его член. — А то что? — вкрадчиво спросил Холмс и придвинулся ближе, касаясь своим пахом, затянутым в светлое белье, мошонки инспектора. — Ох, черт! — прошипел Грег и сильно выгнулся. — Прекратите сейчас же! Я шел к вашей помощнице и, видимо, перепутал домики. Холмс полыхнул взглядом, поиграл желваками и, не отводя взгляда от инспектора, лег животом на подрагивающий член Грегори и начал совершать возвратно-поступательные движения. — К Антее, значит? Губы все ближе. — Настроился, значит? Почти касаются уха, пуская по телу инспектора крупную лихорадочную дрожь. — Пути господни неисповедимы, Грегори, не так ли? — Не так! — не в силах противится этому шепоту, губам и рукам, все еще трепыхался инспектор, хотя мысленно уже хотел узнать насколько чувствительны соски у этого правительственного питона. — Уверяю тебя, Антея крайне потребительски относится к сексу. Минет? Голос звучал низко, развратно и так сексуально, что инспектор закрыл глаза и прошептал: — Пожалуйста… — Ох, такой вежливый… Ладони разжались, тело, что придавливало сверху исчезло, а вместо него на торс Грегори легли мягкие ладони. Скользили и пощипывали, чуть царапали, оставляя на бронзовой коже более темные полосы, сжимали и потирали. Если инспектору было судьбой предначертано сойти сегодня с ума, то он был вполне к этому готов, потому что губы, что накрыли его член, были похожи на обещание рая на земле. Грег выгибался, ловя ртом воздух, но сильные руки крепко прижимали его бедра к кровати, не позволяя задавать ритм. Он чувствовал себя растекающейся лавой под губами этого человека и нестерпимо хотел продержаться как можно дольше, чтобы продлить эти невероятные ощущения. Но Грег был отзывчивым любовником, ему были важны объятия, тактильные ощущения в сексе и он, недолго думая, пережал свой член у основания, заставляя Холмса выпустить его член изо рта. Такой встрепанный, тяжело дышащий Майкрофт был настолько непривычным, что Лестрейд даже рот открыл. — Что? — выдохнул Холмс и сел на пятки, с вызовом глядя на инспектора. — Иди ко мне, — одними губами прошептал Грег и потянул на себя Майкрофта. Он заставил Холмса приподняться на руках и лизнул правый сосок. Прикусил левый и услышал сдавленное шипение. — Они очень чувствительны, Грегори, — выдохнул Майкрофт и задохнулся воздухом от легкого посасывания, коим наградил укушенную горошину инспектор. Лестрейд оторвался от крайне заинтересовавших его сосков и подтянулся вверх. Размашисто лизнул ладонь и вытащил чуть влажный член из белья Майкрофта, с довольным видом отмечая, как тот зажмурился от удовольствия. Грег обхватил оба члена влажной ладонью и принялся жестко и быстро двигать рукой. Оба были явно на грани и нежности сейчас точно были не в цене. Потом, может быть, если… К руке Грега присоединилась ладонь Холмса, и вот такое крепкое переплетение пальцев на их членах распустило тугую пружину оргазма внутри инспектора. Он несколько раз отчаянно резко подался вперед, вбиваясь в сцепленные ладони и кончил, вздрагивая и дыша, как после километровой дистанции. Майкрофт продолжал рвано двигаться, не придерживаясь какого-то определенного ритма, и Грег сильнее сжал налившийся член партнера и увлажнил ладонь собственным семенем, подводя Холмса к финишу. Майкрофт практически сразу после оргазма откатился на противоположную половину кровати и чистой рукой подтянул бельё, задумчиво размазывая влагу по животу. Грегу совсем не хотелось двигаться, а еще лучше жутко хотелось пообниматься, поболтать о том о сем, но он на самом деле не знал, какой реакции на все произошедшее ждать от Холмса. Он встал, поскреб подсохшее семя и натянул свою одежду. Обернулся и сказал: — Ну я пошел? Холмс закинул одну руку за голову и смотрел на инспектора со странной улыбкой. — Только выйди через дверь, будь так любезен. — Буду. Пока, Майкрофт, и… — Да? — Было здорово. Грег уже почти закрыл за собой дверь, когда услышал: — Окно спальни левее и всегда открыто. Инспектор расплылся в широкой улыбке и подумал о том, что у него в запасе еще целых десять дней. И ночей!