Любовь или Свобода: Выбор

      Элайджа больше не упоминал о проступке Вороницы, но землянка никак не могла забыть весь пережитый ужас. Блек редко оставался с ней на ночь. Постоянно то появляясь, то исчезая. Прошло всего две недели жизни Вороницы на Неко. Дни в одиночестве тянулись настолько мучительно долго, что показались ей месяцами. Казалось бы, живи и радуйся. За тобой ухаживают, всё, что ни пожелаешь, моментально приносят. Элайя даже комнату разрешил ей покидать. Может, потому что на Воронице появилась обозначающая татуировка или же Блек хотел продемонстрировать, что в самом деле не держит обиды, но землянка теперь могла спокойно передвигаться по третьему этажу и даже спускаться в сад, но, конечно, только под охраной.       И всё же, несмотря на окружающие её уют и безмятежность, Вороница начала увядать. Странно, что Блек не замечал того, что с каждым днём Вороница становилась всё грустнее и задумчивее. Даже, если не брать в расчёт его проницательность, само обстоятельство, что он пытался сделать из дикой кошки домашнего котёнка, должно было его смутить. Но нет. Быть может, он просто редко, ненадолго приходил к ней или же всё дело в том, что Блек не хотел ничего замечать. Но факт оставался фактом. Вороница угасала на глазах, а в голову к ней стали всё чаще приходить глупые, дурацкие, безрассудные мысли о том, как она может оставить его жестокий мир, никуда не убегая.        В один из таких одиноких дней Вороница стояла на том самом балконе, с которого когда-то началась грустная история её попытки побега. Облокотившись о перила, землянка не мигая смотрела в темноту. На улице глубокая ночь. За барьером жужжание всегда было тише, чем по другую его сторону, но в тёмное время суток оно не прекращалось. Если верить объяснению Ти-иен, деревья ночью спят, поэтому молчат. Неудивительно, что отлучённые от остальных, здешние деревья никогда вместе не засыпали. Постоянно чувствуя чужаков и опасность, они даже ночью оставляли своего рода часовых.       Вороница выгнулась, покрутив шеей, а после печально вздохнула. Элайджа не появлялся уже трое суток. Охранники, постоянно дежурившие у дверей комнаты, с ней не разговаривали. А после злополучной Ео услужниц ей подбирали, имеющих только базовые знания земного языка.       Женщина прикрыла глаза: ветер не проникал за барьер. Никаких звуков кроме еле слышного жужжания не доносилось. Всё как всегда.       Внезапно обхватившая её талию чья-то рука, заставила Вороницу вскрикнуть. Но вскрик прозвучал глухо, невнятным мычанием, так как вторая рука подкравшегося в тот же момент зажала ей рот. До шеи дотронулись мягкие, горячие губы.       Вороница резко повернула голову.       — Элайя! — воскликнула она.       — Кто же ещё, — едва насмешливо улыбнулся Блек, полностью разворачивая Вороницу к себе лицом. Он осыпал её поцелуями: веки, лоб, щёчки, носик, ушки, подбородок, — как будто хотел компенсировать этим своё долгое отсутствие. Только дождавшись довольного мурчания, переключился на губы. Дразня их, распаляя, обжигая, Элайджа насыщал собственную жажду, безумно соскучившись по своей женщине. И пока он опьянял её поцелуями, его длинные пальцы в это время настойчиво подняли юбку от сарафана, забираясь под неё.       — Что? — Вороница оторвалась от его губ. — Нет! Не трогай меня!       — Это ещё почему? — Блек не собирался отодвигаться!       — Где вообще мой охранник! Он был где-то тут!       — Ты даже не заметила, как он ушёл. Я отправил его погулять на полчасика.       — Нас могут увидеть! Мы на балконе!       — Неужели? Что-то не заметил.       — Отпусти! Негодяй! Животное! Ненавижу тебя! — Вороница принялась молотить по нему кулачками, попадая куда придётся, но лишь ещё больше раздразнила Элайю.       — Я мужчина, Ягуарчик. — Элайя ловко зажал её руки за спиной и теперь искушал взглядом и бархатным голосом. — Мужчина, который истосковался по своей женщине. Как ты думаешь, смогут ли остановить меня подобные мелочи, когда я хочу заняться с тобой любовью?       Вороница сдалась. Невозможно было противостоять искусному соблазнителю. Что толку строить из себя хорошую девочку, когда его ласки пробуждают самые грязные, потаённые, похотливые желания. Путают разум. Движения похищают душу, терзая её страстью, подчиняя, околдовывая, извращая, а после возвращают уже распалённой и жадной. Вороница высвободила руки и теперь запустила их в волосы Элайджи, потом, прильнув к его груди, впилась в мускулистую спину ногтями. Теперь и ей мысль пройти несколько метров, чтобы уединиться показалась абсурдной. Зачем терять столько времени, когда они хотят утолиться друг другом прямо здесь и сейчас.       Только спустившись с небес, тяжело дыша, прильнув к Блеку, Вороница прошептала, еле шевеля губами:       — Какое же ты животное.       Он лишь усмехнулся.       Как хотелось им просто так постоять в объятьях друг друга, без посторонних, в своём собственном мире фантазий… Но в их идиллию грубо ворвалась реальность в виде громких приближающихся шагов. Элайя с Вороницей только успели привести одежду в порядок, как из коридора показался рыжеволосый эльс. Он шёл быстрым шагом, но, случайно заметив Элайю сквозь прозрачную дверь балкона, приостановился и уверенно направился к нему.       — Фрод, — Блек спокойно поприветствовал эльса.       Вороница похолодела, узнав в пришедшем убийцу предателей фо-оха-а. Фроуд кивнул Элайе и как бы случайно окинул взглядом женщину рядом с ним. На мгновение их глаза с Вороницей встретились, и землянка, потеряв самообладание, попятившись, нырнула за спину Блека.       — Ты что-то хотел? — Элайджа, не улыбаясь, напомнил ему о себе. От него не укрылось, с каким усилием Фроуд отвёл взгляд от Вороницы, переходя к цели визита.       — Лони просил тебе передать распоряжение Раирата. Через пару недель новый вылет. Тебе, вроде как, доверили роль провожатого посла. Считай повышение, а? — Фроуд нахально подмигнул. — Завтра с утра Раират вызывает тебя к себе, чтобы лично всё объяснить и с подготовкой разобраться. Наверно, будете разбирать этикет планеты и кто тебя здесь замещать будет. Как-никак ты там почти полгода проторчишь.       «Полгода?! — мысленно ахнула Вороница. — Я должна провести тут в клетке в одиночестве полгода?!»       — Не беспокойся, Фрод. Я уже знаю, кого оставить, — хмыкнул Элайя.       — И? — Фроуд алчно на него уставился.       — И сообщу об этом завтра Раирату. Всех остальных проинформирую в положенный срок.       — Твоему заместителю лучше бы раньше остальных узнать, — глаза рыжеволосого жадно блестели.       — Этот вопрос касается только меня, его и Раирата, — Элайджа спокойно наблюдал, как жадность во взгляде Фроуда сменялась гневом. — Спасибо за информацию, больше не задерживаю.       Но Фрод не спешил уходить.       — Всё ещё не наигрался со своей куклой? — нехорошо улыбнулся он, покачиваясь на носках.       — Нет, не наигрался.       — Тебя же полгода не будет. Не хочешь её в аренду сдать?       — Не хочу, — Элайю пробрало на смех. Фроуд как всегда в своём репертуаре.       — Да ладно, — отмахнулся Фроуд, — за такой длительный срок твоя девочка сама по работе соскучится. А если одолжишь, то ещё и денег заработаешь. Обещаю обращаться с твоей вещью очень бережно.       Блек бросил на Фроуда ледяной взгляд, но рыжеволосого нелегко оказалось смутить.       — Понял-понял, давай после твоего возвращения, — начал торговаться тот. — Ты же знаешь, что я не отстану так просто.       — К сожалению, — пожал плечами Элайджа.       — Ну скажи уже, чего за неё хочешь? Денег? Нет, у тебя своих полно. Хочешь, я тебе свою новенькую отдам, ту, что ты на прошлой неделе оценил? Насовсем отдам, за неделю аренды твоей. Подумай, сделка-то выгодная. Или хочешь, — Фрод вошёл в ажиотаж, пока Элайя тихонько посмеивался, — хочешь, я на два года отстану от тебя, постараюсь поменьше попадаться на глаза и не доставать с вопросами о повышении или недовольством назначения.       — Да, — Блек уже хохотал во всё горло. — Отделаться на два года от твоего нытья дорогого стоит.       — Так значит по рукам?! — возбуждённо воскликнул Фрод.       Вороница, не веря в происходящее, открыла рот. Неужели он сейчас продаст её?       — Нет, Фрод, — отсмеиваясь фыркнул Блек. — Хоть и заманчиво, но нет.       Фрод помрачнел.       — Чего ты ещё хочешь? Просто назови свою цену.       Элайя, скривив губы, покачал головой.       — Скажи хотя бы, что подумаешь? — не унимался рыжеволосый.       — Хорошо, подумаю, — Блек не знал, как ещё от него отвязаться.       — Другое дело, тогда позже поговорим.       И рыжеволосый стремительно удалился по своим делам.       Вороница продолжала ошарашенно таращиться на Элайджу.       — Прости, рабочие дела, — он принял её взгляд за вопросительный.       Призывая себя к спокойствию, женщина сжала кулачки. Услышанное мало обнадёживало. Боясь, что Элайя в очередной раз прочтёт тревогу по взгляду, Вороница поспешила снова облокотиться на перила, уставившись в темноту.       «Лучше умереть», — хмуро подумала она, борясь с подступающими слезами. Не хватало ещё разреветься при нём.       — Вороница, — позвал Блек.       Землянка чертыхнулась. Увидел всё-таки. Элайджа звал её по имени, только когда речь шла о чём-то чрезвычайно серьёзном.       — Что?       — Как раз я хочу спросить, что? Почему погрустнела?       — Да, так, — Вороница лихорадочно искала, что бы придумать. — Грустные воспоминания. Ой! Смотри!       Землянка перегнулась через перила, тыкая пальцем в кусты. Уж такой встречи она явно не ожидала. Её старый знакомый пушистый жёлтый комочек, подпрыгнул с листвы, вытащил глаз, поглядел по сторонам, потом, спрятав его, приземлился и снова подскочил уже выше.       — Идём отсюда, — Элайя тоже заметил его, но не обрадовался встрече.       — Нет, подожди! — Вороница не понимала, почему Блек хочет увести её.       Ха-а, дух, который однажды появился очень вовремя, и сейчас принёс ей немного радости, как будто лучик солнца и тепла среди окружающей её мрачной ледяной пещеры.       — Идём, я тебе говорю, — Элайджа потянул её наружу.       Комочек подпрыгнул ещё выше, намеренно направив глаз на Вороницу.       — Не хочу я, — землянка недовольно постаралась отпихнуть Блека. — Отстань от м… Ах!       Не успела Вороница договорить, как Ха-а, перекатываясь по веткам, допрыгал до балкона и весело бормоча, запрыгнул Воронице на руки.       — Смотри, какой хороший, — землянка решительно не понимала мрачной физиономии Элайи.       — Так, — Блек буквально вырвал духа из её объятий. — Вот присосался-то, гад.       Зверёк ощетинился. Более того, теперь из него вылезла челюсть с явным намерением тяпнуть Элайджу, но тот, не теряя ни секунды, вышвырнул существо на улицу, после чего подхватил землянку поперёк туловища и выволок в коридор, захлопнув дверь. Как раз вовремя, потому что дух вернулся, поскрёбся в дверь, после чего замер на некотором расстоянии от неё и уставился вовнутрь.       — Ты чего? — Вороница недовольно дёрнулась. Ей безумно захотелось вновь обнять малыша.       — Пошли, — Элайджа бесцеремонно перекинул женщину через плечо, унося прочь, обратно в комнату.       — Пусти, я не хочу! — попыталась протестовать Вороница.       Ха-а ещё недолго постоял у двери, после чего спрыгнул с балкона.       — Нет! — землянка снова почувствовала пустоту внутри, как и в лесу.       — И когда же ты успела с ним встретиться? — Элайджа спокойно поставил её на ноги в комнате. — И почему я не в курсе?       Вороница негодующе воззрилась на Блека. Ну и что, что она забыла упомянуть о своей встрече с комочком.       — Зачем ты его выкинул?! — требовательно топнула ножкой Вороница. — Ха-а — это добрые духи! Он очень помог мне, там, снаружи! Благодаря ему я не загнулась от голода!       — Я не знаю, как можно было жестами объяснить, что мячевидных животных Фохаа называют духами, — Элайджа мягко предложил ей сесть. — Но они далеко не такие хорошие, какими считают их местные жители.       — Он меня спас! — землянка упрямо скрестила руки на груди. — А ты прогнал его!       — Да, заблудившемуся путнику они принесут много пользы. Но не ради него, а ради себя.       — Объяснись! — потребовала Вороница, всё ещё гневаясь.       — Только если ты сядешь, — Блек призывно похлопал по кровати.       Вороница поджала губы. Немного поколебавшись, не желая терять грозный вид, женщина всё же уселась и вызывающе произнесла.       — Ну?       — Эльсы называют их сорарья. Они животные, телепаты-паразиты.       — Но он…       — Знаю-знаю, помог тебе, — Блек расслабленно развалился на подушках. — Сорарья, благодаря телепатическим способностям, считывают живое существо, дают ему то, что нужно. Присасываются, но потом, когда уходят, остаётся ощущение, как будто ушла частичка тебя. Собственно, так оно и есть. На короткий момент они в самом деле становятся частичкой тебя.       — Но они такие милые… А этот жёлтенький, пушистый.       — Значит, жёлтый? — коварно ухмыльнулся Блек. — А я вот видел его чёрным. Никто не знает, какого цвета сорарья на самом деле. Они действуют на восприятие, заставляя видеть тот цвет, который наиболее приятен тому, перед кем показываются.       — Но… — Вороница капризно надула губки. — У меня никогда не получится так просто взять и выбросить Ха-а.       — Тебе и не нужно, — игриво заметил Блек. — Для этого у тебя есть я.       — Чтобы обижать зверушек? — землянка ещё не совсем успокоилась.       — Чтобы обижать любого, кто попробует причинить тебе вред, — в обычно тёплых глазах Элайи Вороница сейчас заметила проблеск ледяной стали. — Независимо от степени его милости, беззащитности или слабости.       — Слабости? — испуганно покосилась женщина. — Ты станешь обижать слабых?       — Ягуарчик, — снисходительно улыбнулся Элайджа, — не допускай ошибки, считая меня белым и пушистым эльсом. То, что я добр к тебе, ещё не делает меня милосердным.       — То есть, в один прекрасный день ты просто… — Вороница не смогла договорить «убьёшь меня».       — Нет, — Блеку не потребовалось окончания, чтобы понять смысл, — я никогда не сделаю тебе ничего плохого, как и обещал.       Вороница недоверчиво вздохнула, вспомнив о чём говорил Блек с Фродом до встречи с Ха-а.       — Уж лучше бы убил, — ляпнула она сквозь сжатые зубы, не заметив, что произнесла это вслух.       — Сейчас же выкинь этот бред из головы, — Элайя резко поднялся. — И не смей больше так говорить.       — Когда у тебя следующий вылет? — Вороница вытерла тыльной стороной ладони покрасневшие глаза.       — Ягуарчик, ты что опять плачешь? — Элайджа потянулся к ней, но она вскочила на ноги.       — Когда?       — Достаточно скоро.       — И надолго?       — Да.       — И что прикажешь всё это время делать мне? — Вороница приложила ладонь к подрагивающим губам.       — До или после? — с лёгкой игривостью уточнил Блек, но видя, что Вороница совсем разревелась, прекратил дразнить её. Понимая, что, пока она злится, ни за что не ляжет к нему, Элайджа, мысленно Юрханувшись, поднялся сам.       — Ну что опять случилось? — он чмокнул её в макушку, прижимая к себе.       — Я тебе не кукла, — землянка зарылась в его объятья.       — Конечно нет, — Блек нежно перенёс женщину на мягкую круглую кровать.       — Не уходи, — Вороница обхватила его за локоть.       — И не собирался.       Вороница, уткнувшись ему в плечо, продолжала всхлипывать. Как ей хотелось заставить его пообещать даже не думать над предложением Фроуда. Чтобы он сказал ей, что не собирается надолго улетать, что на самом деле не собирается её менять ни на блондинку, ни на шатенку. Землянка уже было открыла рот, чтобы признаться в невольном подслушивании, но передумала.       — Мне хочется мороженого, — вместо этого протянула Вороница. — Не вашего переслащённого, а нашего земного, клубничного…       — Его несложно заказать, — Элайя как бы невзначай провёл ладонью от её коленки до бедра. — Завтра отправлю заказ в курьерскую службу.       — С морковью, — быстро добавила Вороница.       — С чем? — Элайджа даже сел от неожиданности.       — С морковью, — невинно повторила землянка.       — Клубничное мороженое с морковью? Гадость какая, — поморщился Блек. — Неужели у вас продают?       — Нет, — погрустнела Вороница. — Но мне бы хотелось попробовать.       Элайджа, многозначительно хмыкнув, приподнял бровь.       — Что? — недовольно буркнула Вороница. — У меня всегда были экзотические вкусы.       — Ну предположим, — натянуто произнёс Элайя после минутного молчания.       — Ну и не верь, — обиделась Вороница.       — Верю-верю, — примирительно сдался Блек.       Вороница лишь уныло покачала головой.       Две недели пролетели быстро. Элайджа так и не рассказал сам Воронице о предстоящей разлуке. Может, потому что не посчитал это важным, а может, наоборот, находясь постоянно рядом, не мог не заметить, что его женщина осунулась, побледнела и постепенно угасает. Он пытался выяснить, что с ней, но тщетно. Вороница взяла моду вести себя при нём наигранно весело, как будто неискренняя улыбка могла его обмануть. Ну как тут ещё сильнее усугубить непонятную грусть препечальным известием.       Он не мог знать, что его молчание ещё сильнее выпивало из землянки жизненные силы. Но всё же Элайджа нашёл способ ненадолго отвлечь Вороницу от грустных мыслей. Стараясь проводить с любимой как можно больше времени, Блек, помня их разговор ещё на корабле, часто после постельных приключений рассказывал о других планетах, о культуре других рас. Рассказал он и об эльсодской мифологии. О том, кто такие были Юрхайя, Иригайя, Стей и почему их имена эльсы используют в роли ругательств.       Поначалу новые истории вызывали у Вороницы восторг, затем радость, которая впоследствии сменилась интересом. Когда же Элайя уходил, Вороница вообще не вставала. Она могла весь день просидеть, глядя в одну точку.       Наступил день отлёта, и молчать дальше стало уже невозможно.       — Через час на полгода? — Вороница изобразила удивление. — А раньше не мог сказать? — землянка почувствовала, как владевшая ей всё это время апатия отступает. Вместо неё появляется бешеный, неудержимый гнев. — Тебе что, совсем на меня плевать?!       — Вороница, я сказал бы раньше, если бы ты призналась, что тебя беспокоит в последнее время.       — Одно с другим не связано! Какая разница, призналась я или нет! Важно, что ты не счёл нужным сообщить! — в Блека, в который раз уже, полетела подушка. Других снарядов он благоразумно ей не предоставил.       — Ягуарчик, — Элайя вовсе не хотел ссориться перед отъездом, — если ты не успокоишься, я все подушки с собой увезу.       — Не улетай, — на Вороницу ощутимо накатилось ясное осознание, сколько они не увидятся.       — Я должен.       — А меня взять с собой можешь?       — Увы, нет. Я лечу в роли провожатого посла. Женщин с собой может брать только сам посол, — убедившись, что обстрел закончился, Элайджа подошёл к ней, нежно обнимая.       — Я не хочу, — тихо прошептала землянка. — Не хочу здесь оставаться одна. Не хочу жить в твоём мире.       «Вообще не хочу жить», — добавила она мысленно.       — Я вернусь, — Элайджа обхватил её голову ладонями, твёрдо смотря в глаза. — Всего каких-то полгода, и я вернусь.       — Полгода, — простонала землянка.       Нельзя затягивать прощание. Элайя прекрасно понимал, что готов провести в её объятьях хоть вечность. Но ещё лучше понимал, что должен идти. Вороница еле нашла в себе силы, чтобы устоять на ногах, когда Блек вышел из комнаты.       — Ты вернёшься, чтобы опять улететь.       Настроение менялось через каждую секунду, чередуясь с желанием лёжа реветь и яростно крушить комнату. В итоге Вороница просто села. На столе стоял поднос с нетронутым завтраком. Даже мысль о еде вызывала у Вороницы в последние два дня тошноту. На том же столе компьютерная панель с кучей книг и фильмов на земном языке. Даже инопланетные, переведённые. Если захотеть — найдётся куча интересных занятий. Но всё, чего хотелось Воронице, — это домой. Желательно с Элайей.       Весь день Вороница не находила себе места. Даже едва переступившую порог услужницу вытолкала обратно, не позволив ей ничего забрать или убраться.       «Где сейчас Элайя? — думала Вороница, обхватив колени и слегка покачиваясь. — Он ведь так и не сказал, куда летит. Может, уже на месте? Или ещё в космосе? — женщина опёрлась подбородком о коленку. — Интересно, а Блек обо мне хоть сколько-нибудь думает? Чувствует, как мне плохо?»       Дверь приоткрылась.       «Опять эта услужница, — гневно раздула ноздри Вороница. — Я что, не ясно выразилась?!»       — Что непонятно в словах «Катись отсюда!»? — вслух воскликнула землянка, разворачиваясь к двери с явным намерением вышвырнуть надоедливую женщину, но замерла на полпути.       Дверь распахнулась полностью, и через порог шагнул тот, кого она уже никак не ожидала увидеть.       — Ты? — губы Вороницы презрительно скривились. — Элайи нет, — сразу проинформировала Вороница, чтобы до минимума свести неприятное общение.       — Именно, — нехорошо улыбался Фроуд. — Я лично проводил его.       — Тогда пошёл вон отсюда! — землянка ткнула пальцем на дверь.       — У тебя шикарная попа, — Фрод похотливо разглядывал её, игнорируя слова.       — Ты что, оглох?! — Вороница мысленно поблагодарила небо, что додумалась одеться. — Если сам не уберёшься, я позову охранника!       — Если ты сама не сменишь тон, я изобью тебя, — с угрозой парировал Фроуд. — А твой охранник поможет разве что держать тебя.       — Я собственность Элайджи Блека, — Вороница сунула левую руку с татуировкой прямо ему под нос.       — Именно, — злобно усмехнулся Фроуд. — И он продал тебя. Не хотел сначала, но стоило назвать подходящую цену…       — Лжец! — Вороница толкнула его от себя, но он не отступил. Грубо захохотав, Фроуд ударил женщину по лицу, демонстрируя свою власть.       — Даже если и лжец, — Фроуд потянул пошатнувшуюся женщину к себе. — Блек далеко в космосе и вернётся ой как нескоро. Подделать разрешение не составило труда, иначе я даже близко к твоей комнате не подошёл бы, — ненависть исказила его лицо. — Я уже думал, Блек никогда надолго не свалит. И тут такая удача.       — Он вернётся, — прошипела Вороница, вырываясь. — И тогда ты труп!       — Я перевожусь на другую военную базу. Почти перед его прилётом. Он не станет за мной гоняться ради опротивевшей ему женщины! А ты ему опротивишь после того, как расскажешь, что в тебе побывал другой мужчина и пользовал тебя все полгода на своё усмотрение. В твоих интересах помалкивать. Интересно, а Блек уже трахал тебя в зад? Он ведь большой любитель подобных развлечений. Или приберёг самое сладкое для меня?       — Убери от меня лапы, сейчас же! — Вороница теперь уже сама залепила ему пощёчину.       И без того злобное лицо Фроуда перекосилось от ярости. Он выпустил женщину, и та попятилась. Яснее ясного, что её никто не спасёт, и рыжеволосый эльс за эти полгода сделает с ней много чего отвратительного.       Взвизгнув, землянка отвернулась, прижавшись к стене, чтобы не видеть, как уже замахнувшийся Фрод ударит её. Но удара не последовало. Вместо него Вороница услышала возглас удивления и долгую грязную ругань. Женщина приоткрыла один глаз. Фрод не ударил её потому, что его руку перехватил Элайджа Блек.       — Какого? — едва слышно выдохнула Вороница. — Элайя?       — Какого Стейя ты тут делаешь? — Фрод резко шагнул назад.       Блек не стал ему препятствовать, и локоть Фроуда выскользнул из его пальцев.       — Ты же улетел!       — Он успел тебе что-нибудь сделать? — Элайя обратился к Воронице, не обращая внимания на ошарашенного Фроуда.       Не менее ошарашенная Вороница покачала головой. Ей не хотелось знать, что будет, если Блек узнает о том, что Фрод её ударил.       — Всё не так, как выглядит, — поспешил заверить его Фроуд.       — Я не нуждаюсь в твоих объяснениях, — резко оборвал его Блек. — Ты сейчас ещё жив только потому, что не успел причинить ей вред.       — Блек, остынь, она же просто вещь, — Фроуд попятился.       — Да, моя вещь. Неужели ты решил, что я не замечу твоего жадного взгляда? Или что Вороница не расскажет мне о твоём любопытном поведении в гостях у аборигенов.       — Верить словам женщины, — презрительно отмахнулся Фроуд.       — Да, представь себе. Я поверил. И зная, что в скором времени мне предстоит долгая отлучка, забеспокоился.       — Как ты смог вернуться? — недовольно скрестил руки Фрод.       — Тебе не об этом нужно волноваться. А о своём сегодняшнем вылете.       — О чём?       — Твоё заявление о переводе недействительно. Я сам уже перевёл тебя на самую удалённую и паршивую базу, какую смог найти. С самыми сочными ругательными рекомендациями.       — Друг, из-за какой-то девки… — Фроуда не обрадовала перспектива.       — Назовёшь меня ещё раз другом, и я переломаю тебе все кости. А посмеешь снова как-нибудь назвать мою женщину — изрублю на месте.       — Но…       — Пошёл вон, — холодно велел Элайя.       Фроуд окинул его хмурым взглядом. Несмотря на его спокойный тон, пальцы Блека уже лежали на рукояти меча, висевшего на поясе. Осознавая, что как воин Блек его превосходит, Фрод счёл за лучшее убраться.       — Вороница, — Элайя повернулся к женщине.       Землянка стояла, всё ещё навалившись на стену. На её лице застыло отстранённо-непонимающее выражение.       — Всё в порядке, — Блек поспешил обнять её. — Это я. Всё хорошо, тебя никто не тронет.       Вороница удивлённо подняла глаза.       — Ты всё подстроил? Использовал меня?       — Вовсе нет, глупенькая. Я догадался, что он попробует заполучить тебя, стоит мне надолго улететь.       Вороница даже не моргнула.       — Я не знал, получится ли у меня задуманное. Отложить вылет невозможно, поэтому я устроил небольшую поломку. Просто засорил двигатель. Пришлось возвращаться на полпути. Конечно, это риск, и я подставил механиков, но вылет переносится на несколько дней. До полной проверки корабля.       — А что, если бы у тебя не получилось? Почему не предупредить охранника, чтобы не пускал никого ко мне. Или не отослал его ещё раньше, если понял его намерения?       — Не в моих правилах обвинять без доказательств. На крайний случай здесь у меня остался друг, если бы у меня не получилось, он…       — Ещё один «друг», — Вороница сглотнула. Её терпение лопнуло. — А может, всё, что произошло, — обман и представление? Ты ведь подумал над предложением Фрода? — невинным голосом осведомилась она.       — То есть? — не понял Элайя.       — Я хочу знать, подумал ли ты над предложением Фрода, — членораздельно произнесла Вороница. И не утерпев взорвалась: — На кого ты бы хотел меня поменять?! На блондинку, что он тебе предлагал в крейсере?! Или новенькую, что оценил недавно?! А может, на всех сразу в постоянное пользование?! Или на то, что он перестанет попадаться тебе на глаза?! Что смотришь?! Я знаю эльсодский язык! Я понимала все твои разговоры!       — И почему я не удивлён? — пожал плечами Блек. — Давно догадался, но ждал, пока ты сама сочтёшь нужным мне рассказать. Хотя и не подозревал, что ты настолько хорошо им владеешь, что свободно понимаешь все разговоры. Полагал, больше на базовом уровне.       — Мне плевать, что ты полагал! — Вороница отпихнула его в сторону, начиная как бешеная носиться по комнате.       — Не могу, не могу, не могу, — плакала она. — Не могу, не хочу так больше. Не хочу…       Вороница, тяжело дыша, застыла над подносом с едой.       Элайджа не знал, как ему поступить. Он просто стоял и смотрел, опасаясь, что любое его слово только сделает хуже. Женщина походила на дикую птицу, попавшую в клетку, бьющуюся о решётки, пытаясь выбраться.       — Вороница, — вновь позвал Блек на случай, если она немного успокоилась.       — Не хочу… — тихо всплакнула она. — Так будет лучше.       Резко кинувшись, землянка схватила с подноса маленький, но острый нож для фруктов. Элайя с ужасом понял, что она собирается проткнуть себе грудь. В мгновение ока он подскочил к Воронице.       — Ты что, совсем спятила?! — Элайджа успел остановить её и сдавил запястье, заставляя бросить нож.       — Пусти! — гневно прошипела женщина. — Пусти сейчас же. Это мой выбор! Насильно жить ты меня точно не заставишь!       — Вороница, опомнись! — Элайя с силой тряхнул её за плечи. Голова землянки безвольно откинулась назад. Чёрные длинные волосы взметнулись вверх и, растрепавшись, рассыпались по плечам.       Посмотрев на него несчастным взглядом, Вороница издала странный звук: не то всхлип, не то писк — и жалобно уткнулась ему в грудь.       Её хрупкие, словно фарфоровые, плечи легонько подрагивали.       — Ну что с тобой, милая?       — Я совершила ошибку, — безжизненно промямлила Вороница.       — Несомненно, попытаться нафаршировать себя ножом — ошибка.       — Нет. Это единственное правильное решение, — совершенно серьёзно заявила Вороница. — Единственный выход.       — Выход откуда? Решение чего? — Элайджа никак не мог понять, что стало причиной её депрессии.       — Я не могу нарушить слово и сбежать. Но и не могу жить в твоём мире.       — Сбежать? То есть, не вытяни я из тебя обещание, ты бы смывалась по три раза в день, несмотря на последствия?       — Нет, — отрицательно качнула головой землянка, — меня держит здесь моя ошибка, а не слово.       — И что за ошибка? — Блек нахмурившись смотрел на противоположную стену. В нём шла напряжённая внутренняя борьба.       — Я влюбилась в тебя.       Элайдже показалось, что ещё немного, и он сам рехнётся. После всего, что сегодня устроила его женщина, он ожидал услышать что угодно, но не это.       — Вороница, — он ещё крепче прижал женщину к себе, — почему же тогда ты не хочешь жить? Ведь мы вместе. У нас всё будет хорошо.       — Я бы очень хотела остаться с тобой, — Вороница нашла в себе силы посмотреть ему в глаза. — Но не здесь. Твой мир слишком жесток для меня. Что за радость сидеть в страхе в одиночестве в одной комнатке, не зная, вернёшься ли ты. Не имея возможность поговорить с кем-нибудь. Даже выйти на улицу. На нормальную улицу! Элайя, я не домашний питомец.       Блек промолчал. Он искал выход для них обоих.       — Я хочу умереть, — упрямо повторила Вороница. — Но не уверена, что у меня хватит смелости сделать это самой, — женщина умоляюще воззрилась на Элайджу. — Я не смогу, зато ты сможешь.       — Что? — Элайя не поверил своим ушам.       — Ты сможешь сделать то, что нужно, — землянка настойчиво дотронулась до его ладони.       Блек, кивнув, облизнул губы.       — Если только это действительно нужно, — он как будто думал о чём-то своём.       — Убей меня, — Вороница закрыла глаза, сглотнув. — Прошу тебя.       — Пошли, прогуляемся, — неожиданно позвал Элайя.       — Не хочу я никуда, — землянка скривила губы.       — Я имею в виду не надоевший тебе сад. Слетаем куда-нибудь? Только ты и я. Больше никого. Никаких наёмников или солдат.       — Не хочу, — грустно повторила Вороница. — Ты думаешь, меня приободрит путешествие? Возможно, но к чему это приведёт? Один день не изменит сотни других, которых не избежать. Пожалуйста, помоги мне. Выполни мою просьбу прямо сейчас, пока я готова.       — Обещаю, — Элайджа закусил губу, — я сделаю то, что должен. Но сейчас пойдём со мной. Я хочу тебе кое-что показать.       Вороница безразлично согласилась. Она пошла за ним, не смотря по сторонам, понурив голову. Встречные эльсы на этот раз не испугали её, большие залы — не восхитили, и даже огромный шумный ангар, куда привёл её Блек, не вызвал никаких эмоций. Землянка не знала, что задумал Элайджа. Не понимала, чего он добивается. Она лишь молча подчинилась, когда Элайя завёл её на один из небольших космический кораблей. И не в каюту, а в кабину пилота. Раньше бы это событие привело Вороницу в неописуемый восторг. Она бы прыгала от радости, кричала, хлопала в ладоши и засыпала Элайю кучей вопросов о том, как им управлять и просьбами «дай за штурвал подержаться». Но не теперь.       Когда Элайджа поднял корабль в космос, он с огорчением отметил, что даже фантастический вид планеты из открытого космоса оставил нынешнюю Вороницу почти равнодушной. На протяжении нескольких часов полёта, женщина просто смотрела перед собой, даже не интересуясь, что происходит снаружи.       — Знаешь, — Блек неожиданно заговорил на эльсодском, — маленькие корабли значительно резвее больших. Например, этот превосходит в скорости тот, на котором мы прилетели на Хелсес, раза в три…       — Чего ты добиваешься? — резко вскинула голову Вороница. — Проверяешь, в самом ли деле я хорошо говорю по-эльсодски? Так убедись! Нравится моё произношение?!       — Неплохое, — вздохнул Элайя. — Жаль, у меня не будет возможности его улучшить.       Гнев Вороницы как рукой сняло. Она удивлённо хлопнула глазами.       — Может, ты хотя бы подаришь мне поцелуй на прощанье? — Элайя грустно усмехнулся.       Вороница отстегнула ремни безопасности и поднялась с кресла. У неё осталось мало сил, мало энергии, но она вложила в этот поцелуй всю себя. Ей непременно захотелось, чтобы Элайя запомнил его. Чтобы он вытеснил у него воспоминания угасающей Вороницы, оставив только ту вздорную девчонку, которую Блек похитил.       — Сделай, что обещал, — прошептала она, с трудом оторвавшись от его сладких губ. Горячая слеза слетела с её ресниц, оставив солёный след на щеке.       — Не выдумывай глупости, — Элайджа отвернул ножны, задвинув обратно меч, который она уже начала вытаскивать.       — Ты обещал, — настойчиво повторила Вороница.       — Я проиграл, — тихо усмехнулся себе под нос Элайя. Теперь и его глаза заблестели, но ни одна слеза с них не сорвалась.       — Что? — землянка нахмурилась.       — Я обещал сделать, что должен, — уверенно объявил Блек во весь голос. — И ещё, что никогда не причиню тебе вреда. Я сдержу слово, как бы тяжело это не далось.       Элайджа протянул руку к штурвалу и медленно повернул его.       — Она почти как Земля, — Вороница удивлённо посмотрела на открывшуюся её взору планету. — Зачем ты меня дразнишь?!       — Это и есть Земля, — Блек твёрдой рукой направил корабль на посадку.       — Элайя, я не понимаю, — растерялась Вороница. — Ты хочешь меня отпустить? Вернуть домой?       — У меня нет выбора, — хмыкнул Элайджа. — То, что удумала ты, вообще ни в какие ворота. Значит, либо смотреть и дальше, как ты чахнешь, либо… Я ни за что на свете не поднял бы на тебя ни руку, ни меч, — серьёзно добавил он, заметив, что Вороница не может никак осознать его решение. — Я ведь тоже люблю тебя, мой глупенький Ягуарчик.       Едва они приземлились, Вороница выскочила наружу. Детская радостная улыбка озарила её лицо.       — Земля, — прошептала она, вдыхая полной грудью свежий воздух. — Моя планета! Мы же… — Вороница огляделась. — Мы же снова здесь! В том же самом лесу! Недалеко от моей школы!       Вороница подняла глаза к солнцу. Судя по всему, сейчас раннее утро. Поляна пустая, почти все люди ещё спят. Вороница смеясь, обернулась к Элайдже. Он стоял на трапе, грустно улыбаясь.       — Да, мы на том же самом месте, — Блек указал рукой на реку. — Вон там я увидел тебя в первый раз. И ты отказалась заняться со мной сексом. Прости, я не должен был увозить тебя, — Элайя убедился в правильности своего решения.       — Нет! — возмущённо возразила Землянка, подбегая к нему. — Я ни о чём не жалею! Ты именно тот, которого я ждала! Тот, для кого берегла себя… — покраснев, добавила она.       Элайджа легко коснулся её щеки. Их взгляды встретились.       — А ты не можешь прилетать сюда? — почти без надежды спросила Вороница.       Она знала, что ей будет безумно не хватать его чёрных глаз, его бархатного баритона…       — Увы, — покачал головой Элайя. — Я не могу пока оставить службу, даже если захочу. Эльсодская армия так просто не отпускает своих солдат. Тем более, меня хотят повысить в сторону военной дипломатической службы. Солдат-дипломатов используют для переговоров с теми планетами, с которыми Эльсод находится в состоянии войны. В этом есть и отрицательная сторона. Мне ограничат полёты к мирным соседям, чтобы не возникло подозрений. Боюсь, на Землю в следующий раз меня занесёт нескоро. А ты… ты уверена, что хочешь остаться на Земле?       — Если ты не передумаешь меня отпускать, то да, — виновато кивнула Вороница.       — Как я могу передумать, если вижу, как ты сразу расцвела.       — Ты не всё знаешь, — Вороница нерешительно покусала губу. — Но я обязана рассказать. У меня… у меня есть ощущение, что я беременна.       Элайя расплылся в улыбке.       — После твоего мороженого с морковью мне тоже приходила эта мысль, — он нежно положил ладонь ей на животик.       — Я не уверена точно…       — Тсс… — прошептал Блек. — Ты опять забываешь, что я не человек. Я могу почувствовать биение его сердца, если оно есть, прямо через тебя. Даже только сформировавшееся.       Элайя прикрыл глаза. Вороница даже задержала дыхание в ожидании результата.       — Да, есть! — он поднял на неё сияющий взор. — Не могу понять пол. Если мальчик, то он эльс. Сердцебиение должно быть медленным, но и на девочку не плохо… А, ясно, — протянул Элайя и его улыбка стала ещё шире. — Их двое. У нас двойня, Ягуарчик.       Землянка, всхлипнув, повисла у него на шее. Элайджа прижал её к себе с такой жадностью, что Воронице на мгновение показалось, что сейчас он подхватит её на руки и, передумав, затащит обратно на корабль. Но нет. Объятья медленно и неохотно разжались.       — Элайя, если тебя ещё занесёт на…       — Если я окажусь на Земле, то непременно найду тебя, — Блек прочитал её мысли.       — Поцелуй меня, — попросила Вороница.       Элайджа ухмыльнулся. Хоть что-то из его уроков она усвоила.       Они прощались долго. Уже прохладное утреннее солнце начало припекать, а они всё никак не могли оторваться друг от друга. Но ничего не бывает вечным. И Элайджа, и Вороница сделали свой выбор. Землянка с замиранием сердца сошла с трапа и не сдержала слёз, наблюдая, как корабль улетает, унося прочь эльса. Её эльса…