***
Неделя не задалась с понедельника: сначала заел входной замок в студию, потом хлопнула и перегорела лампочка в душе. И хоть Тао не был суеверным, такое начало рабочей недели изрядно напрягало. В тот момент, когда ребята выстроились для приветствия, дверь резко распахнулась, и в зал влетел незнакомый человек в чёрном, который тут же зацепился за порог и шлёпнулся на колени. — Простите-простите, — он принялся кланяться. — Вы что-то хотели? — не подходя ближе, спокойно поинтересовался Тао, пресекая одним взглядом смешки в толпе учеников. Человек закопошился в чёрной сумке и, достав сложенный листок, подошёл ближе, но остановился в пяти метрах и протянул его, привстав на носочки. — Я… я заполнила заявление и внесла первый взнос! Тао пробежался взглядом по мелким строчкам. «Хесу» — гласило имя. «Девушка, — Тао покосился на нового ученика, — а с виду и не скажешь. Пацанка». Откинутый капюшон открывал короткую чёрноволосую стрижку, четыре серёжки в правом ухе и красные от волнения щёки. — Вы опоздали, поэтому на этом уроке понаблюдаете за остальными. Девушка согласно закивала и на носочках направилась к скамье вдоль стены. Тао вышел со шваброй и обнаружил её в том же углу. Она тут же вскочила. — Вам… помочь? — спросила девушка, закрываясь сумкой, как щитом. — Нет, вы можете идти. — А завтра в это же время? — Нет, раньше, чтобы не опаздывать. — А я могу прийти на полчаса раньше? — Зачем? — Э-э-э, просто так? — Индивидуальные занятия я не даю, так что не вижу смысла. Она немного потопталась, а потом всё же попрощалась и ушла. Домой его вела всё та же тёмная фигурка.***
Хесу стояла в первом ряду и смотрела на Тао такими горящими глазами, словно перед ней настоящий гуру, а не простой городской тренер. Приветствие, разминка, спарринг — занятие проходило по накатанной. Ребята умные, выносливые, некоторых уже можно переводить в другую группу и готовить к первым соревнованиям. Вот только с новенькой были затруднения: азов она не знала, и когда Тао подходил ближе, чтобы показать движение, терялась, краснела и ничего не могла повторить. К концу занятия тренер был вымотан сильнее, чем ученики.***
Тао, конечно, любил своих друзей, но Бэкхён мог довести даже святого. — У меня высокая температура и сильный кашель, — просипел Бэкхён в трубку. — Я обзвонил уже половину парней и не могу понять, чем они так заняты в то время, когда я умираю! — в его голосе слышались истерические нотки. — Ты всего лишь заболел, — Тао попытался его успокоить, но вызвал лишь новую волну. — Ты знаешь, что по статистике у каждого тысячного больного случается осложнение после простуды, а там и до летального исхода недалеко! — С чего ты взял, что будешь именно этим тысячным? — Потому что я везучий! — Чего ты хочешь от меня? — Тао как раз остановился возле круглосуточной аптеки. — Мне нужны лекарства. Сам я, — Бэкхён звучно чихнул в трубку, — не хочу лишний раз выходить на улицу. Не мог бы ты принести мне что-нибудь? — тон стал заискивающим. Обычно подобным среди них занимался Кёнсу или Сухо, но тут, видимо, была совсем безвыходная ситуация. — Хорошо, я скоро буду. — Ты настоящий друг! — и Бэкхён начал сморкаться, не сбросив звонок. Тао как раз направлялся к метро, когда услышал из открытого окна разгневанные женские крики. — Неблагодарная мерзавка! — послышался удар. — Живёшь за мой счёт и смеешь свои жалкие гроши не в семейный бюджет, а на свои идиотские занятия тратить?! — Я накопила их, — раздалось в ответ, и Тао, не имевший привычки подслушивать, остановился под окном. Этот робкий голосок явно принадлежал его новой ученице. — Я плохо тебя учила, — удар, — не втолковала, — удар, — что старших надо слушать! — Мама… — и звучная пощёчина. — Молчи, пока мать говорит! Отец плохо себя чувствует, а ты — мелкая дрянь, совсем о нас не заботишься! Не понимаю, зачем родила и вырастила тебя! Все эти слова вновь и вновь сопровождались тумаками и еле сдерживаемыми всхлипами. Ставшего невольным свидетелем семейного скандала передёрнуло от омерзения и жалости, но вмешиваться в чужую жизнь нельзя — этого правила Тао придерживался всю жизнь. — Я думал, ты там заснул по дороге, — Тао встретил на пороге завёрнутый в одеяло комок с торчащей и ворчащей макушкой. — Спасибо за благодарность, — фыркнул Тао, проходя вслед за семенящим Бэкхёном на кухню. — Хочешь чаю? — прогундосил Бэк. — Нет, я поеду домой. Расскажу, что и как надо принимать, и поеду. — Не понимаю, куда подевались остальные? — встрепенулся Бэкхён. — Кому я только не звонил — все заняты. Чем, спрашивается? — Свою жизнь налаживают? — осторожно предположил Тао. — Пф! Я тебя умоляю, — поморщился Бэкхён. — У нас и так всё в шоколаде! Что ещё нужно для счастья? — Ну, например, тот, кто позаботиться о тебе, пока ты болеешь, — предложил Тао. — Но мы есть друг у друга! — Бэкхён радостно, как конфетки, высыпал на стол разноцветные коробочки лекарств. — Ты же не имеешь в виду женщин? — он неожиданно бросил на Тао прищуренный внимательный взгляд. — Боже, упаси! — парень вскинул руки. — И правильно, у нас уговор. А пока, — нахохлившийся больной уселся на стол. — Бэкки надо лечить, Бэкки страдает и ждёт сладкую пилюлю, — он оттопырил нижнюю губу. — Но пилюли, как правило, горькие. — Ты купил мне горькие пилюли?! Смерти моей хочешь?! Возвращался Тао домой морально выжатый, как лимон, и уснул, едва коснулся головой подушки.***
На занятии Хесу была тише обычного: губы плотно сжаты, глаза красные и опухшие, из-под рукавов и штанин то и дело выглядывают синяки. Она слушала внимательно, сосредоточенно, повторяла точно и подняла руку, когда Тао предложил спарринг. — Ты слишком мало занимаешься, чтобы тренироваться с человеком, — сказал он, и она нехотя отказалась от своей идеи. Когда занятие подошло к концу, тренер попросил её задержаться. — Ты знаешь, что несёт в себе ушу? — спросил он. Девушка кивнула и ответила: — Совершенствование физического тела и овладение техникой борьбы. — Нет. Она вскинула на него испуганные глаза. — Только борьба? Только тело? — Ни то, ни другое, — Тао предупреждающе прищурился. — Зачем ты пришла сюда, если не понимаешь сути? — Мне нужно… научиться, — тихо произнесла Хесу, опустив голову. — Думаешь, сможешь дать родной матери отпор? Хесу ойкнула и отступила на шаг, глядя на него удивлёнными распахнутыми глазами. — Меня это не касается, — продолжил Тао, — мне всё равно, с какими демонами борются мои ученики. Суть ушу в достижении гармонии с собственным духом, а не в махании руками и ногами, чтобы причинить кому-то боль. Если ты пришла, чтобы просто научиться драться, то иди в секцию бокса или вольной борьбы. Здесь тебе не место. — Вы… выгоняете меня? — Я верну тебе деньги, которые ты уже внесла. — Но мне, правда, очень нужны эти занятия! — в её глазах блеснули слёзы. — А мне нужны ученики, которые пришли для того, чтобы укрепить свой дух, стать сильнее морально и духовно. — Тогда… — её взгляд забегал. — Я могла бы убирать в зале! — Я сам справляюсь. — Или заниматься списками и сборами! — Мне не нужен работник. — Я не возьму за это деньги! И тут Тао неожиданно выдал: — Натурой брать будешь? — и приподнял бровь. Хесу вспыхнула, как спичка. — Я не… я… — стушевалась и опустила глаза, отступая на шаг. — Думаешь, я не знаю, кто следит за мной после работы? — Это не слежка! — воскликнула она и тут же прикусила язычок, осознав, что сама себя и выдала. — А что же это? — Мне… я… просто по пути! — Пусть будет так. Мне всё равно, — Тао скрестил руки на груди. — Разговор окончен, ты можешь идти. — Но, учитель, можно я… — Иди домой и подумай, для чего тебе это нужно. Не хочу, чтобы в моём зале кто-то просто тратил время своей жизни. Она ушла расстроенная и даже, наверное, плакала. И хотя Тао так говорил всем временным ученикам, всё равно чувствовал, словно напрасно обидел маленького ребёнка.***
— Ты не собираешься меня проведать? — голос Бэкхёна на том конце уже совсем чёткий. — Звучишь бодро, — попытался оправдаться Тао. — Перед смертью всегда наступает облегчение, — процедил Бэкхён. — Никто не может ко мне прийти! У всех какие-то дела! Они дождутся, что я нагряну к ним без предупреждения, чтобы проверить, чем они заняты! Не дай Бог, они сидят и пьют пиво все вместе перед теликом! Убью каждого вот этими руками! Тао купил апельсины и пару шоколадок и пошёл к Бэкхёну, чтобы подстраховать остальных. У знакомого окна он приостановился. Оно было чуть приоткрыто, и хорошо просматривалась полупустая комната. Тао чуть привстал, протянул руку и толкнул ставню, открывая больший обзор. Хесу лежала на полу без сознания. Из её носа текла кровь. Тао влетел в дом, не встретив на своём пути сопротивления в виде закрытых дверей или родственников, и сразу же отыскал ту комнату, где лежала девушка. — Хесу, — он присел и приподнял её, — Хесу! — Мелкая дрянь! — взвизгнула женщина сзади. — Мужика в дом привела?! — в комнату ввалилась пьяная мать Хесу. — Тут не притон! — женщина вцепилась Тао в волосы, и он насилу отцепил её от себя. Очнувшаяся Хесу осоловело хлопала глазами и растирала кровь под носом. — Я сейчас полицию вызову! — Тао вскочил на ноги и потянул за собой девушку. — Совсем с ума сошли?! А если бы вы её убили?! — Её и рожать не надо было, — скривилась женщина. Говорить с ней было явно бесполезно. — Идти можешь? — Тао перехватил девушку за талию, помогая держаться на ослабевших ногах. — Угу, — кивнула она, не сводя глаз со своего защитника. Тао подхватил её сумку и вывел на улицу под гневные оскорбления нетрезвой матери. — И пусть не возвращается! Деньги надо в дом приносить, деньги! Неблагодарная зараза! — раздавалось им вслед. — Ненавижу её, — процедила сквозь зубы Хесу, и Тао промолчал, потому что попросту не знал, что в такой ситуации надо говорить. — Можешь переночевать сегодня здесь, — Тао открыл тренировочный зал и кивнул на маты на полу. — Но завтра тебе придётся поискать другое место. Девушка согласно закивала. — Где душ, ты знаешь, а аптечка вот, — он протянул пацанке коробочку с красным крестиком. — Спасибо, учитель, — Хесу поклонилась. — Спасибо вам. Тао покосился на пакет в своих руках, а потом и его протянул девушке. — Чайник и чашку найдёшь в подсобном помещении. Здесь фрукты и шоколад. — Не надо, спасибо! Я… — Двери закрою снаружи, — Тао проигнорировал её жалкие попытки вернуть ему пакет. — Не забудь выключить свет. Впервые за долгое время Тао требовался совет опытного и мудрого человека. Перебрав мысленно всех своих друзей, он набрал Кёнсу. — Неожиданный звонок, но я рад тебя слышать. Ты, конечно, по делу, а не чтобы спросить, как у меня дела, — засмеялся друг. — У тебя всё хорошо? — для приличия поинтересовался Тао. — Всё отлично. Так что там у тебя стряслось? И Тао вкратце обрисовал ему ситуацию. — Где ты ей предложил переночевать? На полу в зале?! — не сдержался Кёнсу. — Это даже для парня слишком, а уж для девушки тем более! — вспылил он. — Но куда же я могу ещё её деть? Не вести же её домой! — У тебя же несколько комнат, ты бы её даже не заметил, — Тао не видел, как при этом хитро улыбался Кёнсу. — Судя по твоему сухому описанию, она милая и тихая. — Она моя ученица. И я вообще её никак не описывал. — Я просто впервые слышу от тебя про девушку, вот и предположил. — Мне не нужны твои предположения, — нахмурился Тао. — Её родители — алкоголики, у неё практически пустой дом, но она при этом не выглядит пропащей. Надо, наверное, как-то ей помочь, но я попросту не знаю, как. — Поговори с ней, как старший товарищ, — начал Кёнсу. — Может у неё есть другие родственники или надёжные друзья, к которым она может обратиться. И Тао почувствовал приятное облегчение от того, что ответственность за жизнь пацанки не ляжет на его плечи. — Да, я поговорю с ней завтра. Спасибо тебе, Кёнсу. О! Вторая линия. Это Бэкхён. Он, кстати, болеет и очень на всех зол. — Если что — ты со мной не разговаривал! Пока! — и Кёнсу положил трубку. Тао пришлось отвечать Бэкхёну. — Ты где там застрял? Я же тебя жду! — Извини, Бэк, но не получится. Я тут задержался из-за дел. Завтра к тебе обязательно загляну, честное слово! — Завтра ты рискуешь найти лишь мой хладный труп, — трагически протянул Бэкхён. — Я куплю перед этим венок. — Не дождётесь! — и Бэк бросил трубку. Всё-таки общение — это очень утомительно, думал Тао по дороге домой.***
Две ночи Хесу ночевала в тренировочном зале, пока один из учеников не обмолвился, что его бабушка хочет сдать комнату девушке за символическую плату с условием, что та будет убирать в доме и готовить. Так вопрос с жильём решился. Тао думал, что вздохнёт спокойно, но какое-то странное беспокойство его не отпускало — и он однажды наведался к ней в новый дом, чтобы проверить, в каких условиях живёт Хесу, объясняя себе это тем, что становится к старости слишком сердобольным. Девушка продолжала посещать занятия ушу, поясняя это тем, что так укрепляет свой дух, чтобы справиться со всеми проблемами. Она всё так же краснела, когда тренер подходил ближе и повторял движение. — Ты такая рассеянная! — Тао однажды не сдержался. — Просто кто-то влюблён, — прыснул один из учеников. Тренер растерянно обвёл взглядом улыбающуюся толпу. — Ты встречаешься с кем-то из этих оболтусов? Ребята взорвались дружным смехом. — Мы тут ни при чём, учитель! — Давайте продолжим занятие, — предложила покрасневшая Хесу, пряча глаза под непослушной чёлкой. После занятия Хесу задержалась и, подождав, пока вода в душевой стихнет, осторожно постучалась в кабинет Тао. — Учитель, можно войти? — Ты ещё здесь? — Тао был уже одет, но с волос капали капли за шиворот. Глядя на Хесу, он испытывал противоречивые чувства, снова и снова вспоминая о том, что девушка в кого-то влюблена. — Я насчёт сегодня, — начала она. — Если ты про свою влюблённость, то мне всё равно, — он слишком резко отвернулся, разрешая ей говорить лишь со своей спиной. — Ты можешь влюбляться и встречаться с кем захочешь. На секунду Хесу растерялась. — Нет, я не по этому поводу. Скоро закончатся дни, за которые я заплатила взнос. У меня пока нет средств, чтобы продолжить. И Тао поймал себя на том, что ему будет жаль расставаться с этой абсолютно бездарной к боевым искусствам ученицей. — Что же касается… влюблённости… — Сказал же, что мне всё равно! — Какие девушки вам нравятся, учитель? Тао растерялся от такой неожиданной смены темы. — Такие, как я, совсем не нравятся? А если я волосы отращу? Я даже на каблуки могу встать! — Подожди, я… — Вы читали мою анкету? Я не глупая школьница, я в институте искусств учусь! — Я не говорил, что ты глупая. — Если вам нравятся спортивные девушки, я буду много тренироваться и стану чемпионкой по ушу! — Но мне не нравятся спортивные. — Я могу! Я… Хесу так много и быстро говорила, что у Тао закружилась голова от нахлынувшей на него информации и вопросов. Она говорила взволнованно, то и дело поправляя падающую на глаза тёмную чёлку, нервно сглатывала и облизывала верхнюю губу, то взмахивала руками, то вцеплялась в ручку своей сумки. Тренер, у которого в своё время занимался Тао, говорил, что если противник обескураживает тебя, надо тоже застать его врасплох. А Тао всегда был очень внимательным учеником. «Милая», — успел подумать Тао прежде, чем поддался возникшему из ниоткуда порыву и легонько прикоснулся губами к её губам. — Всё с тобой в порядке, просто ты так много говоришь, — попытался оправдаться Тао. Щёки Хесу вспыхнули ещё сильнее. — Дыши, — Тао взял её лицо в ладони и подул, — дыши, а то сейчас вспыхнешь и сгоришь. — Учитель… Волнение внутри приятно защекотало, и он чмокнул её ещё раз. — Тренер… И ещё один чмок. — Тао… Целовать её было чертовски приятно! И томление в груди разрасталось и согревало изнутри. — Я не очень умею с людьми, — тихо признался он. — Ты же следила за мной и знаешь, что я явно не тот, кто… — Это была не слежка! Тао недоверчиво хмыкнул. — И мне больше никто не нужен, — спрятав глаза под чёлкой, пробормотала Хесу. В этот момент перед глазами Тао возник разгневанный Бэкхён. «Он меня прибьёт, — подумал парень. — Но что я, зря столько лет занимаюсь ушу? Отобьюсь как-нибудь. Стоит позвонить Каю и спросить, что делать, когда у тебя неожиданно появилась личная жизнь. Уж он-то должен знать». Тао смущённо улыбнулся такой же смущённой девушке. — Может, начнём с похода в кино? Или с чего там у нормальных людей всё начинается? — Начинается? — медленно повторила Хесу. — У нас что-то начинается? — А ты думаешь, я всех учениц в губы целую? Что-то начинается… — и внутри у него всё замерло, как перед прыжком. Прыжком в тёплое и ласковое море.