Служебный роман

Чимин мнется у двери альфы и никак не может набраться сил. Вся смелость осталась где-то в квартире, и сейчас Пак нервно топтался на месте. Все же решившись на этот шаг, Чим поднял руку, собираясь постучать, но так и замер. Дверь резко распахнулась, и на парня уставился высокий омега с приятной внешностью и темными волосами. Брюнет непонимающе посмотрел на Чимина, который просто обомлел, не зная, что ему сделать. Чонгук, стоявший позади омеги, растерянно посмотрел на Чимина, который, кажется, готов был расплакаться. Пак осмотрел брюнета перед собой и поджал губы, опуская руку. Опоздал. – Здравствуйте, – мягко улыбнулся парень, протягивая ладошку Чимину. – Джин, мне кажется, ты опаздываешь уже, – напомнил Чонгук, из-за чего высокий омега охнул и поспешил покинуть квартиру, пытаясь обойти словно приросшего к полу Чимина. – Простите, – протараторил омега, спеша к лифту. – Надеюсь, мы еще познакомимся. – Джин, – словно смакуя имя, хмыкнул Пак и посмотрел в глаза Чонгуку, который мило улыбался и махал рукой высокому парню. Когда омега скрылся в лифте, Чон перевел взгляд на Пака. – Привет, – шепнул альфа, вмиг занервничав. У Чимина душа не на месте и слезы на глазах, а еще боль невыносимая где-то меж ребер. Теперь точно хочется вспороть себя и желательно чем-нибудь острым. Потому что от Чонгука пахнет тем самым брюнетом, а еще… – Может, пройдешь? – Чонгук неловко отходит в сторону, пропуская Чимина в квартиру. – Этот Джин, – Пак смотрит в пол и кусает губы. – Кто он? – Чимин-а, пройди, пожалуйста, – Чонгук терпеливо смотрит на младшего и сжимает пальцы в кулак. Такое чувство, словно от того, зайдет ли сейчас Пак, зависит их будущее. Чимин неуверенно проходит в квартиру и озирается по сторонам то ли из-за интереса, то ли из-за неловкой атмосферы. Кухня у Чонгука большая и светлая, а чай вкусный и горячий. Чимин избегает взгляда старшего и почти утыкается носом в кружку, пытаясь стать меньше, чтобы Гук не смотрел таким тяжелым взглядом. – Юнги-хена уже выписали из больницы? – интересуется Гук, стоя у подоконника и упираясь в него поясницей. Чимин слабо кивает и сжимает пальцами ручку кружки. – Он приходил на работу? – Нет, пахнешь им, – пожал плечами Чонгук. – Или он уже поставил тебе метку? Чимин давится чаем и поднимает растерянный взгляд на старшего. Тот смотрит совершенно спокойно, что даже противно. Словно Гук за это время успел остыть и разлюбить. – Н-нет, у нас с ним не такие отношения, – бормочет Чимин, отводя взгляд. – Хм, кажется, что-то подобное ты мне уже говорил, – припоминает Чон, медленно потягивая чай из своей кружки. – Но… – Так, Чимин, перестань, – Чонгук устало потер глаза и выдохнул. – Мне совершенно все равно, с кем ты встречаешься и… – Заткнись, – Чимин поджимает губы и поднимается со стула. – Почему ты ведешь себя так? Почему ты не отвечал на звонки и избегал меня? Почему ты меня уволил? – Как много вопросов, – хмыкнул Гук, отставляя кружку и подходя к Чимину, смотря прямо в карие глаза. – Во-первых, я предупреждал, что отношения на работе запрещены, во-вторых… – Во-вторых, у меня отношения были только с тобой, – прервал альфу Чимин, прижимаясь к нему вплотную. Чон задержал дыхание, пугаясь такой близости, а Чимин судорожно выдохнул, чувствуя крепкое родное тело. – Выслушай меня… – Нам не о чем с тобой говорить, – Чонгук мягко обнял Чимина за плечи и отодвинул от себя. – Я слишком разочаровался в тебе, чтобы так просто прощать… – Да что мне сделать, чтобы ты поверил? – Чимин цепляется пальцами за рубашку альфы и смотрит совсем загнанно, сдерживая слезы. – Я не знаю, – выдыхает Чон, пытаясь отцепить пальчики Чимина от себя. – У меня все равно не получится тебе доверять… – Подожди, – Чим замирает, ослабляя хватку и отпуская Чонгука. Чон смотрит на замершего Пака и пытается угадать ход его мыслей. – У меня есть одна идея… – Думаешь, сработает? – хмыкает Гук и тут же ошарашенно смотрит на Чимина, чувствуя его горячие губы на своих. Пак сжимает пальцами мягкие волосы Гука и целует нежно и мягко, медленно вовлекая старшего в поцелуй. Чон сначала сопротивляется, а потом сдается под натиском Чимина – противостоять пухлым и манящим губам невозможно. Чимин жмется вплотную и тихо стонет сквозь поцелуй, который набирает обороты и становится развязнее. Чонгук подхватывает Пака и усаживает на стеклянный стол, а младший обхватывает его торс ногами, прижимая к себе и потираясь об пах альфы. Горячие губы исследуют шею омеги, пока белая рубашка Чонгука падает на пол. Все происходит слишком быстро. Чимин не может насладиться волнующим ароматом альфы, а Чон давится прекраснейшим запахом омеги, вдыхая его в легкие. От запаха Юнги не осталось и следа, особенно, когда футболка Чимина оказалась брошенной в угол. Чимин чувствует горячую кожу Чонгука, задыхаясь от стонов и вздохов. Руки старшего словно везде: альфа оглаживает грудь, цепляя соски, а после скользит по бокам и опускает ладони ниже, стягивая домашние штаны Чимина. Чим вздрагивает, усаживаясь голой задницей на холодный стол, и судорожно выдыхает, когда Чон придвигает его ближе к краю. – Смазка есть? – хрипит Чимин, цепляясь за крепкие плечи альфы. Он смотрит помутневшими от возбуждения глазами на Пака, не совсем понимая суть вопроса. – Думаешь, у меня больше? – ухмыляется Гук, заводя руку за Чимина и находя на ощупь банку, так удачно оказавшуюся на столе. Налив масла на ладонь, Чонгук смазал им собственный член, а после приставил головку ко входу младшего. Пак испуганно охнул и дернулся, но Чон не позволил отстраниться. – Стой, – судорожно зашептал Чимин, весь напрягаясь разом. – Что еще? – прорычал Гук, уткнувшись носом в плечо омеги и сдерживаясь из последних сил. – Я же… У меня же… – Чимин нервно взял масло, марая в нем пальцы. Под непонимающим взглядом альфы, Чимин ввел в себя пальцы, слишком нервно и быстро двигая ими внутри. Омега скулил от неприятных ощущений, пока Чон придерживал его и отвлекал беспорядочными поцелуями. Чимин старательно раздвигал пальцы на пример ножниц, желая подготовить себя, только вот Чон долго терпеть не стал, хватая его за руку и убирая ее в сторону. – Поигрался и хватит, – хрипит Гук и одним толчком проникает в Чимина. Пак громко стонет и царапает плечи альфы, не в силах сдержать слезы. Двух пальцев было мало для нормальной подготовки, член Чонгука в разы больше. Альфа решил не медлить и начал ускоряться, толкаясь до основания и проникая на полную длину. Чимин всхлипывал и кусал губы, молясь, чтобы разрывающая боль отпустила. Но она продолжала прибывать с Паком на протяжении нескольких мучительных минут, пока Чонгук набирал темп и вколачивался в уже податливое тело. Пак ощутил облегчение, лишь когда головка с нажимом прошлась по простате где-то внутри, принося удовольствие. Тупая боль, наконец, отпустила, позволяя Чимину тихо постанывать и подаваться бедрами навстречу. Чонгук прижимал Пака к себе и смотрел прямо в глаза, двигаясь быстро и рвано. Чимин готов был умереть прямо на этом столе, потому что гребаный Чонгук трахал от души. Потому что галочка насчет секса до свадьбы была перечеркнута. Потому что сейчас это было все неважно. Чонгук обхватил ладонью ствол Чимина, принимаясь поглаживать головку и играть с уздечкой. Чимин впервые получал такую массу удовольствия. Все ощущения перемешались, а мысли давно покинули головушку Пака. Омега выгибался и стонал, насаживаясь на член альфы, пока тот не содрогнулся всем телом и не излился глубоко внутрь. Пак кончил следом, марая ладонь Чонгука и простонав его имя. Чон тяжело и хрипло дышал, отстраняясь от омеги, пока тот пытался не свалиться со стола, потому что все мышцы приятно тянуло, а задница ныла. – Э-этого достаточно? – выдыхает Чимин, пытаясь привести дыхание в норму. Гук поднимает свою рубашку и застегивает обратно штаны, окидывая Чимина взглядом. – Одевайся и уходи, – спокойно произносит Чонгук. – Не нужно было лишний раз доказывать, что ты шлюха. Чонгук вышел из кухни, закрываясь в ванной, пока Чимин пытался собрать свои вещи и свою честь с пола. Вещи валялись по периметру кухни, а вот достоинство стекало по бедру. Чимин еще ни разу не чувствовал себя настолько униженным, а перечеркнутая галочка стала клеймом. Чимин с позором скрылся в своей квартире, быстро сбегая из чонгуковской. Внутри уже ничего не происходило, все осталось там, на кухне Чонгука, вместе с честью и гордостью. Сейчас не хотелось даже дышать. Было плохо и больно. Настолько больно еще не было никогда. Запах Чонгука еще не скоро выветрится, а Чимин еще не скоро придет в норму. Потому что он бьется в истерике и звонит Юнги. Потому что Юнги вдыхает в трубку и шепчет, что он так и знал. Потому что штаны липнут из-за спермы, вытекающей из задницы. Чимина растоптали и выставили за дверь, швырнув в лицо разбитое сердце и разрушенные мечты. Юнги приезжает через час, Пак за это время успевает привести себя в норму и даже высушить слезы. В том, что произошло виноват только он один, поэтому и справляться он будет сам. Юнги везет его в аэропорт и в последний раз просит остаться. Только у Чимина поясница ноет и душа болит. Поэтому он берет билет на первый рейс до своего города и улетает через три часа. Юнги обещает приехать во время отпуска и просит сообщить новый номер. А Пак думает, что он возвращается домой грязным. Он оставил здесь свою любовь. Свое достоинство. Свое разрушенное будущее. Он оставил все, чтобы начать заново. Только сил, кажется, не хватит.