Джириаль должен был ехать в отдельном батмане, по правилам Академии, так как представлял опасность для окружающих. Фрэнк согласился отвезти его в Техас.
Каскада и Фрэнк вошли в конюшню. Часть лошадей уже устроилась спать, не желая нарушать свой привычный режим. Но рыжий дьявол не спал. Каскада увидела его злобно оскалившуюся морду как только вошла в конюшню. Он стоял в самом дальнем деннике, напротив входных ворот. Как только Фрэнк и Кес приблизились, жеребец дважды резко отбил задом по стенке, напугав других лошадей. Сейчас Каскаде нужно было выполнить непростую задачу - вколоть арабу седативное. Укол нужно было делать внутримышечно, для этого девушке придется зайти в денник и добраться до шеи. В медных глазах коня горела нескрываемая злоба. Каскада смотрела на существо, которое за что-то ненавидит ее так сильно, как только может. Может и зря она тогда, на скачках в Аравийской пустыне, спасла его от рук владельца-живодера.
- Давай, - уверенно скомандовала Каскада и открыла щеколду денника.
Джириаль тут же бросился грудью на дверь, где наготове стоял Фрэнк с закруткой. Как только голова жеребца оказалась рядом с ним, ковбой схватил его за храп, накинул ему на губу закрутку и максимально затянул ее, зафиксировав палку в проеме между решетками на дверях денника. Почувствовав, что его схватили, рыжий араб забился в истерике. Уворачиваясь от его копыт, Кес пролезла к стенке денника и с размаху вонзила шприц в мощную шею коня. Ей уже было все равно, останется там след от неумелого укола или нет, главное, чтобы жеребец заснул. Араб возмущенно захрапел, все больше покрываясь потом, резко дернулся и, в очередной раз, ударился головой о решетку. Каскада стояла, стараясь слиться со стеной и не дышать. Наконец движения коня стали замедляться. Он перестал биться в припадке гнева, опустил голову и отвесил губу. Еще через несколько минут Джириаль пошатнулся, начал медленно сгибать ноги и, наконец, завалился на пол. Они вкололи ему такую дозу успокоительного, что оно подействовало быстро. Кес облегченно выдохнула, дрожащими руками вытирая пот со лба, и вышла из денника. Пока Фрэнк надевал на дремающего коня строгий недоуздок с цепочкой, проходящей через рот, Каскада впервые смогла практически досконально вычистить огненно-рыжую шерсть.
- Он даже под седацией злобный, - заметил Фрэнк, надевая на жеребца высокие транспортировочные ногавки.
Девушка проследила за его взглядом и хмыкнула. Джириаль лежал без сознания, но его уши остались прижаты, а на морде не было ни намека на умиротворение.
- Надо было оставить ему старое имя. Как был змеюкой, так и остался, - сказал Фрэнк, закрывая денник.
Каскада вздохнула. Джириаля раньше звали Питон, но девушка переименовала его, надеясь, что конь станет адекватен и змеиное имя ему совсем ни к чему. Неужели она ошиблась?
Пока она стояла и наблюдала за лежащим арабом, Фрэнк заехал батманом прямо в конюшню и следующие полчаса они убили на то, чтобы лебедкой затащить бессознательного коня весом в 400 кг в коневоз и разместить там его. Когда задний борт прицепа был закрыт, все облегченно выдохнули.
***
Время близилось к отъезду и пора было собирать Шато. К счастью, с ним проблем никогда не возникало. Как и ожидалось, Мистик встретил девушку заинтересованным гугуканьем и спокойно позволил надеть на себя темно-коричневую флисовую попону, ногавки, нахвостник, заплести гриву и хвост. Чтобы как-то бороться с нервами, Каскада почти 40 минут до блеска начищала золотистую шерсть жеребца, пока ее из конюшни силой не забрала Керри.
***
На часах начало третьего ночи. Кес, Керри и Фрэнк сидели на веранде дома, в ожидании коневоза Академии. Сказать, что Каскада нервничала - ничего не сказать. Она уже с десяток раз посмотрела на себя в зеркало, проверила все свои вещи, лошадей, документы, каждые две минуты проверяла телефон, ожидая звонка или сообщения, так что когда вдали показался свет фар, ее паника достигла предела.
- А-а-а!!! - Кес вскочила со стула и нервно сжала руку подошедшей к ней Керри.
Все трое во все глаза уставились на невероятно огромный коневоз, тихо приближающийся к ним по подъездной дороге. Это был Биг Блу Клинтона Андерсона. Голубой тягач тащил за собой не менее внушительный прицеп-коневоз, разукрашенный символикой Downunder Horsemanship.
Поблескивая хромированными деталями в свете фонарей, грузовик чихнул, остановился и заглушил двигатель.
- О-бал-деть, - выдал Фрэнк, не отрывая взгляд от коневоза.
