Thinking out loud

- Сделать что? У Оикавы из рук палочки выпадают. Шум толпы звенит в ушах сорванным битом, и Тоору зло трясет головой. - Ни за что, - чеканит он каждый слог, отмечая, что его голос дрожит. Куроо смотрит с недоверием. Бокуто так и вообще дар речи потерял. - Это просто песня. Ты же и так их пишешь, - с едва различимым налетом укора, говорит Иваизуми, но Оикава игнорирует его. Катитесь ко всем чертям. - Нет. Они что, серьезно? Как эта херня вообще работает? Вот вы хорошие друзья и играете в одной группе, а вот уже один из вас просит написать песню о любви. - Одна песня, Оикава, - Бокуто взмахивает руками. Чересчур эмоционально, хочет сказать Оикава и поморщиться. Аки не любил таких, как он. Аки вообще мало что любил, если честно. Омлет с беконом, холодный черный чай и своего придурка-парня Оикаву. - Нет, я сказал, - Иваизуми качает головой. Оикава злится. Ему что, нужно написать одну из этих слащавых песен о любви с «ты меня покинул» или «любовь-любовь»? Черт, да Оикаву тошнит от подобного. У него действительно практически полсотни написанных песен. Но ни одна из них не будет исполнена. Ни за что. Он лучше на рельсы ляжет, чем даст кому-то хоть одну из них. Потому что в них слишком много чего-то глубоко личного. - Ои-чан, - Бокуто, кажется, собирается по новой затянуть свое нытье, но Куроо машет на него рукой и шепчет «не стоит». Иваизуми молчит, но его молчание хуже слов. Оикава думает, что не отказался бы от сигареты-другой. И он не курит, честно. - Мы пойдем лучше, - Куроо утаскивает с собой вопящего Бокуто, а потом добавляет: - Позже напишу о встрече. Решим тогда, что с песней делать. Оикаве нравится Куроо своей рассудительностью. Но временами этот парень просто до тошноты циничен. - Почему, Оикава? – Иваизуми вяло ковыряет вилкой салат и избегает прямых взглядов. Тоору думает, что Хаджиме прямая противоположность Аки. И одновременно с тем, они слишком похожи. Раздражает. - Ты влюблялся когда-нибудь до боли где-то в сердце? – Иваизуми немного паникует на этом вопросе, но отвечает отрицательно. – А я да. И вот представь, что этот человек неожиданно исчезает. Навсегда. Ты остаешься один, - Оикаву прорывает. Кажется, ему следовало обратиться к психологу. – И что ты тогда будешь чувствовать? – он поддается вперед, и Иваизуми хмурится, качает головой, пытаясь сбежать от такого Тоору. – Тебе будет грустно? Или одиноко? Захочешь ли ты жить после этого? А будешь ли ты скучать по этому человеку? Иваизуми теряется. В его глазах что-то растерянно-детское. Оикаву начинает тошнить. Господи, почему ты так жесток? - Полагаю, - голос Хаджиме не дрожит, но звучит чертовски неуверенно. Они знакомы где-то с год, и Оикава впервые слышит его таким. – Что я не буду знать, что именно чувствовать. Или говорить. Тоору нервно смеется, откидываясь назад. Боже, думает он, как я до такого докатился? - Вот и я не знаю, Ива-чан. До сих пор не имею ни малейшего понятия. Ему кажется, что если он начнет исполнять одну из своих песен, то точно разрыдается на сцене. А еще, что Аки бы фыркнул и сказал да хватит, блять, сопли распускать, я мертв, живи уже дальше и влюбись в кого-нибудь. Иваизуми напротив еще не успел повзрослеть. И Оикаве почти жаль его из-за этого. А еще он завидует такому беспечному характеру. И Тоору бы рад влюбиться в него так же, как Хаджиме влюблен в него, да вот только он уже раз потерял человека, которого любил больше жизни. Второго раза ему не нужно. Он не хочет вновь писать песни о мелочах любимого человека, который навсегда исчез из твоего мира. он хочет забыть как влюбляются.