Моя (не)идеальная жизнь

— Приводи себя в порядок и спускайся завтракать. — Теплые губы коснулись моей щеки ещё до того, как я попытался скрыться под одеялом. — Не затягивай, нужно будет съездить в больницу. — Входная дверь оповестила меня, что я снова остался один. Со своим телом удалось кое-как договориться, хотя передвигался я пока ещё неуверенно, но и падать меня уже не тянуло. Спустившись по лестнице, я поймал себя на одышке, что было крайне неприятным фактом. Нужно будет спросить у Сасори не упоминались ли ещё какие-либо операции моей персоне, иначе просто смысла нет приводить своё тело в порядок. Чтобы я не делал, через какое-то время пропадало и приходилось каждый раз начинать с нуля. Кухня была до омерзения переполненной. — Утра всем, хм. — Я быстро окинул присутствующих взглядом и остановился на Сасори, осознав, что с плеч упал груз. — Аххаха, Джашин наслал на тебя свою кару, щенок! — Я даже не сразу понял, о чем вел речь седой, но память услужливо мне подкинула идиотский мотивчик песенки, из-за которой я снова сломал ему нос. Красноглазый едва заметно кивнул, а маска стал как оголтелый болтать слишком быстро и на высоких тонах, отчего у меня сразу же заболела голова. Всего нас было пятеро, и кухня стала казаться безумно тесной, или снова моя клаустрофобия разыгралась? Я подошел к шатену и просто ткнулся лбом ему в плечо, абсолютно не обращая внимания на присутствующих, руки сжали его футболку и я почувствовал на себе взгляды со всех сторон. — Мне нужно будет попасть в магазин, докупить материалы, хм. — Как ни странно, но сейчас уже все молчали, и я слышал только шум от сковородки и хор кипящих пузырьков в чайнике. — Хорошо, заедем на обратном пути. — Голос напарника пробирал до мурашек, и я потерся лбом, сильнее вжимаясь. Голоса вновь заполнили кухню, сливаясь в фоновый шум, и руку что я держал на животе шатена, легонько сжали теплые пальцы. Я поднял усталый взгляд на лицо Сасори, что был крайне обеспокоен. — Мне три ломтика средней прожарки, пожалуйста, да. — Я сощурился и теперь уже обнял, полностью растерявшегося шатена. Чуть привстав, я дотянулся до его щеки и вернул ему утренний поцелуй. — Твоя овсянка уже ждет. — Сасори ехидно улыбнулся, наблюдая, как я кривлюсь от отвращения к этому продукту. — Тоби, готов поделиться! — Невольно я обернулся, увидев на тарелке у этого полоумного какое-то месиво, слишком отдаленно напоминающее бекон и омлет. — Уж лучше овсянка, да. — Я недовольно буркнул, и взял свою тарелку, отправляясь за стол. Какого черта им всем не спится в такую рань, и вообще, почему сейчас так много народа? Как выяснилось позже, Какудзо и Кисамэ находятся на совместном задании и пребывают уже завтра, поэтому Хидан с Итачи временно на отдыхе. Что касается идиота в маске о его перемещениях и визитах никто кроме Пэйна не осведомлен, а рыжий в свою очередь ни перед кем не отчитывается. Результатами тестов в больнице Сасори остался очень доволен, хоть и не спешил радовать меня, но это не мешало мне увидеть как у него за спиной едва ли не крылья развернулись. Так как операция была проведена на левый глаз, то правая часть мозга иногда могла сбоить, а именно она отвечала за логику, математику и такой простейший тест который я завалил в комнате в самом начале. Однако удалось выяснить, что ничего непоправимого нет и со временем всё это должно войти в норму. Вот только время на адаптацию было установлено от полугода до года, а мне нужно быть в полном порядке к первому числу. Мой конверт был индивидуальным заданием, и касалось это далеко не обычной работы. Пэйн установил мне срок до двадцатого апреля, разработать полностью рабочую модель реактивного двигателя для летательного аппарата, и это меня заставило впасть в ступор. Мои наработки его заинтересовали? Или это тоже своего рода тест на мои умственные способности? Бесит. Я плохо помнил, как проходила операция, а точней, я мог только вспомнить что ощущал, хотя отлично понимаю, что всё то время мой мозг работал и я не спал. Было что-то важное, но что именно? Во время всей операции, а длилась она чуть более восьми часов, это мне уже сообщил Сасори, я стойко помню, что Пэйн не замолкал. Я не могу сказать о чем он говорил, но то, что его голос заполнял всё пространство и удерживал меня от беспамятства, могу утверждать смело. Как ни странно совместное задание должно было быть очень простым. Проникнуть в особняк одного именитого пэра и забрать документы из сейфа, при этом нельзя было поднимать шум. Что за глупое и нелепое задание?! Никого нельзя убивать, никого нельзя калечить и действовать как простым воришкам. И раз уж красноглазый прохлаждается на базе не проще ли ему со своим гипнозом подойти к охране и «попросить» чтобы ему вынесли все, что пожелает, на блюдечке с голубой каемочкой. — Прямое издевательство, да! — Я в который раз перечитал задание. — Это же не серьезно, детский сад какой-то! — Уж кто бы говорил, Дейдара. — Шатен оторвался от изучения схемы здания, и где спрашивается успел уже её откопать? — Это на что это вы намекаете, мастер Сасори, м? — Я прищурился. — Значит я уже мастер? — Я несколько раз удивленно похлопал ресницами. — Признал своё искусство поверхностным и решил, наконец, встать на верный путь? — Его глаза моментально загорелись, и я больше всего любил в нем именно эту черту. Я мог распознать этот маниакальный блеск в глазах человека, который умеет творить. — Я признаю ваше мастерство, хм. — Мой голос чуть опустился, едва не сорвавшись на хрипотцу. — Вы опытней меня. — Его зрачок так явно расширялся, и весь спектр эмоций был как на ладони. — Я уважаю ваш труд, хм. — Я облизал внезапно пересохшие губы. — Ты так неумело пытаешься меня соблазнить. — Я выпрямился. Оказывается, я умудрился податься вперед, чтобы сократить между нами расстояние, идиот! — Ты же знаешь что тебе нельзя, или думаешь я пойду у тебя на поводу? — Звучит так, как будто только я нуждаюсь в этом, хм. — Его слова меня не задели, напротив, я пытался спровоцировать его. — Несмышленый юнец. — Шатен поднялся, и я невольно сглотнул, наблюдая, как он приближается ко мне. — Если понадобиться я тебя спеленаю. — Я сидел задрав голову, смотря на него снизу вверх, а он, наклонившись, поцеловал меня в лоб. — Я не хрустальный, хм. — Он попытался отстраниться, но я поймал его за запястье и немного поразмыслив, поцеловал его открытую ладонь. — Я могу сам решать все, что касается лично меня, да. — Можешь. Но такая «физическая нагрузка», касается не только тебя. — Шатен снова опустился к моему лицу и потянулся за поцелуем. — И пока у тебя силенок не хватить сделать что-то, без моего согласия. — Я чувствовал, как на моём лице появляются пунцовые пятна. В эту же секунду я захотел доказать ему обратное и внутри всё вспыхнуло, вот только, обе мои руки даже не завершив начатое были перехвачены напарником. Любые мои поползновения пресекались ещё в зародыше, и несколько раз трепыхнувшись, я понял своё бессилие. — Окрепни, и дальше будет видно. — Теплые губы коснулись моих, а я почувствовал какое-то странное дежавю, будто подобную фразу уже слышал. Что-то похожее и в другой ситуации, но я ощутил точно такое же тепло. Сасори вернулся к изучению бумаг, для предстоящего задания, преподав мне красочный урок моей беспомощности. Я как наивный дурак полагал, что хотя бы процентов на шестьдесят я решал, когда и как будет происходить наш секс, а вышло, что я вообще ничего не решал! Бесит. Приведя себя и свою уязвленную гордость до состояния «не дышать огнем на напарника», я умылся и лег в кровать. Шатен выключил свет, оставив у себя на столе лампу, явно давая понять, что у него ещё куча работы. Липкое, грязное чувство безысходности, душило меня до тех пор, пока я не сел в кровати судорожно хватая ртом воздух. Света уже нигде не было, и в постели я был не один. — Ты в порядке? — Я не сразу отозвался, надеясь, что хотя бы не кричал от этого кошмара. — Угу. Дурной сон, хм. — Я свесил ноги с кровати и почувствовал, как по спине побежали мурашки. Детский страх, необоснованный и глупый взбудоражил воображение, будто сейчас из-под кровати появиться лапа и утащит меня. — Схожу умыться, да. Напарник отозвался согласием, и что-то мне подсказывает, что он не уснет, пока я не вернусь на место. Подсветив телефоном дорогу до ванной, я включил свет в этой прохладной обители, немного оживая. Тело было липким от пота и неприятные ощущения, словно меня изваляли в грязи, сделали своё дело, отправив меня под теплые струи душа. Обтираться полотенцем не хотелось, поэтому я просто стоял, изучая свое отражение и ждал когда тело немного подсохнет, потому что спать на мокром не хотелось. Взяв в руки мобильный я стал бесцельно лазить в меню, пламя изнутри испепелило меня, я забыл о том, что мне писали во время операции, и то как Пэйн готов был меня прикончить прямо на том столе. «С праздником, малыш». Я уставился на сообщение и прикрепленный файл, который на телефоне не открывался, как будто надеялся распознать отправителя по почерку. Малыш, малыш, малыш… что-то знакомое, вот только ни один из моих знакомых не давал мне такую кличку. Ничего приятного и трепетного я не почувствовал, скорей какой-то укол или секундную боль, отнюдь не хорошее чувство. Я не хочу знать кто это. Всё моё нутро протестовало, и я сам противился профессиональному любопытству. Точней, это была просто необходимость. Нужно узнать, что это за файл и скорей всего через ноутбук я смогу его открыть, к тому же Пэйн наверняка заинтересовался этим посланием. — Ну почему ты такой невезучий, м? — Я посмотрел в свой мутно-синий глаз в отражении и тяжело вздохнул. Нужно сообщить Сасори, чтобы в будущем не возникло проблем, но не сейчас, днём. — Выпей. — Комната встретила меня включенным светом, и встрепанным шатеном, протягивающим мне стакан с голубоватой жидкостью. — Спасибо, хм. — Омерзительное чувство безысходности, что со мной? Сасори заставил меня померить температуру, давление и сменил верхние бинты, что скрывали глаз. Я уже давно перестал спрашивать, что именно напарник давал мне пить, просто потому что не видел в этом смысла. Я не разбирался в его работе, а если бы он хотел от меня избавиться, то мог это сделать за секунду. До утра я провозился в постели, не дав поспать своему напарнику, хоть иногда моё сознание и отключалось минут на десять, но мозг тут же посылал сигнал телу и будил меня. — Из-за меня вы не спали всю ночь, хм. — Сасори поднялся с будильником, как только тот заиграл. Попытавшись как можно больше вставить двойственности в эту фразу, я стал тяжело дышать, откровенно говоря, мне было плохо, и я не понимал что со мной не так. — Дей, что с тобой? — Моя шутка провалилась, потому что тело ощутимо потряхивало и напарник с перепуганным лицом навис сверху. — Я не знаю… — Тихий всхлип вырвался сам собой, и я стал омерзительно жалок сам себе. — Сасори-дано, пожалуйста… — Меня резко дернуло в кровати заставляя вскрикнуть и свернуться в калачик… — Помогите.

***

Молодой мужчина с пирсингом на лице и рыжими волосами, выхватил мобильный телефон и готов был нажать отбой, но поразмыслив, всё-таки прислонил трубку к уху. — Ты крайне не вовремя. — Десять пар глаз смотрели на такое неподобающее поведение и кое-кто, не стесняясь, достал своё оружие. Что ж переговоры не вязались с самого начала, подумал Пэйн. — Дай разрешение на снятие повязки и обработки оперированного глаза. — Сасори говорил сдержанно, но вот стоны на заднем плане явно не порадовали главу Акацуки. — Отторжение? — Весь этот фарс порядком надоел молодому человеку и вместо того чтобы подняться, он скользнул вниз выхватывая своё оружие, но так и не убирая телефон. — Пока неизвестно. — Судя по голосу блондина на заднем плане, то, что он испытывал, было действительно больно, потому как такой голосок Пэйн слышал не часто. — Какудзо вернулся? — Дыхание рыжего парня сбилось из-за кувырка и нескольких выстрелов прошедших вплотную, однако он уже смог уложить троих. — Нет. — Так даже лучше, удовлетворенно отметил пирсингованный. — Можешь обработать, но никаких вмешательств, даже если от этого будет зависеть его… — Пуля практически зацепила руку, что сжимала телефон, и чтобы этого избежать Пэйн просто выпустил трубку, выхватив второй пистолет, и за пару десятков секунд завершил зачистку зала. — Ни капли выдержки. — Без сожаления отметил рыжий и поднял телефон, вызов на котором был ещё не завершен. — Кроме него самого, ему уже никто не поможет, проблема скорей всего в блоках, установленных в мозгу. — Мужчина переступал через трупы, направляясь к выходу, и не спешил убирать оружие. — Это был его выбор, Сасори. Убрав мобильный телефон, человек ещё простоял некоторое время неподвижно, словно продолжая слышать жалобный скулеж блондинистого ребенка. Может и не стоило так радикально поступать, но сейчас уже ничего не переиграть. Рыжий прикрыл глаза и уже прокручивал в мозгу рейсы самолета до Лондона, но вовремя опомнился. Дейдара не так прост, как кажется, и сама госпожа судьба улыбается этому ребенку, к тому же он под отличной опекой, поэтому нет смысла срываться просто так. — Я верю в тебя птенчик. — Тихо произнес парень и распахнул дверь, за которой уже собрались те, кто желал закончить жизнь раньше срока.

***

От глупой безысходности Сасори сам хотел взвыть белугой, на его руках, в буквальном смысле этого слова, умирал самый дорогой ему человек. Даже своих знаний шатену хватало, чтобы понять, что сейчас клетки мозга Дейдары отмирают и как остановить этот процесс, он не понимал. Тело, что стонало, словно его истязали сотни лезвий, вилось, а тонкие пальцы так отчаянно цеплялись за руки кукловода, что у последнего, сердце обливалось кровью. — Тише, тише, мой любимый. — Губы шатена дрожали, он, будто гладил раскаленную сковородку, но руку всё же не отдернул. Если ничего не изменить максимум часа четыре и Дей просто испепелит себя изнутри, кровь загустеет и сердце встанет. Вдох, выдох, прежде всегда собранный шатен, был полностью дезориентирован. Какудзо не в курсе всех тонкостей операции, поэтому к нему нет смысла обращаться, он просто удалит глаз, прочистит глазницу и на этом всё. Блондин коротко и громко взвизгнул, сильно дернувшись, едва ли не ломая запястья своего напарника, в которые он вцепился почище любых известных оков. Мальчишка уже давно нёс бессвязный бред, но когда он тихо прошептал: «прости меня Сасори, прости, я так жалок», шатен не выдержал. — Я тебя с того света достану, маленький засранец! — Громко рассмеявшись, шатен не обратил внимания, как из его глаз потекли ручьи слез. Казалось лихорадка одного, передалась на другого, и парень с фарфоровой кожей сорвался с места. Нездоровый блеск влажных глаз придавал безумность хрупкому парню. Буквально на ходу он успел надеть штаны, прежде чем выйти в коридор, оставив глупого подростка одного в комнате. Идея была банальной, погрузить разгоряченное тело в емкость с ледяной водой и душ, тут, к сожалению, не подойдет, зато общая ванная в самый раз. Быстрые шаги напоминали бег, и даже если это не поможет шатен решил для себя, что сделает всё, прежде чем сдастся. — Шагнешь за порог и умрешь, прежде чем поймешь отчего. — Голос кукольника опустился, едва ли не до состояния рыка. — Он слишком громко кричал. — Парень с черными, как смоль волосами слишком равнодушно посмотрел на приближающегося хозяина комнаты, отходя в сторону. — Спасибо за заботу. — Поравнявшись с несостоявшимся гостем, отозвался шатен. Если Итачи попытается применить гипноз, то мальчишка точно умрет, потому как такое воздействие если и подействует, то точно дефектно. И зачем ему понадобился этот прибор? Одни проблемы! Он мог попросить меня… Шатен запнулся в своих мыслях. — Помощь нужна? — Итачи посмотрел на кукольника, застывшего на пороге. А посмотреть было на что. В комнате был хаос, поломанные вещи, разбитые предметы и даже шторы были изорваны в клочья. Бинты уже не скрывали половину лица обезумевшего мальчишки, что стал затравленным зверем. Стекло вместо небесных глаз, ни намека на улыбку, и сведенное судорогой тело что дрожало, но продолжало стоять в самом эпицентре «тайфуна». Внутри шатена вспыхнула мысль «не подходить», впервые он так явственно почувствовал опасность, исходящую от этого подростка. — Я мог бы попробовать отключить его… — Это не игрушка, которую ты включаешь и выключаешь. — Сталь в голосе шатена и резкие слова заставили длинноволосого едва заметно тряхнуть головой. — Уходи. — Шагнув внутрь, парень физически ощутил жар, который пропитал всю комнату. Итачи ещё раз скользнул взглядом по блондину, и отправился назад, в свою комнату. Если помощь не нужна, то навязываться не имело смысла, в конце концов, его это никак не касается.

***

— Хэээй, кто открыл свои глаза! — Несколько раз моргнув, я, наконец, смог увидеть очертания своего напарника. — Привет, мой любимый. — Что ты несешь? Холод сковывал всё тело, и единственное что я мог видеть перед собой, это лицо плачущего шатена. Я испугался, и казалось, язык прилип к нёбу, потому что я не мог вымолвить и слова, просто не понимая, что происходит. — Всё будет хорошо, потерпи не много, мой маленький. — Он шептал и плакал, а я был поражен. До безумия захотелось обнять его и утешить, защитить, неизвестно от кого или от чего. Он был весь мокрый и находился вместе со мной в ледяной воде, от которой зубы сводило, я дернулся, пытаясь вылезть, но он был сильней и снова вжал меня в дно ванны. Ванна? Сердце зашлось в истерике, и ко мне снова вернулся дар речи. — Вы же зззамерззли, дда. — Его взгляд фокусом зацепился на моих глазах. — Глупый, глупый, мой мальчишка. — В одно мгновение он сгреб меня и прижал чуть не сломав мне ребра. — Как же я тебя люблю. — Я вцепился в него как в спасательный круг, и громко разревелся, сам не понимая от чего. — Тише, тише, мой любимый. — От его слов становилось теплей, но я лишь взвыл с новой силой. — Сасори-дано… — Проревел я сквозь слезы. — Всё в порядке, я тут, успокойся. — Его горячие губы, как огненная бабочка, невесомо касались меня. Лицо, шея, ключица, плечи, казалось, сотни раскаленных поцелуев согревали мою кожу изо льда, пытаясь расплавить. Это последнее, что я запомнил. Одеяло казалось тяжелым, и я завозился, но практически сразу меня удержали чужие руки, голова плыла, и сил сопротивляться не было. Но всё быстро закончилось, потому что у меня из вены достали иглу и, согнув руку, прижали её к телу. — Дей, ты меня слышишь? — Голос Сасори был затравленным, и я сразу понял, что что-то не так. — Хм. — Прохрипел я. Открыть глаза не получилось, точней мне помешала повязка, но я точно лежал между ног напарника, используя одну из его конечностей как подушку, а мою спину гладили сквозь ткань пижамы. Не припомню, когда я её одевал в последний раз. — Послушай меня очень внимательно. — Я даже не успел открыть рот, чтобы спросить, сколько я в отключке на этот раз, как шатен заговорил очень тихо, но слова звучали подобно каплям отбиваемые от земли, во время ливня, очень тонко и хлестко. — Что бы сейчас не происходило, веди себя тихо. Соглашайся со всем, чтобы я и не говорил. — Я напрягся, на столько, на сколько позволяло моё состояние. — Даже если это будет полный абсурд. Понял? — Я медленно кивнул. — Я люблю тебя. — И как это понимать, Акасуна Сасори? — Судя по звуку, дверь в нашу комнату распахнулась, отчего я дернулся. — Ты был ответственным за это задание! Ты же знаешь, что бывает за провал? — Дзецу шипел, и невольно я сжался, неужели Сасори проигнорировал какой-то приказ из-за меня? — Твой сосунок, даже не соизволил явиться с отчетом! — Стоп, это не о совместном ли задании сейчас идет речь? — Такая крыса как ты, не имеет права повышать на меня голос. — Металл, сталь, лед, что это за голос? Рука напарника, что всё это время гладила меня, остановилась, он был слишком горячим. — Ты мне не начальник, и кто тебе дал право врываться в мою комнату без стука? — Я не узнавал Сасори, точней не мог поверить своим ушам, он никогда не позволял себе такую открытую агрессию. — Что?! Ты совсем помешался? — Дзецу кричал, но Сасори даже не повысил голос, его ответы звучали как пощечины, словно ему нечего было терять. Что, мать вашу, произошло? — Дзецу, я конечно благодарен за помощь, но свою работу я в состоянии делать сам. — Сердце ухнуло, когда в разговор вмешался голос главы Акацуки. — Будь добр, передай отчет мне, и закрой дверь с другой стороны. — Я поежился, и шатен снова стал легонько меня поглаживать, пытаясь успокоить. — Это всё по вине сосунка… — Дзецу. — Словно ставя точку, во всех пререканиях произнес пирсингованный. Послышался шелест бумаг и тихий хлопок входной двери. — А теперь потрудись объяснить мне, Сасори, что произошло на самом деле? — Напарник выдохнул. — Документы получены, а что касается лишнего шума, то всё прошло не так гладко, свои соображения по данному вопросу я указал в отчете. — Сасори хоть и был напряжен, но без Дзецу воздух не казался таким звенящим. Шаги приблизились, и мои закрытые повязкой глаза рефлекторно зажмурились. — Не трогай его. — Точно раздраженный кот зашипел напарник, моментально меняясь в интонации и напрягаясь всем телом, готовый атаковать. — Успокойся Сасори. — Медленно произнес рыжий. — Ты же мог его отговорить, или найти другой способ! — Напарник так легко позволил себе говорить с рыжим на ты, да ещё и в такой форме, что я подумал, что нахожусь в параллельной вселенной. — Позволь я посмотрю. — Они оба говорили на порядок тише, но для меня их слова звучали как раскаты грома. — Только тронь его… — Сасори даже не потрудился сказать, что именно произойдет, но Пэйну видимо не очень то хотелось проверять, потому что судя по звуку он сел за наш стол. — Задание выполнено наполовину, и так как ответственным являлся я, то готов понести наказание. — Снова расслабившись, добавил напарник. — Он стоит этого? — Воздух выбило из груди, и я боялся сделать следующий вздох. — Как можно оценить бесценное? — Не раздумывая и секунды, отозвался напарник. — Приведи его на собрание. — Рыжий сделал паузу. — Но после этого, я всё равно должен буду провести осмотр. — Сасори не отвечал, видимо потому что это и не было вопросом. — Ты хорошо потрудился. — С этими словами глава организации покинул нашу скромную обитель. — Хм… Я бы очень хотел понять, что вообще происходит, но как-то у меня это не выходит, да. — Шатен грустно усмехнулся, однако посвятил меня в забытые события.