Моя (не)идеальная жизнь

Путем долгих расспросов, что же всё-таки послужило толчком к моему «приступу», Сасори вынес вердикт. В прошлом, какой-то отрезок времени, не очень большой, уж точно не более полугода, я был наркоманом. Сейчас из-за препаратов напарника наркотики уже не могут на меня воздействовать как на обычного человека, однако мозг отчаянно желал мне вернуть эти чувства. Из-за несостыковки между серым веществом и организмом, появился этот сбой. Моё подсознание позволило мне вспомнить эмоции и чувства, которые я когда-то испытывал, хоть до сих пор и не могу вспомнить при каких обстоятельствах. К этим выводам шатен пришел, когда пытался понять в какой момент у меня началась «лихорадка». Плохой сон дополнился сообщением от кого-то из прошлого, так Сасори назвал моего «тайного поздравителя» и это запустило весь процесс. В который раз я поразился аналитическим способностям своего возлюбленного и в какой-то мере ужаснулся. Он самостоятельно дошел до этих выводов и выбрал единственное верное решение. Я получил дозу. А сейчас как раз закончился период вывода меня из этого состояния. К сожалению, всё это заняло слишком много времени, и естественно на задание я не смог попасть. Моя неявка, принесла бы мне слишком большие проблемы, поэтому Сасори просто сорвал миссию, а точней внес изменения. И технически я всё же там присутствовал, правда в машине и на заднем сиденье, туго связанный, но это уже были мелочи. Когда напарник снял у меня с глаз повязку, я ужаснулся. Комната была в руинах, а сам шатен, похоже, не спал всё это время. Его веки были красными и опухшими, будто он слишком много их чесал, а взгляд имел маниакальный отблеск. Я сцепил обе руки у него за спиной и уткнулся носом ему в живот. — Мне жаль, что из-за меня у вас теперь неприятности, хм. — Сил было настолько мало, что даже одеяло казалось бетонной плитой положенной сверху. — Всё уже сделано. — Он погладил меня по голове и вздохнул. — Как на счет душа? Все водные процедуры заняли около часа, Сасори обращался со мной как с драгоценностью, и от этого было не по себе. Я отчетливо понял, что не достоин этого, вот только отказаться, я тоже уже не смогу. Я слишком избалован и эгоистичен, с каким-то ледяным осознанием я отметил, что всё равно жажду большего. Как выяснилось ранее, напарник был в курсе, моего тайного поздравителя, но прикрепленный файл без моего участия открывать не стал, это такое извращенное доверие? Я конечно рассказал о том, при каких обстоятельствах получил эту смс, и о том, что я забыл об этом. Рассказал, как после беспокойного сна, стоя в ванне наткнулся на это сообщение и собирался днем рассказать, но день для меня так и не наступил. Беспокойство царапало стенки желудка, и меня мутило. — Выстоять на собрании сможешь? — Шатен был в халате и вытирал волосы полотенцем, ероша их. — А есть выбор, м? — Я растянулся на кровати, так и не одевшись, но накрывшись толстым одеялом. — Не особо. — Честно признался напарник. — На несколько дней съездим в Йорк, я забронировал нам гостиницу. — Сасори стал одеваться, и я заметил, что он немного похудел, хотя и до этого у него не было лишнего веса. — Задание, м? — Он покосился на меня и натянул черную водолазку. — Нет, нужно чтобы комнату привели в порядок. — Я лишь поджал губы, так как до сих пор не мог поверить в то, что всё это сотворил я. Нужно заново белить потолок и красить стены, так как я умудрился оставить в них непонятные дыры и трещины. На мне были высокие ботинки, черные джинсы и свитер с крупной вязкой, без узоров и высоким заворачивающимся воротником. Несмотря на такое облачение меня всё равно прошибал озноб, хоть Сасори и помог мне высушить волосы и собрать их в хвост, я так и не согрелся. Неуверенность полностью поработила моё тело и разум, я просто не успевал за событиями, которые происходят вокруг, и времени, чтобы разобраться во всем у меня просто не было. Напарник же напротив, шел уверенным шагом, с прямой спиной и горящим взглядом. — Привет. — Мы столкнулись с Конан прямо у дверей. — Привет. — Сасори легко отозвался, а я лишь кивнул, он открыл дверь и пропустил синеволосую вперед. Простояли мы до появления Пэйна около пяти минут, и как ни странно на сегодняшнем собрании присутствовали все члены организации в полном составе. В этот раз всё было по-другому, глава не стал выслушивать отчеты всех собравшихся, вместо этого поведя речь самостоятельно. В Америке были сорваны важные переговоры и рыжий больше не видел смысла оставлять нашу организацию в тени. В связи с этим, правила которых мы придерживались, всё это время, претерпели изменения. Отныне, мы не обязаны скрываться, более того, мы теперь афишируем свою принадлежность к Акацуки. Вводиться обязанность носить специальную одежду и атрибутику во время выполнения заданий. Со всех будут сняты мерки, и к началу лета мы получим в своё распоряжение несколько комплектов. Именно с этого момента мы начнем активно работать в разных странах, в связи с чем, больше мы не будем жить под одной крышей все вместе. Пары бойцов будут получать задания, за выполнение которых предусмотрено вознаграждение. В случае необходимости своё задание можно передать другой паре бойцов, по обоюдной договоренности. Неизменным осталось только несколько основных правил: как и прежде нельзя убивать других членов организации, в случае захвата противником рекомендуется умереть самостоятельно, разглашение тайной информации приравнивается к предательству, за которое последует наказание в виде смерти. Никаких ежемесячных пособий и расходов на проживание и питание больше не предусмотрено. Каждый член Акацуки теперь будет заботиться о себе самостоятельно, однако можно запросить что-то дорогостоящее и по рассмотрению заявки, будет возможно получить это за счет организации. Когда рыжий закончил, меня чуть не сбило потоком слов с разных сторон, казалось, только я, никак не отреагировал на всю полученную информацию. — Все вопросы и пожелания предоставить в письменном виде, я разберусь с этим позже. После получения амуниции работаем в новом формате. — Не обращая никакого внимания на поток вопросов, Пэйн говорил громко и четко. — Спасибо за внимание. — Пирсингованный развернулся и покинул общий зал. — Я ни хуя не понял, теперь что, можно наконец-то убивать нормально?! — Седой уже в который раз повторил свой вопрос, и я поднял на него глаза. — Ты знаешь такое понятие как «нормальность», м? — Когда наши взгляды пересеклись тихо спросил я. — Надо же, кто своё ебало расхлебенил! Припадочная блондинка подала голос! — Я бы даже разозлился, если бы мне было не настолько всё равно. — Фанатик недорезанный, да. — Я развернулся и направился к двери, чувствуя, что справа на меня излишне внимательно смотрят. Обернувшись на такую настойчивость, я увидел лишь профиль красноглазого, который слушал громогласного Кисамэ, рассуждающего на тему расходов на бензин для своей «малышки». — Акасуна, ты ничего не хочешь сказать? — Голос двуликого как топорик воткнулся мне в спину заставляя замереть в проходе. — Не хочу. — Спокойно отозвался напарник, практически за моей спиной, позволяя мне скинуть оцепенение и выйти в коридор. Помня «просьбу» Пэйна, зайти к нему после собрания я повернул в сторону его кабинета. Шатен шел по правую руку от меня и ничего не сказал на этот маневр, а значит, я делаю всё правильно. Точней правильно на столько, на сколько позволяла данная ситуация. Я уже валился с ног, когда мы наконец вошли в кабинет рыжего. — Ложись на диван и положи голову на подлокотник. — Сразу переходя на деловой тон, приказал пирсингованный. — Сасори, посвяти меня в связи с чем случился этот приступ. Я послушно поплелся к дивану, который уже не вызывал трепетного ужаса и выполнил то, что от меня требовали. Они разговаривали уже без претензий и той нервозности которая царила в нашей комнате, и сейчас мне стало казаться, что всё это было выдумкой моего мозга. Холодные пальцы сняли бинты и сейчас возились с пластырями и накладкой, а я лежал с закрытыми глазами и пытался ни о чем не думать. После того, как я увидел, как плачет Сасори, внутри меня будто что-то надломилось. Мне было тошно от самого себя. Я должен любить его всем сердцем, и я люблю. Но не так, как он этого заслуживает, и я никогда не смогу дать ему то, чего он так хочет. Более того, я никогда не позволю ему уйти. Мерзко. За окном бушевала метель, я чувствовал это, хоть и не видел. Интересно, как быстро я замерзну, если прямо сейчас отправлюсь туда? Как быстро моё тело покроется инеем и я засну спокойным безмятежным сном… Нежное прикосновение к моим губам и я резко распахиваю глаза, не понимая где я. — Хорошо видишь? — Пэйн был склонен ко мне, и я стал судорожно искать взглядом Сасори, понимая, что начинаю задыхаться. Будто уловив мои мысли, рыжий чуть отодвинулся в сторону, и я смог увидеть шатена прислонившегося к стене, наблюдающего за происходящим. Как-то снисходительно, Пэйн провел по моим губам большим пальцем, будто показывая от чего я так переполошился. — Вроде да, хм. — Лицо стало гореть, и я захотел снова закрыть глаза. — Вроде, или да? — Пэйн убрал руки и отстранился полностью поднимаясь с края дивана. Я снова открыл веки и только сейчас понял, что вижу то я уже двумя глазами. От этого я даже как-то растерялся. — Всё в порядке, хм. — Я несколько раз моргнул и поднес руку к лицу пробуя рассмотреть что-то вблизи. — Сасори, выключи свет. — На щелчок я не успел среагировать вовремя, и позорно вскрикнув, закрыл лицо руками, тут же зашипев уже от другого вида боли. Новый щелчок, но я так и не изменил положение ладоней. — В чем дело? — Этот вопрос был явно адресован не моему напарнику. — Слишком больно, да. — Не найдя более подходящих слов, изрек я. — Убери руки. — Пэйн был явно недоволен и ему пришлось заново обработать оперированный глаз, потому что я коснулся его голыми руками, когда пытался защититься от света. — Закрой глаза. — Я послушно закрыл веки. — Сасори, свет. — Камера, мотор, мысленно продолжил я, и улыбнулся своей же шутке. — Открой только оперированный глаз. Предвкушая боль, я чуть скривился, но выполнил и этот приказ. Как ни странно, но ни о какой боли речи даже не пошло. Я жадно впитывал всё что видел. Нет, красок не было, но был миллион оттенков черного и серого. Я видел отчетливо предметы, и пусть я не мог различать какого цвета радужка у глаз Пэйна, но я видел как двигались его расширенные зрачки, скользя по моему лицу. Это было абсолютно другое зрение, другой уровень, и я заходился от восторга. Трепет в груди, и мне так захотелось увидеть в этом свете своего напарника. Нет не такого, каким он сейчас был, хоть я и жадно изучал его лицо и темно-серые волосы, а другого… Сглотнув, я на секунду представил его разгоряченное тело и стоны, на что тут же получил легкий укол боли прямо в висок. Ведь помнил и представлял себе всё это я в цвете, и со старым зрением. — … Дейдара. — Я перевел взгляд на рыжего, который видимо уже не первый раз меня звал. — Это нечто нереальное, хм. — Тихо с придыханием вымолвил я. — Это так. так. я не знаю! Это восторг, да! — Я рассмеялся и широко улыбнулся. — Мне не больно, абсолютно. Честно-честно… — Я стал говорить ещё, но Пэйн прервал меня. — Теперь закрой левый и открой правый. — Вот этого мне делать уже точно не хотелось, но вздохнув, я выполнил эту просьбу. — Вижу, хм. Ну в принципе как обычно. — Уже без восторга, проговорил я. — Хорошо. — Ничего хорошего, скептическим хмыканьем я поддержал его фразу. — Тогда посмотри на всё двумя глазами. — Чуть приоткрыв глаз, по ощущениям, я чуть не сжег сетчатку. — Больно. — Я прорычал и зажмурился. — Достаточно. Сасори, будь добр… — Щелчок и даже через закрытые веки можно было почувствовать как черный превратился в серый из-за вспышки света. — Заживание проходит в пределах нормы, видимых осложнений нет. — Он снова заклеил мой левый глаз, предварительно нанеся какой-то гель, подаривший прохладу. — Через неделю, если не будет подобных «взрывов», можно будет снять повязку. Тогда проведёте тест с постепенным затемнением. — Пэйн вздохнул, и вернулся за свой стол. — На пару дней мы отправимся в Йорк. — Сасори даже не спрашивал, он утверждал. — До конца недели, для вас заданий не будет, так что это не противоречит нашим планам. — Пэйн притянул к себе документы и углубился в чтение. — Если возникнут проблемы, свяжись со мной, но не обещаю что буду в Лондоне. — Я поднялся и чуть шатаясь, подошел к напарнику. — Хорошо. — Сасори распахнул дверь, пропуская меня вперед. И только спустя несколько секунд я понял, что не попрощался. — Мне с собой нужно что-нибудь брать, м? — До комнаты мы добрались в тишине, и как только я увидел всю эту разруху, стало как-то тоскливо. Шатен как-то недоверчиво окинул меня взглядом. — Понял, глупость сморозил, да. Ну мне можно, я ж чуть с катушек не съехал, да. — Посмеиваясь, я направился в свою комнату. Шутка вышла неудачной, это я понял сразу, вот только виду не подал, так как доводить своего напарника не хотелось. В комнате царил порядок, точней типичный мне хаос, но именно такой, каким его оставил я, и видимо в кабинеты мой «псих» не добрался. На всякий случай, я собрал свои сумки с глиной, несколько ножей и чертежи с реактивным двигателем. Настроения для чего-то не было, но ведь это только пока, у нас впереди практически неделя, а значит, может случиться многое. Окинув комнату ещё раз взглядом, я недовольно цокнул и запихнул зарядку для телефона и ноутбука в сумку, в которую отправил и связь с внешним миром. — Куртку не забудь. — Посмотрев на обвешенного с двух сторон меня, чуть улыбнувшись сказал шатен. Я идиот. Сняв с себя свою ношу, я принялся одеваться. По правде говоря, я думал что мы на машине, и всё время я буду сидеть в номере, поэтому даже не подумал одеться потеплей. Шапка съехала набок, а перчатки вылезали из карманов грозя вывалиться, но я всё же намотал ещё и шарф. — Почему именно Йорк, м? — Мы шли по коридору, и в отличие от меня у шатена был чемодан на колесиках который он катил справа от себя. — Там есть тихое и спокойное местечко. — Как-то слишком задумчиво, произнес Сасори. — Тебе не нравится Йорк? — Он сбил меня, и я не успел задать вопрос. — Да нет, я вроде там и не был, хм. — Или был? Хотя, где я вообще не был, на этом чертовом голубом шарике? Я стал копаться в воспоминаниях, но так и не нашел ничего связанного с Йорком. Сгрузив все вещи в багажник, я расположился на переднем сиденье, пристегиваясь и стягивая куртку. — И что за чудо-гостиница, хм? — Мы ехали уже минут двадцать, и тишина была раздражающей. — «Judges Court». — Нет, определенно я не знаю этого место. — Она достаточно маленькая, там всего пятнадцать номеров, поэтому там обычно тихо. — Значит главный критерий тишина, забавно. — Звучит ужасно, хм. — Какая-то дыра, хотя, хуже чем первый гостиничный номер в Японии, явно быть не может, здесь хоть отопление на зиму не отключают. — Сначала посмотри, а потом уже делай такие выводы. — Едва ли не фыркнул мой напарник, оскорбленный в лучших чувствах. — Сасори-дано, у вас явная эмоциональная связь с этим местом, не хотите мне рассказать об этом, м? — Шатен внимательно следил за дорогой, не обращая на меня внимания. — Я отдыхал там несколько раз, когда Орочимару слишком сильно действовал мне на нервы. — Я отвернулся. — Мог бы и сам догадаться, да. — Лицо перекосилось, как от неприятного запаха. — Конечно же здесь не могло обойтись без этого садиста-извращенца, да. — Мой голос исказился, придавая фразе скептицизма. — Не начинай. — Сасори достаточно резко отозвался на мою фразу. — Не начинать что, м? Эта морда до сих пор где-то шатается, а вы вроде как говорили, что всех своих бывших убили, да. — Внутри всё закипало, и я шумно гонял нос воздухом. — Он не мой бывший. — Его пальцы с силой сжали руль. — И тебе не кажется, что не с твоей памятью стоит поднимать разговоры о бывших. — Надо же, кто-то потерял самообладание, неужели я напал на след? — Это что ещё за предъява, м? — Я развернулся корпусом к шатену, и повысил голос. — Предъява? Дейдара, я и так требую от тебя только самое необходимого. Что ты ещё хочешь чтобы я сделал или сказал? Чего тебе ещё не хватает? — Он повысил голос, но это меня лишь ещё больше разозлило. — Я устал… — Так чего не оставили меня на базе и сбежали бы как от предыдущего «напарника», в свою тихую обитель, м? Раз уж я вам ТАК в тягость, да! — Я перебил его и съязвил, будто не чувствуя, что пора остановиться. — Замолкни! — Резко рявкнул Сасори. — Что, задел, да? — Ну же, посмотри на меня! — Закрой. Свой. Рот. Дейдара. — Его левая рука до боли стиснула мою челюсть. Я распахнул глаза, абсолютно не ожидая внезапной «атаки». — По приезду, я сначала отосплюсь, а ты хорошенько подумаешь над своим поведением, и уже потом мы поговорим. — Он расцепил пальцы, но так и не повернулся, чтобы взглянуть на меня. Больше мы не проронили ни слова, до самого Йорка. Я не люблю зиму, наверно потому что родился практически на стыке весны и лета. Банально, мне не хватает красок, и от холодного белого цвета я постоянно мерзну. Я уже думал извиниться за то, что поднял эту дурацкую тему, но из чистого упрямства продолжал молчать. Мы ехали темной ночью, поэтому Сасори был так поглощен дорогой, но я всего лишь хотел его внимания, неужели это было так сложно понять? Я не просил его не есть и не спать, и сидеть около меня когда я свалился с этим приступом, тогда почему он требует от меня какой-то нелепой благодарности? И вообще, какого черта он так схватил меня? Я что ему шавка дворовая?! Бесит! Я тихо сопел и ерзал от невозможности найти удобную позу, потому что тело начинало ныть, а за окном продолжал падать снег. Когда мы наконец добрались до заветной цели я накрутил себя настолько, что выйдя из машины и поняв, что Сасори даже не соизволил меня подождать, я громко зарычал и принялся пинать снежные бугорки. Не найдя выхода, энергия стала выплескиваться рваным скачками, заставляя меня зверем метаться вокруг машины. И когда пар жара, исходившего от тела, окутал меня, как кокон, я понял, что Сасори вышел из здания вместе с носильщиком. Он и не собирался меня оставлять здесь, просто решил взять на себя всю эту возню с регистрацией и багажом. Он же даже машину на сигнализацию не поставил, почему я не удосужился понять этого раньше, я кретин! Ключи от машины перекочевали к сотруднику отеля, и только после того как автомобиль скрылся я сделал шаг к шатену, который продолжал стоять и смотреть на меня. — Мне не стоило… — Не стоило. — Я подошел к нему вплотную и посмотрел снизу вверх, вот только даже договорить он мне не дал. — Боги! Сасори-дано, вы даже не даете мне нормально извиниться, да! — Чертов шатен, он испортил весь настрой! Вот как можно быть таким?! — Помолчи, Дейдара. — Он чуть склонился и жадно впился в мои губы, словно изголодавшись по ласке, будто мы не виделись несколько месяцев. Я оторопел и только спустя мгновенье довольно прикрыл веки, наслаждаясь тем, как сильно он прижимал меня к себе. — Я устал, и тут слишком холодно, так что будь хорошим мальчиком и пойдем со мной. Ответив простым кивком, я почувствовал, как мою правую ладонь стиснула рука напарника. Интересно, как на это отреагируют здешние работники? Небольшое четырехэтажное здание, выдержанное в георгианском стиле, смотрелось очень уместно в заснеженном Йорке. Болотно-зеленая деревянная дверь и ведущие к ней несколько ступенек, выглядели входом в другую эпоху. В восемнадцатом или девятнадцатом веке здесь определенно был какой-нибудь трактир или таверна, хотя, чем черт не шутит, может даже и бордель. Белый потолок и темно-серые выкрашенные стены, практически не разрывали атмосферу снежной ночи царившей за дверью. Под потолком висела люстра с шестью плафонами, но из-за высоты потолка и загруженности помещения, её света не хватало, поэтому у девушки на ресепшене стояла небольшая лампа в виде гриба. Я озирался по сторонам, отмечая мелкие детали, в виде позолоченного герба на стене, который держали два златогривых льва. В простых пузатых бутылках стояли маленькие кустики цветов, а рядом незажженные толстые низкие свечи. Смежная с этой, была ещё одна комната, но с моей позиции было видно только зашторенное окно и кожаное кресло рядом с круглым столиком. Пол был темным и чистым, наверно совсем недавно здесь вымыли паркет, потому что здесь даже не было намека на пыль или спертый воздух. — Сэр, могу я проверить документы вашего…кхм…спутника? — Уж не знаю, как она вела себя до того как увидела меня, но сейчас я отчетливо видел на её лице брезгливость. Сасори не разжимая моей руки выудил из внутреннего кармана два паспорта и положил их на стойку. Дамочка натянуто улыбнулась, едва сверив информацию в документах и на компьютере. — Ваш номер на четвертом этаже, извините за ожидание. Приятного отдыха. Сасори молча убрал документы и потянул меня в сторону темно-коричневой деревянной лестнице. Всё это заведение было выдержано в одном стиле, и особая мрачность создавала чувство уединения, поэтому я могу понять, почему шатену понравилось это место, здесь правда можно было рассчитывать на тишину. Лакированное дерево, чуть поскрипывало от наших шагов, и невольно я старался ступать как можно аккуратней. — Кажется тут не в восторге от таких постояльцев, хм. — Я усмехнулся, понимая, что в принципе ещё и не встречал никого, кто бы отнесся адекватно к «таким» отношениям. Неужели в этом мире так важно плясать под необоснованные рамки нормальности? Глупые кучки людей, не способные разглядеть что-либо дальше своего носа! — Я уже не обращаю внимания. — Он окинул меня взглядом, наверно понимая, что опыта в подобном у нас всё же разное количество. — К тому же её смутил твой возраст, а не ориентация. — Ключ провернулся в замочной скважине, вызывая какой-то приятный трепет или предвкушение. — Охренеть, хм! — Как только свет был включен, произнес я, даже не прикрыв входную дверь. — Дейдара, что за выражения. — Снисходительно бросил шатен. Ключи отправились в чашку, что располагалась на высокой тумбе прямо около входа. Бежево-серые стены умело переплетались с кирпичной кладкой в нишах рядом с высокими узкими окнами, которые Сасори закрыл тяжелыми и плотными темно-серыми шторами. Наконец опомнившись, я захлопнул входную дверь и повернул язычок на ручке запирая комнату изнутри. Шатен был тут явно не один раз, он вел себя как дома, по-хозяйски проверяя всё ли на месте. Темно-серый мягкий диванчик на четырех изогнутых ножках стоял в левом дальнем углу, а рядом квадратный шахматный столик с расставленными фигурами и кресло с низкой литой спинкой, перетекающей в подлокотники. Не пестрые подушки и меховой коврик, всё это заставляло меня почувствовать себя ребенком, от переполняемого восторга. На противоположной стене был электронный камин, а над ним полка с белыми живыми тюльпанами и двумя подсвечниками. Сделав несколько шагов я выбрал правую дверь и открыв её, угодил в душевую комнату. Маленькая плитка квадратиками белого цвета перемешивалась с точно такой же соратницей, только черного цвета, создавая замысловатые узоры и сплетения. Два белых махровых халата и куча всяких непонятных склянок с жидкостью на полках, идеальный порядок, который хотелось испортить. — Постарайся вести себя потише. — Напарник подхватил свой чемодан и собирался скрыться за противоположной дверью. — Эм, Сасори-дано, хм. — Шатен устало вздохнул и обернулся. — Я закажу еду в номер, м? — Чуть закатив глаза он поставил свою ношу на пол и расстегнул замок, доставая оттуда термос. — На большее пока не рассчитывай. — Он протянул мне черный тубус, и не дожидаясь пока я его открою, скрылся за дверью. — Куриный бульон, хм. — Тихо и недовольно буркнул я, едва открутив крышку и унюхав содержимое. — Когда уже это закончиться, м? Я продолжал бубнить и уселся на диванчик, наконец, замечая большую плазму прямо над камином. Как же давно я не смотрел телевизор, ностальгически улыбнулся я.