Моя (не)идеальная жизнь

Помимо телевизора в номере было маленькое стилизованное под старину радио, телефон и мини бар. Здраво рассудив, что алкоголь явно не моё, я захотел покурить, вот только везде, практически на каждой стенке были надписи о том, что в данной гостинице не курят. Что ж Сасори, ты мне изрядно подпортил настроение, признаю — уел. Пройдясь ещё раз по комнате и обнаружив карточку с паролем к бесплатному вай-фаю я буквально ожил. Расчехлив сумку с ноутбуком, я устроился прямо на полу около бутафорного камина, и как только браузер загрузился, а поисковая система впустила меня в мир интерактивной всемирной паутины, я задумался. Пальцы зависли над клавишами, так и не решаясь что-либо набрать. Сначала работа, а потом уже развлечения, усмехнулся я своим мыслям и понял, что Сасори слишком сильно на меня влияет. Открыв свою учетную запись, я в который раз сменил пароль и с замиранием сердца кликнул по прикрепленному в сообщении файлу. Запоздало я подумал что там мог быть вирус, который теперь сожрет всё мою систему или того хуже начнет выкачивать через меня данные об организации, но у меня и так ничего толком нет. Хотя даже если узнать несколько мобильных телефонов других членов Акацуки, можно найти что посущественнее. Я снова сглупил и не подумал наперед, однако файл открылся в ворде и я несколько раз моргнул не в силах ухватить то, что я вижу перед собой. Лицо само по себе сложилось в нахмуренную гримасу, и подперев подборок рукой я уже второй час пытался понять, что же это означает. Передо мной была информация о ста девяноста восьми людях, которые, на первый взгляд, были не связаны между собой. Даже на второй и третий взгляд, я никак не мог понять, что могло быть между ними общего. Разве только то, что все они уже были мертвы, причем сравнительно недавно от первой смерти не прошло и трех лет. Примечательно, что все они работали абсолютно в разных сферах, и сейчас мой браузер имел десятки открытых вкладок с именами этих людей. Все эти особи мужского пола, а там были и молодые парни и совсем дряхлые старики, абсолютно не давали мне никакой информации. Были некоторые малоизвестные политики, занимающиеся отмыванием своих грязных денег, но были и полицейские далеко не низкого ранга. Самое главное, для чего мне эта информация? Они же и так все мертвы, к каждому из них я нашел маленький некролог, подтверждающий эти сведения, и сейчас, голова просто гудела. — Идиотское, глупое послание, да! — Меня уже всё настолько бесило, что хотелось выбросить к черту этот агрегат, а ещё лучше устроить ему маленький «бум». Захлопнув крышку, и даже не удосужившись выключить электронику, я со свистом выдохнул, и поднялся на ноги, разминая затекшие мышцы. Между двух окон располагалась дверь на террасу, которую я уже давно заприметил, но всё оттягивал поход на свежий воздух. Обувшись и нацепив шапку, я на ходу намотал шарф и распахнул, предательски скрипнувшую дверь. Холодный колючий воздух тут же кольнул лицо и нос, точно пытаясь кристаллизовать мою кожу. Деревянная, не застекленная, длинная терраса, встретила меня одиночеством. Аккуратно ступив по чуть тронувшему льдом полу, я закостенелыми пальцами сжал перила и посмотрел в зимнюю тьму ночи. Дышать было легко, но из-за низкой температуры хотелось приплясывать на месте. Наверно стоило бы надеть куртку, но, в принципе, я не собирался торчать тут долго, так, проветриться. Вытянув руки, я положил подбородок на деревянную опору, и понял что сейчас, в дали от базы, всё что со мной происходит, кажется нереальным. Появилась шальная мысль попросить Сасори сбежать со мной, вместе… Не желаю чтобы он достался ещё кому-то, с этими мыслями я прикурил сигарету, пряча огонек зажигалки от ветра своей ладонью. Я хочу чтобы этот отдых стал моей маленькой сказкой, потому что я так устал распутывать весь этот клубок, в котором я смотан по рукам и ногам. Я не хочу думать, я хочу жить… — Я хочу жить… — Тихо произнес я, практически сразу же роняя сигарету и падая на колени. В мозгу проносились яркие воспоминания и болезненные ощущения, тело ломалось изнутри, и я стискивал края шапки, натягивая её до самого носа. Боль пестрым калейдоскопом кружила в мозгу, и когда я, наконец, смог дышать нормально, на полу образовалась совсем маленькая лужица крови. От холода красное пятно выпускало едва заметные струйки пара, но мороз не мог заставить его заледенеть, слишком свежа была память о предыдущем носителе. Вот значит как я инсценировал свою первую смерть! Это даже немного обидно. Я привалился спиной к деревянному бортику террасы, замечая, как природа снова решила укутать землю в пушистый белый покров. Меня убили, прямым ударом в спину, тот, кого я считал другом. Что ж, я это заслужил. Подтянув ноги к себе, я съежился, принимая снежные объятия и пытаясь собраться с мыслями. Стряхнув пушистый снег с шапки и плеч, я неслышно вернулся в комнату, одежда отправилась на диванчик, а умыться, у меня просто не осталось сил. Выключив свет я нащупал дверную ручку ведущую в комнату, мысленно чертыхнувшись, я понял, что не знаю расположение предметов внутри, а включать свет и мешать Сасори спать, очень не хотелось. Застыв, я попытался привыкнуть к темноте, но очертания предметов складывались в ужасных монстров, отчего по спине побежали мурашки. — Иди сюда, глупый мальчишка, ещё слишком рано. — Впереди мелькнуло серо-белое пятно, точно шатен откинул край одеяла. Сглотнув, я в два прыжка оказался рядом с большой кроватью и нырнул в её недра, тут же попадая в теплые объятия. Пришло понимание того, на сколько сильно я замерз. Уткнувшись в ключицу шатена, я стал втягивать такой знакомый и приятный запах, моментально погружаясь в сладкую негу, расслабляясь и засыпая крепким сном. Проснулся я от того, что во рту пересохло, потому что нос был заложен и мне пришлось дышать другим отверстием. Голова гудела, и моя ночная вылазка под начавшийся снегопад явно не прошла бесследно. Кое-как продрав глаз, я впервые увидел эту комнату. Непонимающе выгнув бровь, я встретился с ванной. ВАННОЙ, мать его! Изящная, высокая, но достаточно короткая практически черная она стояла на вымощенном маленькой плиткой подмостке. Рядом с ней находился высокий столик, с свечой и снова живыми цветами. Этот столик я бы даже принял за барный стул, но всё же это был не он. Никогда прежде я не видел такого интерьерного решения, поэтому когда дверь распахнулась я изумленно уставился на всклокоченного шатена, разгуливающего в одном белье. — Это…кхм. — Я прочистил немного саднящее горло. — Ванна, хм?! — Ванна. — Спокойно отозвался напарник и подойдя к сумке стал копаться в её содержимом. — Я думал, что ты в силу избирательности своей натуры пересмотрел разные стили интерьера, во многих уголках мира. — Кажется кто-то явно не в духе. — Но, черт! Это же нелепо, да! — Сасори поднялся и подошел к низкой тумбочке рядом с кроватью, доставая из неё бутылку минеральной воды. — Выпей. — Я принял бутылку и таблетку из его рук. — Чтобы окончательно не расклеился. — Скривившись в усмешке, я в очередной раз поразился его всеобъемлющей предусмотрительности. — Эта ванна предусмотрена не совсем для мытья, поэтому здесь не нужны ширмы или стены. — Шатен сел на край кровати, а я пригубил теплую воду, которая оказалась обычной, а не минеральной. — Из окна отличный вид, а специфическая атмосфера при принятии ванны с кем-то, может вполне перетечь на кровать. — Я подавился и закашлялся, просто потому что не ожидал такой темы. — Сасори-дано, а вы… ну здесь… — Я бывал здесь один. — Надо же, сказал, как отрезал, я вытер губы тыльной стороной ладони, наблюдая как напарник, снова ложиться под одеяло. — Дай мне ещё пару часиков, и тогда пойдем обедать. — Он подавил зевок, но мой организм уже подхватил этот настрой, заставляя меня тоже зевнуть. — Видимо скоро в пустыне снег пойдет, хм. Впервые кто-то сам предлагает мне поваляться в постели подольше, да. — Как ни странно, но я уже был готов встать, а теперь стал раздумывать над тем, чтобы продолжить свои отношения с кроватью. — Я тебе ничего не предлагал. — Он прикрыл глаза и лег поудобней, вызывая на моем лице улыбку. — Хм. — Я ещё около минуты сидел неподвижно, а потом плюнув на всё вернулся в горизонтальное положение, обняв шатена и легонько чмокнув его в нос. — Ну что за несносный мальчишка. — Недовольно пробурчал напарник и просто сгреб меня, притягивая к себе. — Спи. — Я знаю, что на самом деле он не был недоволен, просто у него такая манера речи, возможно поэтому мне стало так тепло внутри. Подняться удалось только к пяти часам вечера и как ни странно я проснулся всё ещё в объятьях шатена, который по-видимому так бы и проспал до следующего утра, если бы не моё пробуждение. Это было странно, точней моё мироощущение было странным. Всё такое новое, но мне казалось, что именно так и должно быть. Я не мог объяснить себе, что со мной происходило, но я отчетливо чувствовал себя на своем месте. Перебрасываясь ничего незначащими фразами, мы отправились вместе в ванную комнату, где Сасори принял душ, а я стал умываться и чистить зубы. Цветочный аромат пропитал всё вокруг, но это абсолютно не напрягало и не утомляло. Не решаясь надеть одежду, я накинул белый махровый халат, и развалился на диванчике, лениво переключая каналы на плазме. — Сасори-дано, этот номер для некурящих, хм. — Шатен выглядел, как это ни странно, очень мило, мокрый, свежий и завернутый в большой белый халат. — Это, гостиница, для некурящих. — Даже так. Выходит, я нарушил внутренние правила, когда попытался покурить ночью на террасе. — Упс. — Я улыбнулся и уселся, освобождая половину дивана для напарника. — Как ты со своей невнимательностью умудрился дожить до шестнадцати? — Он пытался пошутить, вот только ком, сам подкатил к горлу, когда я вспомнил о цветных воспоминаниях теперь уже прочно засевших у меня в мозгу. — Кстати… — Повисло молчание, и я вдруг подумал, что может и не стоит ему рассказывать. — Я вспомнил, как прошла моя первая инсценировка смерти, хм. — Хочешь рассказать? — Сасори сел рядом, и я остановил череду каналов на программе Дискавери, кажется, о слоновых черепахах. — А вы хотите услышать, м? — Не раздумывая, я примостил свою голову напарнику на колени, свешивая свои ноги с узенького подлокотника. — Да. — Это прозвучало так спокойно и уверенно, как будто он и так уже всё знал, хотя кто ж его знает, что ему известно обо мне. — Вам должно быть известно, что я работал в ASIO, м? — Сасори кивнул, и запустил руку в мои волосы, аккуратно массируя кожу, отчего я блаженно прикрыл веки. — Я работал в отделе, который находился под грифом «совершенно секретно». Нас было около десяти человек, точней не могу сказать, потому что мы практически не видели друг друга. — Вздох вышел сам собой, потому что сознание мне подсовывало не самые приятные чувства. — Все малолетки, по каким-либо причинам не имевшие родственников, думаю об этом, вам тоже было известно. — Верно. — Интересно как вам вообще удалось выудить эту информацию, ведь там были все такие правильные, не предающие, что аж тошно. — В общем-то дальше всё было предельно просто, да. Меня несколько раз использовали крысой и внедряли под прикрытием в разные группировки, хм. В конце концов, я устал быть расходным материалом, и решил остаться, на тот момент, с «Аль Каида», это была самая известная группа смертников и подрывников, да. Но уйти просто так мне не дали, хм. — Уже даже и не больно, просто неприятное воспоминание, не больше. — ASIO узнало о моём выборе, и подослав ко мне одного паренька, с которым мы обычно работали… в общем он убил меня, хм. Лезвие прошло под лопаткой, но не достало сердца и легких, из-за того что кость не позволила пройти под нужным углом, на спине должен был остаться шрам, хм. — Я нехотя поднялся, и чуть тряхнув левым плечом, позволил теплой ткани соскользнуть вниз. Чужие подушечки пальцев провели небольшую линию как раз в том месте, которое я описал, заставляя зажмуриться, понимая, что всё тело моментально покрылось мурашками. — Он не добил тебя? — Руки шатена коснулись моих боков и притянули меня к себе, заставляя сесть между его ног и упереться спиной ему в грудь. — Нет, он был уверен, что убил меня, сказав что-то вроде: «Крысе — крысиная смерть», и сбросил моё тело в канаву, да. — Я тихо рассмеялся, припоминая как дождь бил меня по лицу, будто пытаясь разбудить, как боль разливалась по телу, а я всё никак не мог заставить себя подняться из воняющей отходами грязи. — Из такого положения достать нож самостоятельно невозможно, но я уже заручился поддержкой в новой группировке, поэтому мне пришли на помощь. Они же мне помогли с созданием моего трупа, точней слепки зубов, и тело отдаленно напоминающее моё, изуродованное, якобы сожженное «Аль Каида». По этой причине нет приказа на моё увольнение. — И что стало с тем парнем? — Пальцы напарника уверенно скользили по моей коже. — Его убил… Итачи, хм. — Прикосновение на секунду сбились, однако шатен чуть наклонился и щекоча дыханием поцеловал мою шею, заставляя тело мелко задрожать. — На крыше, на твоём первом задании. Припоминаю. — Поцелуи поднялись чуть выше, переносясь за ухо, заставляя внутри всё сжиматься от удовольствия. — Не против пообедать в номере, я не в настроении сегодня отправляться на прогулку. — Ты даже не спрашиваешь, а утверждаешь, глупый шатен. — Хорошо, хм. — Чуть слышно выдохнул я зажмуриваясь от удовольствия, точно плавясь от его прикосновений. — Замечательно. — Сасори едва прикусил мою мочку уха и расцепил объятия, отстраняясь. В первые несколько секунд я не понял что произошло, но когда он заставил меня подняться, для того чтобы встать самому, и направиться к телефону, я понял, что меня сейчас самым жестоким образом нагрели. — Это не честно, да! — Я повернулся к шатену, который как ни в чем не бывало, делал заказ по телефону, на его лице играла такая самодовольная улыбка, что мне захотелось по-детски топать ногами и кричать, сжав кулаки. — Садист! — Я поджал губы, и хмыкнув вернулся на диван уже полностью разваливаясь на нём. Словно издеваясь надо мной, по телевизору две черепахи феерично спаривались, под веселый рассказ диктора.

***

— И когда ты научишься делать всё вовремя? — Пробормотал темноволосый мальчишка, нервно переминающийся с ноги на ногу в ожидании своего друга. — Нет ничего более скучного, чем жить по расписанию, да! — Слишком весело отозвался голубоглазый, сквозь отдышку, из-за явного бега. Блондин как обычно опоздал, даже не предупредив об этом друга, однако у Широ каждый раз возникало странное чувство, когда он ждал его, точно на свидание. На душе становилось как-то по-особому светло, быть может, потому что для него, присутствие Дейдары, было сравнимо с глотком свежего воздуха. Влажные золотые волосы, рассыпавшиеся по плечам, чуть покрасневшие от бега щеки и большие голубые глаза, ясные, словно отражающие какой-то невидимый никому свет, — блондин был слишком красив. Обычно люди привыкают к внешности тех, кого видят часто, но Широ не мог перестать обращать внимание на облик своего друга. Уже давно он вынашивал в себе эти неправильные чувства, которые грозились вылиться в самое не подходящее время. И сегодня было не исключением, в тот момент, когда он понял, что у него хватит сил сдержаться и не хватит смелости решиться рассказать о своих чувствах, ему показалось, что ещё один вечер прожит зря. Именно в этот вечер, эта долгожданная встреча была похожа на очень хрупкое и мимолетное счастье. Широ как никто другой ощущал и понимал, что всё это не может продолжаться вечно. Примерно год назад он увидел в лице Дейдары что-то новое, незнакомое, и его мучили эти перемены, о которых никак не удавалось ничего выяснить. Они шли по темной аллее и блондин как обычно болтал без умолку, даже не заботясь о том, слушает ли его собеседник. Брюнет нерешительно протянул руку, желая коснуться волос Тсукури, но неожиданно тот повернулся. — Что такое, хм? — Непонимающе спросил он. — Листик. — Сухо сказал Широ, так и не дотронувшись до магически блестящих золотых, как утреннее солнце, прядей. Как-то на днях, брюнет, вернувшись после очередного задания, застал своего друга за проработкой плана минирования их штаба. Казалось тогда, сердце Широ не сделает следующий удар, потому что всё встало на свои места. — Что ты делаешь? — Упавшим голосом спросил брюнет, застыв на пороге. — Прорабатываю пути отступления, хм. — Усмехнулся Дейдара. — Я планирую покинуть ASIO, да. — Он старался говорить спокойно, но в его голосе проскальзывали истерические нотки. — Но, ты же говорил, что никогда не переметнешься к другой группировке… — Соврал, значит, м. — Снова усмехнулся он. — Но подожди, можно же решить этот вопрос… — Нельзя, да. — Дейдара, наверняка ведь можно договориться, и на твой проступок смогут закрыть глаза… — Да ни черта я не собираюсь это обсуждать, да! — Неожиданно сорвался мальчишка. — Если хочешь знать, я сам это решил, ещё и уговаривал чтобы меня приняли! — Тсукури замолчал, и выдохнув гораздо тише сказал: — Извини, м. В комнате повисло тяжелое молчание и Широ просто сел на пол, потому что в висках у него стала пульсировать тягучая боль. Дейдара поспешно свернул схему и засунул её в свой заранее подготовленный рюкзак, начиная одеваться. — Послушай, ты не можешь так просто взять и уйти! В конце концов, подумай об организации! — Ему захотелось сказать «подумай обо мне», но он вовремя остановил себя. — Ты же знаешь, что с тобой сделают, ты не можешь… — Могу. — Дейдара как-то устало улыбнулся. — Могу и уйду, да. Вот так вот просто, хм. Широ охватила холодная паника, если Дейдара сейчас уйдет, у него никогда больше не будет шанса сказать то, что давно хотелось, всё просто закончиться так и не начавшись, ведь они убьют его. Забавно, но брюнет поймал себя на странном ощущении, словно весь его мир рушиться. Видимо он пропустил момент, когда этот золотоволосый мальчишка стал тем, на чем держался его мир. — Дейдара… — Тихо позвал его Широ. Тот через силу улыбнулся. — Что, м? — На нужные слова определенно не хватает смелости. — Я дам тебе время, но потом мне всё равно придется доложить… — Спасибо, Широ… Не подставляй себя и сделай всё по уставу, да. — Дейдара стоял на пороге, оглядывая комнату. Сердце бешено забилось, дыхание перехватило от волнения. — Давай встретимся через неделю, на нашем месте, я хочу отдать тебе подарок на день рожденье… — Голос брюнета совсем охрип к концу фразы. — Хм, идет. Не скучай тут без меня, да. — От этих слов на секунду стало нестерпимо больно. Он остался один и комната казалась пустой, как и голова. Только на глаза впервые за долгое время наворачивались слёзы. Повинуясь неожиданному порыву, Широ бросился к окну и достал мобильный телефон набирая заученный номер. В тусклом свете фонарей шел его любимый человек, тая, как и шансы на его спасение. — Слушаю. — Немного зевая, отозвался мужской голос в трубке. — Дейдара предал нас. — Непонятное, незнакомое чувство прорвалось в его сердце. Он любил Дейдару, надеясь на что-то, скрывая, боясь быть разоблаченным, и в то же время мечтая об этом, терзаясь сомнениями и каждый день откладывая развязку своей затянувшейся драмы. — Приведи его к нам, необходимо получить информацию и сделай всё тихо. — Осознание того через что придется пройти блондину на допросе стало слишком тяжелой ношей. Всё решилось быстро, без его участия. По лицу катились слезы, было нестерпимо больно и… легко. Это было странное ощущение, к нему нужно было привыкнуть, так же как и к осознанию того, что именно, он подарит Дейдаре. — Помниться кто-то обещал меня поздравить с днём рождения, хм. — На улице было тепло даже ночью, и блондин двинулся дальше, закинув руки за голову и сцепляя их в замок. — Да… — Широ запустил руку в карман джинсовки, доставая складной нож, ступая точно по следам Тсукури. — Это мой подарок тебе. Короткий замах и Дейдара лишь свел лопатки не успевая развернуться, для того, чтобы встретиться взглядом со своим убийцей. Хриплый стон, нажим и нож по рукоятку скрылся в теле мальчишки, заставляя брюнета разжать трясущиеся пальцы. Широ что-то тихо шептал, наблюдая как неподвижно тело на земле, и как быстро пачкается золото волос в алой крови своего носителя. Оттащив труп к обочине, как в трансе, парень столкнул тело вниз, и эта прекрасная ночь навсегда вгрызлась в его память. Улицы уже начали покрываться прозрачными ранними сумерками, когда Широ, после серьезной выволочки вернулся в комнату. За трупом бывшего друга направили команду экспертов, но брюнет утешал себя тем, что подарил Дейдаре легкую смерть. Пустая комната встретила тишиной, и мальчишка с удивлением обнаружил, что одиночество, оказывается бывает утомительным. Раздевшись, он долго стоял под душем, отстраненно понимая, что тело ныло от усталости, а в висках пульсировала легкая боль. Широ не одеваясь, лег на постель Тсукури, уткнувшись лицом в подушку, всё ещё хранившую едва уловимый запах блондина, который обволакивал его, как теплая вода. Истерика ещё долго не покидала хрупкое тело брюнета.