Залечь на дно на Солстхейме

Архимаг молча сидела в кресле в своих покоях и размышляла. Кто решил убить её? Талморцы или всё же Братья Бури? Какой прок талморцам от её смерти? Да, однажды Блёнвенн побывала в их посольстве и намеренно забрела, куда не следует. Эленвен сначала совершила на неё Тёмное Таинство (единственной, кого бретонка настолько сильно разозлила, была именно Первый Эмиссар), а затем и вовсе приказала своим оперативникам прикончить ненавистную бретонку. Но в те времена девушка была никем — подумаешь, ярл Вайтрана её таном своего владения объявил, мало ли в Скайриме танов? Сейчас она всё же архимаг, и пусть Коллегия предпочитает не вмешиваться в политику, часто приходится общаться с ярлами других холдов, а то и с самой Эленвен. Да и какой прок талморцам от смерти главы Коллегии Винтерхолда? Может, Братья Бури за своего казненного вождя мстить решили? Пока что это выглядело наиболее логичным предположением. Неожиданно взгляд соскользнул на коллекцию оружия. Как же иногда хотелось сбросить робу архимага, вскочить на коня и в хорошей компании отправиться в путешествие! Вон, на том же Солстхейме сколько интересного можно найти и со сколькими интересными людьми повидаться! Может, наконец-то выйдет в живую пообщаться с одним из последних представителей дома Телванни! Только вот как же Винтерхолд без неё будет? Нельзя ведь сейчас город бросать. Блёнвенн с грустным вздохом отвернулась от оружия, обратив взгляд на стопку писем, пришедших на её имя. Здесь же лежало письмо от Мирака с хвастовством и послания от ярлов. Девушка наугад вынула письмо — надеясь ещё раз прочитать послание от Первого Драконорожденного и написать ему ответ. Но строки на бумаге были написаны женской рукой и скреплены печатью с гербом Талмора. «Архимагу Коллегии Винтерхолда, госпоже Кровадин». Драконорожденная недоверчиво подняла бровь — она уже и не помнила, чего хотела Эленвен. «Уважаемая госпожа архимаг! Прежде всего, хочется поздравить Вас со всеми вашими успехами. Каждый Ваш шаг вызывает в обществе огромный резонанс, и, без сомнения, работает лишь во благо. Очень надеюсь, что те мелкие недоразумения, что произошли между нами, скоро будут забыты». Из каждого слова будто сочилась желчь, хотя послание на первый взгляд казалось обычной дипломатической любезностью. Архимаг едва сдерживалась от того, чтобы испепелить послание от талморского посла прямо сейчас, однако любопытство заставило её читать дальше. «Однако порой мне кажется, что Вы вот-вот зайдёте слишком далеко. Насколько мне известно, Коллегия всегда оставалась в стороне от политики, предпочитая заниматься лишь миропознанием. Именно это всегда позволяло ей существовать в том формате, каком когда-то создали её архимаги древности, а правители Скайрима могли быть уверены, что волшебники, в свою очередь, не будут мешать им заниматься государственными делами. Безусловно, Ваши труды направлены лишь во благо вашей Родины, но хотелось бы верить, что Вы не забудете и о традициях, которых придерживается Коллегия Винтерхолда. Кроме того, меня беспокоит тот факт, что вы не можете обеспечить благоприятные рабочие условия посланному мной наблюдателю. Очень надеюсь на благоразумие и понимание с Вашей стороны. С уважением, Эленвен, Первый Эмиссар Альдмерского Доминиона в Королевстве Скайрим». Дочитав до конца, девушка сожгла это послание прямо в своей руке, а затем взяла стопку непрочитанных писем. Одно из них было от мастера Нелота. Старик Телванни поблагодарил за подробные описания воинов-изгоев с вересковым сердцем и за заметки о Черном Пределе. Ещё одно — от древнего Драконорожденного с его хвастовством. И по одному — от ярлов Белого Берега и Фолкрита, желавших госпоже архимагу бурных половых сношений с обитателями Обливиона. — Блёнвенн, — голос Толфдира вывел бретонку из раздумий. — Мейлур прибежал, весь перепуганный… Прибежал Мейлур, весь перепуганный… С Кориром что-то случилось! Драконорождённая подскочила со своего места, столкнувшись с ярловым управителем. — Мутсэра, на ярла напали! — выпалил данмер. Этих слов хватило, чтобы Блёнвенн со всех ног побежала к Длинному Дому. Хоть бы не опоздать, хоть бы не было слишком поздно… Длинный Дом встретил бретонку беспорядком. Повсюду виднелись ещё неубранные пятна и брызги крови, в уголке лежало трое накрытых рогожкой мертвецов, серебряная посуда была разбросана по полу, а возле дверей в спальню валялась Роза Сангвина. Сам правитель Винтерхолда в обнимку с заплаканной женой расположился на ступеньках перед своим троном. — Ты цел? — обеспокоенно поинтересовалась Блёнвенн. — Цел, — ответил Корир. — А ты чего запыхавшаяся такая? — Догадываешься, о чем я подумала, когда перепуганного Мейлура у себя на пороге увидела? — Догадываюсь, конечно. Но на сей раз всё обошлось. Можешь, кстати, посмотреть на этих молодцев. Девушка отвернула рогожку и принялась изучать трупы. Все трое убитых были нордами. Двое из них пали от простых мечей — видимо, они отвлекали внимание стражи, пока их товарищ нападал на самого ярла. Третий был убит зачарованным оружием: в груди зияла огромная рана с обожженными краями, меховая куртка и нижняя рубаха так же немного обуглились. Не рассчитывали нападавшие, что встретят со стороны правителя Винтерхолда такое сопротивление, что его жизнь не только стражники защитить готовы, но и призванные из глубин Обливиона существа. — А вот теперь тебе лучше присесть и отдышаться, — лицо ярла сделалось необыкновенно для него самого серьезным. Драконорожденная насторожилась. — Галмар жив. В душе бретонки чувства сменялись одно за другим: за удивлением последовал испуг, за ними — разочарование и некая злоба. Живуч оказался хускарл казненного вождя мятежников, что со стрелами в спине добрался до своих, оправился от ранений и теперь посылает в Винтерхолд убийц. Только вот… почему Корир так уверен, что этот человек до сих пор жив? — Погоди. С чего ты взял, что Галмар жив? — А вот тот, с мечом, мне так и сказал — что Галмар Каменный Кулак привет передает. Для Блёнвенн последние слова нападавшего не были таким уж веским доказательством того, что второй вождь Братьев Бури жив и готовит возмездие. Может, он добрался до лагеря едва живым и затем умер от ран? Или вообще живым не добрался, а Братья Бури решили использовать это, как вывеску для своей мести? — А если Галмар до них уже едва живым добрался и вскоре умер? Или лошадь вообще до лагеря уже мертвое тело довезла? — Если бы он сказал, что мне Ульфрик Буревестник привет передает — я бы не стал так сильно беспокоиться. А тела Галмара ни ты, ни я не видели. Ярл Винтерхолда был прав. Корир (при помощи своих людей, разумеется) лично уложил тело Ульфрика Буревестника в погребальную ладью и затем сжёг, и за всем этим наблюдал генерал Туллий с ближайшим окружением. И потому сомнений в том, что бывший ярл Виндхельма мертв и похоронен, не было ни у кого. С Галмаром всего этого не произошло — а пока опознанное мертвое тело не будет запечатано в гробу в ближайшем Зале Мертвых (или не сожжено на погребальном костре), покойником объявлять кого-либо нежелательно. — Может, он всё-таки от ран не оправился? — в глазах Драконорожденной играла надежда: всё же без хорошего целителя и множества лечебных зелий второму вождю Братьев Бури будет тяжело излечиться. — Или не оправится в ближайшем времени. — Галмар силен и крепок. Да и казнить его в поддоспешнике повели. — Дураки вы оба, вот что я вам скажу, — неожиданно подала голос Тейна. — Одна — что вообще вмешалась, второй — что её переубедить не сумел. Блёнвенн с улыбкой подошла к женщине поближе, присела перед ней на корточки и ласково погладила её белые волосы. — Я не могла иначе, миледи, — через руки бретонки прошло светло-зелёное свечение, плавно перетекавшее по всему телу ярловой жены. — Я знаю, — Тейна позволила себе усмехнуться. Её дыхание, однако, становилось всё ровнее, а слёзы из глаз больше не катились. Заклинание сработало, как надо. — Только вот план у тебя всё равно паршивый был. — Что же, — жестко произнесла Драконорождённая. — Надо решить, что делать с трупами. А потом узнать, не вытряс ли чего ваш легат. — Может, к тебе в подземелья пока перетащим? — предложил ярл. — Твоих любителей трупы вскрывать заодно порадуем. С недовольным вздохом Блёнвенн закатила глаза. — Корир, ты видел у меня где-нибудь вывеску «склад дохлых Братьев Бури»? — Нет, не видел. — И не увидишь. Потому что хранением дохлых Братьев Бури мы не занимаемся! И, да — оживлять трупы я не умею. — А тот колдун из таверны умеет? — поинтересовалась нордка. — Не знаю, — вздохнула бретонка. Можно было бы, конечно, попросить Неласара о помощи, однако разговаривать с архимагом он не будет: обиделся, словно ребенок, за то, что ему Звезду Азуры не принесли, и даже предложение вернуться в Коллегию отверг! — Может, просто расчленить трупы, сложить всё в мешок и закопать? — предложила Блёнвенн. — Тебе не приходилось оставлять неразделанную дичь в тепле? — недовольно пробурчала Тейна. — Представляешь, как они вонять тут будут, пока у них кровь окончательно не свернется? А сейчас мы только грязь по дому развезем. Уж лучше так пусть вынесут и где-нибудь закопают. — Не хочу народ пугать, — возразил Корир. — Я согласен с Блёнвенн: лучше разделать трупы, завернуть во что-нибудь и вынести по частям в мешках. Эй, парни! Парочка стражников, охранявших Длинный дом, чинно приблизилась к господину. — Возьмите побольше каких-нибудь тряпок, расстелите их здесь, затем разрубите тех на куски и где-нибудь закопайте. А потом пусть всё здесь приберут. Любимая, проследишь за всем? — Ненормальные, — вздохнула нордка. — Вы оба. — Какие уж есть, — пожал плечами ярл. — А мы пока что сходим узнать, как дела у легата.

***

Легат Севан Телендас мучился над допросом несостоявшегося убийцы с самого утра. Парень оказался настолько упертым, что выпытать его имя уже казалось огромным достижением. Из коридоров послышались приветственные возгласы: в тюремные помещения пожаловал ярл со своим самым верным таном. Данмер с измученным лицом вышел из небольшого кабинета — давая тем самым понять, что успехов у него нет. — Ничего интересного так и не рассказал? — спросила бретонка. — Ну, смотря с какой стороны посмотреть, — военный грустно вздохнул. — Например, я про свою мать много чего нового узнал. — Тогда, если нет возражений, я зову Древиса. Той проницательности, что обладал легат, вполне хватило, чтобы сделать нехитрый вывод: пока он занимался пленником, произошло что-то ещё. Иначе зачем ещё привлекать здешнего мастера Школы Иллюзии? — Случилось что-то ещё? — Галмар Каменный Кулак решил передать мне привет, — будничным тоном ответил Корир. Легат Телендас не сдерживал недоумения. Как же так вышло? После тех ранений, что Галмар получил при побеге, выжить практически невозможно! — Его же должны были убить! — Как выяснилось, нет тела… — ярл с грустным вздохом развел руками. Драконорожденная, не получив разрешения от Севана Телендаса, прошла в комнату, где имперцы допрашивали пленника. Парня крепко привязали к стулу; на лице виднелись следы побоев, дышал он тяжело — возможно, военные ухитрились сломать ему пару ребер и уж точно выбили пару зубов, но смотрел он на мир без тени страха, со злобой, словно загнанный волк. Девушка бегло изучила записи, сделанные рукой писаря — имя имперцам выбить удалось. — Гельмут, — мягко позвала бретонка, произнося заклинание очарования; норд повернул на неё голову. — Ты же знаешь, кто я? — Бретонское отродье, которое херачит своей магией во всех подряд, — недружелюбно ответил пленный. Зеленоватое свечение по его телу едва расползалось — значит, одно из немногих заклинаний школы Иллюзии, которыми овладела архимаг, на него не подействуют так, как хотелось бы, сильная у парня воля. Но даже сейчас уже можно задать несколько нейтральных вопросов, на которые парень даст правдивый ответ. — Это, в принципе, тоже, — заклинанием Драконорожденная уняла всю возможную боль, которую могли бы причинить побои. Хотелось показать, что она не желает парню зла, и такой жест как нельзя лучше покажет это. — Но ты же знаешь, что это лишь часть правды обо мне? — Слушай, я в курсе, что ты пару лет назад назад замочила ящерицу-переростка. Но мне на это плевать, — Гельмут сохранял в голосе странное спокойствие и даже равнодушие. — Ты родилась имперской шлюхой, имперской шлюхой и сдохнешь. Блёнвенн едва сдерживалась. Бретонское отродье, драконье отродье, ведьма… Ко многому она уже привыкла, но имперской шлюхой её ещё никто никогда не думал называть. Дожилась. Норду плевать на то, что почти три года назад был повержен Алдуин! Сам Алдуин-Мироед, который пожирал в Совнгарде души павших героев! Который пробуждал драконов, нападавших на нордские города! — А ты напал исподтишка, словно трус, — обиженно парировала она. — Настоящие норды так не поступают. Скажи, тебя подослал Галмар или Кай? — Галмар, — в глазах норда заиграла злоба. — Да, он жив. Ещё не совсем здоров, но умирать не собирается. Бретонка вздохнула. Значит, Корир всё-таки не ошибся. И проблемы (если этот парень не блефует) у них двоих только начинаются. — И он придет сюда, я права? Иначе какой он норд и воин, если будет отсиживаться за спинами своих людей? — Не беспокойся. Придет. И лично снесет тому рыжему предателю башку. — Так пусть приходит, — Блёнвенн прожигала Гельмута яростным взглядом. — Пусть накормит своими воинами моих друзей Дюрневира и Одавинга. А тот рыжий предатель лично снесет ему башку. — К тому времени, как он сюда придет, ты уже сгинешь в Обливионе. — Поэтому твой удар мне предназначался? — Да. Меня отправили убить тебя. Логика в поступках Галмара определенно была: убить Драконорожденную, чтобы защитникам Винтерхолда не пришли на помощь драконы. Что же, заклинание хоть как-то сработало, и удалось выведать у пленника хоть что-то. Но помощь Древиса Нелорена здесь всё равно нужна, пусть мастер Иллюзии заставит его выдать местонахождение лагеря Братьев Бури. — Спасибо за сотрудничество, Гельмут, — прошипела бретонка. — Теперь я знаю всё, что мне нужно. Девушка вернулась к мужчинам, встретив неодобрительный взгляд имперского легата и торжествующий — ярла Винтерхолда. — Какой вам толк от того, что этот парень быстрее расколется? — недовольно поинтересовался Севан Телендас. — А ты до сих пор не догадался, легат? — ядовито ответил Корир. — Она хочет сровнять лагерь, где засел Галмар, с землей. — Вот только самоуправства мне не хватало, — пробурчал данмер. Дальнейшие возмущения военного прервал появившийся в подземельях стражник. — Господин, — позвал он. — В город талморцы прибыли. Хотят вас видеть. Легат, ярл и архимаг с недоумением переглянулись. И что только могло понадобится этим желтомордым?