Грех Инквизитора

      В тёмной и сырой камере, ожидая своей участи, томились люди. Им было уже ясно, что живыми и свободными они вряд ли выйдут на свет Божий, ибо их или запытают в застенках Инквизитории, либо сожгут на костре. Тускло горела свеча на столе, за которым сидел охранник, свеча пылала, разливая воск по столешнице, расплавленная масса стекала и застывала, принимая причудливые формы. Обрюзгший мужчина с грязными волосами водил кончиком ножа по дереву. Он очень ждал, когда же приведут палача для допроса - палач любил выпить, и после того, как пленников пытками доведут до смерти или безумия, они обязательно выпьют дешёвого прокисшего эля, нисколько не стесняясь трупов возле себя.       Возле стены, там, где почти не было видно света свечи, сидела женщина. На ней было рваное платье, которое она когда-то сшила своими руками, её тёмные волосы были испачканы кровью. Лицом она уткнулась в колени, покрытые кровоподтёками и ссадинами, чтобы не видеть лица других осуждённых. Кто-то шептал слова горячей молитвы, кто-то рыдал, но она знала, что никто их не услышат и никто им не поможет. Они умрут.       Раны на её руках и лице медленно начали затягиваться, но тяжёлые цепи по-прежнему сковывали её движения. Будь она прежней знахаркой, она бы вылечила многие раны своими травами, но теперь она ведьма, осуждена за колдовство, и никогда больше не сможет помочь людям. Своей добротой и любовью она уже обрекла себя: сварив целебное снадобье для больной женщины, она ей сразу сказала, что оно поможет лишь в том случае, если принимать его ежедневно и долго, но женщина ослушалась, ей не понравился горький вкус лекарства. Выпив его два раза, она прекратила его приём, а потом умерла. А безутешный муж пришёл к деревенскому старосте... Она уже не помнила, как и кому когда-то помешала, кому не помогла, где оступилась. Её осудили и никто за неё не заступился, всё поселение провожало её мрачными взглядами, среди которых был и спасённый ребёнок от укуса змеи, и женщина, с её помощью пережившая тяжелейшие роды, и мужчина с забинтованными рёбрами после удара лошади... И теперь она томилась в клетке вместе с осуждёнными со всех концов страны, ожидая казни.       Сидевший охранник вскочил и раболепно поклонился входящим в тюрьму людям. Впереди всех шёл суровый мужчина в чёрном наряде с крестом, на его лице был шрам, тонкие губы исказило отвращение. Он поднял ладонь, перекрещивая себя. Позади шли другие стражники, шёл ещё один мужчина в необычной шляпе, он нёс на руках какую-то книгу. Она была вся в драгоценном металле, камнях и надписях. Женщина знала, что это были инквизиторы, но она никогда их не видела, как и не видела их книг, она только довольствовалась слухами. Если бы осуждённые умели читать, они бы прочли на ней надпись: "Молот Ведьм".

***

- Отец Доминик, эта женщина осуждена за колдовство и за связь с дьяволом. Пожилой инквизитор дочитал последние слова молитвы над умирающим юношей - его пытками довели до смерти за то, что однажды ночью увидели его на кладбище, оскверняющим могилы. - Стало быть, это ведьма, - мужчина, подобрав полы сутаны, сел обратно на деревянный стул и подозвал к себе Стефана, молодого ученика. - Ты имела связь с дьяволом? - спросил пожилой инквизитор, всматриваясь в глаза женщины. Они горели честностью и искренностью, но голос её был полон безнадёжности, он был спокоен и тих: - Нет, святой отец. Я пыталась спасти женщину от смерти, приготовила для неё лекарство, но... - Ведьма! - прервал её ответ инквизитор Стефан гневным выкриком. Доминик строго посмотрел на ученика: - Обожди, сначала мы должны узнать, в чём её грех. Рассказывай дальше, дочь моя. Женщина, утерев кровь с лица, продолжила: - Я пыталась спасти женщину от смерти и приготовила для неё лекарство, которое она должна была принимать строго в одно и то же время и ни в коем случае не прекращать его пить, это особая трава, её очень сложно найти... Я предупредила её, что если она не будет пить отвар, то умрёт, но ей не понравилась горечь и она отказалась от него, а через пару недель умерла. Её муж сначала избил меня, потом выволок на улицу за волосы и меня повели на судилище... - её глаза влажно заблестели, она всхлипнула. - Где же твой муж, где твои дети? - женщина подняла лицо и посмотрела в глаза инквизитора: - Умерли от чумы, одна я осталась. Тогда пострадали слишком многие, я пыталась их спасти, но не смогла. Они теперь ждут меня на деревенском кладбище. После этого я поняла, что мой смысл жизни - помогать другим, но видимо, я ошибалась, - ведьма закрыла лицо руками, прячась от нескромных глаз стражников и инквизиторов-фанатиков. Палач и охранник уже предвкушали, когда её разденут и будут сечь плетью, им доставляло удовольствие смотреть не только на женское тело, но и слушать крики еретиков. - Она не ведьма, - поднялся со стула инквизитор. - Как это? - опешило собравшееся вороньё. - Метла её не поднимет, она весит для неё много, кроме того мужчины против неё свидетельств нет, и к тому же, - мужчина резко схватил её руку и вложил в неё свой крест, - Крест не причинил ей вреда. Уверен, что и святая вода тоже не причинит. - Учитель, давайте её испытаем, посадим на стул утопленницы. Или попросим палача сечь её до тех пор, пока из её поганого рта не вырвутся слова признания в колдовстве. - Ты слишком юн, Стефан, чтобы что-то знать и судить о людях, ты умеешь наказывать еретиков, но это не тот случай. Уверен, что в её домике нет гримуаров, зато есть Распятие и лживые неблагодарные соседи. Отведите её в другую камеру, я потом побеседую с ней ещё раз.        Отец Доминик давно был инквизитором, достаточно, чтобы научиться определять, что есть ложь, а что правда. Он убивал мечом и сжигал на костре женщин, поедавших своих детей, наказывал мужчин, оскверняющих кладбища чернокнижием, тех убогих, кто посмел украсть последний крест у нищего и осквернить его, тех, кто сжигал церкви, перед этим заперев людей в ней. Уже тридцать лет он работал в Инквизитории, имел дела и с продажными кардиналами, которые плели сети заговоров и интриг получше, чем пауки, и с братьями, которые обожали сжигать учёных, осмеивающих Господа. Женщине развязали ноги, она рухнула на колени перед Домиником и поцеловала его руку, оставляя на кожаной перчатке кровавый след. Потом она встала и, пошатываясь, побрела подальше от допроса, туда, куда её подгонял стражник. Но он так и не научился видеть ложь в своих ближних. - Следующее дело: эта старуха убила свою дочь, чтобы взять её кровь и приготовить эликсир молодости при помощи чёрной магии. Возле ног инквизиторов промелькнуло что-то чёрное и прыгнуло на руки осуждённой старухи. - Ведьмин кот! - перекрестился Стефан, плюнув в сторону женщины с котом. - Это моя кошечка, она чёрная, да, но она не виновата, она меня любит, - ласково погладила детоубийца животное. - Дочь убила, а кошку гладишь, - наклонил голову Доминик. - Ведьма! Кошку не трогать, это обычное животное, которое ищет пропитание. Один из стражников схватил кошку за шиворот и выпустил в коридоре. Жалобно мяукнув, она убежала, поджав уши. - Допрашивать не будем, в её возрасте это бесполезно. Приговариваю к аутодафе! - писец заскрипел пером, записывая допрос, старуха злобно зашипела на инквизитора: - Сучий ты выблядок, девку передо мной оправдал, небось детей ей сделать захотел, да? Будь я помоложе, если бы моё средство подействовало, ты бы оправдал и меня, отродье! Стефан, не давая ей договорить, махнул рукой палачу и тот ударил её в висок, старая женщина упала под ноги инквизиторам, неестественно изогнувшись - её руки и ноги были связаны. - Молодец, сын мой, ведьму слушать очень опасно, - кивнул ученику Доминик и допрос продолжился.