Семья есть семья

Сегодня Мэри проснулась рано. Так как Люда Мэй постоянно поднимала её с утра пораньше, девушка теперь уже привыкла вставать сама, хоть всегда и была жаворонком. Поднявшись с кровати, Мэри надела одно из платьев, которое принесла хозяйка. План побега до сих пор не удавался, как ей того хотелось. Прошли недели, и ни одна душа не явилась на поиски Мэри или её друзей. Она уже потеряла чувство времени, но Хойт недавно принёс в дом календарь, и Мэри узнала, что сейчас уже середина сентября. Господи, уже столько времени прошло? – мысленно вопрошала она. Она, Карен и Грег проезжали по этим местам третьего июля, и Мэри это точно помнила, так как у Грега было несколько свободных дней. Томас был с ней ласков всё это время, даже если девушка боролась и не желала быть с ним. Люда Мэй рассказывала, как она поняла, что Томас полюбил Мэри. Она и Хойт постоянно поддразнивали их вопросами, когда же Томас станет отцом. И тогда-то девушку вдруг осенило. Когда у меня последний раз были... – пыталась вспомнить Мэри. Её сердце будто остановилось в этот момент. Она стала считать дни, и последний раз, который она помнила, пришёлся на середину июня. Не может быть... – мысленно сказала она себе. У Мэри были признаки и симптомы на первых неделях беременности. Тут из кухни раздался голос Люды Мэй: - Дорогая, ты идёшь? Мэри отправилась в ванную и несколько раз ополоснула лицо. Она всегда ценила освежающую воду. По крайней мере, они не были настолько “старомодными”. Девушка несколько раз плеснула воду себе на лицо и взглянула на себя в зеркало. Её лицо было красным от расстройства, и она старалась успокоиться. - Одну минуту! – крикнула Мэри, затаив дыхание. После этого она спустилась на кухню, где увидела за столом Хойта и Томаса, который положил на стол свою бензопилу. - Сколько раз тебе повторять – не клади эту штуку на стол! – погрозила ему пальцем Люда Мэй. Томас лишь заворчал в ответ и убрал бензопилу со стола, положив её на пол. Когда его взгляд пал на Мэри, она застыла. Несмотря на то, как долго она уже там находилась, и сколько раз они были вместе, этот громила до сих пор пугал её. Хотя девушка боролась с ним с каждым разом всё меньше и меньше. Возможно, ей и правда было жаль его. Люда Мэй постоянно рассказывала ей истории, которым, как казалось, не было ни конца ни края. В конце концов, Томас не виноват в том, что является таким, какой он есть. Мэри медленно подошла к плите и наполнила тарелку съестным. К мясу она ни за что не прикасалась. Она ела только то, что могла узнать. - Взгляни-ка на неё, Томас. Прямо сияет, будучи рядом с тобой! – смеялся Хойт, и Мэри почувствовала, как её лицо стало ещё более красным. Люда Мэй улыбнулась и сделала задумчивое лицо, будто размышляя о чём-то. - Это верно, сынок. А теперь ешь, - сказала она, сев за стол, и Мэри присоединилась к ним. Девушка ела медленно, но всё же она голодала. - Когда у тебя последний раз были критические дни? – нежно спросила Люда Мэй, улыбаясь и разрезая колбасу. Она спросила это так беспечно, будто разговор шёл о погоде. Мэри застыла, глядя в свою тарелку, но в разговор вмешался Хойт: - Чёрт подери, ма, я не хочу это слушать! Люда Мэй бросила на него грозный взгляд. - Хойт! Следи за своей речью. Если ты не хочешь слушать женский разговор, то поезжай в магазин и проверь, не нужно ли “помочь” клиентам, - с улыбкой сказала она, поправляя очки. Хойт облизал передние зубы и положил в рот очередной кусок. - Я ещё не закончил есть. Когда закончу, тогда и поеду, - сказал он. Люда Мэй кивнула. - Что ж, тогда закрой уши, - ухмыльнулась она и снова переключилась на Мэри, которая всё это время сидела неподвижно. Она уставилась на насаженный на вилку кусок съестного. Девушка пыталась просчитать дни в голове и старалась вспомнить, когда была пара дней, в которые они с Томасом не были вместе. Затем она вспомнила, что Хойт и Томас уходили навестить семью, и их не было несколько дней. - Пару недель назад, - ответила девушка, не поднимая взгляда. Люда Мэй тогда посмотрела на Томаса, который не сказал ничего. Хозяйка поняла, что это было тогда, когда Томас и Хойт отсутствовали, поэтому улыбнулась и кивнула. - Ну что же, значит, вам обоим следует пытаться как положено, - сказала она с ухмылкой, кладя в рот еду. Хойт же рассмеялся. - Тебе надо с этим управиться, парень! Чего ты ждёшь? – дразнил он Томаса, который только взглянул на него с ворчанием. И тогда, без лишних слов, Томас поднял Мэри и взвалил себе на плечо. - Вот так, парень! Бери её! – продолжал подкалывать Хойт, пока Томас отнёс девушку наверх, в спальню. Цепь звенела на её ноге, пока он не посадил её на кровать и закрыл дверь. Томас приближался к ней с таким видом, будто у него была какая-то миссия. Мэри отодвинулась к другому краю кровати и слезла с неё, поставив кровать между ней и Томасом. - Ты не должен позволять Хойту так дразнить тебя, - сказала девушка, подняв руки в оборонительной манере. Она ничего не сделала, и теперь ей придётся страдать из-за того, что Хойт был таким придурком. Томас стал обходить кровать, пока Мэри двигалась в противоположном направлении. После короткой паузы он схватил цепь и стал тянуть девушку к себе. – Ладно, ладно, погоди... – сказала она, двигаясь в его сторону, чтобы не упасть. И когда Мэри оказалась в его медвежьих объятиях, он прижал её к себе. К её удивлению, Томас снял маску, глядя в лицо девушки. Мэри никогда ещё не видела его без маски. Хоть он, наверное, уже привык к тому, что люди с криком бегут от него или дразнят, но Мэри просто стояла и смотрела на него. Его внешность не пугала девушку. И когда она не закричала и не попыталась убежать, Томас застонал и склонил голову, начав целовать её щёки и шею. Мэри чувствовала, как он вдыхал её запах, будто желая чувствовать его вечно. Одной рукой он сжал её талию, пока вторая рука занялась платьем. Томас спустил лямки с плеч девушки, а затем отпустил её, позволяя одеянию свободно пасть на пол. Он также освободил её тело от лифчика и трусиков. Мэри немного пыталась бороться, но всё, что она могла делать, это подёргиваться в его больших руках. Когда её груди были свободны от одежды, Томас опустил голову и стал целовать между её холмами, медленно двигаясь к кончикам, но так и не добравшись до них. Это ощущение дразнило девушку до невозможности, но она по-прежнему оставалась безмолвной. Вскоре Мэри почувствовала, как её подняли и снова положили на кровать. Придерживая её одной рукой, Томас стал снимать брюки. Очевидно он не доверял ей, опасаясь, что она может убежать, даже с цепью на ноге. Освободившись от одежды, он устроился поудобнее, поддерживая себя рукой, и вошёл в её тёплое лоно. Мэри взвизгнула, но всё было не так плохо, как раньше. Его размер был больше, чем у любого из мужчин, которых она видела в своей жизни, и полностью соответствовал его росту и телосложению. Томас двигался, пока не испустил стон. Придерживая её бёдра, он стал двигаться сильнее и увереннее. Мэри была близка к пику, хоть и желала отрицать это. Однако для неё это было уже чересчур. Чувствуя, как волны жара в её теле нарастали, девушка наконец издала тихий стон, что только подстрекало Томаса. Он вколачивался в неё быстро и жёстко, поддерживая точный ритм, и с каждым толчком он попадал по чувствительной точке. Мэри кончила ещё несколько раз до того, как смогла это осознать. Её ногти впились в его плоть, и девушка старалась сдержаться. Если она сдалась, то это означало, что её разум был повреждён, и её никогда не найдут. Наконец Томас громко застонал. Его тело напряглось и подёргивалось, извергая семя в лоно женщины. Мэри была почти уверена, что его намерения стать отцом осуществились, но он этого не знал, поэтому думал, что сейчас был очередной шанс. Тело девушки дрожало от напряжения, и Томас поддерживал свой вес локтями, чтобы не упасть на неё. Его голова оказалась у её волос, и Томас глубоко вдохнул их запах, лаская её при этом. Тогда он слез с неё и оделся. Через минуту Мэри тоже оделась и привела в порядок волосы. Томас надел маску, крепко обнял девушку, а затем вышел из комнаты. Мэри потёрла рукой лицо и спустилась вниз. До её ушей донеслись грубые комментарии Хойта, который вскоре вышел из дома в сопровождении Томаса. - А ты полна сюрпризов, дорогая, - сказала Люда Мэй, когда Мэри пришла на кухню. - О чём вы? – спросила девушка, и хозяйка покачала головой. - Ах, будто ты не знаешь. Ты даже не шелохнулась, когда Томас снял маску, - ответила Люда Мэй, с гордой улыбкой матери на лице. - Ну, он не первый в моей жизни человек с... повреждениями лица, - сказала Мэри, боясь обидеть Люду Мэй или ещё кого-нибудь. – Мне приходилось работать с человеком, у которого почти полностью обгорело лицо, когда он спасал свою жену и ребёнка из горящего дома. Пожарные даже уже не рисковали туда заходить, но он сделал это. Он вытащил своих родных, но большая часть его лица сильно обгорела. Люда Мэй улыбнулась и кивнула: - Ребята пошли рубить дрова. Почему бы нам в это время не поговорить по-женски? Мэри кивнула и последовала за Людoй Мэй на крыльцо, где лежали принадлежности для вышивания. Хозяйка села, взяв в руки пяльца для вышивания и принялась за работу. Мэри взяла ещё одно пяльце и тоже стала вышивать. - Ты умеешь вышивать? – спросила Люда Мэй, глядя на девушку так, будто обнаружила скрытое сокровище. Мэри кивнула, но глаз не подняла. - Да, я научилась этому у своей бабушки. Она учила меня шить... и всякое тому подобное. Мэри чуть не назвала это занятием для стариков, но промолчала. И пока обе женщины какое-то время вышивали, Люда Мэй снова заговорила: - Надо будет следить за твоими “делами”, - сказала она, намекая на менструальный цикл Мэри. Девушка застыла, чувствуя, как кровь в её жилах остыла, но виду не подавала. - Зачем? – спросила она, и Люда Мэй захихикала: - Чтобы знать, обзаведётесь ли вы вскоре детишками, дорогая. Мэри сглотнула, но всё ещё не поднимала глаз. - Я... дам вам знать. Сердце девушки билось так быстро, что она чуть не лишилась чувств. Как далеко может пойти Люда Мэй, чтобы узнать, не лжёт ли Мэри? Она знала, что пройдёт немного времени, и возникнут подозрения. Почему я скрываю это? – мысленно спросила сама себя Мэри, и единственным логичным объяснением могло быть желание защитить ребёнка от этой семьи, от рождения в этой семье, желание не допустить, чтобы он был частью этой семьи. Ей надо бежать отсюда... и как можно скорее.