— не бойся, я тебя держу — а толку, ты ведь тоже падаешь
День был паршивым, и Сэм с самого его начала знал, что ничего хорошего ждать не стоит. С самого начала — с того часа, как позвонил Адам и сообщил, что Настя сломала ногу, и их ждать не стоит. Какого чёрта, правда, Миллиган перешёл на «мы» и не может сам приехать, Винчестер не знал, но постарался унять разгулявшиеся нервы и вспомнить, что именно он, Сэм, ратовал за желание младшего брата и его подружки окунуться в «обычную» жизнь и возобновить высшее образование, и именно потому, что Сэм был самым здравомыслящим, Адам и доверил ему эту «тайну». Здравомыслие не позволило среднему Винчестеру спустить пар на младшего брата. Адам, конечно, порадовался известию о возвращении Елены, пообещал, что как только, так сразу приедет, заверил, что безумно рад, но Сэму чудилась фальшь — ему везде чудилась фальшь, даже в самом возвращении Елены. Но… здравомыслие. Он честно пытался мыслить здраво, но непонятный страх и дикая тревога за состояние Сингер не давали ему успокоиться ни на секунду, а то, что нельзя было обнять Елену и вытравить из неё всю боль, просто выводило. Что брат, что девушка… Он никогда не был в состоянии избавить их от Ада. И… Люцифер. Сэм не дурак — в голове как-то сама собой выстроилась простейшая цепочка фактов. Цепочка, которая, без сомнений, ещё два с лишним месяца назад выстроилась в голове хмурой и нервной Беатрис, что всё это время штудировала литературу разной степени древности; Сэму бы просто поинтересоваться тем, что сестра Елены исследовала, и он понял бы всё намного раньше. Люцифер… Ангелы послали Елену в Ад за ним. Что-то тёмное, болезненное переворачивалось в груди Сэма, и охотнику бы озаботиться приближающийся катастрофой, но мешанина из странных чувств не давала Винчестеру мыслить, чёрт подери, здраво. Как? Зачем? Почему? Каким образом он жив? На кой чёрт?.. День был паршивым, Елены не было видно, и когда из воздуха в гостиную выпали два тела, Сэм лишь отстранённо чертыхнулся. — Сюда, — взъерошенный воробьём Бальтазар с молодецкого размаха отправил пожёванную бумажку Дину в лицо. — Здесь произойдёт… — такой же взъерошенный Кастиэль хмуро уставился на брата. — …что бы там не происходило, — Серафим рассеянно запустил пятерню в волосы. — Мы так и не смогли выяснить… — …причину, почему пернатыми собачками мотыляемся от вас в Пекло и обратно, — закончил за него Бальтазар. — Чёрт бы вас побрал. Это всё? Мне ещё в Пошли-вы-ленд прятаться, так что… Сэм до сих пор не очень понимал, каким образом Кас ухитрился втянуть Бальтазара в свои шпионские игры, но оба уже как пару месяцев пытаются узнать, что задумали Ангелы. Что-то у них вышло: пернатые, как поняли охотники, разделились на несколько лагерей, и как раз в один из таких два Серафима и вошли на птичьих правах — узнать про грядущее не узнали, но крупицы информации выведали, включая адрес где-то в Канзасе. — Наверху идут волнения, — рассказывал Кастиэль, не обращая внимания на недовольно бормочущего проклятия товарища — тому вообще сидеть бы в подполье и попивать винцо, но Бальтазар неожиданно оказался верным другом. — Нам удалось связаться с теми Ангелами, что не были вовлечены в охоту на меня, так что это почти безопасно. Если произойдёт нечто… грандиозное, мы узнаем. «Почти безопасно» заставило Каса и Бальтазара пару раз удирать, прятаться и сражаться, но про «грандиозное» они всё же как-то вызнали, адрес чего теперь и имелся на руках охотников. Елены не было. Сэм думал, что она никогда и ни за что не пропустила бы подобную заварушку, но факт был налицо: Чистилище открывалось, а Елены не было. Если она спустилась в Ад за Люцифером, что никак не хотело укладываться в мозгу Сэма, то она сейчас… — Сэм, — рявкнул откуда-то Бобби, и Винчестер пришёл в себя. На «дело» их отправилось пятеро, и все пять тут же вышли из строя; кто же знал, что Кроули скорешится с Архангелом? Сэм обессиленно стукнулся затылком о холодный кафель; перед глазами поочерёдно проплыли картинки того, как они сюда добирались — преодолели заслон из демонов, проскользнули, благодаря Касу, мимо нескольких Ангелов, пробрались в старую лабораторию, и… Никто не предполагал подобного исхода. Почему-то с расчётом только на Кроули и какого-нибудь внештатного Ангела они так облажались, что даже смерть Короля Ада, быстрая и бесславная, воспринялась как-то… криво. — Винчестеры, — протянул Рафаил, лениво разглядывая раскиданных по заброшенной лаборатории охотников. — И их подпевалы. Никак не могу понять, на что вы рассчитывали? — На то, что ты совесть поимеешь, — крякнул Дин, держась за разбитую голову. — Поглотить души? Серьёзно? Тебя в детстве роняли, Рафаил? Одно движение пальцем, и голова Винчестера вновь встретилась с полом. Кастиэль, распластавшийся неподалёку, дёрнулся, не в силах противостоять старшему брату. — Даже не пытайся, Кастиэль, — протянул Архангел. — Вы, непокорные Серафимы, должны знать своё место. — Зачем ты это делаешь? — Сэм не играл — ему действительно было почти любопытно. Если от Кроули он чего-то подобного ожидал, то один из Архангелов — последний, кого охотник рассчитывал увидеть в сговоре с Королём Ада. — Кроули — ясно, но ты? Невыразительный взгляд четвёртого Архангела остановился на среднем Винчестере. — И даже это, — охотник дёрнул рукой в сторону кровавой каши, что ещё пять минут назад была демоном. — Зачем надо было вступать в сговор с Кроули, а потом убивать его? — Он полезен, — Рафаил безразлично пожал плечами. — Был. Знаешь, Винчестер, если Кроули что-то нужно, он этого достигнет. Именно поэтому он был мне нужен, и перестал теперь, когда дело сделано. Кроули делал всю грязную работу, у меня же были свои заботы. — Какие? — настаивал Сэм. — Всё пошло по сценарию! Что тебе ещё нужно? — О, — губы Рафаила растянулись в неприятной улыбке. — Всё пошло далеко не по сценарию. Видишь ли, Бог покинул нас. Ему плевать, а Михаил не понимает этого. Чего у моего брата не отнять, так это слепой веры каждому слову «свыше». Но он не понимает, что то, что он творит, не есть воля Господа! — рявкнул Архангел; комната заходила ходуном, и Ирина, вжатая в стену между Сэмом и Бобби, вздрогнула. Клинок, до которого она успела дотянуться самыми кончиками пальцев, со звоном покатился к бесчувственному Дину. — Воля Господа — Апокалипсис, настоящая битва между Михаилом и Люцифером, которая подарила бы нам Рай! Это — Его Слово, Его предрекание! То, о чём Он знал ещё в Начале! Здесь нет места никаким человеческим девкам и вам, не исполняющим отведённых вам ролей! — Брат, — темнота на лестнице, ведшей к дверям, всколыхнулась. — У тебя устаревшие сведения. Сэм моргнул; за спиной Рафаила возник Габриэль, тут же вцепившийся Архангелу в плечо. Из ниоткуда вдруг выскочила Елена — перекувырнувшись в воздухе, она подлетела к Рафаилу и схватила его за грудки, тряхнув волосами; они, теперь короткие, завились сильнее, чем когда-либо, делая девушку почти по-детски милой. Мгновение, одну долю секунды она смотрела на Сэма, и на лице её отражалась печаль, а затем её взгляд заволокло красным. — Сэмми, — почти ласково протянул Люцифер, кривя губы Елены в улыбке. — Говорят, ты нам больше не нужен. Что-то с треском оборвалось в груди Сэма и кануло в беспросветную тьму. — Ты вознамерился стать Богом, поглотив души Чистилища? — вкрадчиво поинтересовался Михаил, спускаясь с лестницы. — Хочешь пойти против воли Отца? — Иронично, правда? — заметил Сатана, сверкнув глазами, полными неприязни, в сторону старшего брата. — Не сейчас, Люцифер, — холодно оборвал его Архистратиг. — Вы опустились, — с отвращением выплюнул Рафаил, впрочем, не делая никаких попыток вырваться из захвата братьев. — Посмотрите на себя, спутались с падалью! Это не то, что имел в виду Отец! Не то, что было предречено! Я это исправлю. Я стану Богом, лучшим, таким, каким Отец когда-то был! — Ты берёшь на себя слишком много, — Михаил сомкнул пальцы на горле Архангела. — Я тебе не позволю. — Поздно, — усмехнулся Рафаил. И всё поглотил свет.***
— Пиздец! Я, уже готовая к смерти, ощутила сильный рывок, а потом обнаружила себя лежащей на чём-то холодном. «Пол», — иронично подсказал внутренний голос, и я распахнула глаза, уставившись в сводчатый потолок… церкви? Монастыря? Какого чёрта? Я перенёс нас, — хрипло сообщил Люцифер. Я чувствовала, что ему досталось сильнее — сгоревшие крылья Падшего сводило резкой болью, эхом отдающейся в моих. — Могу поспорить, Михаил с Габриэлем тоже сбежали прежде, чем эго моего младшего братца взорвало бы нас к чертям. — Но почему опять монастырь, — едва шевеля губами, спросила я. Понятия не имею, — хмыкнул Люцифер мрачно. — Погода нелётная, прицелиться не успел. Я скосила взгляд, наконец замечая людей, собиравшихся вокруг. Из нечётко долетавших до меня шепотков я поняла, что разговаривают на итальянском — мы в Рим угодили, что ли? В Рим, — подтвердил Люцифер. Жопа. Зрение постепенно нормализовалось, и я разглядела свои крылья, разметавшиеся по скамьям; лежала я между ними в жутковатой карикатуре на Христа, раскинув руки и сведённые судорогой ноги. Люди вокруг крестились и тихо переговаривались, разглядывая мерцающие тусклым светом перья. Это как так нас жмыхнуло-то? Это, — на краю сознания почувствовалось едва заметное смятение Падшего. — Мои?.. Крылья. Я попыталась сесть, болезненно поведя плечами с целью спрятать лишние конечности, но потуга успехом не увенчалась. Чуть осмелевшие люди потянулись ко мне, наверное, чтобы коснуться «посланника Божьего», и я тут же вспотела, едва подавив порыв сжаться в комок. Глаза мгновенно наполнились алым цветом Люцифера; сознание легко, словно пёрышко, коснулось еле различимое желание… защитить? — Прочь, — послышалось сверху. Я подняла взгляд, ловя в фокус сосредоточенного Михаила, появившегося среди собравшейся толпы. Люди тут же попятились. — Елена, Люцифер, скорее, — он протянул руку и, не дожидаясь, когда мы пошлём его куда подальше, дотронулся до моего плеча. В следующий миг мир резко схлопнулся, и меня сжало со всех сторон так, что дышать стало тяжело. Ощущения усугублялись тем, что обнаружила я себя притиснутой вплотную к Габриэлю и Михаилу; в портативной, по ощущениям, коробке, в которой мы все находились, и кота посадить было негде. Но это оказалось цветочками: в следующий миг меня будто напополам разделили — Люцифер «выпал» из моего тела, и полупрозрачное пространство резко растянулось, как резина, утягиваясь внизу, где находились мы, настолько, что рёбра затрещали. — Люцифер, мать твою, похудей, — прокряхтел Габриэль, щурясь в циклопическую фигуру Падшего. — Всё прикрытие нам к хренам своей тушей разорвёшь. Я, раскрыв рот, пялилась на истинный лик и величину Люцифера. Свет почти ослеплял; размерами он был даже выше Михаила, и я на мгновение утонула в голубизне его глаз. Долго, впрочем, наслаждаться ликом Падшего я не смогла. — Пошёл ты, Габриэль, — рыкнул Дьявол, и через секунду приобрёл очертания Ника; пространство выровнялось, и ощущение, будто тебя каток переехал, сошло на нет. Я, вытянув губы в трубочку, быстро окинула взглядом товарищей по несчастью, и подавила вибрирующий смешок, зародившийся где-то в животе — беря во внимание и Ад, никогда в более странной компании не заседала. Все мы сидели кружком, как у костра, впритык друг к другу и сгорбившись над небольшим пяточком в центре, где стоял Люцифер, сильнее всех распространяющий атмосферу убийства. Атмосфера в принципе была натянутой настолько, что хоть зубами скрежещи — вот-вот кого-нибудь, да порешают. «Лен, Лен, — влез обмахивающийся томиком «Войны и Мира» внутренний голос. — Го ставки, когда пассивная агрессия станет активной, и нас забрызгает архангельскими кишками, а?» Окстись, окаянный, и так дело труба. «Ставлю на Люцифера». Договорились. Само пространство было странным, будто затянутым туманом, и на взгляд казалось бесконечным, вот только на ощупь представляло собой куб с не мягкими и не твёрдыми невидимыми стенами, стесняющими нас со всех сторон. Места было так мало, что приходилось сидеть чуть ли не друг на друге, съёжившись и почти утыкаясь носами в колени пышущего яростью Падшего, так и возвышающегося в середине. — Ну что, товарищи оперённые, — сипло выдохнула я. — Кто объяснит, куда попала наша ахалай-махалай компашка? Ответа я не ждала, и мозг загрузило насущными вопросами — проблемой Рафаила и моей семьи. Во-первых, какого чёрта? Я помнила, что Архангел присутствовал при открытии Чистилища, но Кас его, став богом, тут же убил. Как так получилось, что Рафаил восстал против собственного брата и возжелал сделать всё по-своему? Что за фигня, а, главное, как Михаил со своими грандиозными планами по доведению меня до ручки, ухитрился всё это прохлопать? Ведь Рафаил скорее всего перетянул на свою сторону часть штатных Ангелов… — Я называю это «Не-пространством», — нарушил звенящую тишину Архистратиг. Воздух уже начинал трещать от скопившейся агрессии. — Пространство без времени и материи. И что, вашу мать, станет с моей семьёй, пока я торчу в этом «Не-пространстве»? — С твоей семьёй ничего не случится. Мой брат подвергся греху гордости, и вряд ли воспримет… букашек, как угрозу, — пояснил Михаил. — Ты, как я посмотрю, в этом шаришь, — проворчала я. — Так, погоди, — голос отвесил мозгу пендель с вертухи, и я очнулась. — Ты реально отвечаешь на мой вопрос? Даже не маринуешь перед сим событием в собственных мыслях, и не отправляешь снова в Ад? — Михаил, чьё удивительно спокойное лицо возвышалось над моим правым плечом, склонил голову набок. Габриэль слева задумчиво скрёб в затылке, переводя взгляд с одного присутствующего на другого. — Ахренеть. — Я считаю, тебе следует знать о том, где ты находишься, — снисходительно заметил Архистратиг, катализируя во мне желание вмазать хорошенько по возвышенной физиономии. Люцифер, кажется, был со мной полностью солидарен, даром только, что в этом спичечном коробке удар в морду ближнего своего почти наверняка вернётся бумерангом. — Хорошо объясняешь, братец, — влез Трикстер, разряжая обстановку. Я скосила взгляд, не уверенная, как должна реагировать на Фокусника — сложившиеся обстоятельства, должно быть, требовали от меня не рефлексировать понапрасну. «Ты по жизни рефлексируешь, — оповестил голос. — И в основном понапрасну». — С чувством и доступно. Всем сразу стало ясно, о чём ты толкуешь, — я, наверное, должна была почувствовать неловкость от мысли о том, что в ситуации не шарю я одна, но как-то не срослось. — Это пространство, находящееся вне Земных Параллелей, — внезапно негромко объяснил Люцифер, и я вздрогнула. Поднять на него взгляд оказалось делом непростым, но сегодня у нас всё наперекосяк — неоднозначные чувства при нахождении в непосредственной близости сразу с тремя Архангелами заставляли мысли водить в голове наркотические хороводы, и думать здраво не получалось. — Здесь нет времени и пространства, какими их знаешь ты. Ангелы иногда использовали его, чтобы, так сказать, отдохнуть — здесь привычное ощущение времени и самого себя искривляется, и Ангелы даже могут спать. В принципе, ни для чего, кроме как сна, это место не годится: если находиться здесь достаточно долго, ты начинаешь постепенно терять силы, становясь похожим на человека; испытываешь голод, жажду и так далее. Здесь даже посидеть нормально, — Падший почти по-детски двинул ступнёй в ногу Михаила и опустился между мной и Габриэлем. — Нельзя, ибо конечности затекают. По-человечески… отвратительно. — Ты просто не понимаешь это место, — заметил Габриэль. Он с видимым трудом перевёл взгляд с брата на меня и выразительно выгнул бровь. — Я бывал тут чаще. Ты ослабеваешь, да, если не спишь, но здесь можно открыть «окна» на Землю, — Трикстер задумчиво постучал по «стене» костяшками кулака. — И наблюдать за ней. В разные времена, раз уж мы находимся в месте-без-времени. Бывает интересно. Голова начала наливаться тупой болью. Кажется, то, где я нахожусь, находится где-то за пределами моего понимания. — И Рафаил не может нас здесь найти? — выдала я первое, что скалькулировалось в отказывающем работать нормально мозгу. — Может, — поправил Михаил. — Только, даже имея силу Бога, ему придётся искать нас «вручную». Это место плохо изучено, и для «ока», которое используем мы для поиска существ, оно как бельмо. — Я тут жопу свою от Отца прятал когда-то, — ввернул Габриэль. Я вновь зависла, вспоминая, когда заслужила адекватные ответы, без увёрток и «миссий свыше», требующих держать всё в тайне. Тёмная мыслишка больно кольнула — неужели я теперь больше Ангел, чем человек, посему и заслуживаю доверия? Чёрт подери, всё должно было пойти не так. Я совсем не предполагала, что место Каса, как в сериале, займёт Рафаил с его ебанутыми планами, и всё обернётся… вот так. Мотивы Кроули я вполне понимала, его положение шатко, как никогда, но не догоняла, как он мог не спрогнозировать подставу от сволочного Архангела — или всё же спрогнозировал и сбежал, подстроив смерть? Нет, вряд ли; если Рафаил к нашему приходу уже поглотил души, он должен был знать, что Кроули мёртв наверняка. — Во всяком случае, — я тяжело вздохнула, потерев переносицу. — Господа присяжные и заседатели. Что делать-то будем? Я так понимаю, едва мы сунем нос на Землю, Рафи нас тут же схапает, меня с Габриэлем, скорее всего, убьёт, а вас понапихает в Винчестеров и заставит разыгрывать прошлые заслуги. — Брат поддался гордыни… — печально произнёс Архистратиг. — Странно, что ты только сейчас это заметил, — фыркнул Люцифер. — Люцифер… — Даже, — тот поднял руку, и глаза его налились алым. — Не обращайся ко мне. Я потерял веру в тебя, брат. Не смей даже говорить со мной. — Народ, — вмешался Габриэль, не давая продолжить разговор, и выразительно сверкнул глазами на старших братьев. — Насчёт того, что делать дальше. У меня есть план.***
— Сэмми, мать твою, это не твою башку познакомили с полом аж два раза, очнись! Сэм болезненно вздрогнул и рассеянно уставился на Ирину — та, внезапно оказавшись в центре внимания, нервно постукивала пальцем по столу и расфокусировано пялилась перед собой, пытаясь вспомнить всё, что от неё требовалось. — Что с тобой? — настаивал Дин, от души двинув в братскую ногу кулаком. — Понимаю, дело — жопа, и нам бы сейчас напиваться с горя, но, эй, где боевой настрой? Средний Винчестер вымученно улыбнулся. — Не помню, — сдалась Ирина. — В другой хронологии это был Кас, а не Рафаил, но как вы с этим разобрались — не помню. — Почему Кас? — нахмурился Дин. — Каким образом? Хочешь сказать, он предал нас и встал на сторону Кроули? Он не мог. — Ну, во-первых, в той хронологии вы не были в отношениях, — с тонким намёком на иронию сообщила женщина. — А ты периодически вёл себя как кусок говна. Разговорами ситуацию решать вы не умеете. А если по делу, то Михаил с Люцифером сидели в Клетке, а Рафаил… да! По сути, Рафаил пытался добиться того же, что сейчас, но власти у него было больше — всё же, последний Архангел, который остался на Небесах. Сейчас всё иначе хотя бы потому, что Михаил не в Клетке, а Рафаил явно сбрендил. — Расскажи, чем именно наши линии отличаются, — негромко попросил Сэм. Голова раскалывалась адски. — Ну… — Ирина со странным пониманием посмотрела на Винчестера, и у того ёкнуло в груди. — Кас вытащил тебя из Клетки сразу, но без души. Она год приходилась игрушкой для озлобленных Архангелов, поэтому, когда Дин её тебе вернул, ты был до основания сломлен и страдал от… Страдал, в общем. Плохо тебе было, очень, — охотница неуверенно улыбнулась. — Но здесь у вас получилось сделать так, чтобы ты не познал Ад. Это хорошо, так ведь? У Елены. У Елены получилось сделать так, чтобы Сэм не познал Ад. От этой мысли почему-то стало только гаже. — Мне надо найти Бобби, — Ирина, явно спешащая уйти от деликатных бесед, торопливо поднялась из-за стола и направилась к лестнице в подвал. — Надо решить, что делать дальше. Минут пять, пока её шаги были ещё слышны, все молчали, а потом Дин не выдержал: — Сэм, — охотник решительно поднялся с кровати и встал перед братом, опёршись задницей об угол стола Бобби. — В чём дело? Сэм молчал. Что сказать? Что у Елены нездоровая привязанность к Сатане, поэтому она пережила чёртов Ад, чтобы его вытащить? Или что Ангелы ахренели настолько, что решили воскресить Сатану для того, чтобы испытать Сингер на прочность? Или кого они там на прочность испытывать вознамерились — Елену или самого Люцифера? Ситуация дикая до опупения, а это Сэм ещё не брал во внимание ошизевшего Архангела, поглотившего, мать их, целое Чистилище, чтобы устроить театральную постановку, которая сорвалась два года назад их, Винчестеровскими, стараниями. — Люцифер, — слова вырвались прежде, чем охотник успел их обдумать. — Жив. Елена… Ад… Он был в Клетке. И Елена… Договаривать он не стал — и так всё ясно. Дин молчал полных десять минут. Затем встал, прошёлся до кухни и обратно, и вдруг двинул кулаками по столу так, что лежавшие там книги попадали на пол. — Так и знал, что нечто такое… — охотник почти захлебнулся. — Блять! Я убью её! Люцифер, твою мать! — Дин… — Не Динкай мне! — рявкнул Винчестер. — Будто мало нам напастей! Сатана, блять, сука, Сэм, какого чёрта?! — Я не знаю, — Сэм почувствовал приступ почти истеричного смеха. — Не знаю, Дин! Хватит орать и сядь! Охотник, ошарашенный, с размаху опустился на стоящий тут же стул. — Блять, я верил ей, — Дин сцепил руки перед собой и уставился на них, яростно скрипя зубами. В груди у него разливалось неприятное чувство предательства — теперь уже полноценного. Мир и так на краю гибели из-за придурошного Архангела, а она… выпустила Сатану! Хер с ним, с Астаротом, самого Сатану! — Думал, она просто… Я же тоже был в Аду! Но ради такого… — Дин, — внезапно вмешался Кастиэль, до этого молчаливо стоящий неподалёку. — Она пришла тогда к Михаилу из-за меня. — Что? — одновременно подняли головы братья. — Это случилось, когда я погиб, если помните, — глухо пояснил Серафим. — Перед тем, как её сослали в Ад, она явилась к Михаилу исключительно для того, чтобы он вернул меня. Она не знала, что он потребует взамен. — Винчестеры, раскрыв рты, пялились на Ангела, и тот вздохнул. — Конечно, мы смогли бы сбежать, наверное… Но изначально она хотела только вернуть меня. — Ты знал? — хрипло спросил Сэм. — Знал всё это время? И не сказал? — Она заставила меня пообещать, — обронил Кас тихо. — Я не мог сказать. Беатрис Сингер догадалась сама и работала всё это время для того, чтобы Елена могла без помех покинуть Ад, когда… когда доберётся до Люцифера. Тишина стояла звенящая. Сэм чувствовал, как мысли плавятся, роятся, как пчёлы, бьют гонгом изнутри по черепной коробке, и дико хотелось курить. Говорят, ты нам больше не нужен. Где она сейчас? Они пришли к выводу, что Михаил забрал с собой всех, кто попытался остановить Рафаила, включая Елену. Новый «Бог» там, в лаборатории, даже время на Винчестеров тратить не стал — тут же отправился за Архангелами. Так они решили. Значит, она сейчас с Люцифером? Конечно, с Люцифером, — запищал непрошенный голосок в подсознании. — Где же ей ещё быть, как не с ним? — Застрелиться и не жить. Это пиздец, — подвёл итог Дин, запуская пятерню в и без того вздыбленные волосы. — Полнейший. Лютый. Я даже не знаю, что сказать. Сраный бразильский сериал с элементами хардкора какой-то. Что делать-то теперь? У нас кроме ебанутого Архангела с бойз-бендом Чистилища в пузе теперь есть Дьявол. Ахренеть! И, главное — зачем? Ну, Елена… — Я слышал, за ним теперь будут присматривать, — добавил Кастиэль. — Ангелы… Но, главным образом, Елена. Винчестеры вновь уставились на Ангела так, будто им явился сам Бог. — Пиздец, — повторил Дин. — Я официально ничего не понимаю. Каким, нахрен, образом, можно присматривать за Сатаной? — Знаешь, — Сэм, морщась, потёр переносицу. Пчёлы никуда не исчезли, голова продолжала раскалываться — перед глазами стояла Елена. Без благодати, радостная, подпрыгивающая на месте и громко смеющаяся. Без этой лютой печали, что преследовала Сэма с того дня, как он увидел её за окнами дома. — Мне кажется, что Елена не вернулась из Ада. Ад в ней, вокруг неё. Дин, конечно, не понимал. Не знал, зачем Елене потребовалось вызволять Дьявола из Клетки. Зачем она прошла ради этого Ад. Но Сэм, Сэм-то знал. Сэм знал… Прежде, чем Дин успел спросить, что младший брат имеет в виду, в гостиную вернулись Бобби с Ириной. — Что ж, господа олухи, у меня остался один вариант, который мне совсем не нравится, но делать нечего, — начал Сингер. — Вы это, кажется, в сериале проворачивали, — вставила Ирина. — …так что пойдём по проторенной тропе, — Бобби повысил голос, перекрывая попытавшегося вставить язвительную помарочку Дина. — Попытаемся вызвать Смерть.***
Люцифер задумчиво пялился на задницу младшего брата. — Я туда не полезу, — предупредил он. — Слышь, радость моя подпалённая, — Габриэль обернулся, выразительно показав Дьяволу кулак. — Полезешь, да ещё как. Давай, шевели булками. Пришлось давить неженский гогот. — Я пойду вторым, — предложил Михаил. Вот ему, самому неискушённому в иронии ситуации, явно было до лампочки. — Можешь идти за мной. Он вообще вёл себя странно. Какая-то непонятная эмоция, которую я никак не могла разобрать, скользила во взгляде Архистратига всякий раз, когда он смотрел на меня. Подобное нервировало, но сейчас меня больше занимал факт побега из «комнаты», в которой мы находились. — Нет, — ледяным тоном ответил Люцифер. — Прекрасно, оставайся тут и хоти жрать, — внезапно отрезал Михаил и полез в портативный «тоннель» вслед за Габриэлем. Я судорожно засунула указательный палец в рот и от души вцепилась в него зубами. Ультразвуковой клёкот всё же вырвался, но я хоть попыталась. Люцифер перевёл на меня холодный взгляд. — Иди. — Чудненько, — легко согласилась я и дельфинчиком нырнула в дыру. Открывшийся вид не то, чтобы угнетал, но радужных мыслей не вызывал — вам когда-нибудь приходилось ползти носом почти в архангельский жопень? Можно было бы подождать, когда Габриэль с Михаилом уйдут чуть вперёд, но проблема была в самом пространстве: оно потихоньку сужалось, и «тоннель» — тоже, так что действовать надо быстро. Насколько быстрыми могут быть Архангелы, ползущие на карачках друг за другом, конечно. — Ну мне, по крайней мере, вид открывается вполне себе приятный, — бесстрастно оповестил сзади Люцифер. Я, подавившись, резко развернулась и красноречиво вонзилась взглядом в абсолютно серьёзное лицо Падшего. — Что? — поднял брови он. — Нетфликса в моей голове пересмотрел? — полюбопытствовала я. — Я вообще весельчак, — Сатана пожал плечами и полез в дыру. — Не видно, что ли? — Конечно, — я активно покивала, но истеричный хохот удалось подавить, не до него как-то, у нас тут Дьявол шутки шутит. Или он вознамерился окончательно выбить меня из равновесия, или человечность на него так действует — мы здесь всего ничего, а у меня уже проснулось абсолютно непривычное чувство голода. Сколько я его не ощущала, вместе с Адом двадцать пять с лишним лет? Место абсолютно неподходящее для жизни, Люцифер прав — здесь можно только спать. Даже от архангельской силы проку — чуть, есть-то хочется, а вот наколдовать жратву и Архистратиг не в состоянии. Мы доверили всё Габриэлю, он тут был не в первый раз и освоился; собственно, именно он пробил этот «тоннель», как он сказал, к «комнате», которую обустроил когда-то настолько, насколько Не-пространство позволяло. В связи с крошечными размерами прохода, ползли мы в напряжённой тишине долго, и где-то через пару часов (хотя Не-пространство не позволяло ощущать течение времени так, как я привыкла), спереди послышалась чья-то ругань, и Михаил красиво навернулся куда-то вниз. Я навернулась следом и обнаружила себя поперёк Архангела — тот снова смотрел на меня этим странным, непонятным взглядом. — Я вам не мешаю? — вкрадчиво поинтересовался Люцифер, блестя голубыми глазами из тьмы прохода. — Не мешаешь, — интересно, Михаил — тупая табуреточка, или специально выводит Падшего из себя? Я бодро вскочила с Архистратига и в который раз задумалась, когда моя жизнь свернула не туда. «С твоего рождения она свернула не туда, — подсказал внутренний голос. — И продолжает не то, что сворачивать — наворачиваться в абсолютно непредсказуемой траектории. Дубина». Я-то что? Я не заказывала блюдо из трёх дурных Архангелов, двое, как минимум, из которых почти готовы перегрызть друг другу глотки. Открывшийся вид мало чем отличался от предыдущего за исключением того, что был куда больше — Габриэль крутился неподалёку над чем-то, похожим на провалы в привычном «тумане». Приглядевшись, я увидела небольшие «экранчики» сантиметров пятьдесят в длину и тридцать — в ширину, а на них… — Ого, — булькнула я. На портативных телевизорах, «встроенных» в стены у самого пола, мелькали фрагменты жизни на Земле. Я видела каких-то незнакомых людей, разные города, страны, а на самом дальнем от меня «экране» виднелись оба Винчестера в окружении Бобби, Каса и Ирины. — Добро пожаловать в мою «Нулевую комнату», — расплылся в улыбке Трикстер.