Алек Лайтвуд/Руби. Shadowhunters/Supernatural.
20 февраля 2016 г. в 06:30
Демоница владеет тайной.
Тайной, которая ей не принадлежит, которую она украла и которая дает ей почти безграничную власть над Охотником.
Почти — потому что Алек Лайтвуд не тот, кого можно легко сломить.
Даже оказавшись в столь невыгодном, едва ли не рабском положении, Лайтвуд не теряет чувства собственного достоинства.
— Я восхищаюсь тобой, Охотник, — Руби приближается, стремительно пересекая комнату и принимая из рук нефилима сверток. — Каждое мое задание ты выполняешь в срок.
— Я не нуждаюсь в похвале от Низших, — презрительная усмешка скользит в уголках губ Лайтвуда, но он все же не усмехается ей в лицо открыто.
Это слишком опасно, а он умеет оценивать степень риска, как никто другой, и умеет верно расставлять приоритеты.
Злить демоницу — меньшее, что ему сейчас нужно.
— Твое высокомерие просто очаровательно, — Руби смеется мягким, грудным смехом и треплет Охотника по щеке, будто он какой-то мальчишка.
Лайтвуд молча сносит это унижение, но Руби не без удовольствия отмечает, что на лице его играют желваки — он изо всех сил сдерживается, чтобы не стряхнуть ее руку и, пожалуй, не вырвать ее вместе с сухожилиями.
— Мне нужно возвращаться в Институт, — говорит он, не глядя на демоницу. Он вообще редко удостаивает ее взгляда — она всего лишь Низшая, опрометчиво пытающаяся прыгнуть выше своей головы.
Пока что ей ошеломительно везет, но совсем скоро все может измениться.
И когда чаша весов качнется в его сторону (а это неизменно произойдет), Алек Лайтвуд не колеблясь выпустит стрелу с красным оперением прямо в грудь этой мерзавки.
— Встретимся здесь же, завтра, — велит ему Руби. — И принеси мне амулет, тот самый, что носит на шее Клэри Фрей.
— Как пожелаешь, госпожа, — мрачно отзывается Лайтвуд, пропитывая каждое слово злым сарказмом.
Недолго ей осталось командовать.
Пока дело касалось только его, у нее еще оставалось в запасе немного времени.
Но если она включает в игру Клэри, то это ее же фатальная ошибка.
Там, где Фрей, там — хаос и смерть.
Фрей — как ожившее проклятье.
Пожалуй, он с превеликим удовольствием выполнит это новое поручение.