Один для королей

– Какое изнасилование? — переспросил Лео, пытаясь сделать удивлённое выражение лица. – Давайте не будем ломать комедию, — сказал врач, садясь за свой стол. Прикрыв рот руками, он сделал серьёзное выражение лица. — Я не буду спрашивать, зачем и почему, меня интересует ответ на вопрос: чем вы думали в тот момент? – Как вы можете утверждать, что это сделали мы, не имея доказательств? — переспросил Рафаэль, настраиваясь на защиту собственных интересов. – Он сам рассказал, когда мы искали причину его плохого самочувствия. Во время обследования он пришёл в себя и рассказал об изнасиловании. Всё? Теперь вы не будете отрицать свою вину? — сказал врач, наблюдая некое волнение на лицах альф. – Ну и? Да, было дело, и что дальше? Будете лезть в нашу личную жизнь? — слегка осмелев, сказал Стефан. – Буду, потому как вы сделали непоправимое, от чего сейчас отказываться поздно, — сказал врач и сделал глубокий вдох, — он беременный, и пусть срок маленький, но он наотрез отказывается оставлять ребёнка. – Что? Какого ребёнка?! — вскрикнул Стефан, поднявшись с дивана. – Ну как какой? Обычный. Сейчас пройдёт обследование, скажем, сколько месяцев, — со спокойным видом проговорил врач. – Не больше месяца, недели две, может, — сказал Рафаэль, открыв на телефоне календарь. – Значит, Вы подтверждаете, что это ваш ребёнок? — спросил врач, обращаясь к нему. – Нет, не только мой, — сказал Рафаэль, посмотрев на своих друзей, которые пребывали в глубоком шоке. – Так, парня мы оставляем в больнице на какое-то время, плюс записываем к психологу. Ну и натворили же вы дел, парни, — сказал врач, медленно покидая свой кабинет и вновь скрываясь за белыми дверьми закрытого отделения. Побледневшие альфы вышли из кабинета и приземлились на скамью в коридоре. Лео сидел, сжав голову руками, медленно погружаясь в свои мысли и виня себя за содеянное. Рафаэль же откинул голову, медленно осознавая тот факт, что скоро он станет отцом. Стефан нацепил наушники и включил рок, так громко, что его музыку слышали другие альфы. Музыка отгоняла плохие мысли от альфы, и он, всё же нервничая, приводил себя и свои чувства в порядок. Тем временем за закрытыми белыми дверьми отделения Ёхан уже пришёл в себя и активно разговаривал с врачом, который недавно беседовал с альфами. Пусть через слёзы и боль, омега всё рассказал Анресу — гинекологу, которого как раз советовал Август. Пожилой врач аккуратно беседовал с омегой, пытаясь не сделать ему ещё больнее. – Сейчас мы пойдем на УЗИ, а потом мы с тобой серьёзно побеседуем, хорошо? — спросил Анрес, смотря на то, как омега вытирает слёзы и одобрительно кивает. Когда Ёхан переоделся в больничную одежду, его отвели в другое крыло больницы, где и находился кабинет узиста и гинеколога. Зайдя в тёмный кабинет, омега поморщился после того, как высокий, симпатичный альфа средних лет включил свет и вежливо попросил омегу лечь на кушетку близ оборудования. Оголив слегка выпирающий животик, омега лёг на кушетку и с большим волнением ждал ответа альфы. Смотря на реакцию Анреса, который стоял рядом с узистом, омега не ждал ничего хорошего. – Тройня, поздравляю! — сказал альфа и улыбнулся, подав омеге салфетку. – Аборт... Я буду делать аборт, — твёрдо заявил омега, поднимаясь с кушетки и прикрывая оголённый живот. – Не торопись с решением, нам надо поговорить, — сказал Анрес, и Ёхан вместе с ним отправился в кабинет напротив. Кабинет ничем не отличался от обычного больничного кабинета, однако за небольшой ширмой скрывалось кресло, которое так сильно пугало омегу. – Не бойся, больно не будет. – Ага, они мне то же самое говорили, — пребывая во взвинченном состоянии, ответил омега, несмотря на грубость сказанных слов. – Садись, — сказал врач, громко хлопнув длинной перчаткой, которую он надел на правую руку. Омега пусть и боялся, но покорно сел в кресло, широко расставив перед врачом ноги, что ещё больше смутило Ёхана. Проникнув в тело омеги, Анрес сделал пару глубоких толчков, осторожно прошёл двумя пальцами по стенкам, вынул пальцы и снял перчатку. – Всё, можешь сесть за стол, — сказал врач, потянувшись к раковине, которая стояла неподалеку от кресла. Ёхан сел за стол, на котором уже лежала стопка бумаг, на которых красовалось его имя. Также на столе была небольшая ваза с искусственными цветами и карандашница с парой ручек. – Итак, я тебе скажу сразу, аборт — это не выход из ситуации, и папаши не особо будут рады этой новости, — начал говорить Анрес, садясь напротив омеги с противоположной стороны. – А что выход? Родить этим насильникам детей? Я в этом году только школу заканчиваю, дети для меня — это обуза, — сказал Ёхан, делая слегка раздражённое выражение лица. – Не думал, что найдётся на свете омега, который скажет, что дети — это обуза. Разберись с проблемой в ваших отношениях, поговори с ними, что на это скажут твои родители? — просил Андрес, замечая реакцию омеги. – Нет у меня родителей, я сам родитель уже как лет десять, — грубо сказал Ёхан. — Папа умер, когда родил моего брата, а когда брату было семь — умер второй отец, и всё! Я остался один: один воспитывал брата, один привык всё делать, и я один решу все свои проблемы. Я буду делать аборт! – У тебя не один ребенок; их трое, и ты сможешь убить разом трёх ни в чём не повинных детей?! — вскрикнул Адрес, ударив кулаком по столу. — Я отправляю тебя и твоих альф к психологу, он поможет разобраться в вашей проблеме! – И что будем делать? — спросил Стефан, спустив наушники с головы. – Не заставлять же его аборт делать, — ответил Рафаэль, — мы уже давно не дети и сами можем прокормить нашу «горе-семью». – Да? А что, если он сам сделает аборт? — спросил Лео. — Он всё-таки нас ненавидит. – Как он сказал? Любовь нужно заслужить? Тогда придётся заслужить, — на выдохе сказал Стефан, вновь надевая наушники. – Ладно, главное сейчас – узнать о его самочувствии, — сказал Рафаэль. – Сейчас главное – отговорить его от аборта. Я просто уверен, что он именно это и сделает! — возразил Лео. – Да, ребята, — вмешался проходивший мимо узист, который заглянул в пустой кабинет и посмотрел на альф, — это вы изнасиловали бедного мальчика? Хватило ума на изнасилование, хватит ума и на содержание семьи. А мальчик беременный тройней, будьте уверенны, что замешан каждый, — спокойно ответил врач и прошёл мимо альф, которые получили ещё один удар по голове. – А что с Ёханом? — спросил Рафаэль у врача. – Сейчас у гинеколога, потом к психологу вместе с вами. Кстати, вам придётся постараться, чтобы этот мальчик не сделал аборт, или нам придётся звонить в полицию, так что это в ваших же интересах. Слова врача настроили альф на положительный разговор с Ёханом, не только потому, что это было из-за полиции, но сейчас, именно сейчас, решалась судьба детей: ребёнка каждого альфы, этого маленького создания, которое пусть было нежеланным со стороны омеги, но которое сейчас уже так сильно хотели видеть альфы. И казалось, что их злость, ехидность, похоть улетучивались с каждым словом врача, с каждой минутой пребывания в больнице, с каждой осознанной мыслью, которые так и крутились в головах альф, сидевших в тишине. И они всё больше понимали, какой огромный шаг сделали во взрослую жизнь...