Племянница

Он неподвижен. Он не отпускает ядовитые шутки, он не ухмыляется. Ваасу не смешно. И мне тоже. Он не орет на меня, не материт. Он предельно спокоен.. или просто выглядит так? — Набегалась? Хойт сегодня утром сообщил мне, что расторгнет все сделки со мной, если сегодня же вечером тебя не будет на острове. Что ж, можешь меня поздравить, я тебя нашел. Твой дружок, из-за которого ты так разозлилась на меня, уже давно мертв. Мне отчаянно не хватает воздуха. — Что ты с ним сделал? — Я? — он удивленно поднимает брови. — Я ничего с ним не делал. Он сам изволил убежать. Через день мы нашли его мертвым. Умер от жажды. Хиленьким оказался. Я не знала, что сказать. В горле стоял комок, и далеко не только потому, что мой друг мертв. — Возвращаешься? — А у меня есть альтернатива? — я криво усмехнулась. — Ну, я могу потащить тебя силой, но тогда не могу ручаться, что тебе не будет больно. Вот оно. Вот по чему я скучала. По язвительным интонациям голоса этого человека, с которым я общалась чуть меньше полутора дней, но к которому уже так сильно привыкла. — Сама пойду, — совсем уж ненатурально огрызнулась я, хотя внутри у меня порхали бабочки. Как ни странно, Ваас пришел сюда один, без своей свиты из пиратов, вооруженных до зубов, от которых пахло дешевой выпивкой и такими же дешевыми сигаретами. Ваас позволял себе более качественные удовольствия, это касалось, кстати, и наркотиков. — Почему ты пришел один? — я отчаянно хотела поговорить с ним. Слова рвались наружу, и я была бы рада услышать от него что угодно. Лишь бы услышать. — Я не нуждаюсь в сопровождающих. — Обычно ты не ходишь в одиночку. — Ты мне тут допрос, что ли, устраиваешь? — в голосе пирата послышалась угроза. — Блять, Ваас, перестань. Мне просто интересно, — устало выдохнула я. Вот мы и пришли. Моя родная хижина, вот она. Уже привычная. — Ты живешь не здесь. Я чуть ли не задохнулась. — Что? — Все дополнительные вопросы к Хойту. Хотя, я полагаю, у него у самого к тебе предостаточно вопросов. Теперь ты живешь под моим наблюдением. Я чувствовала напряжение, которым буквально кишел воздух. — И если я увижу хоть одно неправильное движение с твоей стороны, тебе пизда. — Хойт тебя угробит. — Овчина стоит выделки. — Ты так меня не любишь? — я подняла бровь. — Обожаю просто, блять, — выплюнул Ваас, скалясь. Отлично. Просто замечательно. — Хойт уже заждался тебя. Шевели булками!