Всё же мне удалось поспать несколько часов, но ожёг и сегодняшнее контрольное выступление, после которого объявят итоговые баллы, не давали мне покоя. Что касается показа, то тут уж как будет так будет, но вот что с рукой и странным поведением Джека… Только сейчас я задумалась, а где он был так поздно ночью? Ведь я была в столовой, значит Оверлэнд был где-то в другом месте, точно не в апартаментах… Но где же он был? Куда вообще можно пойти посреди ночи? Эти вопросы не давали мне покоя, я с нетерпением ждала завтрака, когда, наконец, смогу допросить Джека.
Минуты текли невыносимо медленно, а я была вне себя от волнения, так что, как только стукнуло десять, я понеслась в столовую что есть мочи. Через пару минут пришёл и Джек, но мне снова пришлось терпеть с расспросами, потому что, думаю, не стоит говорить об этом при наставниках.
Завтрак был окончен и мы с моим загадочным другом, переодевшись в тренировочные костюмы, пошли к лифту, где я и начала расспрос.
— Ты вчера не ответил.
— А? О чём ты?
— Почему ты всегда носишь одежду с закрытыми рукавами, и что это была за странная реакция на мой сон?
— Мне холодно, вот и хожу так!
— Холодно?! Тогда почему ночью ты был в футболке? И куда ты выходил в половину второго?!
— Что?! Что ты несёшь?!
Да уж, как-то я рано начала об этом…
— Я встала ночью в столовую, а там ты!
— Тебе это приснилось!
— А вот и нет! Задери левый рукав!
— Зачем?!
— Если мне всё приснилось, то тебе нечего скрывать!
— Ладно! Но потом ты отстанешь от меня!
— Идёт!
Джек задрал левый рукав, оголив руку, и я застыла, просто не в состоянии понять… как?! Никакого ожога там не было!
— Довольна?
Я просто стояла с притупленным взглядом, не понимая что происходит… Ведь я точно видела и ожёг и его, возвращавшегося в комнату поздно ночью…
— Но… У тебя был ожог… И ты…
— Тебе всё приснилось, просто переволновалась из-за сегодняшнего показа, вот и померещилось, — начал вдруг мягко говорить Оверлэнд.
К этому моменту мы доехали до нужного яруса и направились в нужный зал, Джек немного придерживал меня, чтобы я не упала, потому что нормально идти сейчас просто не выходило, и я шаталась в разные стороны, а ноги предательски подрагивали, у меня не получалось их контролировать.
Скоро нам открылась просторная комната с двенадцатью скамейками, на каждой из которых сидели трибуты отдельного дистрикта. Здесь было прохладно, от этого мне немного полегчало, хотя теперь еле заметно подрагивали руки, зато ноги пришли в норму. Да уж, просто сказка! Через пару часов будет итоговая аттестация, а я даже конечности свои контролировать не могу, да и голова у меня забита совсем посторонними вещами, спонсоры вообще уже давно забыты, особенно после произошедшего в лифте.
— Может расслабишься? Тебе нужно успокоиться. С кем не бывает? Просто переволновалась, — он немного меня приобнял, после чего почти все трибуты стали периодически на нас оборачиваться, особенно бесила девчонка из первого, ехидно сверлящая меня своими мелкими карими глазками, кажется, Жасмин. В любом случае, мне до них нет никакого дела, разве что немного раздражают, к тому же Джек очень тёплый, в отличии от меня, поэтому просить его прекратить я и не собиралась.
— Так как у тебя с навыком? Волнуешься?
Я начала потихоньку приходить в себя.
— Не особо, после моего эпичного падения высоких баллов мне ждать не приходиться, сомневаюсь, что можно испортить всё ещё больше.
— Если ты покажешь себя на аттестации, то, возможно, они закроют глаза на вчерашнее.
— Нет… Сомневаюсь, что они вообще будут смотреть на меня, ещё и предпоследняя… Так что я не волнуюсь, но и напрасно не надеюсь. А ты?
— Тоже. Я охочусь с десяти, так что всяко как-нибудь постреляю, а как — уже другой вопрос.
— Дистрикт два. Фа Мулан, пройдите на индивидуальную аттестацию, — послышалось из микрофона.
— Долго же нам ждать…
— Да уж, каждому трибуту отводится пятнадцать минут, значит, нам с тобой сидеть тут ещё порядка трёх часов.
— Здорово… Чем займёмся?
— Не знаю, а ты что предлагаешь?
— Можно спросить тебя…
— Снова!
— Нет, про другое.
— Хорошо, спрашивай.
— Почему мы перестали общаться?
— Не знаю, мне просто запретили, родители категорически не пускали меня к вам, а потом мы выросли и я думал, что ты уже забыла обо мне.
— Почему запретили?
— Понятия не имею, просто сказали нет и всё, а на все мои расспросы не реагировали.
— Странно… Мне, вроде, тоже запретили, я точно не помню. Я, в принципе, мало что вообще могу вспомнить, расскажи мне.
Три часа пролетели незаметно, пока Джек рассказывал о детстве. В моей памяти начали всплывать некоторые фрагменты, но в единую картину они так и не складывались.
— Дистрикт девять. Элизабет Разенграффе, пройдите на индивидуальную аттестацию.
— Удачи! — прошептал Джек и улыбнулся.
— И тебе…
***
Мне открылась огромная комната, состоящая из двух ярусов: нижний — где была я и какая-то огромная будка и верхний — там стояли спонсоры и распорядитель игр Сенека Крэйн, который объявил, что у меня есть пятнадцать минут для демонстрации моего навыка. Как я и думала, некоторые из людей на втором ярусе посмеивались, ясно почему, а другие были слишком заняты трапезой, и я их сейчас явно не волновала, так что шансы, что я получу хотя бы шестёрку были близки к нулю.
Около будки засветилась сенсорная панель, я выбрала орудие - нож, ввела свой рост, вес, и, наконец, количество противников, пускай будет семь — счастливое число для меня. Мой любимый цвет — фиолетовый, он же — седьмой цвет радуги, так что, надеюсь, поможет мне теперь.
Я зашла внутрь, здесь не было ничего примечательного, просто помещение из затемнённого стекла, но так было лишь в первые несколько секунд, после чего я осознала, что утопаю в вязкой, холодной грязи, а, снова подняв голову, оказалось, что я нахожусь на болоте, причём в самой гуще, так что добраться до берега будет трудно, но это было лишь начало… Меньше чем через минуту, над ухом послышался свист и, буквально в паре сантиметров от меня, теперь медленно утопала стрела. У меня в руках появились ножи, но их ещё нужно было вытащить из жижи, а это было отнюдь не легко.
***
Когда все семеро были мертвы, у меня была подстрелена нога, и расшиблен локоть, я была совершенно измотана, поэтому дошла до лифта минут за десять, хотя, скорее доползла, а потом, ни сказав ни слова, прошла мимо Амалии и Экарта, проигнорировав их расспросы, ушла в комнату, хлопнув дверью, и еле добралась до кровати.
***
После семи часов лихорадочного сна пришлось просыпаться, нога страшно болела. Оказалось, раны настоящие и на время Игр никуда уже не денутся, теперь остаётся только ждать результатов.
В столовой находился главный экран, куда я и собиралась поковылять. Время было без десяти десять, так что до объявления результатов ещё десять минут, есть время наложить повязку. Я позвала одну из безгласых, и она обработала мне ногу, простреленную у самой щиколотки, после чего мне стало гораздо лучше, мазь убрала боль, а бинт затянул ногу так, что теперь вставать на неё было гораздо удобнее, и я пошла в столовую, где уже собрались остальные.
— Скорее! Скорее! Уже началось! Эфит опрокинула меня на диван, и я стала ждать, когда же объявят девятый дистрикт, заметив, что у Джека довольно крупная ссадина на шее.
— Джексон Оверлэнд — девять баллов.
Тот явно не ожидал, но я была очень рада за него, потому что он единственный, кого я бы хотела видеть победителем, впрочем, наставники тоже, буквально взорвались от счастья.
— Элизабет Разенграффе…
Ну… ну… говори же! Зачем так тянуть!
— Восемь баллов!
Восемь? Восемь?! Я не верю своим глазам! Восемь!
— Я же говорил! — засмеялся Джек, которого, казалось моя восьмёрка обрадовала гораздо больше, чем его девятка.
Это был первый раз, когда я услышала его смех, в моей голове сразу стали всплывать картинки из детства, он был настолько мне знаком, что пробудил кучу детских воспоминаний, о которых я и не подозревала… И сейчас я вспомнила, почему же Джек мне нравился… Этот звук был настолько живым, что, казалось, мог бы вернуть с того света, именно благодаря ему я и влюбилась в него тогда, хотя и смутно это помню… Но этот озорной, совершенно детский смех так врезался в мою память, что смог пробудить другую меня, и впервые за всё это время засмеялась и я…
