Liar's mask

       — Идиот. — Мрачно припечатал Занзас, взглядом стараясь просверлить дырку в тяжёлой дубовой двери. Покои Облака в принципе отличались особой прочностью. Больше вкладывались только в Ураган. Благо, что рушить барьер Скуалло и входить внутрь никто не собирался. Иллюзий Франа вполне хватило, чтобы подсматривать. И вот увиденное не нравилось никому. Неподвижно застывшее в сидячем положении тело было бледным. Руки от локтей до запястий расцарапаны в кровь, глаза неподвижно смотрели в пустоту. Если бы не едва заметно поднимавшаяся грудная клетка и редкое моргание, можно было бы принять его за труп.       Саваде позвонили сразу, как Дождь доложил о случившемся боссу. Вот только брат ничем особо не порадовал. Сказал ждать и не приближаться. Буквально слово в слово повторил прошлую инструкцию. Бесило ли это Скайрини? Разумеется! Потому что его человек и офицер сейчас невменяемый полутруп, а он с этим не может сделать абсолютно ничего. Да Занзас даже не помнил когда подобное чувство собственной беспомощности его посещало в последний раз. Конфликт колец? Колыбель? Ах да… Исчезновение Савады.       Вот только, когда тело Облака неожиданно дёргается и плавно заваливается набок, какие-либо условности перестают волновать Занзаса от слова совсем. Скайрини проходит сквозь преграду барьера, как горячий нож через масло и пинком распахивает двери. Винные глаза ни на миг не отрываются от своей цели. Подойти, позвать, склониться, проверить пульс. Отработанный годами механизм. Но реакции нет, только сильнее скручивается в клубок поджарое тело и глубже впиваются в плоть острые когти. Назвать иначе эти изрядно отросшие ногти не выходило. Кожа офицера холодная, его мелко потряхивает, но сознание, или, по крайней мере, его отголоски, все ещё при нем. И не ясно, считать это благом, ведь он не напал, как предупреждали, или наоборот: что не отключился, считая что в безопасности. Вариец лишь недовольно нахмурился, заворачивая хранителя в одеяло. Если вдуматься, давно ему не приходилось быть в роли няньки. С тех самых пор как хранители повзрослели, а Луссурия научился лечить.       Распоряжение о том, чтобы принесли ещё несколько одеял исполняется молниеносно. Непривычно оживленный Фран не поленился даже использовать свои иллюзии для ускорения процесса. Конечности ледяные, Ичиго трясет все сильнее и его босс на находит ничего лучше, чем прижать его к себе, удерживая на месте и выжидая пока Луссурия прощупает своим пламенем. Дрожь становится чуть менее сильной и Занзас решается на пробу выпустить немного своего пламени. Это не Гармония Савады, а Ярость, так что и шанс навредить довольно существенный, но это действительно работает. Долговязое тело понемногу расслабляется и замирает. Впрочем, это вовсе не значит, что хранитель разжал судорожно вцепившиеся в рубашку собственного босса пальцы. Скайрини же просто позволил. Выговор будет после. Как и полный разбор полетов, а до тех пор можно позволить Ичиго восстановиться.       Тсунаеши приезжает вечером. Вид его далёк от цветущего, в сумках, которые тащат двое хранителей десятого поколения, кипы бумаг и все же заехать в Варию он посчитал своим долгом. К тому же, выбор хранителей для сопровождения был лучшим из возможных: Ямамото был отослан на спарринг с капитаном особого отряда, а Сасагава просто успел за прошедшее время успокоиться и заматереть. Что, впрочем, не отменяло того факта, что Солнце и Дождь Вонголы одинаково неверящими взглядами проводили своего босса и друга, на ходу ослабляющего галстук и входящего в личные покои Занзаса. Явление его оттуда в компании бутылки виски и двух стаканов в абсолютной тишине добавили действу особую изюминку. Но Тсуна, очевидно, решил все же достичь совершенства, а иначе его заход в расстёгнутой до середины груди рубашке, с алкоголем Занзаса уже в покои Облака Варии расценить не удалось.       Впрочем, едва ли самого Десятого волновало как все это выглядит со стороны. Как минимум потому, что зрелище представало крайне занимательное. Не каждый день увидишь как босс Варии трепетно и нежно обнимает кого-то. Тем более мужчину, подчинённого, в полной отключке. Тяжёлый вздох проносится по помещению и Савада делает шаг к кровати, вот только на этом все и заканчивается. Тяжёлая волна холодного пламени бьёт в грудь, колет мелкими иголочками и пронизывает до костей. Повисшее напряжение буквально чувствуется кожей и лев ворчит что-то успокаивающее, отступая от волка. Братство братством, а лезть в момент установки связей с признанными не просто дурной тон, а отвратительная идея за которую можно ощутимо поплатиться. Жизнью, например, если совсем уж не повезет. Тсунаеши усмехается, расставляя стекло и алкоголь на журнальном столике в другом конце комнаты и возвращаясь в кресло. Он тащил алкоголь в качестве моральной поддержки босса Варии, но в данной ситуации все что окажется в радиусе двух метров от кровати, прекратит свое существование. Потому что здесь и сейчас это инстинкты. Искусственно привитое сумасшествие, которое полностью игнорирует всех, кроме объекта своей зацикленности. У всех остальных пара, а у Ичиго, как у старшего брата и защитника — семья. Новая стая. И из этого тоже можно извлечь выгоду.        — Рассказывай. У тебя такое выражение лица, будто все враги семьи дружно пустили себе пулю в лоб. — Разумеется названный брат не упустил резкую смену курса и довольство визитера. И сейчас винные глаза настойчиво сверлили его в ожидании ответа на поставленный вопрос. Развернутого и правдивого. Тсуна и не думает лукавить. Абсолютно не та ситуация.        — Ичиго твой. С потрохами, силой и безумием. Поэтому просто совет: ты и твои офицеры не должны забывать о том, что он ваш, как и вы его в равной мере. — И вот так неожиданность: Занзас даже не реагирует на заявление о посягательстве на личность. Лев скалится, понимая, что ему надеяться не на что и Савада откидывается на спинку кресла.        — Это ведь не все, верно?        — Проницателен как всегда… Помнится ты жаловался, что заказов от Альянса маловато и вы больше работы получаете со стороны? Завтра же заверну нескольких глав семей к тебе на поклон.        — Эти снобы конечно трясутся, но вот падать ниц не станут точно.        — Я бы посмотрел как они попробуют оспорить решение нового Облака Варии.        — Это намек?        — Стая упаси… Я тебе прямым текстом сообщаю что вы будете вместе, пока смерть не разлучит вас, в процессе доводя до кондрашки всех несогласных. Верно, Ичиго?        Занзас не понимает, почему названный брат внезапно обратился к его Хранителю. Тот не подавал ни малейших признаков того, что пришел в себя. Ни дыхание, ни движения, ничто не выдавало того что он может осознавать происходящее. Кроме, разве что, вспышки пламени, списанной на рефлекс. Но стоит опустить взгляд на спокойное лицо, как легко распахиваются полыхающие янтарем глаза. Облако явно не спал. Вопрос лишь в том, как долго.        — Верно, Тсуна. — Отвечает он чуть хрипловатым голосом и морщится от звуков собственного голоса издавая раздосадованный рык. — Я не сплю с тех пор, как он приехал.        — Брат, не делай такое лицо. Ты ведь помнишь что я тебе говорил про наш «курортный отдых»? Отличное восприятие один из плюсов, полученных от этого времяпрепровождения. В том числе и для тебя. Нас не берут многие яды и препараты. Сложнее лечить, но и загнать в состояние требующее вмешательства крайне сложно. Почти неубиваемые, сильные, идеальное оружие… Почти идеальное. — Взгляд отчётливо похолодел, равно как и тон. Ичиго, все ещё лежащий возле своего босса ощутимо напрягся, словно готовясь броситься и измененные обменялись коротким ворчанием. — Он услышал шум машины, а после почуял мое присутствие. И предвосхищая твой вопрос: нет, то пламенное предупреждение было инстинктивным. Думаю, максимум через неделю все будет в норме. Но до тех пор вы успеете знатно зашугать Альянс.        — Ты такой довольный, что аж тошно. — Рыжий одним плавным движением садится, а после и вовсе соскальзывает с кровати. — Не надоело ещё?        — Разумеется нет, братец-волк. Потому что если я не скажу Занзасу сам, ты будешь молчать в тряпочку. А я уж точно не собираюсь терять родственников из-за твоего бараньего упрямства и желания вывезти все на свете проблемы на собственной холке.        — Сдаюсь. — Бывший вожак Стаи закатывает глаза, удаляясь в ванную. — Но ты просчитался, я уже почти в норме. Зашугать ваших диванных и не очень донов я смогу и во вменяемом состоянии. А специально для тебя я сдерну на ближайшее торжество всю Стаю. Думаю брат мне не откажет.        — Уверен? Ты оставил его на растерзание Рукии.        — Уверен. Это ведь такая прелесть: двойная свадьба. — И, прежде чем застывший в кресле Савада успел среагировать, добил. — Босс просто не позволит тебе зажать такое торжество приуроченное к полной передаче власти в семье.        — Он прав, Савада. — Радостно скалится Занзас, салютуя названному брату добытым стаканом с виски. — Мармон ушел и мне даже никто мозги выносить не будет на тему бесполезных трат.       Почти болезненный стон Десятого Вонголы был заглушен смехом варийцев.