***
— Ещё три круга и сто приседаний, — сказал репетитор, наблюдая за моими мучениями, которые брюнет называет тренировкой. С лицом великомученика я продолжил упражнение. Но, к моему счастью, я справился довольно быстро. — Можешь быть свободен, — сказал репетитор. После этих слов он развернулся и ушёл, а из тени деревьев вышел Бьякуран: — Ну что, есть силы для тренировочного боя? — зачем последовала ехидная улыбка. Я без лишних слов напал на блондина, и мы закружились в смертоносном танце: как обычно мы начали с рукопашного боя. Удары, выпады и блоки сменяли друг друга. Во время боя я заметил, как в тени деревьев стоял Реборн и наблюдал за нами. Бьякуран же знал об этом самого начала. Этот бой отличается от тренировок Реборна тем, что мы не преследуем цель навредить противнику, а наоборот указать на его недостатки. А точнее в момент удара в открытую область, мы наносимый настолько минимальный ущерб, что даже синяка не останется. Это, кстати, самое сложное в бою. Со временем мы начинаем использовать пламя. Это тоже задача не из легких, ведь надо контролировать пламя настолько, чтобы ты никак не навредил противнику, при этом собрать максимальное количество пламени в кулаке. Но в момент самого удара нужно ослабить силу до самого минимального уровня, если это не сделать, тогда нанесенный урон будет очень сильным. Как ни странно после таких тренировок мышцы на следующий день не болят, но это хорошо развивает контроль пламени. Через несколько часов таких тренировок мы окончательно выдохлись. И, как всегда, наш бой закончился тем, что мы стоим по разным сторонам поляны, тяжело дыша, и смотря друг на друга. Эти моменты всегда вызывают у меня странную реакцию. Слегка растрепанные волосы после боя, капельки пота, которые стекают по шее, его тяжелое дыхание. Все это вызывает тяжесть внизу живота. — Думаю, на сегодня хватит, — с лёгкой улыбкой сказал Бьякуран. — Д-да, — и мои щеки сейчас краснее помидора. И опять нежная улыбка, сейчас за которую я готов продать душу и выполнить любую его просьбу. — Не против, если мы немного задержимся, я хочу тебе кое-что показать, — конечно, вопрос был риторическим, Бьякуран подошел, взял меня за руку и повёл меня в неизвестном направлении. Но то, что я увидел после того, как мы вышли из леса, было для меня самым красивым, что я видел в своей жизни. Солнце заходило за горизонт, окрашивая небо в различные оттенки оранжевого и розового, красно-бордовые облака плыли по небу. — Правда, красиво? — сказал Бьякуран. Только я хотел ему ответить, как нас позвала та, за которой я успел соскучиться: — Тсуна, Бьякуран! — воскликнула Юни. Её улыбка была все также светлой, как и всегда. — Здравствуй, Юни, ты одна? — спросил блондин. — Да! — с долей азарта ответила девушка. — И как же ты смогла сбежать от Гаммы? — улыбнулся Бьякуран. — Это останется моим секретом! Как не странно именно сейчас я чувствую себя самым счастливым человеком. Рядом со мной те, кого я люблю больше всего. С улыбкой на лице я повернулся в сторону заката. Солнце еще не успело зайти за горизонт, но уже отдало полную власть луне, и на небе появились первые звезды. Они еще слабо мерцают в небе, но их можно увидеть. Я вдохнул полной грудью. Не хочу, чтобы этот момент кто-то прервал, или даже не так: хочу, чтобы этот момент никогда не заканчивался! Остановило мои раздумья нежное прикосновение к моей руке. Мне даже не надо смотреть, кто это. — Тсуна, пора возвращаться домой. — Да, сейчас, только… — Принцесса, — воскликнул Гамма. — Ну ладно, мне пора, — улыбнулась Юни. — Еще увидимся! И девушка покинула нас, стоило ей подойти к Гамме, как он с обреченным лицом, что-то начал объяснить ей, но девушка лишь улыбалась, а в глазах была какая-то печаль. — Почему она не скажет ему о своих чувствах? — спросил я Бьякурана. Блондин с удивлением посмотрел в мою сторону. — Откуда?.. Хотя можешь не отвечать. Просто она боится. — Чего? — я хочу знать, что так тревожит Юни. — Она боится чувств Гаммы к ее умершей матери. У них были взаимные чувства, но судьба сложилась иначе и они не смогли быть вместе. — Но все же, почему она не попробует? — задал я вопрос. — Потому что после ее признания нельзя будет вернут все как прежде, если это разрушиться, — Бьякуран, с той же тоской, что и Юни смотрела в сторону Гаммы, опустил глаза и молчал несколько секунд, а после сказал что-то. — Что? — переспросил я, потому что не услышал. — Ничего, — улыбнулся он мне. — Пора возвращаться домой, а то мама будет волноваться. Я снова взглянул на закат, где солнце скрылось за горизонт.***
— Мальчики, что-то вы долго, — воскликнула мама. — Прости, мам, тренировка затянулась на дольше, чем мы планировали, — ответил ей Бьякуран. — Ладно, идите, мойте руки и садитесь за стол, — сказала мама, скрывшись за стеной. — Ты водишь, — сказал блондин, хлопнув меня по плечу, и побежал по направлению к ванной. — Нья-ха-ха, Тсуна, догони меня! — воскликнул Ламбо. — Ну, держитесь! — и я помчался им в след. Но наши игры длились не долго. — Я дома! В этот момент я думал, что мне послышалось, нет, я хотел, чтоб мне послышалось. — С возвращение, дорогой, — ответила ему мама. Бьякуран рядом со мной напрягся. В его глазах была буря эмоций. Там перемешалось все: страх, растерянность, злость, надежда. Но самым отчетливым был страх. — Я не хочу туда идти, — сказал Бьякуран, смотря в стенку. Я подошел и обнял его сзади. — Не волнуйся, я буду рядом. Мы вышли из ванны и направились на кухню. За столом уже все собрались,а разговоры были на разные темы. Отец как всегда улыбался, говоря комплименты маме. Но стоило нам показаться в проеме, как все смолкли, даже Ламбо и И-пин не кричали. — Здравствуй, отец, — сказал я, ведь нормы этикета никто не отменял. — Здравствуй, а это кто? — отец в непонимающе посмотрел на Бьякурана. — Это я должна спросить у тебя Емитсу, — включилась в разговор мама. — Почему наш второй ребенок рос не в своей семье? После этой фразы отец понял все. — Нана, пойми, так было лучше для всех. — Нет, Емитсу, так было лучше для тебя! Ты лишил нашего ребенка семьи, а меня сына! Ты врал мне… Скажи, прошу тебя, скажи что-то в свое оправдание, — и на маминых глазах наворачиваются слезы. — Я… пойми, он родился больным ребенком, врачи сказали, что он и до пяти лет не доживет! Я не хотел, чтобы ты страдала, чтобы Тсуна лишился брата в таком юном возрасте! Пусть лучше он никогда не был с вами знаком, чем вы страдали! Ведь в том мире, ошибок не прощают! — В каком мире, Емитсу? — спросила мама. — Лучше тебе не знать Нана… — Мне лучше не знать, что мой сын глава мафиозной семьи? Что он уже не раз был на волосок от смерти? Что ему предстоит запачкать руки в крови! — слезы катились ручьем. Ведь она была во всем права: как бы я себя не тешил, я все равно запачкаю руки в крови, я буду убивать людей, пусть и во благо. Я стану убийцей. — Емитсу, ты не должен был так поступать! Он наш сын… Они наши сыновья. — Без него вам было бы лучше, — не отступал отец. — Говори за себя! — здесь уже не выдержал я. — Ты вечно пропадал в Италии, ты не видел слез мамы, ты не чувствовал пустоту внутри себя! Ты не знал, как нам было тяжело без него! — глаза щипало, я чувствовал, что еще чуть-чуть и расплачусь. Я развернулся, ушел из кухни и направился на второй этаж. — Прошу, побудь с ним, ты ему нужен, — сказала мама Бьякурану. И он пошел за мной.***
— Прошу, Нана, прости меня… Я правда не знал, что так все получится. Я думал… Прошу прости меня…– мужчина подошел к жене и обнял ее со спины. — Прошу, меня прости…***
Я стоял возле двери в свою комнату. — Тсуна… — Прости меня… Прости… Я должен… — Ты ничего не должен был, — успокаивал меня Бьякуран. — Но ведь… это все была моя вина. — Слушай сюда, ты не в чем не виноват! — он подошел ко мне вплотную. — Не ты меня отдал в детдом, не ты лишил меня семьи. Ты был ребенком, ты ничего не мог сделать! — Бьякуран… прошу не оставляй меня снова одного… Прошу, — не знаю почему, но я хочу чтобы он всегда был рядом, он нужен мне как воздух, я без него не могу. — Я никогда не оставлю тебя, я буду рядом и всегда буду на твоей стороне, чего бы мне этого не стоило, — он вытер мои слезы. — И я больше никогда не допущу, чтобы ты плакал, не важно, какая будет причина. — Бьякуран… — его глаза были полны нежности. — Молчи, — шепотом сказал блондин. И следующее, что между нами произошло, для меня было похожим на сон. Бьякуран медленно наклонился и нежно меня поцеловал. Со стороны это был невинный поцелуй в губы, но для нас это было что-то новое и незабываемое. В нем было столько чувств, что это невозможно описать словами. Но, после, Бьякуран разорвал поцелуй. — Прости… я не хотел…– он развернулся и собирался уйти. Я не дал ему это сделать и обнял со спины. — Ты обещал быть рядом, не смотря ни на что, — сказал я, уткнувшись лицом в его спину. Бьякуран развернулся в моих объятьях, в ответ обнял меня и уткнулся носом в мою макушку. — Пойми, назад дороги не будет, и мы не сможем, вернуть все как было, — сказал блондин. — И не надо, потому что я не хочу, чтобы все было как раньше. — Ты не представляешь, как мне было страшно, что ты отвергнешь меня, что мы не сможем быть вместе, что я не смогу хоть мимолетно прикасаться к тебе, и столько еще не смогу… — Бьякуран, ялюблютебя, — пробубнил я его куда-то в грудь. — Что? — спросил блондин. — Не притворяйся, ты все слышал. — Это не сон? — Нет, это суровая реальность, — ответил ему я. Блондин поднял мое лицо, посмотрел в мои глаза и снова меня поцеловал. Он рядом… И он со мной…