Финальная битва

Включите музыкальное сопровождение "Samskeyti - Sigur Ros" (VK)       Пути, которыми движутся люди к своей смерти, запутаны и загадочны. Они извиваются и переплетаются, образуя лабиринт, в котором легко заблудиться или невозможно и вовсе найти выход. Человек, решивший пройти по этим дорогам вслед за теми, кто их проложил, должен быть готов встретиться с любыми трудностями. Путь может обрываться, заканчиваться тупиком, обрываться в пустоту — это неважно, любой путь должен закончиться, и человек, идущий по следу обязан найти настоящий конец, не обращая внимание на ложные. В этом пути, Хищная Моль зашел в очередной тупик и сдался, до того как нашел бы правильный выход.       Он никогда не понимал профессию полицейского, поэтому подался в дизайнеры.       Но есть вещи, которые создают на пути непреодолимую стену. Чтобы её проломить, нужен ключ, но все части ключа уже сломаны, превращены в прах и рассеяны по мирозданию. Либо вовсе стали пылью. И он выбрал иной, более легкий путь, путь зла.       И вот дело закрывают за полным отсутствием улик.       Именно это случилось с ним. Летом, около двух лет назад, когда зло только начало зарождаться в его сердце.       Так оно и оказалось на самом деле. Мужчина оказался не в том месте не в то время — заметил что-то подозрительное, увидел странную человекоподобную фигуру во тьме ночи, которая преследовала его жену, приказал ей остановиться, та издала ряд странных звуков и попыталась скрыться. После троекратного предупреждения Габриель достал из кармана что-то острое и кинул в сторону убегающей фигуры. А она растворилась во тьме.       Стоит ли говорить, что никого человекоподобного на месте не нашли, а нашли обычного парнишку, неизвестно как забредшего ночью в плохой район с ранением в плече. А женщина бесследно пропала. Баллистическая экспертиза показала, что ранение нанесено именно Габриелем, но основная причина смерти оставалась неясной. Дело замяли, Агреста спихнули вместе с сыном в маленький городок, подальше от лишних глаз.       Похоже, что он долго мучился тем, что произошло в ту роковую для него ночь. Видимо, считал, что действительно виноват в смерти паренька. Все это вылилось для дизайнера в посещение гадалок, шаманов и прочих бабок. Тем не менее, никто из них не смог сказать ему, что произошло, ну или, во всяком случае, не смог сказать ему то, во что он бы поверил. Лишь одна бабка, прижатая к стенке, рассказала ему про странные темные силы. Бабка и сама пыталась у него узнать, что они из себя представляют, но хранитель справедливо послал старую дуру подальше. Спустя несколько дней он также пришёл к ней, а она вручила ему старую книгу, в которой подробно описаны герои, использовавшие похожую силу, но во имя добра. — Найди силу для меня — потребовал он. — Я должен знать все.       Но она лишь вздохнула. С человеком, решившим встать на Дорогу Ножей, уже ничего не сделаешь, проще лишь открыть тайну до конца. И она рассказала ему про то, где искать ножи, как делать разрезы для проникновения в другой мир. Он ушел с изрядной долей скептицизма, но, кажется, ее слова запали ему в душу.       Через неделю гадалка узнала, что Габриель поднял из архивов дело того парня. Но не узнал абсолютно ничего. В тот момент в его сознании что-то перевернулось и непонятные силуэты вертелись в его разуме.       О следующем легко догадаться. Агрест закрылся в своей квартире, выключил свет, оставив горящей одну лампу. Тогда он случайно порезал палец, и кровь капнула на эту несчастную лампу. В алом свете на стенах задрожали тени, а потом, дизайнеру стало жутко, когда тени принялись складывать в человеческие силуэты. Он сумел пробить барьер. — Говори, — услышал он. Голоса теней, скорее всего, были похожи на шелест ветра, но он услышал. — Я хочу знать, — сказал он, — где моя жена?       Тени начали искажаться. Свет лампы наливался, становясь рубиновым, переходя в ярко-кровавый. А тени продолжали плясать на стенах, тая, растекаясь, переходя в друг друга и смешиваясь, пока из них не родился один силуэт. — Говори, — снова услышал он. — Я хочу знать, — услышал Агрест свой голос, — где моя жена? Кто ее забрал? Кого я тогда ранил? — Это был я, — прошелестела тень. — Ты ранил меня. — Кто ты? — Ты одно из моих воплощений. Ты — человек. Представь себя. Одного. Представь всё человечество, во всем его многообразии и многочисленности — от пещерных людей до современного человека. Их много — представь, что летишь на большой высоте и видишь море точек, каждая из которых — человек. А теперь представь, что сжимаешь всех этих людей в кулаке, давя и прессуя до тех пор пока не получится маленькая капля. И вот на твоей руке поблескивает небольшая капля — общество. В ней много примесей, но в целом жидкость довольно однородна. И все это я. — Я не понимаю. — Дизайнер развалился в кресле и потер лоб. — А теперь представь свой город. Он огромен, чтобы пройти из одного конца в другой потребуется не один день. Смог ли ты вместить такую махину в своем воображении, не как абстрактную точку на координатной оси? Смог? Ну тогда двинемся дальше. Представь планету. Она воистину огромна, целиком ее можно увидеть лишь из космоса. То, что на фотографии разноцветного шарика кажется зеленой полоской — на самом деле огромные чащи, синие кляксы — это океаны. Как ты думаешь, к чему я всё это рассказываю, мой дорогой человек? — Тень стала рябить и ее голос, будто прерывали помехи. — Я лишь хочу услышать ответ на мой вопрос. — Мне становится сложнее выбираться столь далеко за рамки обыденности — привычные пейзажи не дают прилива вдохновения и не притягивают взгляд как раньше. А тебе ежедневно твердят, что ничего нового в этом мире быть не может. Человек знает как должен себя вести, знает что есть добро и что есть зло. Среди его мыслей, большинство не свои — мысли, что год за годом трудолюбиво взращивает общество. Мысли, все больше приближающие к утопии Мора — одинаковые люди, думающие одинаково. Год за годом. Но ты, не зло и не добро, но и не золотая середина. — Тень стала раскачиваться. — Не мели чушь! — Что ты можешь знать? Да, существуют законы общества и государства. Они рассчитаны на поддержание порядка и сохранение человеческой общины. Но с чего ты взял, что этот путь верный? Ни один человек не сможет это подтвердить — это просто невозможно. Все дороги перед тобой, человек. Ты волен мыслить свободно. Ты все еще хочешь продолжить? — Да… Я тебя убил? — Габриель вжался в спинку кресла.       В тот момент было легко поддастся эмоциям. Дизайнер, конечно, не знал, что любят делать духи умерших, тем или иным способом вытащенные на эту сторону с теми, кто стал причиной их смерти. Поэтому он спросил «Я тебя убил?». — Нет, — сказала тень. — Тогда кто? — спросил Агрест, в котором вдруг взыграло любопытство. — Тебе лучше не знать, — сказала тень, — никогда.       И сколько молодой дизайнер не задавал вопросов, тень отказывалась отвечать.       Душа профессионального модельера была успокоена, но смущена. На следующий день он зашел к гадалке, чтобы поблагодарить. — Пожалуйста, — сказал он, плотно закрыв дверь, чтобы нас никто не услышал. — И если хочешь совета, больше ни при каких обстоятельствах не пытайся снова пройти этой дорогой, ты встал на кривую дорожку. — Бабка лишь покачала головой.       Габриель не послушал ее совета. Он смотрел за окно — напротив дом, в нем электрическим светом горят множество окон. За ним видны десятки таких же, а за ними — стоят ещё сотни. Над всем эти в вышине, в небесах, затянутых облаками, сияет луна. Ее свет ему казался более ярким, чем все огни домов… Когда он смотрел в высоту неба он мог отдаленно представить себе какова же громадность нашей планеты. А ведь планета — лишь песчинка на пляже вселенной. Планеты, гигантские звезды, силы по сравнению с которыми человек кажется микроскопической бактерией. Вся история человечества — десятки тысячелетий — ничто по сравнению с вечностью вселенной. Тогда человек внутри юного дизайнера, стал умирать.       Спустя пару месяцев в городе снова пропал человек. Тогда злость и отчаяние накрыли Агреста и он поклялся самому себе, что найдет пропавшую женщину и свою жену. Но напрочь забыл о сыне. Спустя несколько дней он действительно нашел ту жертву. Но она ничего не могла сказать. Агрест вмиг стал героем, ведь на месте преступления не было никаких улик, указывающих на убийцу. Все считали, что он просто нашел след, который пропустили все остальные, но он знал, что дело было не так, просто он сам стал думать как тот преступник. Там действительно не было никаких следов. Габриель воспользовался лампой, чтобы пообщаться с тенью.       Когда они остались одни, он высказал ему, что думаю об этом рискованном поступке. Он посмеялся, пожал плечами: — Да ладно, все нормально, ничего страшного не случилось. Пошли выйдем на улицу, что-то тут темновато. «Темновато» с этого момента стало его любимым словом.       Коллеги перестали заходить в кабинет к мужчине — как-то у него сумрачно, говорили они, ни черта ни разглядеть. Пару раз дизайнер чуть не попал в аварию из-за того, что что-то заслоняло ему обзор на дороге. Тогда он вернулся в свой особняк в Париже, взял девушку Натали, что была жертвой не весть чего в ассистентки, и загрузил сына дополнительными занятиями.       Тень знала, что с ним происходило. Тени, они сгущались с каждым днем. Все, на что он смотрел, они быстро заслоняли. Даже в самую солнечную погоду, раздвинув все шторы и включив всюду свет он был вынужден сидеть в полумраке. Тени сгущались. Она знала. Когда-то она переживала что-то подобное. Она сумела выбраться. Он — нет. В последнюю ночь у него раздался звонок. — Помоги мне, пожалуйста, прошу, — раздался всхлипывающий голос Габриеля. Он, кажется, был на грани истерики. — Я почти что ослеп. Ничего не вижу. Умоляю, помоги. Перед глазами сплошная чернота. Свет не работает. Боже, что я наделал, ты должен знать, как с этим справиться, пожалуйста… — Тогда он звонил единственному другу по колледжу «Горилле», прося о помощи.       Он немедленно оделся и выехал к товарищу домой. Через полчаса он уже стучался в его двери. Никто не открыл, пришлось выламывать. Габриель лежал на своей кровати. Широко раскрытые глаза уставились незрячим взором в потолок. Он словно был в бреду и постоянно говорил о жене. — Темно как-то, — Это была единственная фраза, которая не имела отношения к его пропавшей жене. Друг лишь посмотрел на потолок, где ярко горела лампочка, и промолчал. В ту последнюю ночь он лежал, вглядываясь в окружающую темноту и дрожа от страха, и не видел, как что-то из-под кровати скользнуло сначала на тумбочку, затем на подушку, а потом придавило его шею. Он лежал, не в силах разглядеть сквозь тьму, лежащую на глазах, тьму, душащую его. Скоро он пришел в себя, но его отношение ко всему изменилось. — Темно как-то, — говорила Натали, заходя в кабинет своего спасителя.       Тень перестала появляться. А лампу он так и оставил себе. Она заняла очередное место в его коллекции вещей, которые лучше не трогать.       Иногда он скучает по… одному рано ушедшему очень дорогому ему человеку. Тогда он клал на лампу капельку крови.       Потом они сидели целый вечер — Агрест, наполовину разлегшись на диване, и что-то смутное, неосязаемое в кресле напротив. Тогда он понял, что это его вторая сущность. — Верни мне ее… Я больше не могу… — Ты действительно этого хочешь? — Тень будто не доверяла собеседнику. — Да. — Бубнил под нос Габриель. — Тогда, приятно познакомиться. — Человеческий силуэт стал сужаться и остановила на размере не более десяти сантиметров. — Меня зовут Нурру. — Квами протянула брошь в виде бабочки. — Я помогу тебе. Продолжение следует…