Радость

Весна расцветила Пиренеи пестрыми красками. Луга и леса украсились нежными цветами — розовыми, белыми, бледно-зелеными. Только зазубренные пики гор оставались покрытыми снегом. Анжелика с восхищением оглядывала окрестности, когда они с мужем, покинув замок, выехали на верховую прогулку, каких она была лишена с тех пор, как узнала о своей беременности. Представшая взору Анжелики картина поражала своим величием и беспредельностью. Она чувствовала себя так, как, наверное, чувствовал себя человек в первые дни творения. Анжелика не смогла удержать своего восторга, обратившись к мужу: - Божественная красота!.. Жоффрей улыбнувшись, окинул взором пейзаж. - О, да… Летом это земля зелени: аниса, фенхеля, разнотравья... А в начале весны очертания гор становятся голубыми и фиолетовыми, словно драгоценные камни в короне великана. Но не важно, какая пора года, свет здесь всегда особенный - очень прозрачный, золотой в долинах или когда спускается туман. Здесь живут тайны. В ее недрах сокрыт Священный Грааль. Вы знаете о Граале, Анжелика? - Пожалуй, только то, что рассказывает о нем роман Кретьена де Труа. Я читала об этом в синеньких книжечках, которые продавали бродячие торговцы, приходившие в Монтелу. Неужели и правда, Святой Грааль здесь? Расскажите мне об этом, Жоффрей… - Иосиф Аримафейский, собравший в кубок кровь из ран распятого Христа, довёз Грааль до Южной Франции. Вместе с сопровождавшими его людьми он построил здесь крепость или храм на горе Спасения. Однажды на земле царил рай! Он имел конкретные географические координаты: Окситания – так называлась в ту пору эта земля. Ласковые лучи солнца щедро пронизывали эту плодородную землю, сплошь усыпанную виноградниками, и отражались в сердцах окситанцев – людях свободолюбивых и оптимистичных. Правил регионом, столица которого, Тулуза, была третьим по значению городом Европы, после Рима и Венеции, граф Раймонд VI Тулузский. Блестящий вельможа и отважный воин, он покровительствовал всем новым веяниям эпохи. В его правление существовавший здесь уровень культуры был таков, какого Европа сумела достигнуть лишь во времена эпохи Возрождения. Процветали архитектура и наука, город застраивался красивейшими зданиями. А в университетах Тулузы и Монпелье давали прекрасное образование, там, помимо стандартных дисциплин, читались лекции по алхимии, астрологии и каббале. Развивались торговля, мореплавание, ремесла, например, ткачество: слава о производимых здесь гобеленах и шпалерах гремела от ближнего Востока до далекой Индии. Не уступали графу его вассалы – графы де Фуа, Транкавель, Коменж. Сидя в своих неприступных замках на скалах, они с равным пылом скрепляли торговые сделки и устраивали соревнования трубадуров, прославляющих прекрасных дам и высокие рыцарские качества: преданность, доблесть, честь. И хотя жизнь людей протекала в разных слоях общества, они были практически равны, а крестьяне свободны. Более того, благодаря воинской доблести, учености и просто достойным человеческим качествам мог возвыситься каждый. Все это было так прекрасно, чтобы длиться долго… Северные бароны, задавленные нищетой и королевским деспотизмом, яро завидовали южным соседям, обладавшим редким умением одновременно и делать деньги, и жить с безмятежной радостью, наслаждаясь вольным ветром свободы. В такой атмосфере радости и свободомыслия в семье доблестного графа Роже-Бернара Толстого, графа де Фуа, и Сесиль де Безье Транкавель родилась дочь, Эсклармонда. Незадолго до смерти, Роже-Бернар завещал своей любимице развалины древнего замка на горе Монсегюр, чтобы она стала там госпожой и повелительницей. Эсклармонда в свою очередь передала Монсегюр в лен своему вассалу Раймону де Перею вместе с большой суммой денег, повелев восстановить святыню, с древнейших времен почитаемую как храм Солнца. «Es clara e munda» означает «несущая свет миру». Эсклармонда, графиня де Фуа - хранительница чаши Святого Грааля, символ сражающейся Окситании, – так величали героическую женщину, о которой трубадуры сложили красивейшие сказания. Народ боготворил ее. В местечке Фанжо, при большом скоплении народа виконтесса вступила в лоно катарской церкви. 35 долгих лет практически без передышки длились страшные альбигойские войны, и эта некогда цветущая, напоенная радостью земля превратилась в руины. Когда стало ясно, что решающая битва света и тьмы не за горами, катары – верующие и защитники крепости - укрылись в Монсегюре. Наконец наступил финал: армия крестоносцев, десятикратно превышающая число защитников крепости, окружила подошву горы. И осажденным больше неоткуда было ждать помощи. Пятнадцать рыцарей и пятьдесят солдат смогли почти год, будучи отрезанными от внешнего мира, противостоять армии из нескольких тысяч хорошо вооруженных людей. Когда 15 марта крестоносцы ворвались в замок, инквизиторы бесновались от ярости. И было от чего: 205 человек во главе с главой катарской церкви епископом Бертраном Марти предпочли костер предательству своих убеждений. Причем часть этих людей вступила в лоно катарской церкви только в Монсегюре. Легенда, которую рассказывают пастухи в Пиренеях гласит, что, когда стены Монсегюра еще стояли, катары охраняли священный Грааль. Но Монсегюр был в опасности. Рати Люцифера уже расположились под его стенами. Им нужен был Грааль, чтобы снова заключить его в корону их властелина, из которой он выпал, когда падший ангел был повержен с небес на землю. В момент наивысшей для Монсегюра опасности с неба явился белый голубь и своим клювом расщепил гору Табор. Эсклармонда, хранительница Грааля, бросила ценную реликвию в недра горы. Гора снова сомкнулась, и так Грааль был спасен. Когда дьяволы-северяне ворвались в замок, они поняли, что опоздали. В гневе они предали огню всех Чистых неподалеку от скал, на которых стоял замок, на Поле Костров... Огню были преданы все «чистые» , но не Эсклармонда - спрятав Грааль, она поднялась на вершину Табора, превратилась в белую голубку, вырвалась и, пролетев над гребнем стены, полетела в горы Азии. Ведь солнце всегда восходит с Востока… Трижды Табор был проклят, дважды был объят огнем. Катары и трубадуры давно мертвы, но Эсклармонда не умерла… Она все еще жива... Так говорят пастухи на Дороге Катаров. Пейрак замолчал. Супруги направили своих лошадей вдоль хребта по небольшой тропинке. - Жоффрей, - Анжелика, с восторгом обратилась к графу. – Я хочу увидеть!.. - Увидеть что, мой ангел? - Монсегюр… Легендарную крепость… Отвезите меня туда, любовь моя… *** Они уже были довольно далеко от замка, на краю леса, когда Анжелика вдруг, засмеявшись, пришпорила коня, и унеслась вдаль, время от времени оглядываясь на мужа. Он дал ей ускакать достаточно далеко и бросился в погоню. Наконец он догнал ее и, легко перехватив поводья направил коней в сторону от дороги. - Куда мы едем? – поинтересовалась Анжелика. - Недалеко отсюда есть очаровательная прогалина, которую стоит посмотреть, - муж загадочно улыбнулся, и его глаза лукаво заискрились. – Не волнуйтесь, мое сокровище, мы не заблудимся. Лес расступился, и в просвете возникла небольшая поляна, по краю которой протекал ручей, низвергавшийся с небольшого валуна живописным водопадом. Супруги спешились и пустили коней пастись. Пейрак расстелил плащ и пригласил Анжелику сесть. - Здесь чудесно, - восхитилась Анжелика, опускаясь на плащ. – Как вы нашли это место, Жоффрей? И почему мы ни разу не были здесь? - Случайно, еще в юности. А у нас еще просто не было возможности прийти сюда. Это волшебное место создано для двоих. Граф нежно сжал ладонями ее лицо. - Ты необыкновенно красива, Анжелика. Ты стала еще прекраснее, - прошептал он, целуя ее и вздохнув от удовольствия, когда она раскрыла губы и ответила на поцелуй. Осторожно опустив жену на землю, Жоффрей заглянул в головокружительный омут изумрудных глаз Анжелики, положил руку на нежную грудь, выглядывающую из-за выреза корсажа, и чуть сжал ее. Молодая женщина неудержимо вспыхнула, ощутив, как желание волной накатило на нее. Он понимающе улыбнулся и позволил себе более смелую ласку. Его горячие губы вновь и вновь прижимались к ее губам, на этот раз с нескрываемым вожделением. Тело Анжелики ныло от едва сдерживаемого желания и предвкушения. Все, что произошло потом, было похоже на волшебный сон. - О, Жоффрей, - прошептала она, приходя в себя. - О, Анжелика, - ответил он в тон и тут же рассмеялся. – Какая страсть, мадам! Она рассмеялась в ответ. Как чудесно, что ее любит этот мужчина. Мужчина, без которого она не могла представить себе будущего. Мужчина, которого судьба так милостиво даровала ей. День клонился к вечеру, когда супруги направили лошадей в сторону дома.