Scream Queens

— Номер пять! Где тебя носило этой ночью, твою мать?! — Гневалась на подругу девушка, одетая в розовый ночной халат. — Шанель, ты что, думаешь, это я убила №2? — Удивленным тоном спросила девушка в шляпке с мышиными ушками. — Именно так, №5. Мы вчера пошли пить клубничный дайкири и радоваться, что так удачно сможем избавиться от доброй половины тупых, назойливых жоп, а Тебя с нами не было. Не объяснишь нам, что за дела у Тебя возникли, если Ты посчитала их более важными, чем наш девичник по случаю победы? — Шанель... — Хватит, №5! Я устала от тебя, ты такая бесполезная. Ты только сидишь и ноешь, жрешь ватные шарики и толстеешь. Мне надоело! Ты самая худшая Шанель из всех живых и мертвых Шанелей! Убирайся! И принеси мне воды. — Нет, Шанель. Это я от тебя устала. Ты постоянно меня гнобишь, говоришь, что я толстая, но я же не виновата в том, что у меня еда плохо усваивается. Я пью много воды, но это не помогает и вместо того, чтобы поддержать меня, Ты поливаешь меня грязью, и каждый раз, когда я пытаюсь угодить Тебе, Ты вновь обзываешь меня жирной шлюхой. И знаешь, что я тебе скажу, Шанель? Если Ты не прекратишь свои нападки, я обращусь в полицию! — И что ты скажешь, №5? Что я загнобила Тебя, и теперь Тебе нужна помощь психиатра? Открою Тебе секрет, стерва, Ты никогда не была похожа на здорового человека, и слушать Тебя никто не будет, уж это я устрою, поняла? А теперь иди и принеси мне воды, №5. Живо! — Как скажешь, Шанель... — Подавленно промямлила номер 5. Остальные Шанели стояли вокруг Главной и тихонечко посмеивались над своей глупышкой-подругой. Когда спектакль закончился, они состроили удивленные рожицы, как будто не понимая, что произошло. Шанель одарила каждую строгим, пепелящим взглядом. — Итак, дамы. Вчера нашу сестру убили, и мне абсолютно ничего не известно о личности, сделавшей это. По крайней мере, я не могу даже предположить, кто это мог сделать. Конечно, отсутствие №5 натолкнуло меня на мысль, что, возможно, она и есть тот мерзкий убийца, но сегодняшний разговор убедил меня в том, что №5 слишком тупа для подобных махинаций, а еще, она вряд ли бы влезла в костюм Красного Дьявола. Вы видели ее задницу? Молитесь, чтобы она не села на Ваши вещи, вмиг раздавит. — Сказала Шанель саркастическим тоном. Кто-то из девочек хихикнул. Шанель продолжила. — Наше сестринство — элитный клуб, для которого статус и востребованность — важнейшие вещи, однако если кто-то узнает о смерти №2 наш статус изменится на "Осторожно, тут смерть", а популярность наша исчезнет, следовательно, ни мы, ни Каппа больше не будем интересовать. Н и к о г о. Должна заметить, что мы и так многое потеряли, впустив в свой дом жирных, обшарпанных курв, но мы еще держимся, однако если хоть кто-то за пределами дома Каппа Каппа Тау узнает о ее смерти, нашей славе и популярности конец... — Что значит "конец"? — Испуганно спросила №4, перебив своего Главаря. — А это значит, Четвертая, что не спать Тебе больше, лежа на шелковых простынях, не есть Тебе больше ватных шариков и не сосать Тебе больше богатеньким мужичкам. — Злясь, поясняла Шанель. — Будешь спать в обоссанных покрывалах, жрать вонючие бургеры, в которые кто-то высморкался, назвав сопли майонезом, и сосать Ты будешь вялым старичкам, у которых стояк бывает раз в год. Ты хочешь себе такую жизнь? — Нет, Шанель. Я не хочу этого. — С ужасом в глазах проговорила Четвертая. — Тогда заткнись и слушай меня. Сейчас мы пойдем и спрячем тело в... — Не так быстро, мисс Оберлин. — Проговорила взявшаяся из ниоткуда декан Манч. — Скажу честно: я ненавижу Вас и Ваши сестринства, ежегодно в них погибают от десяти до пятидесяти молодых девушек. Кого-то убивает булимия, кто-то отбрасывается из-за анорексии или большого количества ваты в организме, а кого-то доводят до нервного срыва, и они убивают себя сами, но вина в этом Ваша, мисс Оберлин, вина в этом президента дома Каппа Каппа Тау. И в случае с №2 виновны опять таки Вы. — Что Вы хотите этим сказать? — Я обвиняю в убийстве №2 Вас. Одна из кандидаток, чье имя Вам ничего не скажет, сообщила мне, что незадолго до убийства, Вы отчитывали Соню, а именно так зовут погибшую девушку, за то, что она слишком медленно говорит, Вы приказали ей сидеть всю ночь на улице и следить за мерзнущими кандидатками, что, кстати, тоже противоречит закону - издевательство над людьми карается, Шанель. Ты знала? — И что? Я отчитываю всех. Нет такой Шанели, которая бы не была наказана за свой проступок. Ах да, мне известно, что подобное отступление от закона карается. Но у них был выбор, и они сами решили пойти на такие жертвы. Все законно, лесбуха Манч, все законно. — Хорошо, но сейчас не об этом. Речь идет о Шанель №2. Какие у меня есть основания верить, слушая, как Вы говорите, что не убивали её? Как я могу верить тому человеку, который безнаказанно убивает чужими руками с того момента, как находится здесь? Какие причины? — Вы правы, у Вас есть полное право подозревать меня, скажу даже более, обстоятельства действительно сложились так, что все указывает на меня. Но позвольте спросить, как я могу верить Вам, когда Вы говорите, что не убивали декана Рейнольдса? — Мисс Оберлин... — Так я и знала. У Вас нет доказательств, значит, Вы не можете меня посадить. Дело закрыто. Все свободны. До скорых встреч на новом судебном разбирательстве, — ухмыляясь, сказала Шанель. Прежде расхаживающая женщина, остановилась и встала, как вкопанная. Она, забыв, что такие моргание, уставилась на Шанель. Та, в свою очередь сощурив глаза, принялась пепелить взглядом её. Обстановка в гостиной накалилась до предела, подруги не знали, что делать, а два врага так и продолжали смотреть друг на друга. К счастью для подруг Шанель, в дом кто-то вошел. — Эй, тут кто-нибудь есть? — Басистым голосом сказал Некто. — Выходите, у меня есть крылышки. Шанель, услышав слово "крылышки", немедленно вскочила с места и решила посмотреть, кто оказался настолько бесстрашным, что внес в ее дом еду. — Кто ты, жирная шлюха? — Сощурив глаза, выражая подозрение, поинтересовалась Шанель. — О, вот вы где! Я думала, что тут никого нет. Меня зовут Дениз Хемпфилл, я — представитель частной кампании, нанятой для защиты студ. городка. Меня наняла Джиджи Калдвелл по просьбе декана Манч. Ой, декан Манч, здравствуйте, как поживаете? — Заинтересованным голосом спросила женщина, одетая в полицейскую форму. — Офицер, мы напуганы. Нашу подругу кто-то убил. Он отрубил ей голову бензопилой. Мы не понимаем, что здесь творится. — Сдавленным голосом повествовала №5. — На самом деле я не совсем офицер. У меня нет лицензии на ношение оружия и удостоверения, потому что я работаю не в участке, а на частную кампанию, но у меня есть наручники, перцовый баллончик и номер тех, у кого есть оружие. — Номер полиции что ли? Вы удивитесь, но мы и сами в силах набрать номер копов. — Начала было язвить Шанель. — С Дениз Хемпфилл не понадобится. — Какой бред... В дом вошла чья-то стройная фигура, одетая в безвкусную розовую жилетку и джинсовую юбку с карманами. Макияж тоже был не из лучших: красная помада, совсем не сочетающаяся с голубыми перламутровыми тенями, тихо сверкала на губах женщины с каштанового цвета волосами. Она сверкнула своей улыбкой и начала говорить. — Доброе утро, дамы. Я вижу, Вы уже познакомились с Дениз. Она будет Вас охранять. Ее машина будет стоять напротив дома, и как только Вы увидите или услышите что-то подозрительное - сразу зовите ее. Но и это еще не все. С сегодняшнего дня в Вашем доме, — она с ужасом посмотрела на Шанель, — будут жить кандидатки, — едва последнее слово успело сорваться с ее уст, в дом уже вошли шестеро девушек, что еще совсем недавно сидели и мерзли в бочках по распоряжению Шанель. — Зейдей, Дженнифер, Эстер, Сэм, Девочка-Имя-Которой-Я-Не-Помню и Грейс с сегодняшнего дня будут жить здесь. Подготовьте для них комнаты и выделите место, где они смогут хранить свои вещи. — Что за... Тут творится?! — Вскричала Шанель, — Мало того, что лесбодекан позволила им баллотироваться на место сестры в моем клубе, так теперь Вы еще хотите, чтобы эти шлюхи с ожирением пятисотой стадии, жили в моем доме? — Именно так, мисс... — Спокойным тоном ответила Джиджи. — Ты еще не поняла, шлюха, — она бросила взгляд на декана, — что рано или поздно, но ты доиграешься? Все это плохо кончится, я уверяю Тебя и Твоих жирных, застрявших в девяностых, подруг! — Гневно прошипела Стерва. — Полностью с Вами согласна, мисс Оберлин. Все это, рано или поздно, закончится. Однако за себя мне волноваться нечего, перед законом я и моя совесть чисты, а вот за Вас я бы побеспокоилась. Стоит взять хотя бы ночь кандидаток. Девушки, с Вами все в порядке? — Устремила свой взор в сторону забившихся в угол девушек декан. — Д... Да, — заикаясь ответила за всех девочка с артезом. — Ты видишь это, Шанель? Они же напуганы до смерти. И кого они обвинят, спроси их об этом? А я Тебе отвечу кого — Тебя. Они обвинят Тебя. И вот тогда, когда полиция обратится ко мне за решающим голосом, можешь мне поверить, я выложу всю правду о том, кто такая Шанель Оберлин, и что она из себя представляет. — Оооо, Ты не просто мерзкая девственница, не просто тупая лесбошлюха, Ты еще и отличный шантажист. Что ж, закон я все еще не пишу, следовательно, рот Тебе не заткну, а это значит, что на Твои требования мне придется согласиться и подчиниться им. Но мы же обе знаем, декан Манч, что я еще та Стерва и долго сидеть, сложа руки, не собираюсь. Ты усекла? — Не понимаю, к чему Ты ведешь этот разговор, Шанель. — Честно призналась женщина. — Я к тому этот разговор веду, Стерва, что если Ты и дальше собираешься связывать мне руки, то потом будет плохо всем. — Девушка смахнула прядь волос с плеча и скрылась за дверью, не давая забыть о себе, громко цокая каблуками по асфальту. Все присутствующие уставились на декана. — Вот и отлично. Девушки, сейчас Шанели проводят Вас по своим комнатам, а после отправляйтесь на занятия, убийства убийствами, а занятия никто не отменял. — Женщина скривилась, пытаясь выдать подобие улыбки, развернулась и зашагала к черному входу, не желая по пути пересечься с озлобленной Шанель. Вслед за деканом ушла и Джиджи, а Дениз Хемпфилл поспешила спрятаться в машине, объясняя это тем, что она боится, что ее могут своровать. Шанели остались с кандидатками один на один. Для них это было непривычно, до сих пор Шанель была главным мотором, а сейчас и она оставила их. Одна из Шанелей, чью голову украшал искусственный цветок орхидеи нерешительно подошла к Сэм и Девушке с артезом, и, мысленно говоря: "Идите за мной", она нехотя начала подниматься по лестнице, девочки последовали за ней. Остальные девушки поступили так же. Номер пять подошла к Девушке без имени и Дженнифер, а №3 стала спутником Грейс и Зейдей, странно, но Четвертой нигде не было видно, но по-моему, её уход никто не заметил. — Эй, это я тебя видела в парке, да? Ты еще назвала меня странной, — начала разговор Грейс. — Угу... — Невнятно промямлила №3. — А как тебя зовут? — Номер 3. Мое имя Номер три. — Неохотно отвечала на расспросы девушки Третья. — Нет, какое Твое настоящее имя? Ну, в смысле, Тебя же родители не Шанель №3 называют, да? — Поинтересовалась назойливая собеседница. — Родители привыкли называть меня Номер три. Они очень рады, что я подружилась с Шанель, им казалось, что я никогда не найду нормальную подругу, поэтому были очень довольны, когда услышали, что я не просто в сестринстве, но еще и подруга самой Шанель Оберлин. Хоть мои родители и богаты, родители Шанель богаче сто крат, и так было всегда. Но до моего знакомства с Шанель, меня называли Сейди. Что-то еще? — Почему Вам так нравится дружить с Шанель? — Вмешалась в разговор Зейди. — Кажется, пришли. Тут Вы будете жить. Свой хлам разложите по шкафам. Пленку с полок не убирать, она лежит там специально для таких, как Вы. В комнате не есть и не приводить в дом парней. Мастурбировать на кровати тоже нельзя, в ванной следы месячных не оставлять. Испачкаете что-то — будете отрабатывать. В кровати не мочиться, в комнате не курить. Если кто-то из нас увидит — можете паковать вещички. На ковер не блевать и волосы не стричь. Ногти стричь только в ванной. Песни петь можем только мы. Вам ясно? — А как же байки про отсутствие правил в доме Каппы? — Поинтересовалась Зейди. — Мифы те же байки. Ах да, глупых вопросов не задавать. Вот и все. Удачного дня. Вас позовут вечером, когда мы будем ужинать. А пока распаковывайтесь и грызите гранит науки. — Собиралась закончить Сейди. — А Вы? Вы не пойдете на занятия? — Удивленно спросила Грейс. — Нет, конечно, наши родители достаточно богаты, чтобы платить за все наши прогулы. Удачи, неудачницы. Мне пора. — Наконец прервала диалог №3 и вышла из комнаты, довольная собой.

***

      Шанель шла мимо парка, когда ее телефон издал тревожный звук. Порывшись в карманах своей миниатюрной сумочки, она нащупала то, что ей было нужно — сотовый. Ей пришло сообщение от её служанки — мисс Бин. "Мисс Оберлин, ужин почти готов. Все девушки уже в доме. Мы ждем только Вас."       На девушку вмиг нахлынула волна ярости, она судорожно поторопилась набрать ответ. "Ты, тупая жирная шлюха, оставь меня в покое, я приду туда тогда, когда все эти страдающие ожирением шлюхи передохнут."       Она автоматически нажала на кнопку "Отправить" и сменила курс направления на противоположный. "Тупые курвы, они без меня и ночи не проживут. Страшные создания, жирные жертвы бедняковской жизни." — рассуждала про себя Поклонница розовых помпонов. "Я переживу их всех. А они... Они сдохнут где-нибудь в подворотне, строча минеты обшарпанным бомжам..." — продолжала мыслить Шанель, как вдруг увидела, что кто-то далеко впереди лежит. Лежит, не шевелясь. — Кто Ты, ущербное создание? — Уверенно задала вопрос девушка. В ответ — молчание. — Как Ты смеешь молчать, когда вопрос тебе задаю Я? — Она сделала акцент на слове "Я" и уставилась в темноту. — Хорошо, я подойду к Тебе, но лишь за тем, чтобы убедиться, что ты сдох, а если же нет — я сама тебя убью, потому что неповиновение приводит к очень плохим последствиям. Девушка подошла вплотную к возможной жертве, наклонилась и с ужасом узнала в лежащем на земле теле свою подругу — Шанель №4. — Сучка, ты серьезно сдохла или нажралась так, что не в силах даже глаза приоткрыть? — Властно проговорила Любительница меховых жилеток. Собеседница молчала. Тогда Шанель решилась пойти на отчаянный шаг — она перевернула Четвертую так, что теперь она лежала на спине, а из груди ее торчал серебряный с золотой рукояткой кинжал. Из уст девушки вырвался вопль.