Оттенок глаз Дерека Хейла зависит от освещения.
От времени суток. От облачности, если таковая случится в ясном небе Калифорнии.
От фаз луны.
И у Стайлза появляется дилемма - светло-серый жемчужный или белый сливочный беж? На развороте толстенного каталога одежды представлены сто сорок восемь цветов галстуков-бабочек и Стайлз с недоумением чувствует себя почти дальтоником, потому что некоторые из них кажутся ему совершенно одинаковыми. Лидия утверждает, что цвет атласных крыльев аксессуара должен гармонировать с радужкой. Только так. И делает большие глаза, смотря с осуждением. Выбирай, приказывает строго и чуть ли не впечатывает голову Стилински в буклет.
Но Стайлз с мукой поднимает на неё свои яркие глаза и пытается всё объяснить, зная, что всё - не получится...
Стайлзу скоро семнадцать. Юридическая сторона вопроса намекает на то, что Дерек Хейл - растлитель малолетних. Но Дерек в законах не силён, если они не волчьи. Он растлевает своего малолетнего любовника примерно три раза в неделю. Стайлзу мало трех раз. Он присылает Дереку свою наспех сделанную в школьном туалете фотку с запрокинутым лицом и двумя пальцами во рту. Хейл отзывается привычно краткой смс-кой - "После уроков". Стайлз уверен - если постараться, то можно будет остаться у своего волка на всю ночь, игнорируя приказ отца "Никаких ночевок до совершеннолетия". После всех страшных ночных историй, случившихся с ним и его друзьями, а особенно после той, с голыми публичными обжиманиями на капоте у главного фонтана города, Стайлз до сих пор наказан. Примерно, до восемнадцати лет.
- Па-ап... Ну мы просто дурачились, - возмущенно восклицает наказанный.
- Городская камера наблюдения зафиксировала твой сияющий голый зад, кажется. Если мне не изменяет память, конечно...
- Ладно... Но почему я не могу ночевать не дома? При чем тут Дерек?
- Действительно - при чем? Его там не было, - и Стилински-старший отчего-то недовольно хмурится, повторяя приказ, - никаких ночевок, я сказал.
Заебись.
Стилински уверен, что Дерек, как и раньше, мечтает о безостановочном сексе, и что это и так случится у них сегодня больше трёх раз. И посылает вдогонку еще одно фото - совершенно неприличное.
"И не мечтай. Без ночевки" - жестоко отвечает Хейл. Без фото.
Если Дерек что-то сказал, он это сделает.
Стилински до жути уверен в Дереке.
Так же, как Дерек уверен в своей любви.
Как интриган Питер, который до сих пор уверен, что Стайлз обязательно разобьёт младшему Хейлу сердце...
... - Я обещал твоему отцу, что ты будешь ночевать дома, - вполне понятно говорит Дерек Стайлзу и сильно прикусывает его съежившийся сосок.
Привычка делать Стилински больно, наверно, сохранилась у Хейла на каком-то подсознательном животном уровне. Давние ухаживания волка были чувствительными и оставляли яркие следы.
Стайлз сидит на коленях у Дерека в одних джинсах, уже расстёгнутых, и терпит. Второй сосок получает свою порцию зубов Дерека. Ареолы становятся темными, припухшими. Наполненными кровью плотными пуговками, которые лизать волк никогда не устанет. Около левого уже расплывается темная гематома и Стайлз косит на это безобразие глазом.
- Больно? - спрашивает его Дерек.
- Да, - кивает Стайлз и прислушивается к пульсации капилляров, которые с каждым толчком сердца всё больше наполняются кровью на месте укуса. Каждый толчок - боль, но Стайлз думает, что когда разбивается сердце, она, наверно, в разы сильнее.
Возраст согласия в штате Калифорния - восемнадцать лет. Стайлз согласен с шестнадцати. На поцелуи, на пальцы в себе, на горячий язык. Его тело натренировано Хейлом так, что взрослым лучше не знать, на что ещё за этот год согласился влюблённый в оборотня подросток. Дерек за такое будет сидеть лет двадцать. Но Стилински - обманчиво слабый человеческий детёныш - не так уж безобиден. На это всегда при встрече намекает вечно двусмысленный Питер.
Стайлз опасен, эта шестнадцатилетняя бомба замедленного действия.
Он, как разрывная пуля, замершая в миллиметре от сердца Дерека Хейла.
... - Стайлз, эй, - Лидия с громким хрустом заламывает страницу, где пестрят разноцветьем бабочки, и переходит к следующему пункту, - костюм. Ты уже определился с фасоном? Вот, посмотри...
Стайлз не уверен, что костюм - это хорошая мысль. Хотя Дереку идет строгий стиль. Только не смокинг. Нет, Лидия. Простой однобортный пиджак, лучше темно-серый.
- Цвет мокрого асфальта, Стайлз, - заумно вещает подруга, и, будучи женщиной, она различает количество цветов примерно на кучу больше, чем дальтоник-Стайлз.
Для него темно-серый - это темно-серый.
- Да, Дереку пойдет этот оттенок. Простой пиджак, белая рубашка...
- Жилет? - Лидия присматривается к моделям, но Стайлз качает головой - чем больше слоев одежды будет на его волке, тем больше его волк не будет похож на его волка.
Раньше Стайлз вообще хотел ограничиться белыми майками и джинсами. Он представлял их себе босыми и счастливыми, а вовсе не торжественными. Но сейчас нужно, чтобы праздник вышел весомым и значимым, а значит необходимы костюмы и бабочки. Но на предложение Лидии о жилетах Стилински отчаянно машет головой.
- Нет, только пиджаки и рубашки. Классика. Дереку - темно-серый костюм, мне - черный.
Лидия неожиданно соглашается. Она уверена, что черный для Стайлза - идеально. Контраст эбонита с белоснежным цветом сорочки даст необходимо правильный фон для всех его родинок, рассыпанных на бледной коже, и это, по её словам, "ужасно мило".
Дались они им, все его невусы!
С каждым широким мазком языка Дерека они становятся ярче и отчетливее, будто полируются.
Хейл - гадкий пёс, потративший на его родинки нереальное количество слюны. Стайлз нравится ему влажным, обязательно истекающим жидкостями, которые может выработать его организм, и Хейлу плевать, будет это смазка, слюна или слёзы. Он дуреет, когда видит слипшиеся ресницы мальчишки и его блестящую задницу, и испарину подмышек, и все капли пота на его уставшем теле. Даже в душе, куда оборотень может завалиться бесцеремонно и без спросу, Стайлз нравится ему больше, чем обычно в постели.
- Для таких костюмов понадобится элегантная брендовая обувь, и её придется выбрать из другого каталога - здесь всё не то, и размеров маловато, - бубнит рядом Лидия.
Господи, Стайлз ей так благодарен.
Он бы сам ни за что не справился. Он растерялся бы в самый неподходящий момент, запутался в оттенках, цветах, фасонах. Тем более, что его планы на этот день - всего лишь планы.
Стайлзу шестнадцать. Он даже не в возрасте согласия. Но он упрямо продолжает планировать собственную свадьбу. Он не знает, будет ли она на рассвете, будет ли дождливым этот день и насколько интенсивно восходящая луна окрасит радужку Хейла в ярко-синий, чтобы Стайлз мог подобрать оттенок проклятой бабочки правильно...
Еще всего лишь полтора года, твердит он себе, и сердце моего волка будет в безопасности.
...А насчет размеров обуви Лидия права - здесь нет необходимого для Дерека. У Хейла до смешного миниатюрная нога. Стайлз уверен, что это природное, волчье. Как и все псовые, его оборотень всего лишь пальцеходящая собака. Стайлз всегда улыбается, думая об этом. О том, как черный бесшумный зверь, изредка появляющийся в лофте, опираясь только на пальцы, танцует перед ним свой волчий балет на цыпочках и тычется лобастой головой в колени.
- Так какой у него размер? - вырывает Лидия его из раздумий и прыскает, когда Стайлз говорит ей.
- Ой, даже не думала, что такой маленький...
И конечно - это же Лидия, она задает совершенно дурацкий вопрос о зависимости между размером ноги мужчины и его...
- Боже, Лидия, я не буду обсуждать это с тобой, - закатывает глаза Стайлз и краснеет, - чёрт.
Ну почему все девчонки такие любопытные?!
И теперь он отвлекается конкретно, думая о размерах Дерека.
Они идеальны. Или это просто юное тело Стайлза так пластично и подвержено растяжению, что легко принимает Хейла в себя?.. Даже в полнолуние, когда Дерек неосторожен с ним, агрессивен и груб. Когда их секс превращается в битву, потому что у Стайлза теперь плечи едва ли не шире, чем у волка, и если бы не сверхъестественная сила, пылающая в глазах оборотня, он бы давно уже сам был опрокинут на спину.
Но волк невероятно силён, и прижимая Стайлза к простыням одной рукой, второй Дерек может делать множество стыдных вещей. Хотя, о чем это Стайлз? Между ними не осталось никакого стыда - только азарт и любопытство, что же еще такого можно вытворить в постели?! Жаль, что у Дерека оказались такие же небольшие кисти, но надо было видеть его распахнутые глаза в тот момент, когда полностью вся его рука скользнула в Стайлза, прямо ему между ягодиц, в его маленькую узкую дырку, и Стилински выгнуло от сладкой боли и предвкушения. Он не почувствовал разницы, и даже мог бы утверждать, что узел всегда входил в него мягче. Но довольно урчащий Дерек между его ног стоил того, чтобы потерпеть неласковый нажим жестких костяшек вместо плотной массы равномерно распределенного внутри узла.
Извращенец даже камеру на телефоне не поленился включить. Видео, в котором его волосатое запястье плавно ходило в Стайлзе под его тихие стоны, было жестоко отправлено Стилински файлом на сотовый на следующий же день. После просмотра Стайлз еле высидел биологию, думая только о том, как же хорошо Дерек трахал его рукой накануне.
- Я так и знала, - Лидия хихикает, замечая зависший мечтательный взгляд Стайлза, - у него ведь приличный размерчик, да? А с узлом?
- Ты-то откуда знаешь, блин? Насчет узла... - сердится Стайлз на неё, действительно больше нужного осведомленную об анатомии оборотней. Но потом вспоминает, что его бывшая любовь встречалась как раз с одним недавно и явно в курсе.
Господи, они все сгорят в аду за свои порнотанцы с нечистью...
- Теперь букеты.
- Что-о?
Стайлз растерянно смотрит на подругу, которая объясняет ему, что это обязательный элемент праздника. Он честно пытается представить и молча машет головой - где Дерек Хейл, блять, а где цветы?
- Даже не пытайся отнекиваться - свадебные букеты нужны, - жестокая Лидия непреклонна и конечно же, предсказуемо предлагает лилии.
Стайлз хмыкает и смотрит на подругу укоризненно.
Лилии - символ чистоты и непорочности. Вчера Дерек около часа трахал его зад языком, после того, как отымел членом. Стайлз с большим энтузиазмом вылизал его рот после, думая, что же такого наелся его волк-сладкоежка, если его сперма на вкус отдает чем-то сливочным и пряным?..
Лилии, пфф...
- Ладно, не лилии, - с одного взгляда понимает его гримасу Лидия, - всем и так понятно, что ты не девственница, Стайлз, но традицию можно было бы соблюсти. - Всё равно нужно что-то выбрать. Я понимаю - у вас брутальный сходняк, но даже Дерек заслуживает цветов и романтики. Он же романтичен, да? Не может быть, чтобы нет.
Стайлз уверяет Лидию, что Дерек вполне. И, чего уж там, его волк заслуживает букета. Ладно.
- Аконит?
- Боже, нет. Хризантемы, - уверенно говорит Стайлз и будто чувствует горечь аромата, тяжелый запах того букета, который принес ему Дерек однажды.
Промокший от дождя, в прилипшей к телу футболке, он протягивал ему цветы с белыми лепестками, побитыми ливнем и не улыбался - цветов было достаточно. Символизирующих бессмертие, осенних, поэтических, отдающих горечью и так долго сохраняющих свой аромат в замкнутом пространстве лофта, откуда они не выходили после целые сутки...
Он хочет хризантемы, это точно.
- Ладно, - склоняет голову Лидия, - ладно, Стайлз. Они действительно очень... мужские цветы.
- Что еще?
- Торт, - уверенно заявляет подруга и Стайлз, наконец, смеётся.
- Ага. Из ветчины.
Они хохочут вместе, но Лидия права. Торт нужен, если он, конечно, хочет сделать всё правильно. Традиционно.
Эта сладкая кремовая трехъярусная гадость совершенно необходима, и им с Дереком придётся, взявшись за один нож, разрезать на куски кружево накрошенного крупными хлопьями белого шоколада и пломбирный бисквит. Хотя за нож Стайлзу браться не стоит. С тех самых пор, когда он так удобно лег в его руку, подумать только - простой, кухонный, и оставил на плече его оборотня длинный кровавый разрез.
На губах ещё оставался горький вкус хризантемовых поцелуев промокшего Дерека, его тающая на коже осязаемая нежность и шепот в ухо что-то насчет любви, а на следующий день он уже пах по-другому. Притащив на своей одежде сладость женских духов. Явный, обличительный аромат измены, как показалось тогда Стайлзу.
- Это была деловая встреча, - сказал Дерек.
"С той, кто сможет принести тебе щенков..." - горько подумал Стайлз и уставился куда-то за его спину.
Туда, где на экране сотового его парня мигала прощальная смс-ка со смайликом от деловой партнерши.
Стайлз долго кричал на Дерека, захлебываясь словами, поминая дядюшку Питера. Он бился в руках волка и вырвавшись, схватился за нож. Лезвие вошло Хейлу в плечо, как в масло. Рассекло мышцу, ткнулось в кость. Дерек даже не поморщился. Он отобрал нож у Стайлза и обнял, заливая их обоих своей кровью.
- Это была всего лишь деловая встреча, Стайлз, - повторил он спокойно.
Проклятый оборотень, в которого можно пыряться ножом, резать его до крови, а он будет гладить тебя по голове и успокаивать неправдой...
- А место? Вы выбрали место? - спохватывается Лидия и рассуждает, - хотя, наверно, пока не стоит - за два года в городе может прибавиться приличных кафе и ресторанов. Или ты что-то необычное хотел?
Стайлз не знает, чего он хотел. С местом сложно.
И, Лидия, не за два.
- За полтора года, - поправляет он её, не в силах объяснить, как это важно.
Как важно и одновременно глупо всё то, чем они сейчас занимаются. Будто бы планируемая за год свадьба может как-то остановить нечто, что раскачивает лодку их отношений с Дереком.
- Вообще-то, он еще не сделал мне предложения... То есть - я. Я не сделал, - виновато произносит он в стену. Стена такая интересная.
Но Лидия силой разворачивает его к себе, совершенно страшно выпучив свои огромные глаза:
- Ка-ак? Как не сделал? Стайлз?
Он хотел. Он сделает. Он вообще делает всё, чтобы убедить себя, его работа - быть рядом со своим волком. А не разбивать ему сердце.
- Слушай, что вообще между вами происходит, а? - Лидия откладывает буклет в сторону и смотрит.
Не смотри так, Лидия, не надо. Я изо всех сил стараюсь не быть коронованным сучонком, который рождён погубить волчье королевство Дерека Хейла.
Но ведёт себя Стайлз в последнее время именно так. Зачем-то напивается на какой-то вечеринке и притаскивается к Дереку ночью.
- Стайлз, мы решили, что ты ночуешь у меня с разрешения отца, - устало напоминает ему Хейл.
Послушный оборотень.
- Да ла-адно тебе, Дерек, - пьяно тянет Стилински и валится на него, в его подставленные руки, даже не думая, что тот может его не удержать.
Дерек всегда удерживает. Он брезгливо тянет носом смесь синтетических ароматов, которая обволакивает его мальчишку плотным дурманным пузырем - плохой алкоголь, энергетик, вишневая жвачка, туалетная вода, пот и чей-то чужой запах. Явный запах чужака чуть повыше ворота футболки, прямо там, где виднеется свежая фиолетовая отметина чьего-то энергичного засоса.
- Дрянь, - тяжело произносит Дерек и переводит взгляд на пьяное лицо Стайлза.
- А ч-что такого? А? Что? - бесстрашно спрашивает его Стилински и хихикает.
Он хихикает всё время, пока Дерек тащит его в душ, пока грубо раздевает, а Стайлз только "за", пока затаскивает в кабинку и врубает ледяную воду.
- Эй, эй, волчара, тёпленькой подбавь, - просит немного протрезвевший пьяница, но Хейл выкручивает ручку холодной воды до максимума.
- Обойдешься.
Ледяная вода лучше смывает чужой запах.
Стайлз уже весь синий и вертится в руках оборотня, уворачиваясь от ледяных струй, пока тот жестко трет его мочалкой. Молча, остервенело. Скользя глазами по ярким точкам родинок, по всем своим отметинам, стараясь не замечать чужую. По впалому красивому животу с уже хорошо прорисованными мышцами - Стайлз регулярно ходит в зал и тягает железо; он понемногу перестаёт быть тем изящным мальчишкой, каким был раньше.
Он почти мужчина.
- Кто поставил тебе засос? - Дерек спрашивает без особого любопытства, зная, что в таком состоянии Стайлз наверно и не вспомнит.
Правильный ответ - "не помню" или, на худой конец - "не знаю".
Но Стайлз откровенно испытывает судьбу:
- Какой засос? - неосмотрительно переспрашивает, делая непонимающий вид, и тут же получает пощечину.
- Отвечай, - требует Дерек и смотрит, как на скуле Стайлза расплывается красный контур его ладони.
В общем-то, уже все равно, кто.
Стайлз хватается за щеку и начинает заикаться от холода. Он с ужасом смотрит на свое посиневшее тело. На ногти лилового оттенка, на сморщенный член и сжавшиеся яички.
- Хват-тит, пож-жалуйста, Д-дерек...
Дерек выволакивает его из душа и тащит на кровать. Почуяв приливы комнатного тепла, Стайлз оттаивает и откровенно-нахально напрашивается:
- Отъебёшь теперь, да? - говорит с нетерпением, почти с видимым ожиданием этого, даже не сомневаясь, что сейчас Дерека накроет с головой.
Он ждет его злых укусов, синего сияния глаз и длинных царапин, которые всегда меняли сценарий их секса на более жестокий.
Но Дерек просто валит его на кровать. Раздевается сам. Ложится рядом и обнимает. Укутывает собой, покрывая чужие запахи. Запах незнакомых людей и запах чужого парня, который губами всасывал белую кожу шеи Стайлза, ставя на ней уродливую метку. Стайлз дергается под ним, нагло трётся задом, провоцируя, и вдруг замирает, не ощутив ягодицами даже намека на эрекцию.
Это... неправильно.
- Ты чего, Дерек? - спрашивает уже настороженно и тревожно, - Дерек. Ну, Дерек, ну не молчи, я же... не специально... Я... Он... Оно как-то само...
Чтобы пресечь пьяный оправдательный лепет, такой жалкий, что зубы сводит, Хейл зажимает ладонью Стилински рот. Один палец проталкивает глубже, надавливает на язык. Стайлз давится, пытается вырваться из захвата оборотня и чувствует, как Дерек впивается ртом в чужеродную для них метку на его шее. Ставит поверх неё свою. Не жалея уже почти почерневшей кожи, снова и снова втягивает с усилием щеки, царапает клыками яркий след, добавляя интенсивности окраске и делает вид, что не слышит жалобных стонов своего мальчишки, которому сейчас по-настоящему больно.
- Перестань, перестань, пере...стань... - сипит Стайлз и вдруг ощущает руку Дерека на своем вялом члене.
- Ты же пришел за этим, Стайлз? - презрительно спрашивает Дерек и сильно сжимает ладонь.
Стайлз хочет заорать, что нет, нет, нет, но позорно начинает возбуждаться и предательство тела некстати подтверждает - да, ему нужен секс. И Дерек, криво улыбаясь, мнёт пальцами твердеющую плоть; второй рукой тянется к яичкам, перекатывает их в пальцах довольно грубо. Наваливается сверху на дрожащее тело мальчишки, не останавливая движения своих рук.
- Пусти, - дёргается Стайлз.
Напрасно.
- Пусти. Дерек. Я понял, я козёл, - молит Стайлз, ощущая такой стыд, какого не ощущал раньше.
Всего лишь от размеренного движения руки Хейла, которая дрочит ему вставший член и блять, у него это получается. Еще чуть-чуть и Стилински кончит. Неправильно, без охоты, без удовольствия.
- Чем быстрее ты справишься - тем быстрее я оставлю тебя в покое, Стайлз, - говорит ему жестокий волк, - ну же, мальчик, давай.
Стайлз зажмуривается. Сука синеглазая.
Хотя по всему выходит, что сука сегодня - это он.
- Я не хочу, не надо, - шепчет он хрипло и противоречит себе, слабыми толчками бёдер подаваясь навстречу руке Дерека, - пожалуйста, Дерек.
- Кончай, дрянь, - шепчет в затылок волк и Стайлз ощущает кожей что-то мокрое на его лице.
Рука сжимается сильней, и Дерек убыстряется. Ему ли не знать -
как нравится Стайлзу. Он дрочит настолько правильно, что и сам хозяин не исполнит лучше. Стайлзу хватает сил не застонать, но остановить мощную волну удовольствия он не может.
- Гос...по...ди... - последний вздох и он пачкает руку Дереку, содрогаясь от сладости, которой не заслужил.
Дерек вытирает руку о простынь и кладет её на темноволосую голову, чуть впечатывая её в подушку.
- Теперь засыпай, - приказывает и Стайлз, проваливаясь в пьяный сон, еще успевает услышать, как Дерек тихо говорит по телефону с шерифом...
... - Так, ладно, - Лидия расстроенно листает свадебный каталог дальше, - с одеждой мы разобрались. Цветы, торт...
Тут она укоризненно смотрит на Стайлза, не в силах сдержаться.
- Вот знала бы, даже не подумала помогать, - говорит сердито, - ты должен сказать ему, я имею в виду - сделать предложение, Стайлз. И выбирать всё это вместе с ним. А не со мной. Это же классно!
Лидия - настоящая девчонка. Естественно, она считает, что свадьба - это здорово. Но Дерек Хейл, разглядывающий вдумчиво свадебный каталог никак не укладывается у Стайлза в голове. Он вообще думает, что некоторые моменты празднества придутся жениху не по вкусу.
- ...хотя я не очень уверена, что Дереку некоторые моменты...
- Лидия, ты прелесть! - перебивает её Стайлз и довольно усмехается догадливой подруге: не некоторые - многие, многие моменты не придутся волку по вкусу.
Но дело вовсе не в этом.
- Давай дальше, Лидия. Что нужно еще?
- То, что ему не понравится вовсе - кольца, - очень верно подмечает она и переворачивает страницу.
О, да.
На развороте представлены модели обручальных колец и впереди еще страниц двадцать. И Лидия права, Дереку не понравится. Он не носит украшений. Даже их волчья "свадьба" была отмечена невидимым знаком, который Стайлз носит где-то в глубине себя вот уже год. Поэтому окольцевать оборотня - задача не из легких.
- Мне кажется, вот эти, - показывает пальчиком Лидия на два простых ободка белого золота, один из которых - с маленьким бриллиантом, - огранка камня квадратная, мужская. Будет хорошо смотреться на длинных пальцах, Стайлз. Твоих.
Стайлз присматривается, почему-то зло думая, что камень подошел бы как раз Дереку. И вряд ли в кольце. Скорее уж в черном кожаном собачьем ошейнике. Ошейник - самое то.
Три дня после той пьяной позорной ночи Дерек провел в животном обличье и Стайлз, приходя к Хейлу из школы, каждый день наблюдал, как черный зверь лежит на полу гостиной, положив большую голову на лапы и смотрит в сторону, пока виновник всего этого, вздыхая, ходит по лофту и послушно убирает маленькие кучки засохших экскрементов и подтирает полувысохшие лужи волчьей мочи.
- Дерек. Ну прости меня, - бубнит виновато и тоскливо, - перекинься, ну? Перестань наказывать меня, я скучаю. По тебе настоящему скучаю. Я дурак. Напился. И...ничего не помню. Нет. Помню. Это было неправильно, тот поцелуй с... блять, даже не помню, как его... Прости, а?
Волк вздыхал, отворачивался и на следующий день всё повторялось.
- ... прости. Я твой, ты же знаешь. Я никогда больше, Дерек... Ни с кем. Перекинься, пожалуйста. Я заманался твои кучи убирать, ты такой, прости, засранец... И мочой воняет, аж глаза режет. Перекинься, прошу.
Оборотень подошел к Стайлзу на третий день. Глядя прямо в глаза своими небесно-синими, он задрал заднюю лапу, деловито обоссав Стайлзу кроссовок. Стайлз стерпел, закатив глаза, и после поплелся в душ, пытаться смыть метку.
Другая, невидимая, горела внутри так, будто хотела его сжечь. Стыдом и чувством вины за случившееся.
- Ты вообще в курсе, что ещё нам потребуется согласие твоего отца? - вдруг спрашивает его Лидия, назубок знающая законы штата Калифорния, - полное совершеннолетие - это двадцать один год, а в восемнадцать некоторые моменты придется согласовывать с официальным опекуном. Стайлз?
Он кивает. Немного обиженно за то, что подставлять своё горло под зубы нежного оборотня можно в шестнадцать, а жениться с ним - только в двадцать один.
- Отец будет не против, - отвечает он, думая, что против будет Дерек.
Возможно, только он будет против этой свадьбы, в которой не нуждается. Которая фарс и доказательство чего-то именно для Стайлза. Клятва самого Дерека Стайлзу уже давно невидимо покоится в глубине самого Стайлза, как печать, скрепляющая их жизни. Да и сам Стилински не из тех, кто жаждет показухи. Он просто хочет доказать себе, что всё серьезно. Не по-волчьи - по-человечески.
Дерек считает - они уже женаты.
Питер тихонько посмеивается каждый божий раз, когда видит их и - плевать. На самом деле - плевать на старого недоверчивого козла с чутьем хитрой лисицы. Который как-то сказал, что маленький недоволчонок Стилински разобьёт Дереку сердце.
Эти неосторожно подслушанные слова, сказанные совсем не для мальчишки, грызут Стайлза изнутри, со временем грозясь превратиться в правду. Немного реалий - Стайлзу всё еще шестнадцать. Впереди колледж, учёба, другая жизнь, другой город и... иногда весь этот зоопарк, преследующий его с тех самых пор, как укусили его лучшего друга, не очень вписывается в будущее. В жизнь обычного парня, который вовсе не герой, но вынужденно по уши утонувший в сверхъестественном.
Скотт встречается, кажется, уже с третьей девушкой, Лидия счет поклонникам не ведет и остальные друзья, они стремительно меняют свои жизни, впуская в них новое. Новых людей, новые события.
Дерек Хейл - неизменность. Константа в жизни Стайлза.
Жаловаться не на что - жизнь яркая. Дерек - его счастье. Золотая клетка, сотканная из волшебства любви и эталонной преданности. Стайлз размышляет лишь о том, что в этой фразе главное. Слово "любовь" или слово "клетка"?
- Теперь тебе будет проще сориентироваться, Стайлз, - заключает Лидия, закрывая каталог, - мы определились с основным. Костюмы, цветы, кольца. Теперь ты уже будешь знать, как и что, да? Справишься с остальным?
Стайлз кивает.
Возможно, он сделает Дереку предложение уже завтра. Они будут так же смеяться над выбором костюма или над тортом из ветчины, и Дерек, подумав, согласится на свадьбу перед самым полнолунием, на закате.
Может, через полтора года, когда она станет для них возможной, он всё-таки отстроит заново свой сгоревший дом в лесу, и они проведут церемонию там. Солнце будет сквозить алым пламенем, пронзая лучами хвою сосен, стоящих рядом. Небо опрокинет свою синь на белый шатер и оттенок глаз его волка станет ближе к серому, в глубине которого станут полыхать голубые искры в предчувствии скорой полной луны. Тогда, никаких сомнений - светло-серый жемчужный, отливающий бирюзой, весьма сложный цвет галстука-бабочки, будет самым приемлемым и подходящим. Нужно только, чтобы Дерек согласился, не поняв - так Стайлз спасает его сильное сердце от самого себя. От разрывной пули, раздумывающей - рвануть ли именно сейчас, в клочья раздирая сплетение сильных мышц, которые гонят кровь по всему телу.
***
На следующий день Стайлза подловил у ювелирного бутика Питер, и, надо же, гад такой, будто специально караулил.
- Дерек ни за что не наденет кольцо, - равнодушно скользнув взглядом по блеску драгоценных камней, догадливо произнес дядюшка, - но хочешь, я помогу выбрать что-нибудь подходящее для тебя?
Стайлз раскрыл рот и молча взял из рук Питера ободок белого золота с пятью алмазными насечками, будто следами от когтей. Пока Питер недобро сверкал глазами на соседнюю витрину с серебром, кокетничая с продавщицей, Стайлз пристально смотрел на свой тонкий палец, сжатый металлом, будто обещанием.
Он всегда знал, что сможет без Дерека.
Он совсем недавно понял, что Дерек не сможет без него.
- Я беру.
...В тот вечер Стайлз непривычно нежен со своим волком. Хейл удивленно вскидывает брови - Стайлз целует его, словно хрустальную вазу. Забирается на него сверху, тянется к рукам, закидывая их Дереку за голову и делая беззащитным. Его открытое горло уже мокро вылизано, и Стайлз сползает языком ниже, к чувствительным соскам. Чувствует, как Хейл послушно раздвигает свои ноги, и позволяет Стайлзу улечься между них.
Они уже сняли друг с друга футболки, но до джинсов не добрались. И почему-то Стайлз медлит, не срывая их с Дерека и не расстёгивая свои. Сквозь плотную джинсу он медленно вжимается стояком в такой же твердый стояк Хейла, и продолжает лизать его кожу, трётся щекой о небритые подмышки, вдыхая терпкий запах и продлевая минуты невыносимо нежной прелюдии, будто из той, прошлой их жизни, когда он был ещё нетронут волком и не помечен им.
Дерек принимает новые правила и подставляется под поцелуи. Стайлз рвёт болты своих джинсов, тянет показавшиеся из раскрытой ширинки трусы вниз. Неприятно задевает оголившейся головкой шероховатую ткань брюк Дерека. Хейл сразу же выдергивает свой член из вороха белья и блаженно прикрывает глаза, соприкасаясь с нежной кожей Стайлза. Так интимно, так близко. Стайлз опирается на одну руку и второй берёт их обоих в плотный захват.
- Блять, Дерек, какой горячий, - чуть не отдергивается от раскаленного члена оборотня.
Сегодня волк жарче, чем обычно, хотя причин нет.
Дерек еле видимо улыбается. "Неженка Стайлз", "любимый" - произносит неслышно одними губами. Красиво выгибается, толкаясь, пока Стайлз тянется свободной рукой под подушку, где лежит кольцо.
Дурацкая идея, говорить своему парню - "женись на мне". Однозначно.
У Хейла дрожат ноздри - изящно вырезанные, классического образца идеальные ноздри, чутко улавливающие запахи. Особенно запах металла. Сильной рукой Дерек перехватывает руку Стайлза и тянет её к своим губам, вынуждая любовника, потерявшего опору, упасть к нему на грудь. Ладонь Стайлза, ласкающая их члены, зажимает между телами и ленивая дрочка прекращается на самом интересном месте. Стайлз недовольно мычит, краснея от того, что Дерек смотрит, будто всё понимает.
Смотрит и спокойно целует его сжатую руку, своим трепетным жестом заставляя Стайлза разжать пустой кулак. Прикосновение колючей щетины наравне с мягкостью губ к самой середине ладони обрушивает на Стайлза всю невысказанную звериную нежность, которой в его волке всё ещё - бесконечный океан.
- Мы подождем до твоих восемнадцати, Стайлз, хорошо? - тихо говорит Дерек, пресекая всякие попытки поползновений под свою подушку, где лежит злополучный ободок, - когда поступишь в колледж и начнешь немного другую жизнь, более простую и спокойную. Вдали от чудес Бикон-Хиллс.
"И вдали от тебя!" - хочет закричать ему Стайлз, но не может, потому что Дерек очень умно затыкает ему рот поцелуем, так просто, так обманчиво легко отпуская от себя.
Надо бы подумать об этом, лихорадочно мыслит Стайлз, надо серьезно подумать, испытать сомнения, печаль, сожаление, боль от метки, которая, исчезая в возможном будущем, оставит на своём месте непроходящий шрам...
Но сейчас ни думать, ни испытывать сложные чувства он не может. Мыслительные функции заглушены умелым поцелуем Дерека и его рукой, которая ложится поверх руки Стайлза и продолжает начатое им. Дерек мастурбирует им обоим, дышит прямо в рот, горячо и влажно, пытается не закрыть глаза сам и смотрит, смотрит, как его малолетняя любовь кончает, зажмурясь по привычке и распахнув рот...
***
Полтора года - вечность.
Возможно, через какое-то время свадьба на закате в сосновом лесу покажется Стилински не такой уж хорошей идеей. Возможно, оттенок глаз его оборотня изменится непредсказуемо или галстуки-бабочки выйдут из моды... Стайлз не уверен ни в чем. Только железно - в проклятом однолюбе-Дереке, в его собачьей преданности, в любви и в том, что так и не окольцованный, сам он вот-вот разобьёт своему волку сердце.
