Зверёныш

Трехэтажный пансион святой Анны утопал в зелени. Яркое августовское солнце щедро заливало светом и сад, и серые стены особняка, путаясь лучами в зеленых листьях и пытаясь спрятаться в гривах каменных львов у входа. Десятилетняя Реджина Миллс с опаской покосилась на статуи и невольно вздохнула. Её не радовало ни новое платье, ни шляпка с красивыми перьями, ни даже подаренный по случаю отъезда искристый кулон-капелька. Она впервые приехала в пансион, впервые так надолго разлучилась с горячо любимым отцом. Свою мать, Кору Миллс, девочка, конечно, тоже любила, вот только всю свою материнскую заботу строгая женщина отдала старшей дочери, Зелене, а потому Реджина с малолетства была любимицей отца.  — Что такое, сестренка? — услышала девочка голос Зелены. — Боишься? — Нет, — тряхнула головой Реджина, отчего из-под шляпки выбилась непослушная прядка чёрных волос. Она соврала: на самом деле, девочка до ужаса боялась сделать что-нибудь не так. В отличие от сестры, которая училась в пансионе с первого класса, она была зачислена в третий, до этого два года отучившись с домашними учителями из-за слабого здоровья.  — Не смущайся, я же вижу, что ты уже готова расплакаться и позвать папочку, — скривилась её старшая сестра. — Какая же ты ужасная! Реджина смолчала: ей не хотелось ссориться с сестрой, что бы та ни говорила. Вместе они поднялись по каменным ступенькам. На самой верхней сидела девочка в простом голубом платьице. Её светлые, пшеничного оттенка волосы были заплетены в две тоненькие косички, которые она то и дело досадливо отбрасывала на спину. На коленках она держала какую-то книгу с обтрепанными уголками и читала, не поднимая головы и чуть ссутулившись. Когда сестры поравнялись с ней, незнакомая девочка вдруг резко вскинула голову и бросила на Реджину внимательный, изучающий взгляд. Новенькой сразу же стало не по себе, а Зелена только хмыкнула, ведя её дальше:  — Не обращай внимания, это местная сумасшедшая. Реджина готова была поклясться, что светловолосая, услышав эти слова, тихонько зарычала. В холле царила веселая суматоха: две работницы наводили порядки под строгим надзором пожилой женщины.  — Миссис Лукас, — поставив на пол свой легкий чемоданчик, Зелена сделала книксен. Реджина торопливо последовала примеру сестры.  — Миллс, — кивнула женщина. — Как обычно, за три дня до начала занятий.  — Матушка считает, что я не должна много времени проводить в Лондоне. Слишком много соблазнов для доброй христианки.  — Безусловно, миссис Миллс права, — согласилась Лукас и только сейчас заметила черноволосую девочку. — Кто это с вами?  — Моя сестра, Реджина.  — Ещё одна Миллс, — протянула пожилая женщина. — Надеюсь, вы станете такой же послушной ученицей, как ваша сестра.  — Я буду стараться, мадам.  — Надо же, мадам. Меня здесь называют миссис Лукас, запомни, девочка.  — Простите, миссис Лукас, — быстро исправилась Реджина. — Я запомню. Женщина кивнула и подозвала к себе другую девочку, по виду ровесницу Реджины. На девочке было такое же простое голубое платье, как у той, на крыльце.  — Зелена, вы знаете, где ваши спальни, — скомандовала миссис Лукас. Девушка кивнула и, подхватив чемоданчик, по правому коридору. — Руби, проводи новенькую, пусть мисс Бланшар ей все объяснит. Девочка повела Реджину по центральной лестнице. Они поднялись на третий этаж и свернули в правое крыло.  — Спальня там, — махнула рукой Руби в сторону массивных дверей в конце коридора. — А здесь живет наша воспитательница, её зовут мисс Бланшар. Реджина понятливо кивнула.  — Она очень хорошая, — продолжила Руби, стуча в дверь. — Если у тебя что-то случится, смело обращайся к ней. Дверь распахнулась и Реджина увидела невысокую симпатичную женщину с длинными чёрными волосами.  — Мисс Бланшар, тут новенькая, — бойко затараторила Руби. — Ей нужно показать спальни и…  — Я поняла, — прервала её тираду воспитательница. - Иди, помоги бабушке, мы разберёмся. Девочка зашагала обратно к лестнице, а мисс Бланшар вышла в коридор, заперла дверь своего кабинета и поманила новенькую за собой.  — …В десять часов я закрываю двери спальни, — объясняла она. — В учебные дни все просыпаются в шесть, в воскресенье разрешается отдыхать до семи. Кушаем мы все вместе, столовая находится на первом этаже… Реджина едва её слышала, разглядывая неуютную комнату с высоким потолком. В ней было два ряда аккуратно заправленных кроватей: один у окон, другой у противоположной стены. Возле каждой стояло по маленькой тумбочке. Видно, Реджина была третьей из своего класса, кто приехал так рано: её опередили хозяйки первой от двери кровати и предпоследней.  — …У окон кровати четвёртого класса. К их хозяйкам ты можешь обращаться, если понадобится помощь с домашними заданиями. Твой класс третий, спать будешь вот здесь, — мисс Бланшар подвела её к самой дальней кровати в углу. — Если от стены будет сыро, я разрешаю тебе сдвинуть кровати с соседкой. Девочка кивнула, плохо понимая, о чём ей вообще говорят. Реджине хотелось домой, обратно в свою уютную комнатку, в которой она жила одна и никогда не слышала ужасного слова «сырость». В глазах начинало предательски щипать.  — Устраивайся, а потом можешь пойти вниз, к Руби, — мисс Бланшар ободряюще ей улыбнулась. — Она покажет тебе сад.  — Спасибо, мисс, — тихонько поблагодарила её Реджина. Женщина ушла, оставив девочку в полном одиночестве. Реджина пару минут посидела на своей кровати, чувствуя жёсткий матрас, потом подошла к окну, на котором не было занавески, и выглянула на улицу: внизу виднелась только пышная зелень цветущего сада. Девочка впервые поняла, как же ей нравилось дома, в их семейном поместье в лондонском пригороде, окруженном бескрайними лугами, а не темным шумящим лесом. Её маленькое сердечко готово было разорваться от тоски и жалости к самой себе, и, не в силах больше сдерживаться, она бросилась на кровать и горько разрыдалась в подушку. Забывшись в рыданиях, Реджина не услышала, как в спальню кто-то вошёл. Только когда тихонько скрипнула соседняя кровать, она испуганно вскинула голову и встретилась взглядом с девочкой с крыльца. Книга теперь лежала на покрывале, и Реджина краем глаза заметила на обложке надпись на французском. Сама светловолосая девочка сидела ровно напротив неё и разглядывала новенькую своими ярко-зелеными глазами с той же внимательностью и настороженностью.  — Что ты хочешь? — Реджина нарушила их молчание, утерев катившиеся по щекам слёзы. Вместо ответа девочка поднялась, схватила её за запястье и потянула за собой. Реджина попыталась упираться, но у молчаливой блондинки оказалась недюжинная сила, и новенькой не оставалось ничего, кроме как идти следом. Девочка привела её к уже знакомой двери и постучала. Мисс Бланшар выглянула через несколько бесконечно долгих секунд.  — Она плачет, — выпалила светленькая, прежде чем воспитательница успела что-то сказать.  — Реджина, что случилось? — женщина выглядела удивленной. — Тебя уже кто-то обидел?  — Она скучает, — девочка не дала Реджине и рта раскрыть. Юная Миллс хотела что-то добавить, но не смогла: рыдания вновь сдавили ей горло.  — Ты проходи, — мисс Бланшар пропустила темноволосую девочку в свою комнату. — А ты зайдешь ко мне после обеда. Реджина не слышала, что ответила её соседка. Весь следующий час она проплакала в кабинете воспитательницы, рассказывая о том, что так волновало и пугало ещё с того дня, как она узнала об отъезде. Когда зазвонил колокол к обеду, Реджина спустилась в столовую вместе с мисс Бланшар. Её щеки были все ещё красными от слёз, но теперь девочка улыбалась. Так случайный приход Эммы Свон привел к тому, что Реджина Миллс смогла справиться со своими переживаниями.