***
Чимин избегает Чонгука. Нет, вы представляете? ЧИМИН ИЗБЕГАЕТ ЧОНГУКА. Ахренеть можно. Гук, по крайней мере, недоумевает с этого уже второй день и даже рад такому тихому началу нового года. Они вышли с каникул, теперь нужно закрыть сессию, а потом можно дышать спокойно. Но Чонгук сразу замечает изменения в поведении Чимина, и когда на него не накидываются с издевательствами и не дразнят, а тупят глаза и быстро уходят куда-нибудь в другое место, Чонгуку становится весело и немного неспокойно. Либо это затишье перед бурей, либо что-то тут не то. И подозрения падают конкретно на их последнюю ночь в запертой комнате, но Чон думал, что оба скинут это на нетрезвое состояние и продолжат язвить, но Чимин вдруг ведёт себя странно и бегает от него. Забавно. Чонгук сидит в кафетерии и слушает грустные вздохи Тэхёна по поводу того, что по Хосоку он, кажется, дико соскучился, и тихо посмеивается, смотря на Кима смеющимся взглядом. — И чего ты ссышь, не понимаю. — В смысле? — Ну, подошёл бы уже давно и признался. — Ты это сейчас серьёзно? — Тэхён смотрит на него как на умалишённого и вдобавок выгибает одну бровь, скрещивая руки на груди. — Ну, да. А что такого? — В смысле что такого? Ты бы нормально среагировал, если бы к тебе подошёл малознакомый парень и сказал, что в тебя влюблён? — Ну, вы не так уж малознакомы. — Чонгук, не издевайся, а. Не смешно. — Да я серьёзно! Что в этом такого? В любом случае, раз ты считаешь, что вы малознакомы, то тебе и терять нечего, если он с тобой общаться перестанет. — Спасибо, друг, — Тэхён фыркает и откидывает отросшую чёлку назад. — Всё равно, мне кажется, что тебе стоило бы признаться. — И что я ему скажу? Привет, Хосоки, мы с тобой не так много общаемся, но я сохну по тебе с первого дня моего появления здесь и теку, как сучка, когда вижу твои танцы или слышу рэп, а ещё готов к твоему члену в заднице всегда и везде, и вообще просил тебя в подарок у Санты на новый год? И за кого он меня потом примет, а? Чонгук внезапно поджимает губы и смотрит напряжённо, хотя внутри готов взорваться от хохота. Тэхён ждёт ответа и реакцию Чонгука не понимает, но когда сбоку вздыхают и выдают тихое «Оу», Тэхён мгновенно темнеет и готов сквозь землю провалиться. Он переводит на Хосока испуганный взгляд и заливается краской, потому что Хосок смотрит на него серьёзно и явно слышал всё, а затем вздыхает, натянуто улыбается и уходит, ничего больше не сказав. Тэхён тихо стонет и громко ударяется головой об парту, проклиная себя за свою нерасторопность. — Ну, вот ты ему и признался, — Чонгук хмыкает и получает ногой по коленке, отчего смеётся уже громче и потирает ушибленное место. Тэхён матерится себе под нос и думает, что такого позора в его жизни ещё не было. Чон, вдоволь отсмеявшись как истинный и настоящий лучший друг, всё-таки сжаливается над Тэ и запускает руку в его волосы, успокаивающе поглаживая кожу и мягко улыбаясь, зная, что шатен всё равно этого не видит. — Да не переживай ты так. Всё будет хорошо. — Тебе легко говорить. Ты сейчас не признался в чувствах своему объекту обожания, который в жизни на таких, как ты, не смотрит, а тут ещё и парень к тому же. — Зря ты так про Хосока, он хороший. — Лучший. — Тогда не парься и дай ему в себя прийти. Пусть ты весьма своеобразно высказался, но Хосок придумает, что с этим делать. — Давай просто не говорить об этом больше, ладно? Поиздеваешься надо мной чуть позже, мне нужно немного отойти. — Договорились, — Чон ласково улыбается и убирает руку, тяжело вздыхая и чувствуя на себе чей-то тяжёлый взгляд. Он вертит головой по сторонам и замечает Чимина, который тут же отводит глаза, стоит их взглядам встретиться, а затем встаёт со своего места и уходит, даже ничего не сказав своей шайке. Чон вздыхает и думает, что здесь тоже что-то не так. И, возможно, скоро издеваться настанет очередь Тэхёна.***
Чон сдал последний зачёт, закрыл сессию и теперь мог отдохнуть ещё пару деньков от всего перед предстоящей учёбой. Дома никого, кроме прислуги, не было, и Чон бездумно ходил по квартире, думая, чем бы себя занять. Как вариант, можно пригласить Тэхёна с ночёвкой, потому что родители не приедут сегодня снова, но Гук не уверен, что Тэ не слинял уже куда-нибудь. Конечно, попробовать позвонить всё равно можно, ничего он от этого не потеряет. Чон отыскивает свой мобильный, набирает телефон шатена и прислушивается к гудкам, как неожиданно слышит звонок в дверь, отчего недоумённо идёт открывать сам, махнув вышедшей горничной рукой. Чон распахивает дверь и удивлённо вскидывает брови, слыша вопросительный голос Тэхёна на том конце провода. — Я тебе позже перезвоню, Тэхёна, — Чон сбрасывает вызов и пару раз непонимающе моргает, смотря на незваного гостя. — Чимин? — Не ждал, Гуки? — Чимин облокачивается о косяк и криво усмехается, кивком поправляя чёлку. — Откуда ты добыл адрес? И что тебе нужно? — В институте взял, — Чимин жмёт плечами и выпрямляется. Гуку на секунду кажется, что тот пьян, но взгляд у Чимина ясный, пусть и нервный немного. — Тебя увидеть хотел. — Соскучился? — Чонгук иронично вздёргивает бровь и хмыкает. Чимин делает шаг вперёд, заставляя отойти парня назад и пропустить гостя в квартиру, и смотрит серьёзно, отчего Гук сразу чувствует неладное и чуть напрягается. — Пиздец как, — Чимин выдыхает и рывком припечатывает Гука к стене, хлопая входной дверью и подходя близко-близко. Чонгук недоумённо смотрит на него и хочет возмутиться, как Чимин привстаёт на носочки, кладя руки на плечи, и почти оказывается с ним на одном уровне. — Я не могу понять сам себя и явно сошёл с ума, врываясь к тебе в квартиру, даже не зная, кто у тебя дома и наплевав на твоё мнение, но… Если меня так штырило от твоих поцелуев в пьяном состоянии, то что же со мной будет, когда я буду трезв? И целует. Напористо, резко, с нажимом, но явно не боясь быть оттолкнутым. Чонгук ничего не понимает, удивлённо выпучивает глаза и прерывисто выдыхает, собираясь Чимина от себя отпихнуть, но тот вдруг отрывается сам, смотрит как-то совсем загнанно и отчаянно и прижимается снова, теряя былой напор и будто выпрашивая ответа на поцелуй. Чон не понимает, с чего вдруг это разрешение ему предоставляет, но размыкает губы и перехватывает инициативу, почти ощущая трепет рыжего на себе. Он целует не спеша, со вкусом и негромким причмокиванием, а затем меняется с ним местами, вжимая в стену и накидываясь на парня со страстными поцелуями. Чимин млеет и прижимает Чона к себе ближе, запутываясь рукой в его волосах и обхватывая шею. Свои руки Чон не контролирует совсем, позволяя им сползти с талии и опуститься Мину на задницу, прижимаясь своим пахом к чужому и ловя приглушённый стон сквозь поцелуй. Чимин возбуждает. Дико, безумно, без возможности отказаться и полным нежеланием делать этого. Чимин заставляет терять рассудок и тянуть его к спальне, совершенно забывая о посторонних людях в доме. Чимин жмётся всем телом и дышит глубоко, закидывая голову назад и подставляясь под поцелуи. Чимин весь вдруг слишком развратный и соблазнительный, с блядскими прищуренными глазами, закушенной губой и изучающим взглядом. Он совершенно без стеснения извивается под Гуком на его кровати и стонет громко и пошло, сводя с ума своим высоким голосом. Чонгук даже с одеждой возится специально дольше, дразня Пака и кусая его мягкую кожу. Будут отметины, обязательно будут, потому что кожа Чимина нежная и к грубости не привыкла. А Гука распирает на части от желания выебать Чимина жёстко и быстро или сделать это медленно и растянуть на полночи. Чимин готов и так, и так, лишь бы Гук не останавливался, и сам, наверное, даже не знает, что хочет больше. Лишь бы губы Чона не отрывались от него, а мягкие большие ладони продолжали мять шикарную задницу Пака. Когда Гук стаскивает с себя домашнюю растянутую футболку, Чимин скользит по подтянутому торсу жадным взглядом и прерывисто выдыхает, думая, что о таком можно только мечтать в самых грязных снах. Что он, собственно, и делал последние несколько дней. Чон хмыкает, ловя взгляд Пака на себе и нависает снова, разрешая рыжему прикоснуться к себе пальцами и провести вдоль позвоночника вниз, вызывая толпу мурашек, а затем пробежаться по очерченному прессу, ловя губами восхищённый вздох. Посмотреть на тело Пака хочется не меньше, а лучше всего наставить ярких засосов, кричащих о том, что этот рыжий занят. На длительное и, возможно, пожизненное пользование. Чонгук не помнит, чтобы у него проявлялись собственнические замашки, зато они всегда были у Чимина, и он против отметин ничего не имеет, только за. Он сейчас вообще на всё согласен, потому что хорошо безумно. Чимин прекрасно понимает, что Чон издевается, тянет его футболку слишком медленно, скользя пальцами по разгоряченной коже, и не снимает её, оставляя задранной, и целует впалый живот. Всё жёстче, всё больше превращая поцелуи в укусы, всё громче срывая стоны с пухлых губ. Чимин уже сам хочет снять с себя мешающую ткань, но Чон перехватывает его руки и не даёт, лукаво улыбаясь и продолжая издеваться. Чимин только дрожит сильнее, закусывает губу и не пробует мешать, прикрывая глаза и подставляясь под поцелуи. Он не знает, игра ли это, но правила всё равно принял. Гук ведёт, он подчиняется. Так и быть. И когда вдруг пай-мальчик стал таким с ума сводящим? Чимин умом понимает, перед кем ноги раздвигает, но плевать как-то. Тут ноги сложно не раздвинуть, да и зачем противиться, если очень хочется. Чон избавляет его уже от штанов, и Чимин вдруг жмётся, вдруг стесняется очень мило, и Чон не сдерживает ухмылки, прижимаясь к приоткрытым губам своими. Чимин ловит поцелуи жадно, не желая отпускать, дышит глубоко и распаляет брюнета всё больше. Чон старается не думать вообще, доверяясь своим позывам, и позволяет Чимину шалить, нарушить правила и распустить руки, царапающие своими ногтями широкую спину. Мин оттягивает руками резинку спортивных штанов брюнета, и Чон послушно стаскивает их с себя, не отрываясь от Чимина ни на секунду. Он скользит своими ладонями по подтянутым ногам, заставляя Чимина вздрогнуть от прикосновения, и резко разводит ноги шире, устраиваясь между ними и ловя смущённый взгляд Чимина. Чон целует острую коленку, скользит поцелуями ниже, чувствуя, как напрягается от этого Чимин, и смазано целует в бедро, поднимая голову и слыша разочарованный вздох. Чон хмыкает и думает, что не всё сразу, и пусть их секс будет лишь обычным сексом, без дополнительных удовольствий. Он скользит руками по бокам, поднимаясь выше и сплетая свои пальцы с чиминовыми, и снова целует. Вдруг как-то очень собственнически и с нажимом, заставляя полностью подчиниться, выбивая воздух и начиная потираться своим возбуждённым членом о задницу Пака. Чимин теряется от ощущений, подвиливает бёдрами, прижимаясь ближе, и сходит с ума. Чон изображает секс, играется, толкается в Чимина, задевая чужое возбуждение, и ловит губами слетающие стоны, ловя себя на мысли, что прекрасней их ничего от Чимина не слышал. Чимин хнычет, когда Гук, наконец, отрывается, и ёрзает, просяще смотря на брюнета, но молчит, лишь продолжая умолять Чона одним взглядом. Чонгук хмыкает, медленно стаскивает бельё с себя под пристальным прожигающим взглядом Чимина и после стягивает ненужную тряпку с него, смотря так же внимательно и вызывая новую порцию смущения у рыжеволосого. Чон тянется к тумбочке, вытаскивает какую-то мазь или крем, плохо понимая, что это, и выдавливает немного себе на пальцы и, раздвинув половинки, просовывает их внутрь. Чимин жмурится, отворачивается и сжимается, не радуясь получаемым ощущениям, и дышит тяжело и резко, пытаясь заставить себя расслабиться. Чон наклоняется, обхватывает затвердевший сосок губами и ведёт свободно рукой по члену парня, срывая шумный вздох, и надавливает на головку пальцами, заставляя Чимина прогнуться в пояснице. Чимин мгновенно отвлекается, подставляется под ласки, закусывает губу и глотает стоны, всё больше размякая под руками Чона. И откуда он вдруг такой умелый и ласковый? Когда успел сменить грубость на нежность и внимательность к Чимину? Ведь мог же просто взять, Чимин и так давал, не требуя ничего. Но, видимо, снова правильность проснулась, и Чимина впервые она не бесит, а заставляет наслаждаться и извиваться, уже открыто прося большего. А ещё его немного холодит внутри от этой мази, отчего ощущения совсем контрастные и возбуждающие ещё сильнее. Чон уже свободно проникает пальцами внутрь, а Чимин откровенно задолбал так охуительно стонать, отчего Гук решает, что тот готов, и быстро смазывает собственный член, пристраиваясь ко входу и кидая на Мина вопросительный взгляд. Закушенная губа и лёгкий кивок дают Чону продолжить и войти резко одним толчком, заполняя сразу целиком, и чувствует, как Чимин тут же сжимается, заставляя брюнета нервно выдохнуть и недовольно засверкать глазами. Но у Чимина чуть ли не слёзы на глазах, и Гук вдруг очень боится, что мог порвать Пака, но вроде растянул он его достаточно, чтобы этого избежать. Он снова ведёт рукой по пульсирующему органу, отвлекая Пака и давая ему время привыкнуть, а затем начинает двигаться, закинув одну ногу Мина себе на плечо. Чимин сначала мелко дрожит и еле слышно всхлипывает, а затем вдруг стонет громко-громко, оглушающе и ещё охуительнее, чем до этого. Гук даже от неожиданности останавливается, смотрит на Пака внимательно, но тот подаётся навстречу сам и тихо скулит, сверкая шальными глазами. Гук хмыкает, двигается резче и набирает темп, припадая губами к мягкой коже на шее и переплетая их пальцы на одной руке. Чимин хватается другой за плечо, впивается в него своими ногтями и утыкается носом, уже откровенно не сдерживая собственные вскрики и громкие пошлые стоны. Чонгук снова кусается, рычит, стонет, вбивается сильнее, надрачивает Чимину, и у Пака конкретный передоз Чонгука и получаемых ощущений. Он выгибается, пытается прижаться ближе, подаётся бёдрами вперёд, кусает губы и прерывисто дышит, не забывая совсем не тихо постанывать в такт толчкам. Он обхватывает второй ногой талию брюнета, скользя лодыжкой по тощей заднице, и чувствует, что скоро не выдержит. Чонгук чувствует это тоже, отчего набирает максимальный темп, водит рукой быстрее и прерывисто дышит Чимину на ухо, возбуждая своим дыханием не меньше. Он делает ещё несколько толчков, задерживается на секунду максимально глубоко и кончает, впиваясь зубами в подушку и глуша собственный грудной стон. Чимин кончает почти одновременно, изливаясь Гуку в руку и пачкая их обоих в своей сперме. Они глубоко дышат, восстанавливая дыхание и ища в себе силы, чтобы подвинуться, и Гук медленно выходит и ложится рядом, тяжело вздымая и опуская свою грудь. Чимин думает, что готов убить Гука за сперму внутри него, но с другой стороны это как метка какая-то, совсем по-свойски и нагло оставленная. Но они как бы не встречаются, и убить будет логичнее. Он переворачивается на бок и двигается к Чону, укладывая свою голову на взмокшую чужую грудь, и чувствует, как пальцы парня зарываются ему в волосы, приятно поглаживая кожу. — Утром поговорим? — голос брюнета хриплый и уставший, но у Чимина стайка мурашек вдоль позвоночника от него. — Определённо, — у Чимина не хриплый, но севший и соблазнительный не меньше. Чон вздыхает, целует Пака в макушку и устраивает свою руку на чужой талии, зарываясь носом во влажные волосы. — Тогда спокойной ночи. — Да уже утро скоро. — Чимин, не ёрничай. Хотя бы сейчас. — Спокойной ночи, Чонгук, — Чимин хмыкает и обнимает Гука тоже, закрывая глаза и позволяя слабости в собственном теле поглотить себя и отрубиться.***
Чимин просыпается рано, потому что слышит какой-то шум в коридоре, и поднимается, чувствуя, как гудят собственные мышцы и ноет поясница. Чимин сидит на кровати и озирается по сторонам, сонно вспоминая, где он и зачем он здесь. Чья-то квартира, спящий Чонгук рядом, который забавно сопит носом, и разбросанные вещи вокруг. И вспоминается всё мгновенно, во всех деталях, и вот тут становится не смешно совсем. Чимин сомневается, стоит ли ему остаться здесь или лучше уйти по-тихому, пока ещё только полседьмого утра и есть шансы быть не замеченным. И как бы плевать, что в глазах прислуги он будет выглядеть как мальчишка на одну ночь, ему с ними детей не растить. Чимин подползает к краю и свешивает ноги, думая, что было бы прекрасно принять душ, но на это нет времени совсем. Он наклоняется за своей футболкой, подхватывает пальцами и расправляет, собираясь надеть, как чувствует чужие пальцы на спине, скользящие вдоль позвоночника, и покрывается мурашками, медленно поворачивая голову назад. — И куда ты собрался? — Чонгук сонный, растрёпанный, но такой по-домашнему милый, что Чимин активно душит в себе желание залезть под одеяло обратно и прижаться к тёплому боку. — Домой. Что мне ещё тут делать? — И ты ничего объяснить не хочешь? — А должен? — Ну, нет, конечно, ведь врываться в чужую квартиру на ночь глядя без спросу совершенно нормально, а набрасываться на её жильцов так точно. Чимин хмыкает и отводит взгляд, упираясь им в собственные руки. Чонгук думает, что всё это похоже на дешёвый спектакль, и драматизировать тут не за чем. Да и объясняется всё просто. Хотя, может, это «просто» только для Чона, а в Чимине он ошибается. — Чимин, прекрати всё усложнять, — Чон вздыхает и поднимается на локте, сканируя взглядом напрягшуюся спину Пака. — Это был просто перепих или нет? Вот, что тебе нужно ответить или понять. — А что насчёт тебя? Ты же ответил мне, — Чимин оборачивается и идёт в наступление, потому что обычно помогает. Но Чон лишь хмыкает на это и жмёт плечами. — Ты был слишком настойчив, я просто не мог отказать, — Чимин видит по глазам, что Чон забавляется, и его это немного подбешивает. В ответ он лишь хмыкает и снова отворачивается, погружаясь в тишину. Но Чонгук молчать не намерен, потому что всё ещё очень хочет спать, да и нечего. Он шумно вздыхает и наклоняет голову, щуря глаза. — Ну, так что, Чимин? Определился? Чимину хочется сказать ироничное: «уже давно» — но он лишь грустно улыбается и обречённо стонет где-то внутри, потому что не готов к этому сам. — Нет. Не просто. — Тогда ложись обратно и прекрати превращать это не пойми во что, — Чонгук устало зевает и ловит удивлённый взгляд Чимина. — В смысле? То есть ты... — Нет, не против. — И как бы... — Не злюсь, всё нормально. Давай уже спать, а? Ещё так рано. — И ты не... — Не собираюсь, не переживай. То есть ты как бы зря переживал и да, давай. Я на всё ответил? Чимин кивает и немного не понимает, как они к этому пришли. Но послушно залезает обратно и снова тыкается носом в шею брюнета, неуверенно укладывая руки на широкой груди и всё ещё немного не понимая ничего. Вопрос самый главный, они вроде и не решили. Но и вроде как они теперь больше не враждуют и, возможно, что-то ещё, что Чимин немного упустил.***
— Ну, и, в общем, я потом просто забил, ибо это уже реально подзадолбало, — Тэхён тяжело вздыхает, и Гук сочувственно улыбается в ответ. Они снова учатся, снова ходят в любимый универ и всё ещё пытаются покорить свои мечты. Тэхён какой-то уставший и сонный, а ещё в свитере длинном и растянутом, глаза забавно рукавом трёт и залипает иногда. Чонгук верит в историю про видеоигры, но у него подозрение, что Тэхён убивается из-за Хосока, и вот это уже плохо. Тот к ним после того случая не подходил, и Тэхён мрачнел с каждым днём всё больше и больше. Но у этой истории тоже должен был быть свой конец, и Чон уверен, что счастливый. По крайней мере, когда Хосок внезапно виснет на них и целует Тэхёна в щёку, весело хохоча, Чон думает, что всё-таки прав. Тэхён мило смущается и пихает брюнета вбок, умиляя его дико, отчего получает ещё один поцелуй, но только в висок, отчего краснеет, наверное, только сильнее. Хосок уворачивается от второго удара, весело смеётся и убегает прочь, скрываясь в одном из кабинетов. Чонгук косит на Тэхёна хитрый взгляд и хмыкает, мысленно радуясь за друга ужасно. — Поздравляю, Тэхён-а. А ты переживал… — Ничего не было, Гуки, правда! — Тэхён как-то испуганно смотрит, выставляет руки вперёд и всё ещё смущается. — Мы просто... — Да не важно, было что или не было, ты же своего добился? Хосока приворожил? Так радуйся! А вообще, мне интересно, как это случилось. — Я тебе потом как-нибудь расскажу, — Тэхён нервно улыбается и отводит взгляд, старательно рассматривая стены в коридоре. Чонгук хмыкает и вздыхает, думая, что влюблённый Тэхён сам на себя не похож. А ещё забавный такой и смущается ужасно мило. Он хочет пойти в аудиторию, как слух ловит знакомые возмущённые возгласы, и Чонгук уже вспоминает о себе и своей «проблеме». Он, честно, так и не понял ничего из скомканного объяснения Пака утром, когда того он уже поймал у двери, но они вроде как встречаются, видимо. И как, КАК они к такому умудрились прийти, Чон совершенно не понимает. Но Чимин трогательный и милый, если не язвит, а ещё прекрасно стонет и имя его в экстазе повторяет. Чимин, в принципе, даже хороший, если никого из себя не строит, но вот проблему это не решает. И как вести себя, Чон даже не представляет. Чимина не было первые пару дней, поэтому Гук ходил по универу спокойно, но теперь тот пришёл, и что делать, Гук без понятия. Ну, не обниматься же с ним теперь постоянно и не засасывать в каждом углу?! Друзья Пака ему морду набьют сразу же, и Чон не уверен, что Чимин им как-нибудь помешает, а не ударит его сам. Чимин подходит ближе, замечает опирающегося на стену Чона и отводит взгляд, делая вид, что не заметил. Коридор ожидаемо перешёптывается и готовится к зрелищу, но Чимин лишь слабо улыбается кончиками губ, подойдя совсем близко, и прячет глаза, вызывая лёгкую улыбку у Гука в ответ. Чимин тоже откровенно не знает, что теперь между ними, но уверен абсолютно точно: о той ночи он не сожалеет ни капли. Чон чувствует лёгкое прикосновение чужих пальцев к своей руке, и не понимает, специально ли это было или случайно. Но от прикосновения мурашки и снова дурацкая улыбка. А ещё он думает точно также. Жалеть ему абсолютно не о чем.