Приправь и правь

Гокудера поморщился, звонко чихнул и проснулся. - Можно взять твой динамит? – Орегано проворно отдёрнула от его лица какую-то пушистую фигню. - Зачем? – на то он и Гокудера, чтоб быть всегда настороже. - Там странная женщина хочет видеть «милого Гокудеру-куна». В шесть утра в воскресенье! - Шиттопи-тян! – простонал он. – Она не женщина, она НЗЖ. - Я тоже подумала, что иглы на неё не подействуют. Даже с Пламенем Грозы и анестетиком. - Эх, а у меня были такие планы на утро… - Гокудера притянул к себе девушку и лизнул её в ушко. - Не время сейчас! – провозгласила от дверей Шитт П. Орегано взвизгнула и кувыркнулась в угол, на лету хватая пистолет с туалетного столика. Гокудера уже держал в руках динамит. «Неплохо я её натаскал» - подумал он с гордостью настоящего собачника. - На планете Земля есть такой обычай – стучать, прежде чем в спальню входить, - ядовито сказала сконфуженная Орегано. – Мало ли чем там люди заняты… - Да я уже всё видела в окно ванной, - невозмутимо сказала Шиттопи-тян, - ничего особенного. Гокудера грязно выругался по-итальянски и за руку утащил странную гостью в кабинет. - Ну, что случилось-то? - Вчера во время медитации я видела всякие вещи… - начала она. - В окно ванной? Кстати, нехорошо так делать. - Милый Гокудера-кун должен быть осторожен. Ему угрожает серьёзная опасность. Его жизни и, - она покрутила ладонью в воздухе, - чести. - Какая конкретно? – насторожился Гокудера. - Не знаю. Силы Разума не сочли нужным показать мне это, - безмятежно улыбнулась Шитт П. Недоумённо поблагодарив НЗЖ, он выставил её за дверь и поднялся наверх. Орегано, сидя перед зеркалом, сооружала какую-то странную причёску. - На нас движется Большая Лажа? - Нет, только на меня. Удивительно, что она раньше сюда не припёрлась, - проворчал Гокудера. – Ну её, я соскучился, - он потянул девушку к всё ещё разобранной кровати. - Только без глупостей, - строго сказала Орегано, увидев его ошалелые глаза. - Почему? – это было сказано капризным детским голосом. – Почему без глупостей? - Гокудера Хаято, - Орегано бросила расчёску на столик, - может, по мне и не скажешь, но для меня секс – это важно. Баловаться – это одно, а спать с человеком, который меня не любит – безнравственно. - И чего тебе надо? Признаний? Свадьбы? Хочешь познакомиться с моим отцом? – Гокудера не знал, что его больше взбесило – облом или учительский тон, но вспыхнул мгновенно. - Мне – ничего! – заорала она в ответ. – Меня, чёрт побери, всё устраивает! И я хочу, чтоб так всё и оставалось! Или соглашаешься, или можешь проваливать дрочить на светлый образ Десятого! - Ты чего несёшь! Он же парень! – они вопили уже на весь дом. - Плевать! «Десятый! Десятый! Десятый!» - это всё, что я слышу! Не собираюсь быть его заменой в постели! - Ты что, ревнуешь меня к Десятому? Думаешь, что я его… что мы с ним… - окончательно обалдел Гокудера. - Не знаю я, что думать! Иди и разберись со своими желаниями… и со своей ориентацией! – она с неожиданной для хрупкой девушки силой вытолкала его за дверь и защёлкнула замок. - И что это такое сейчас было? – риторически спросил он у двери. Та промолчала, но внизу зазвонил телефон. Заикающийся Тсуна поинтересовался, какие у Гокудеры планы на сегодня. - Да уже никаких, - невесело сказал тот. - Понимаешь, Орегано позвала Киоко-тян и её брата сегодня в парк, посмотреть какие-то новые аттракционы. Ну и меня тоже, - Тсуна был смущен, как всегда, когда речь шла о Сасагаве. – Но оказалось, что с нами пойдёт Ханна, ну и… - Орегано вроде как будет без парня, - Гокудера никогда не был дураком. – Но она меня не звала с самого начала почему-то. - Она сказала, что ты не любишь шумные сборища, - извиняющимся тоном пробормотал Десятый. Выяснив, куда и когда подходить, Гокудера пошёл одеваться. В холле Орегано запутывала лодыжки в эти свои босоножки, похожие на греческие сандалии. Лёгкий сарафанчик, милая улыбка, косички, даже шляпка какая-то – сияет, словно они и не ссорились. - Гокудера, а тебе не жарко будет во всём чёрном? - У меня траур по пропавшему зря утру. - Для дона Савады это важное свидание, и мы, как его подчинённые, должны всё сделать безупречно, - её голос был строгим. – Так что возьми себя в руки. - Ты прямо как куноичи, - пробурчал он. - Я прямо как дочь Трайдента Шамала, - она вскинула голову с детства знакомым Гокудере движением. – Лучше вспомни, кто же ты.