Приправь и правь

- Дьябла, есть работа, - Орегано ухватила демона за прядь волос и повела в комнату. Там он ткнула пальцем в лежащего на кровати Гокудеру. - Противоядие, - голос был жёсткий, и демон испуганно покосился на хлыст в её руке. Ямамото тоже. Дьябла обнюхал пациента. - Кушшать, - прошипел он. Девушка искоса глянула на бейсболиста и стала расстёгивать браслет на левом запястье. Ямамото вспомнил, что украшение появилось недавно, и он тогда счёл это влиянием Гокудеры с его страстью к бижутерии. Только это оказалось не просто побрякушкой. Рука под кожаным ремешком была изрезана шрамами. Орегано протянула руку Дьябле, тот прокусил вену и стал пить кровь. Такеши смотрел на напряжённое лицо девушки, и ему чудилось, что сейчас, как в фильме ужасов, у неё изо рта полезут клыки. Или рога вырастут, как у её чёрта. Или ещё что-нибудь. Но она только бледнела и крепче сжимала зубы. Наконец демон отпустил тонкую руку хозяйки. -Ш-шприц, - он подставил ладонь. Воткнул иглу себе в вену, потом наполнил и второй шприц. Орегано смотрела на них с ужасом. Потом истово, как итальянская матрона, перекрестилась, пробормотала несколько слов на латыни – видимо, молитву, и стянула тонкое плечо Гокудеры его же ремнём. Лекарство даже на вид было каким-то адским – буро-зелёным, и вроде даже шипело, вливаясь в вену. Орегано вытащила иглу и перестала дышать. Через две минуты Гокудера открыл мутные, как с похмелья, глаза. - Сколько пальцев? – она сунула ему под нос руку Ямамото. - П-пять. В пришельцев играем? Она молча наклонилась над лежавшим на футоне Тсуной. - Ты и правда предана Вонголе, - подал голос молчавший до сих пор Реборн. - Кое-кто не смог бы без него жить, - Орегано погладила очнувшегося босса по голове. - Ты расскажешь? – Ямамото прятал глаза. - Лучше ты, Такеши. Пойду, кофе сварю, - она выскользнула за дверь, таща за собой демона. Рассказывать особо было нечего. Уже через несколько минут парни ввалились в кухню и похватали чашки, яростно обсуждая – кто и зачем учинил это безобразие. Ясно, что хотели опозорить Вонголу. Видимо, все близкие боссу люди в опасности. И откуда её ждать – непонятно. - Значит, так, - принял, наконец, решение Тсуна. – Я иду в школу. Скажу – проспал, прокатит на ура. Присмотрю за девочками. Ямамото, ты предупредишь Сасагаву и Хибари-сана. И постарайся держать их в поле зрения. Гокудера-кун, идешь ко мне домой. Вроде как к Бьянки по семейному делу. На вас мама и дети. - Бьянки сама за кем хочешь присмотрит! Я лучше с вами, - Гокудера осёкся под строгим взглядом Десятого. – Понял. - Орегано, найдешь Хару. Сможешь побыть с ней на уроках? - Скажу, что у меня курсовая по психологии школьников, нам обычно разрешают присутствовать на занятиях. - Отлично. Теперь вечер… что бы придумать… - Можно у нас собраться, - подала голос Орегано. – Сегодня приезжает мой сенсей, - Гокудера удивлённо поднял бровь, - будет типа вечеринка в его честь. Опять же хорошие отношения с Варией Семье на пользу пойдут, так ведь? - Только Леви? – поинтересовался Реборн. - Ещё Луссурия-сан наверно. - Этот-то извращенец с какой стати? – возмутился Гокудера. - Он хороший мужик, просто странный чуток, - вступилась за него Орегано. – Он мне жизнь спас. Раз двадцать. - Вот это откровения, - ошеломлённо сказал за всех Ямамото. - Сенсей - профессиональный киллер, вы же знаете. Во время учёбы он меня каждый день почти убивал. Так что Луссурии-сан я многим обязана. Хаято, нечего на меня так смотреть! - Хорошо, - решил Тсуна. – Значит, к шести собираемся тут. - Я с готовкой помогу, девочки тоже. Управимся, - уверенно сказал Ямамото. Они вспорхнули, как вспугнутые выстрелом утки, и исчезли. Только Реборн спокойно допивал свой кофе.