Самая лучшая

Вечером, в день отъезда, Марина катила свой чемодан по перрону Ленинградского вокзала. То, что вместо Костика едет Сергей, она уже прекрасно знала, и это, в общем-то, её вполне устраивало. Воспользовавшись предложением Зименской, она взяла отгулы для написания доклада, и все три дня в Склифе не появлялась. Найдя нужный вагон, Марина наклонилась к чемодану, чтобы спрятать ручку, поднять его и поставить в вагон. Поднимая чемодан, она почувствовала, как чья-то уверенная рука перехватывает его и тянет вверх. Заподозрив неладное, Марина резко выпрямилась, и встретилась своими синими глазами с его карими.  — Ты зачем здесь? — От неожиданности она заговорила первая.  — И тебе добрый вечер. — Брагин ненавязчиво указал ей на её бестактность. — Салам заболел. Температура высокая. - А, где Куликов?  — В вагоне уже. Местечко тебе греет возле окошка. — Олег протянул руку, чтобы помочь ей войти внутрь вагона. - А, почему Костик не поехал? — Марина, будто не замечая его руки, взялась за поручень и поднялась в вагон.  — Не захотел с Куликовым. Еще вопросы будут? — Брагин взял её чемодан и закинул его наверх, разместив рядом со своим рюкзаком. Куликов был так увлечен рассматриванием перрона через окно, что не сразу заметил их появление.  — Привет, Сережа. — Поздоровалась Марина. — Можно я сяду у окна? Услышав её голос, Куликов встрепенулся и сразу вскочил, уступая ей место возле окошка. Ехать на конференцию с Брагиным ей совершенно не улыбалось. В связи с этим у неё испортилось настроение, но выяснять с ним отношения при Сергее, она не хотела. Марина села у окошка и достала свой планшет. Им предстояло провести четыре часа в пути и в обществе друг друга. Брагин сидел в проходе, Куликов посередине, Марина у окна. Всю дорогу они почти не разговаривали, короткие вопросы, односложные ответы. Где-то на середине пути на её столике неожиданно появился стаканчик с горячим кофе.  — Спасибо. — Глухо сказала она.  — Пожалуйста. — Так же глухо отозвался Олег. В Питере на вокзале они взяли такси и отправились в гостиницу. В гостинице, несмотря на то, что ночь на дворе, их довольно быстро поселили. Марина внутренне обрадовалась, так как её одноместный номер оказался в противоположном конце отеля, нежели апартаменты Брагина и Куликова. Даже лифты у них были разные. Организаторы конференции сняли весь отель для участников и гостей. Так, что во всех номерах размещались или врачи, или функционеры Минздрава, или представители иностранных делегаций. После завтрака, на который Марина не спускалась, все полторы сотни участников и приглашенных собрались в конференц-зале, где они могли встретиться, пообщаться, раззнакомиться, обменяться мнениями, и послушать докладчиков. Он увидел её сразу, и так и встал возле входных дверей. Её просто невозможно было не заметить. Несмотря на обилие красивых и эффектных женщин в одном, отдельно взятом помещении, она выделялась. На ней было черное платье, туфли на высоких каблуках и голубой пиджак Олег поймал себя на мысли, что, пожалуй, впервые видит её в платье, а не в привычных брюках «Ну конечно, такие ноги — это просто ядерное оружие, очень весомый аргумент для оппонентов — мужчин» подумал Брагин и улыбнулся. Куликов потянул его вглубь зала — рассаживаться. Свои места они нашли довольно быстро, по пути здороваясь со знакомыми, и пожимая десятки рук. При этом Олег, не на минуту, не терял её из виду. Благодаря яркому пиджаку следить за её передвижением было очень легко. Марина сидела в группе мужчин, по виду иностранцев, в первых рядах, как и все докладчики. Ей дали слово, ближе к концу мероприятия, она поднялась со своего места и зашла за кафедру. Говорила она ровно, спокойно, хорошо поставленным голосом. Ни капельки не смущаясь, поприветствовала собравшихся на двух языках, рассказала о себе и своей работе. В процессе доклада ей начали приходить вопросы из зала, в виде маленьких записочек. Закончив выступление, она начала отвечать на них, читая вопрос, и тут же переходя на язык автора. Поэтому ответы ей пришлось давать аж на трех языках, которыми она владела, на русском, английском и французском. Сказать, что это произвело впечатление на присутствующих — ничего не сказать. Записки из зала несли неиссякаемым потоком, некоторые озвучивали вопросы с места. Брагину тоже захотелось ей, что-то написать. Министр сидел в президиуме, довольно улыбаясь и сомкнув руки на животе, молча аплодируя самому себе, и поздравляя с правильным выбором. Когда официальная часть первого дня конференции закончилась, Куликов, воспользовавшись паузой, улизнул со своим старинным приятелем, в ресторан, обмывать встречу, как говориться. Они приглашали и Брагина, но тот предпочел остаться и понаблюдать. Марину же сразу обступили со всех сторон, поздравляли, пожимали руку, благодарили. Некоторые спрашивали про отца, некоторые просто хотели познакомиться, выразить восхищение красивой женщиной и талантливым врачом. Наблюдая все это, Олег отметил, как свободно и достойно она держится. Как равная среди равных, Не тушуется, не заискивает, не стремится еще больше понравится. И не один из этих ученых мужей не смотрит на неё свысока, или снисходительно. Все эти люди, профессора, академики, нобелевские лауреаты - это её среда. С ними ей привычно и комфортно. Представив среди них свою Ленку, Брагин внутренне расхохотался и удивился сам себе. Какие нелепые мысли иногда приходят в голову, Ленка с сырниками и эти «белые воротнички». Картина маслом, как говорится. Внезапно он подумал, как бы он смотрелся среди них, будучи мужем Марины, наверное, не менее комично, чем Ленка. Уйдя глубоко в свои раздумья, Брагин не сразу заметил, что Марина собралась уходить, но не одна, а под руку с молодым высоким брюнетом, американским, не смотря на возраст, уже профессором, как понял Брагин. Судя по тому, как тепло и по-свойски они держались друг с другом, знакомы они были давно и близко. Пооколачивавшись по гостинице и пообщавшись с коллегами, Брагин отправился на поиски Куликова, который уже доходил до нужной кондиции, в обществе своего старинного приятеля, в баре на втором этаже. Присоединившись к ним и заказав себе виски, Брагин осмотрелся по сторонам, Его внимание сразу привлек знакомый голубой пиджак. Они сидели рядом за столиком в углу, и что-то рассматривали в планшете. Мужчина обнимал Марину за талию, и о чем-то живо жестикулировал свободной рукой. Олега отчего-то сразу испортилось настроение, видеть её с очередным мужиком, да еще с таким импозантным, ему было неприятно. В очередной раз, убедив себя, что её признание на Нининой даче было пьяным порывом экзальтированной девицы, он спустился на крыльцо покурить и позвонить Лене, чтобы услышать её щебетание, и понять, что хоть кому-то он нужен. Лена очень обрадовалась его звонку, и ему сразу захотелось домой. В отличии от Марины, он был явно чужим на этом празднике жизни. В семь часов вечера начинался торжественный прием в честь российских академиков и иностранных гостей. Марина появилась там в самый последний, в рамках допустимых приличий, момент, и тем самым привлекла к своему появлению всеобщее внимание. На ней было облегающее красное платье в пол, яркий макияж и высокая прическа. У Брагина и Куликова перехватило дыхание, как и у многих мужчин, присутствующих на этом приеме. Во время ужина Марина сидела рядом с министром и молодым брюнетом. Министр был доволен, что с её помощью может обходиться без переводчика, и спокойно общаться с дорогими иностранными гостями. После ужина Брагин видел, как она переходила от одной группки гостей к другой, с бокалом шампанского в руках. Присматриваясь к ней, он ловил себя на мысли, что что-то в её состоянии ему не нравится. То ли нездоровый румянец на её щеках, то ли лихорадочный блеск прекрасных глаз, то ли дрожащие руки, покрытые гусиной кожей. Увлекшись беседой с давним питерским коллегой, он не заметил, когда она исчезла, поискав её глазами, он потом успокоился, решив, что беспокоится не о чем.